Партийное задание

Наруто протиснулся в зал, где проходило торжественное собрание посвященное взятию заводом повышенных обязательств в коммунистическом соревновании, и, вместо того, чтобы тихонько сесть на ближайшее свободное место, завертел головой, высматривая Сакуру. А найдя, принялся размахивать руками, строить рожи и громко шептать, стараясь привлечь ее внимание. Воспользовавшись тем, что остальные ответственные лица и гости сосредоточено внимают выступающим, директор завода Цунаде исподтишка погрозила нарушителю кулаком. Но Наруто этого не заметил, он уже пробирался между рядами, толкаясь и наступая сидящим на ноги. Его подруга и напарница Харуно Сакура не отрывала взгляда от сцены, но лицо ее горело отнюдь не трудовым азартом. Мало того, что из всей седьмой бригады на собрание явилась только она, так еще и приветственную речь от молодых рабочих завода читала ее главная соперница Ино Яманако. И Сакура была готова спорить, что выбрали для этой роли Ино не за трудовые успехи, а за звонкий голос, восторженно распахнутые голубые глаза и длинные светлые волосы, по торжественному случаю украшенные пышными белыми бантами как у школьницы-малолетки. Поэтому добравшийся до цели Наруто вместо приветствия огреб полновесную оплеуху, в которую Харуно вложила все свое раздражение. Рядом с Ино на сцене стоял Рок Ли в новеньком зеленом рабочем комбинезоне и изо всех сил старался сохранить на лице приличествующее случаю торжественное выражение и не подпрыгивать на месте. Его бригадир Майто Гай даже прослезился от гордости за подопечного. Но потом он заметил, что секретарь райкома товарищ Шимура Данзо смотрит вовсе не на выступающих, а разглядывает сидящего рядом с Гаем Неджи Хьюгу. Это Гаю не понравилось, и он заботливо поправил красную косынку, прикрывающую от посторонних глаз шикарные волосы своего второго подшефного, пролетарскому воспитанию которого он в последнее время уделял особое внимание. Ино тем временем закончила вещать о том, что молодежь приложит все силы и докажет своим трудом, что они достойны подвига отцов, и Ли метнулся дарить цветы приглашенным ветеранам, а девушка попыталась всучить свой букет Данзо. Но букет был перехвачен появившимся как будто из ниоткуда парнем, осмотрен, обнюхан и даже, кажется, попробован на зуб. И только после этого перекочевал в руки адресата, а девушка — в руки бдительного молодого человека, который трижды поцеловал ее в губы, произнес: «Спасибо, товарищ. Партия надеется на вас», и исчез так же, как появился где-то за спиной Данзо. Ино ушла со сцены несколько ошарашенная, но отнюдь не разочарованная. Затем слово взял один из ветеранов и пустился в пространные воспоминания. — Похоже, еще не у всех трудовая дисциплина и сознательность на пролетарском уровне, — кивнул Данзо на Наруто, бросая букет на стол и тяжело опускаясь на соседний с Цунаде стул в президиуме. Женщина поморщилась, ей казалось, что секретарь не смотрел на нарушителя, а надо же, заметил. — С трудовой дисциплиной у Узумаки все в порядке, — сухо ответила она. — Как и с происхождением. Данзо кивнул, соглашаясь с последним утверждением. Родители Наруто погибли в борьбе с контрреволюционной сволочью, так что трудно было иметь анкету чище. — Кажется, и его наставник Какаши Хатаке тоже не отличается пунктуальностью? — продолжил Данзо. — Не удивительно, что подшефные берут с него пример. Бригада уже потеряла одного своего члена, да и сам бригадир, если я верно осведомлен, в данный момент не в состоянии осуществлять свои обязанности. — Вы осведомлены верно, Какаши в больнице. Между прочим, получил травму, предотвращая аварию. — Это, конечно, похвально, но причиной героических поступков одних очень часто служит разгильдяйство других. Повышенные обязательства, завод идет на рекорд, вы находитесь в центре внимания, а в одной из молодежных бригад осталась только половина состава. И я бы сказал, не лучшая половина. Это может стать проблемой. Не проще ли расформировать бригаду, чем опозориться? Вопрос об этом ставился уже давно, с тех самых пор, как с завода ушел один из членов седьмой бригады — Учиха Саске. — Уверяю вас, этот вопрос мы в состоянии решить самостоятельно. На время отсутствия Какаши будет назначен другой бригадир, — спокойный тон давался Цунаде с трудом. — Не стоит так остро реагировать, я всего лишь хочу помочь, на правах товарища по партии. Одно ведь дело делаем, — Данзо был сама благожелательность. На