Ледяной Джим

      Не смотря на то, Спок наполовину вулканец, и детство его прошло на Вулкане, планете, поверхность, которой состоит из пустынь и горных хребтов, на другую половину он был человеком. Поэтому с самого рождения Аманда рассказывала ему земные сказки и легенды, и маленький Спок совершенно нелогично был очарован земными мифическими персонажами.       Мама говорила, что из-за того, что в нём была человеческая половина, Санта никогда бы не обделил его подарком на Рождество, а за каждый молочный зуб, положенный под подушку, Спок получал по одной земной монетке. Хотя на Вулкане они были бесполезны, но он все равно был счастлив иметь вознаграждение за столь важную потерю части себя. Ведь вулканские дети не меняли молочных зубов, и Спок чувствовал себя неловко, не желая лишний раз открывать рот, и в очередной раз становиться объектом насмешек.       Спок верил и в Пасхального кролика ярко раскрашивающего яйца земных птиц, и даже в Песочника, что каждую ночь посылал ему приятные сны. С возрастом, и общением с вулканскими детьми, Спок понимал нелогичность существования волшебников, знал, что подарки ему тайком от отца покупала Аманда, и земные деньги он получал из её земных запасов. И к одиннадцати годам Спок окончательно смирился с тем, что это придуманные сказки, и не существует никакого Санты, и Зубная фея такая же нереальная, как и Бугимен.       Но в первый, за всю свою жизнь, визит на Землю, Спок посетил родной город своей матери, и был совершенно удивлён тому, сколько одежды носят люди, и насколько холодно в Нью-Йорке зимой.       В один из дней, гуляя с совершенно счастливой Амандой по Тайм Скверу, закутанный в огромный шарф, и забавную синюю шапочку, Спок поскользнулся на корке льда, и приземлившись аккурат на задницу, впервые увидел его. Как-то давно, когда Аманда рассказывала Споку про Земную зиму, она упомянула про Ледяного Джека, что чудил и пакостил, замораживая дороги, окна и даже взрослых, о заливистом шкодном смехе и ярких, смешливых голубых глазах. Тогда Спок не посчитал должным обратить своё внимание на совершенно невоспитанного и бестактного ледяного парня.       Но сейчас, сидя на заднице посреди улицы, и почти прилипнув перчатками к корке льда под ним, Спок с расширенными глазами смотрел на взрослого босого парня, сидящего перед ним на корточках.

У него были серебряные волосы, совершенно голубые глаза, и посох в руках.

      Ахнув, Спок прошептал его имя, и парень удивленно посмотрел на него, неверяще кивнув. - Да, да! Да, это я! Ты видишь меня! Класс! - Аманда помогла Споку встать, и отряхнув его тёплую куртку, опустила руку, поднимая его слетевшую шапку. Взмахнув рукой, она посетовала на ледяные горки, и Спок ахнул ещё раз.       Ее рука прошла сквозь Джека.       Он прикрыл рукой лицо, и позволил маме вцепиться в его локоть, увлекая мальчика дальше. Ледяной Джек нахмурился и пошёл за ними, засыпая Спока вопросами, игнорирующего его мальчика, озорно смеясь и оставляя за собой множество ледяных узоров на витринах и дороге.       Дома Спок заперся в выделенной для него комнате, потратив все время до ужина на медитацию.       Невозможно.       Он видел Ледяного Джека.       Он видел Ледяного Джека в Нью-Йорке. Прямо в центре Манхэттена. И Ледяной Джек разговаривал с ним.       Он был точно таким, как описывала его мама: светлые волосы, лазурные глаза и трость, изогнутая вопросом.       Спок был удивлен тем, что рука его мамы прошла сквозь парня, и то, как на секунду лицо того изобразило на себе все разочарование вселенной.       Маленький вулканец продолжил бы медитацию до того самого момента, как мама бы не сообщила о готовности ужина, но вдруг стук в окно, к слову сказать, очень настойчивый стук, отвлек его.       