Цунаде он не смотрел, всем своим видом демонстрируя, что следит за выступлением ветерана. — Конструктивной помощи мы всегда рады, — Цунаде сделала ударение на первом слове. — В таком случае предлагаю укрепить состав бригады молодым ответственным партийцем. Вот хотя бы Саем. В качестве конструктивной помощи. — Это не митинг, и даже не субботник, — Цунаде покосилась на стоящего за спиной Данзо молодого человека. — Это работа в цеху, у станка, и работа напряженная. Неподготовленный работник с ней не справится. — У вас неверные представления о сотрудниках райкома, — Данзо зааплодировал закончившему выступление ветерану. — Они привыкли работать там, куда пошлет их партия, где они нужнее всего. Так что помощь я предлагаю вполне конкретную. Аргументов для отказа у Цунаде не осталось, и сразу после собрания она вызвала к себе в кабинет комсорга завода Ямато: — Для тебя ответственное задание. На время болезни Какаши займешь его место. Бригада непростая, и не мне тебе объяснять, как сейчас важна ее слаженная и дружная работа. В бригаду направлен еще один работник, прошу уделить ему особое внимание. Возможно, по тому впечатлению, которое у него останется о нас, наверху будут судить о нашем заводе. Я надеюсь на тебя, Ямато. Надо помочь ему влиться в коллектив, заинтересовать, сдружить с молодежью. Вот Ино, мне кажется, произвела на него хорошее впечатление. Она ответственная девочка, примерная комсомолка. Так что, если будет нужно, подключи ее. Ямато понятливо кивнул. Даже в их дружном пролетарском коллективе оставались еще некоторые проблемы и требующие искоренения недочеты. Но искоренять их предпочтительнее самостоятельно, не вынося на обсуждение в вышестоящую партийную организацию. Вот и нужно, чтобы навязанный работник их «не заметил», а для этого его следовало отвлечь на что-то другое. Жаль, что не все отличались такой понятливостью. Наруто встретил новенького практически в штыки. Ему не нравилось, что он пришел на место Саске, которого Наруто все еще надеялся вернуть в коллектив. Да и сам новенький не нравился — слишком чистенький, аккуратный, в новенькой черной спецовке, улыбающийся, как будто сошедший с агитационного плаката. Поэтому все утро, пока Сай осваивался на рабочем месте, Наруто крутился рядом и задирался. Но когда выяснилось, что работать Сай умеет, и весьма неплохо, Наруто стало не до разговоров. Он просто не мог уступить новичку и выточить деталей меньше, чем тот. Пока Наруто упражнялся в остроумии, Сакура не вмешивалась. Похоже, была с ним солидарна. Но потом все же решила продемонстрировать дружелюбие, хоть и не совсем искреннее, предложив новенькому помощь, в которой он не нуждался. И тут уже Сай разрушил надежды на мирное сосуществование, назвав девушку «двуличной стервочкой» с таким доброжелательным видом, как будто сообщал что-то приятное. В результате Ямато пришлось разнимать драку и выслушивать претензии: — А чего он приперся?! Без него обойдемся! — Да как он смеет обзываться! — Комсомолец должен внимательно относиться к критике товарищей. Осознав, что с вливанием новенького в коллектив в рамках бригады что-то пошло не так, Ямато возложил все надежды на Ино. Ему даже не пришлось договариваться и взывать к сознательности, во время первого же перерыва девушка явилась сама. Но, увы, и ее, и новоиспеченного бригадира ждало разочарование, идти на контакт Сай не захотел и с ней. Поздоровался и отгородился книжкой, так что Ино осталось только перемывать ему кости, перешептываясь с Сакурой. — Еще один с материалами съезда не расстается? — заржал Наруто. Это была шутка «для своих». Наставник седьмой молодежной бригады, Хатаке Какаши, очень уважал творчество писателя-коммуниста Джирайи. Этот большой друг их страны участвовал в борьбе пролетариата соседнего государства, где революция еще не победила, и был весьма плодотворным писателей. Из-под его пера вышел целый цикл книг, посвященных приключениям одного пламенного революционера. Проблема заключалась в том, что этот революционер был весьма горячим темпераментным мужчиной и в его объятия регулярно падали и товарищи по борьбе, и сочувствующие граждане, и идейные противники, и вражеские агенты, и даже иностранные шпионы обоих полов. И эту часть приключений своего героя Джирайя описывал не менее, а может, и более увлекательно и подробно, чем его революционную борьбу. А так как повлиять на творчество писателя, творящего в подполье, было невозможно, вопрос издавать или нет его книги решался на самом верху, можно сказать, на государственном уровне. В результате романы все же были напечатаны, но ограниченным тиражом, доступ к которому имели далеко не все. Герой гражданской войны передовик Какаши этот доступ имел, но был предупрежден о нежелательности распространения подобной литературы, особенно среди молодежи. Вот и таскал Какаши все время с собой одну из своих любимых книг, но в руки никому не давал, а члены бригады шутили, что бригадир не расстается с материалами последнего съезда партии. Сай, понятное дело, этих подробностей знать не мог и шутку не оценил. Он опустил книгу, на обложке которой два улыбающихся молодых человека пожимали друг другу руки, строго посмотрел на Наруто и заявил: — Мне незачем носить их с собой, каждый комсомолец просто обязан знать такие вещи наизусть. — Конечно, мы проводили политинформацию и подробнейшим образом эти материалы разбирали, — поспешил вмешаться Ямато, заглушая возмущенное «Вот делать мне больше нечего!» — А помните, что сказала в своем выступлении знатная доярка, товарищ Эбису? — Сай перевел серьезный взгляд на него, и Ямато почувствовал, что начинает паниковать. Он действительно разбирал основные тезисы, но даже они в его голове давно перепутались, тем более что от съезда к съезду в большинстве своем повторялись. Но чтобы помнить в таких подробностях… От окончательного позора Ямато спас сигнал к окончанию перерыва. Больше до конца рабочего дня беспокоить новенького никто не рискнул. Ямато следил за ним исподтишка, размышляя, что делать дальше. Положение складывалось безнадежное. Похоже, для выполнения задания ему не хватало ни знаний, ни опыта. Должность комсорга он исполнял недавно, а уж в роли бригадира и вовсе выступал впервые. Сай был помоложе, но разницу в возрасте легко компенсировал спокойствием и уверенностью в себе. Он казался олицетворением коммунара будущего — идейно выдержанный, политически подкованный, морально устойчивый, физически опрятный. С какой стороны подступиться к этому образцово-показательному экземпляру, Ямато не представлял, остро сознавая собственную неидеальность. По окончании смены он все же предпринял еще одну попытку сплотить бригаду, предложил пообщаться и лучше узнать друг друга. Но Сакура тут же заявила, что уже договорилась с Ино, и убежала, а Наруто увязался следом, оставив разбросанным инструмент. Ямато тоже очень хотелось сбежать: о чем говорить с этим правильным до зубной боли комсомольцем, он не знал и боялся снова нарваться на проверку партийной сознательности. Но и уйти, оставив Сая без присмотра в цеху, тоже не мог: мало ли куда тот заглянет и с кем заговорит. Сай же никуда не спешил, убирался на рабочем месте, протирал станок, раскладывал инструмент. Потом повернулся к Ямато: — Вы все время наблюдаете за мной, бригадир Ямато. Вы чего-то хотите? Услышав от смущенного Ямато, что тот просто следит за качеством его работы, Сай улыбнулся, сказал «жаль» и ушел, оставив комсорга размышлять, что бы это значило. Вечер Ямато провел познавательно, штудируя вдоль и поперек материалы последнего съезда партии. И только убедившись, что никакая знатная доярка и даже просто колхозница там не выступала, он внезапно вспомнил, почему имя Эбису показалось ему знакомым. Так звали недавно назначенного комиссара по дошкольному и школьному образованию, и он был учителем, а вовсе не дояркой, и даже не женщиной. Следующие полчаса Ямато как тигр метался по своей маленькой комнатке в коммунальной квартире и скрипел зубами. Он даже разнос этому поганцу устроить не мог, ведь это было равносильно признанию, что он не знает не только материалов съезда, но и имен ответственных партийных товарищей. И вдруг он остановился от посетившей его новой мысли. Да, его бессовестно подловили, но это говорило о том, что Сай вовсе не так идеален, как кажется. Идеологически безупречный фанатик не был способен на столь рискованную шутку. Он обычный человек, умный и ехидный, и следовательно ничто человеческое ему не чуждо. И значит, поручение директора не так уж безнадежно, как казалось вначале, просто исполнитель выбран неверно. Ино Сая не заинтересовала, зато заинтересовал сам Ямато, о чем он вполне отчетливо ему намекнул. Рыбка сама плыла в сети. Ямато сел и уже спокойно обдумал открывающиеся перспективы. Все складывалось совсем неплохо! Заняться проблемой самостоятельно всегда проще и удобнее, а