Спок посмотрел на окно, но не увидев в нем ничего, собирался снова вернуться к прерванной медитации. Стоило ему снова закрыть глаза, как он вновь услышал стук. На этот раз, на окне раскинулся удивительный ледяной узор, украсивший все стекло. Спок поразительно быстро соскочил с места и ринулся к окну, тут же его открывая. - Простудишься, парень, - услышал он позади себя, и не будь он сдержанным и логичным вулканцем, обязательно бы подпрыгнул и завизжал, словно 11 летняя девчонка.       В его комнате стоял он.       Ледяной Джек.       - Мама не видела тебя. Никто не видел, - спокойно сказал Спок. - Потому что они не верят в меня! - это прозвучало довольно тоскливо, но уже в следующую секунду Джек широко улыбнулся. – В отличии от тебя! Ох! Не могу поверить! Ты видишь меня! Ты веришь в меня! - Я и сам удивлен, так как это не рационально, - все так же неэмоционально сказал вулканец, и Джек смешливо вздернул бровь. - Ты говоришь как старик, - хмыкнул парень, и покрутившись вокруг своей оси, ткнул палец в грудь Спока. – но вот тут, в сердце, ты такой же ребенок, как и все! - Это не является правдой, мистер Джек, я наполовину вулканец, наполовину человек, единственный случай за всю историю, поэтому я все же уверю вас, что я не такой же как и все, - ровным тоном прочеканил Спок, за что получил еще один хмык, и еще более широкую улыбку. Хотя Споку казалось, что шире предыдущей улыбки, быть просто не может. - Кто тебе сказал такую чушь? Любые дети, даже клингонские, - после этой фразы Джек подмигнул ему. – верят в чудо, а значит, одинаково прекрасны! - Вы поразительный, мистер Джек, - губы Спока все так же были сжаты в ровную линию. Джек опустился на его кровать, а потом и вовсе лег, раскинув руки. - О, что ты парень, нет, Спок! Твое имя Спок, верно? Я слышал, как твоя мама называла тебя так! - вулканец кивнул и уселся на коврик для медитации. - И, кстати, можешь называть меня просто Джек. Или капитан Джек, - подмигнув, сказал он.       С того самого дня Джек всегда вертелся где-то поблизости со Споком. Вулканский мальчик видел, как тот создает свои узоры на окнах витрин и домов, раскладывает ледяные ковры на улицах, и разыгрывает детей. Это казалось Споку чем-то забавным, но он очень старался держать себя в руках, и оставаться спокойным.       - Америка положительно сказывается на твоих эмоциях, Спок, - спустя неделю сказала Аманда, и Спок пораженно посмотрел на неё. Но увидев в окне Джека, он не стал как-либо комментировать её слова.       Ему нравилось проводить время с Ледяным Джеком, даже не смотря на то, что 87.7% времени он молчал, Джек говорил за них двоих. Споку впервые показалось, что у него появился друг.       Ледяной Джек не был вулканцем, но так же он не был и человеком. Спок считал их чем-то схожими, и эта схожесть сближала их еще больше. Он побаивался дня, когда им придется вернуться на Вулкан, так как почему-то был уверен, что там Джека уж точно не будет.       У него даже была мысль остаться на земле, но это был совершенно нелогичный импульс, и после него Спок потратил восемь часов на медитацию, но даже это не помогло ему восстановить душевное равновесие.       На его детские, совершенно неподобающие вулканцу, переживания Джек широко улыбнулся и подмигнул ему. - Тебе стоит только позвать меня, и я буду тут как тут, Спокко! - Все ещё не считаю рациональным называть собеседника странными прозвищами, капитан Ледяной Джек, - не смотря на серьёзный тон, в глазах Спока плясали смешинки, и Джек громко засмеялся, чуть не упав с кровати. - Ты такой замечательный! Я счастлив, что ты веришь в меня! - Джек потянулся, и якобы незаметно стиснул Спока в объятиях. - В следующий раз, когда ты снова прилетишь на Землю, я буду первым, кто встретит тебя, маленький вулканец! Я украшу все окна станции, мой единственный друг! Джек что-то весело щебетал, и Спок думал о том, что иметь друзей это довольно приятно.       