теперь, когда он посмотрел на новенького под другим углом, еще и приятней. Красивый умный парень, да еще и полезный. Надо найти к нему подход — и свой человек в райкоме будет, и информацию из первых рук можно будет получать, и перед друзьями будет кем похвастать, и пройтись вместе приятно. И все остальное наверняка тоже приятно. На следующую смену Ямато явился подготовленным, почти уверенным в себе, с продуманным планом действий, и сразу взял ситуацию в свои руки: предотвратил очередной назревающий конфликт, успокоил разбушевавшуюся Сакуру и даже слегка припугнул разошедшегося Наруто. А в конце рабочего дня не терпящим возражения тоном объявил бригадное собрание. Наруто тут же начал ныть, что умирает с голоду, но и это Ямато предусмотрел. Собрание он предложил провести в столовой для администрации, куда у него как у комсорга завода имелся доступ. В отличие от общезаводской, там можно было спокойно поговорить, не перекрикивая гвалт, но главное, там вкусно кормили, даже пирожные давали, так что все протесты разом иссякли. А дальше все пошло как по маслу. Занятая набиванием животов, бригада на время забыла взаимные претензии, решения о сокращении времени на перерывы, недопустимости опозданий и увеличении персональной ответственности за брак не вызвали не только возражений, но даже обсуждений, все дружно проголосовали «за». А по дороге домой Ямато завел с Саем обстоятельную беседу о международной обстановке, посчитав эту тему наиболее для себя безопасной. У ворот завода им пришлось прижаться к стене, пропуская грузовик, Ямато обнял Сая за плечи и, «увлеченный разговором», руку так и не опустил. То, что Сай этого «не заметил», Ямато посчитал хорошим знаком. Наруто и Сакура быстро заскучали и тихо слиняли, Ямато же продолжал разглагольствовать, пока они «случайно» не оказались во дворе его дома. Тогда он предложил Саю зайти в гости и продолжить увлекательную дискуссию за чаем.. Когда Ямато вернулся с кухни с двумя горячими стаканами, Сай разглядывал корешки стоящих на полке книг. — Э… На чем мы закончили наш разговор? — спросил Ямато, выставляя на стол сахарницу, хлеб и баночку с вареньем и стараясь восстановить в памяти нить беседы. Сделать это было не просто, потому что в голове крутилась мысль о том, как бы ему половчее приступить к основному пункту своего плана. — На бедственном положении Амегакуре, — эти слова Сай почти прошептал ему в ухо, прижавшись сзади. Он приблизился так тихо и быстро, что погруженный в свои мысли Ямато едва не подпрыгнул от неожиданности. — Вы всерьез намерены продолжать обсуждать эту фигню, или уже приступим к тому, зачем вы меня сюда притащили? — С чего ты решил… — Ямато дернулся, но Сай прижался так сильно, что край стола больно впился в тело. Одной рукой Сай обхватил его за пояс, а другую выставил вперед, показывая на раскрытой ладони баночку вазелина. Ямато почувствовал, что краснеет, эту баночку он сам спрятал под подушкой. — Кто тебе позволил копаться в чужих вещах? С чего ты вообще решил, что это для тебя? — Не для меня? Значит, для вас? Или продолжим обсуждать Амегакуре? — слова прозвучали вкрадчиво, рука же тем временем отпустила талию и игриво прошлась по спине, от шеи до копчика, на секунду задержалась и скользнула между ног. Одновременно Сай носком ботинка раздвинул его ступни, заставляя встать шире. Сообразив, что пора брать инициативу в свои руки, пока парень не обнаглел окончательно, Ямато наконец вывернулся и уже сам подтолкнул Сая к кровати: — К черту Амегакуре. Ты мне сразу понравился, я просто не знал, с чего начать. Он постарался действовать и говорить как можно более уверенно и развязно, а Сай будто только этого и ждал, ухмыльнулся и прекратил свой напор, моментально став мягким и податливым. Он вообще мгновенно переходил из одного состояния в другое, от улыбки к серьезности, от вежливости и корректности к вызывающей наглости, так что трудно было понять, в какой же момент он настоящий. Вот он послушно подставил губы для поцелуя, а потом позволил уложить себя и раздеть, еще и краснея при этом, как будто не он только что так беззастенчиво лапал Ямато. И выглядел Сай в этот момент таким соблазнительным и покорным, а твердо стоящий член показывал, насколько сильно он хочет Ямато, что тому оказалось не до анализа поведения и поиска подвохов. У него руки тряслись, пока он в спешке стягивал с себя одежду, так хотелось овладеть этим телом немедленно. Но он усилием