Дружба с Ледяным Джеком было одним из самых приятных вещей, которые смог постичь Спок.       Но, не являясь обычным земным ребёнком, Спок постигал путь Сурака, научившись полностью контролировать свои чувства и эмоции. Его вера и любовь сходили на нет, под давлением вулканского общества Спок становился таким же безэмоциональным сухарем, как и все остальные жители планеты. От тотального избавления от эмоций Спока удержала только безграничная любовь и уважение к женщине, что родила его.       Дерзко помахав Совету Вулкана тонкой, сильной, с длинными пальцами рукой, Спок отправился на землю, чтобы вступить в академию Звездного Флота.       Естественно, он не ждал, что в тёплый летний день космическая станция будет в ажурных морозных узорах, а пол покроет корочка льда. Но оформив полагающиеся документы, и поселившись в выделенной для него комнате, немедля расстелил коврик для медитаций и углубился в тишину, для того, чтобы подавить внезапно и нелогично появившееся внутри разочарование.       Все же это было глупо, полагать, что Ледяной Джек действительно настоящий, а не плод его, находящегося в стрессовом состоянии, воображения.       Взяв себя в руки, вулканец принялся за обучение во флоте, совершенно уверенный, что когда придёт время продолжить свой род, последнее, что он сделает - сообщит им о столь нелогичных волшебных существах, якобы существующих от того, что дети верили в чудо, живя в неведении жестокостей внешней среды.       И его план успешно действовал на протяжении почти пяти лет, пока он не застыл за пультом управления, услышав знакомый голос. Подняв удивлённый взгляд на кадета, справившегося с его тестом Кобаяши Мару, Спок выдохнул, уверенный в том, что почудилось.       Это было невозможно, он впервые видел кадета... кадета Кирка? Совершенно самодовольного и нахального, не имеющего ничего общего с... ни с кем.       Неслыханная дерзость.       А узнав, что кадет Кирк, сын того самого Джорджа Кирка, посмел нарушить правила и взломать выпускной тест, Спок потратил целых десять часов на медитацию, и выпил огромную кружку ромашкового чая, стараясь усмирить ярость в груди.       В следующий раз, встретив кадета Кирка, Спок уже был уверен в том, что сходит с ума.       Это было невозможно.       Волосы были блондинистые, аккуратная зачесанная причёска, никаких неровно отстриженных, длинных прядей серебра. Плавные черты, подтянутая фигура, без всяких угловатостей. На кадете Кирке совершенно точно была обувь, и идеально отглаженный красный китель.       Но глаза…       Эти невозможные лазурные глаза, озаряющие мир своей чистой голубизной… А когда он вновь заговорил, Спок задержал дыхание… - У меня есть право встретиться с моим обвинителем, - медленно поднимаясь, когда речь зашла о нем, он повторял про себя вулканские мантры, стойко выдержав взгляд знакомых синих омутов. Впервые эти самые глаза смотрели на него с осуждением и разочарованием. Одиннадцатилетний вулканский мальчик внутри Спока сжал губы в тонкую полоску, опуская голову.       Поздравляю, коммандер, вы эмоционально скомпрометированы.       Дождавшись, когда комиссия разойдётся, а сам кадет Кирк, распрощавшись с товарищем, останется один, Спок медленно, будто оттягивая момент, подошёл к нему.       Поравнявшись с Кирком, он подумал о том, что раньше едва ли дотягивал до плеча Ледяного Джека.       Джим Кирк удивлённо смотрел на него, ожидая, что ему скажет "остроухий ублюдок".       - Ну, здравствуй, Т`хай`ла.