воли заставил себя сдерживаться и помнить, что вообще-то это он коварный соблазнитель, выполняющий ответственное задание и собирающийся произвести впечатление, желательно неотразимое. Поэтому начать все же стоит с предварительных ласк, а не с изнасилования, как бы ему этого ни хотелось. Сай его усилия оценил. Он выгибался под его руками и губами, охотно подставлялся и стонал так, что Ямато испугался бы, что их услышат соседи, если бы еще был в состоянии хоть что-то соображать. Но он уже с трудом мог контролировать себя, не то что Сая, особенно после того, как тот начал все активнее отвечать на его действия. Ямато и сам не заметил, в какой момент оказался лежащим на спине, а Сай устроился между его ног. Сочетание горячего юркого языка и быстрых прохладных пальцев скользящих по стволу, перебирающих яички и пробирающихся между ягодиц, буквально сводили с ума. А когда вокруг его члена сомкнулись мягкие полные губы, Ямато показалось, что он парит не касаясь земли. Как оказалось, он рано потерял бдительность. Все коварство своего любовника Ямато понял в тот момент, когда ощутил, как в его анус проникают уверенные скользкие от вазелина пальцы и начинают двигаться и поворачиваться. Вот тут он осознал, что вовсе не витает под облаками, а лежит на кровати в своей комнате, а Сай уже закинул его ноги себе на плечи и явно не намеревался останавливаться. Ямато дернулся было, но хватка у Сая оказалась крепкой, а сам Ямато пребывал в такой эйфории, когда уже безразлично, брать или отдаваться. Еще никогда и ни с кем Ямато не было настолько хорошо, и он оставил попытки что-то изменить в диспозиции, позволив Саю и дальше вести их обоих к вершине удовольствия. Этот секс оставил у Ямато ощущение полета, закончившегося сильной и яркой вспышкой, после которой он долго приходил в себя. Сначала он сжимал распластанного на нем Сая в объятьях, потом тот зашевелился, осторожно выбрался из обхвативших его рук, сказал что-то про остывший чай. И только после этого к Ямато стало возвращаться сознание. Но как-то вяло и не до конца, и он старался, но никак не мог понять, справился он с заданием или его провалил. Некоторое время он смотрел на лежащую на полу одежду, прежде чем понял, что одежда Сая в комнате есть, а вот его самого уже нет. То есть его любовник разгуливает голым по квартире, где может попасться на глаза секретарю директора — молодой скромной женщине Шизуне или, еще хуже, Ёшино Нара, держащей в ежовых рукавицах не только свою семью, но и всех жильцов их большой коммуналки. Это открытие заставило Ямато рывком вскочить, но в этот момент в дверях появился Сай в черных ситцевых трусах, тащивший в одной руке две полные кружки молока, а другой прижимая к груди тарелку с пирожками. — У тебя очень милая соседка, молока мне налила и пирожками угостила, — сообщил он, захлопывая ногой дверь. Ямато вяло отметил ненавязчивый переход на «ты». Все происходящее казалось каким-то наваждением, гипнозом. А он-то еще смеялся над приключениями любимого героя Какаши! Будь Сай не сознательным комсомольцем, а каким-нибудь иностранным шпионом, страшно подумать, чем для Ямато могла обернуться его слабость! Сай тем временем устроился за столом и придвинул ему полную кружку молока. — Слушай, — как ни в чем не бывало спросил он, как будто продолжая прерванный разговор. — А как ваш директор, нормальная тетка? — Мы собрались навестить Какаши. Ты с нами? — поинтересовалась Сакура у Сая. Тот кивнул: — Конечно, я ведь теперь член вашей бригады. Отношения в коллективе постепенно налаживались, бригада регулярно перевыполняла план, а Наруто наконец смирился с новеньким и даже как-то обсуждал с ним план по возвращению Саске. Так что в палату к Какаши явились все вместе, включая временно исполняющего обязанности бригадира Ямато. Сакура немедленно принялась наводить порядок на тумбочке, Наруто плюхнулся в ноги кровати и стал что-то рассказывать, размахивая руками, а Какаши и Сай уставились друг на друга. — Так ты и есть наш новый член бригады? — спросил Какаши. — Да, давно хотел с вами познакомиться, товарищ Какаши, — ответил Сай. Никогда раньше Ямато не могло прийти в голову, что известие о том, что Какаши скоро выпишут из больницы, сможет его не обрадовать. Ему самому было стыдно за подобные мысли, но он все равно постарался ненавязчиво оттеснить Сая от кровати пострадавшего и начал раздумывать, каким образом удержать Сая и Какаши подальше друг от друга.