Сленди

      В тот день от излишних расспросов Дженни спас доктор Алан, выгнавший прочь из палаты упирающегося Джеймса. Девушка была настолько опустошенна произошедшим, что даже не смогла толком поблагодарить своего врача. Несмотря на свалившуюся на её голову усталость, Дженнифер уже пол ночи не могла уснуть, беспокойно прокручивая недолгий разговор со Слендером.       С одной стороны, у неё лишь прибавилось вопросов, а проявленное Слендером дружелюбие располагало к новой беседе. С другой стороны, последняя реплика, если её так можно назвать, крепко засела в голове девушки, не позволяя думать о Слендере иначе как о… монстре. И дело было вовсе не в том, что он сам так назвался, нет. Ведь, насколько поняла Дженнифер, Слендер лишь повторял уже однажды услышанные им реплики. И, отвечая на вопрос «Кто ты?», он повторил всё то, что говорили ему при встрече люди. Конечно Дженни понимала, что и сама не назвала бы иначе подобное существо, встретившись с ним впервые, однако в услышанных её голосах она чувствовала не банальный испуг или удивление. Эти голоса полнились яростью и отчаяньем, бессильным гневом и сковывающим ужасом. Дженни долго игралась с пафосными определениями, прежде чем откровенно признала — всё это были голоса людей, стоящих на пороге смерти. В очередной раз проверяя так медленно текущее время, Дженни с надеждой и, вместе с тем, с опаской бросила взгляд на окно. Густая пелена тумана, окутавшая больницу, исчезла вскоре после ухода Слендера, открывая девушке ночное небо. Джен, несмотря ни на что, всё же надеялась на возвращение Слендера. На это, впрочем, надеялась не только она — под окнами больницы остались дежурить два наряда полиции, в том числе и уже знакомый девушке следователь.       Вряд ли кто-то станет возвращаться туда, где по нему стреляли. Даже если этот кто-то неуязвим для огнестрельного оружия. По крайней мере, Дженни надеялась на это — ни обрывков одежды, ни крови, никаких других следов своего пребывания под обстрелом Слендер не оставил. Впрочем, Джен сомневалась, есть ли у Слендера кровь в принципе.       Единственное, что оставил после себя Слендер — намертво вмёрзший в покрывший окно иней рисунок. И Дженнифер, и Джеймс успели изучить его до того, как вцепились друг другу в глотки. Весь лист испещряли прямые и тонкие линии, складывавшиеся в единую картинку. Среди довольно условных ёлок возвышался сам Слендер, а у его ног лежали довольно символично нарисованные девушки. Четверо. Безликий даже пронумеровал их.       Естественно, одной из девушек была Дженни, с ломаной улыбкой на лице и четвёркой на груди. В отличии от остальных, её Слендер заключил в очень уж угольчатый круг. У Сьюзи, первой пропавшей девушки, было перечёркнуто лицо. А рядом с оставшимися двумя он во множестве изобразил вопросительные знаки, тоже изломанные. От всего этого у Дженни складывалось неприятное ощущение. Явно не являясь человеком, Слендер, видимо, не признал девушек мёртвыми. И теперь интересовался их судьбой. А это говорит о том, что в скором времени девушку ждёт серьёзный разговор не только с психологом и следователем, но и с неизвестной потусторонней личностью.       Дженнифер так и не заметила, как беспокойное бодрствование сменилось беспокойным сном. Проснувшись уже поздним утром она долго пыталась отделить реальные события вчерашнего вечера и ночи от выдуманных. С трудом приведя мысли в порядок, Дженни обнаружила порядком остывший завтрак и оставленную доктором Аланом записку, предписывавшую ей немедленно уведомить его о пробуждении. Есть хотелось безумно, так что Дженни и в голову не пришло привередничать и воротить нос от холодной каши.       Она уже почти прикончила завтрак, когда, щёлкнув отпирающимся замком, в палату вошёл пожилой врач. В ответ на безликое приветствие девушка только кивнула, продолжая набивать желудок. Ей вспомнилось, что с утра она не стала ни умываться, ни расчёсываться, однако смысла делать это теперь она не видела.       — Здравствуйте. — сказала Дженни, проглатывая последнюю ложку. — Вы запирали меня?       — Да, я опасался, что кто-то может потревожить вас ночью. — ничуть не смутившись ответил Алан, устроившись рядом с девушкой.       — Вы же понимаете, что закрытая дверь скорее помешала бы мне, чем неизвестным визитёрам? — спросила Джен, осторожно подбирая слова.       — Я о следователях. — отмахнулся врач. — И о репортёрах, они нынче в любую щель пролазят.       — А, вот оно что. Спасибо. — на некоторое время в палате повисло неловкое молчание. Алан, в привычной для себя манере, сохранял максимально нейтральное выражение лица, однако даже так девушка видела тень нерешительности на его морщинистом лице. — Вы ведь поняли, о ком говорила я?       — Понял. — легко согласился старик.       — Вы видели его?       — Нет. — ещё один краткий ответ.       — Но вы же верите в него?       — Верить можно в бога. Или в чудеса. Или в гороскопы. А факты нужно уметь признавать. И я признаю факт существования некоего «Слендера».       У девушки гора свалилась с плеч. После таких слов все её собственные сомнения, вопреки рассудительности, или же с её помощью, угнездившиеся в сердце Дженнифер, растаяли как дым на ветру.       — Так же я понимаю, почему вы не хотели обсуждать это с психиатром, однако, к нашему с вами счастью, он-то всё видел сам.       — Что видел? — переспросила Дженни, невольно думая о худшем.       — То же что и все. Знаете, я и сам много чего слышал. Должно сказать, когда кто-то говорит о высоком мужчине, не сразу представляется многоэтажный монстр. — хмыкнул Алан.       — Не надо. — беспокойно дёрнулась Джен. Последнее слово вселяло в неё какое-то неправильное чувство.       — Не надо, так не надо. — сразу же согласился пожилой врач.       — Так что дальше? — спросила Дженни, после непродолжительного молчания. — Вы же хотели о чём-то поговорить?       Взгляд доктора скользнул по оставленной им же записке, после чего замерли на окне. Вернее, на примёрзшим к стеклу рисунке.       — Благодаря этому чудесному порождению прогресса — Интернету, о произошедшем вчера вечером знают уже все и везде. Причём, учитывая ворох слухов и домыслов, знают они даже больше нашего. — по обыкновению бесстрастный голос доктора Алана никоим образом не скрывал презрения, заключённого в его словах. — В город и раньше стекались разнообразные журналисты, детективы и уфологи, а сейчас уж и подавно.       — Я понимаю, о чём вы говорите, но не могу понять, к чему? — спросила Дженнифер, воспользовавшись очередной паузой.       — Я к тому, что Вас, по-хорошему, пора бы выписывать. Со здоровьем всё в порядке, болячек никаких нет, синяки все сошли.       — Это здорово, так ведь? — неуверенно обрадовалась Дженни.       — Да, вот только выход из больницы обложили экстрасенсы пополам с репортёрами. Право, не знаю кто хуже. А кроме того, в коридоре дежурит Джеймс. Не думаю, что Вам хотелось бы видеться с ним сейчас.       — От чего же… — несколько кисло отозвалась Джен. — Мы оба весьма погорячились вчера, но не стоит делать из этого нечто большее.       — Ну, это меня не касается. — сказал Алан, подводя черту. — Скажи, ты готова выписываться? Жалоб на здоровье, предположим, у тебя нет, но не хочется ли тебе обсудить что-то с нашим психиатром? Или, возможно, с доктором Митчелом?       — Я не думаю, что приют в состоянии оплатить услуги доктора Митчела. — Дженнифер качнула головой. Счёт за пластическую операцию не может оказаться маленьким, да и сама она ещё не скоро согласится лечь под нож. — А с вашим «специалистом» мне разговаривать не о чем.       — В таком случае, я подготовлю бумаги. — заключил доктор, поднимаясь с места. — А вы пока поговорите с Джеймсом.       — Вы бросите меня ему на растерзание? — Дженни неверяще уставилась на доктора Алана.       — Если вы настаиваете, я могу его прогнать. — пожилой врач остановился около двери. — Но тогда он придёт позже, с ордером и компанией.       — Ну пожалуйста. — Дженнифер состроила максимально умильную мордочку. — Вы же не оставите меня?       — Эх. — по морщинистому лицу Алана пробежала искренняя улыбка — первая эмоция врача на памяти Дженни. — Ради таких моментов мы и работаем. Ладно, я заберу бумаги и вернусь вместе с ним. Вы поговорите, а я как раз всё заполню. Можете пока собрать вещи.       — Спасибо огромное! — Дженни поблагодарила уже ушедшего доктора. Дверь в палату закрылась и, как по щелчку дверного замка, с лица Дженни слетела радость. Как прежде и в правду уже не будет. Никогда. Теперь Дженнифер отчасти понимала слова Джеймса. «Если бы это было возможно, я хотел бы чтобы весь город забыл об этом субъекте.».       «Должно быть, так оно и есть. Просто сговориться со всеми и сделать вид, будто бы ничего и не происходило. Ха-ха.»       Дженни не могла сбежать от собственных мыслей, чего уж мечтать избавиться от посторонних. Самокопание уже давно вошло в список её любимых занятий на досуге, и начав разбираться в ворохе мыслей было крайне сложно остановиться, так что вошедшие в палату мужчины застали девушку в смешанных чувствах.       — Здравствуй… те. — несколько неуверенно начал Джеймс, привлекая внимание девушки.       — Привет. — буркнула Джен, но, быстро отбросив излишние сейчас тревоги, поправилась: — То есть, здравствуйте. Я… хотела бы извиниться за вчерашнее. Мне стоило внимательней следить за телефоном.       — А мне не стоило так бурно реагировать. — натянуто улыбнулся следователь. Судя по синеве под глазами, в эту ночь ему спать не пришлось.       — А ещё вам обоим стоило быть потише и не пугать пациентов в соседних палатах. — хмыкнул доктор Алан, не отрываясь от бумаг. Он устроился у самого входа в палату, заняв единственный стул, так что Джеймс оставался стоять, не решаясь присесть на кровать к Дженни. — Им и так было чему испугаться.       — Позвольте, мы не… — начал было оправдываться следователь, однако пожилой врач осадил его взглядом.       — Не стоит отвлекаться на меня. У вас времени ровно столько, сколько я буду заполнять бланки.       Дженнифер ясно видела, как много Джеймс хотел высказать в этот момент, однако доктор Алан явно пользовался определённым авторитетом. На некоторое время комната погрузилась в тишину, прерываемую только росчерками ручки по бумаге.       — Один уже готов. — сообщил Алан, ни к кому конкретно не обращаясь.       — Чёрт с вами. — устало буркнул следователь. — Дженнифер, нам надо обсудить ваше будущее.       — Хм? — Дженни в целом понимала, что имеет в виду следователь, однако никаких мыслей по этому поводу высказывать не собиралась.       — Я к тому, что после всего произошедшего… Не знаю, это всё настолько по идиотски звучит. — Джеймс принялся мерить палату шагами. — В общем, после всего произошедшего… Всего… Этого…       — Второй готов. — негромко бросил Алан.       — Да чтоб его. — следователь устало потёр переносицу. — Власти как воды в рот набрали, а мне отдуваться. Короче говоря, ещё немного и Слендера официально объявят представителем иной цивилизации. Если он продолжит появляться, конечно. И, по-хорошему, надо позаботиться о том, чтобы отношения с ним складывались хорошо.       — Что, простите? — только и смогла выговорить Дженни.       — Материала, собранного одной лишь полицией хватит на однозначное определения Слендера как не человека. При этом он явно не животное, а нечто разумное. Разумное, мать его, не человеческое создание. Инопланетянин.       Уже не только Дженнифер, но и доктор Алан недоумённо воззрились на Джеймса.       — Если сейчас власти сделают подобное заявление, а Слендер больше не появится, это будет дурость. Если же он продолжит появляться, а власти продолжат молчать об этом, получится дурость ещё большая. Если коротко, то мы должны… то я должен выяснить о этом ходячем недоразумении всё, что только возможно.       — Ты должен? — удивлённо спросил Алан.       — Ну, а кто ещё. — Джеймс всплеснул руками. — Я же веду это клятое расследование. И, судя по прозрачным намёкам, либо я доведу его до конца, либо оно доведёт до конца мою карьеру.       — Подожди, а от меня в таком случае ты чего хочешь? — наконец очнулась от оцепенения Дженни, моментально отбрасывая формальности.       — А то не ясно. Ты же единственная связь со Слендером. И для начала ты должна поговорить с ним.       — Стоп, что? Я никому, ничего не должна!       — Давайте-ка мы с вами успокоимся. — примирительно поднял руки Алан. — Я так понимаю, что на тебя возложили ответственность за всё, связанное со Слендером.       — Угу. — как-то по детски стушевавшись, кивнул Джеймс.       — И ты хочешь обратиться к Дженнифер за помощью.       — Угу.       — И Дженнифер, в ответ на твою просьбу… — пожилой врач прервался, передавая слово растерявшейся девушке.       — А, а-э, ээ! — нечленораздельно промычала Дженни. — Чем я помочь-то могу?       — Спокойным и уравновешенным разговором. — ответил Алан. — Ведь за этим сюда пришёл Джеймс, так? Наверно, стоит обсудить, как провести следующую, так скажем, встречу. С представителем иной цивилизации. — лёгкая улыбка тронула старые губы.       — Это серьёзно, между прочем. — недовольно буркнул Джеймс, опираясь на подоконник.       — Я тоже серьёзен. — ответил Алан. — Вот уж не думал, что доживу до встречи с инопланетянами.       — Боже, старик. — Джеймс вынул из недр одежды пачку сигарет. — И без тебя тошно.       — Но-но.       — Чтоб вас.       Следователь с досадой хлопнул пачкой по подоконнику и, открыв окно, высунулся наружу. На некоторое время комната вновь погрузилась в тишину.       — Всё ещё холодное. — тихо заметил Джеймс, спустя пару минут молчания. — Солнце уже давно греет, да и ночью тепло было. А иней как был, так и остался.       — Не думаю, что это самое удивительная деталь в списке всего произошедшего. Я, кстати, уже почти закончил, так что и тебе пора закругляться. — доктор указал на бумаги и демонстративно собрал их в аккуратную стопку.       — Постойте, давайте просто обсудим всё произошедшее ещё раз, хорошо? Разберёмся хотя бы с этим. — следователь указал на зарисовку, оставленную Слендером.       — Если Дженнифер не против. — Алан безразлично пожал плечами.       Дженни и сама не знала, против она или нет, но машинально кивнула, а большего Джеймсу и не было нужно. Он вытянулся из окна и попытался отодрать примёрзший листок от окна, однако, вместо этого, с жутким треском разорвал его на пополам.       От неожиданности девушка подскочила с кровати. Предчувствие, возникшее, когда Джеймс только потянулся к листку, превратилось из неприятного в ужасное.

***

      Слендер редко задумывался о чём-либо из внешнего мира. Он просто был и уже это занятия ему хватало с головой. Когда он чувствовал голод — он искал добычу. Если что-то ломалось — он чинил это или искал замену. Даже в неспокойное время, когда в его лесах возникали пожары или бродили нарушители, он не думал об этом. Он просто исправлял ситуацию, а после возвращался «домой».       Вот и сейчас, Слендер не думал о Дженни. Он знал, что когда наступит ночь, он придёт к ней и повторит вопрос. И тогда что-то произойдёт. Беспокойные люди оставили на нём пару дырок, и это он тоже знал. Он знал и о том, что мужчина, приносящий ему сладости, снова отсутствовал. И о том, что у него совсем не осталось бумаги для записей. Он знал всё это, но не думал об этом. Он просто был.       Сейчас он был под старым большим деревом. Когда-то оно было меньше. Но это было так давно, что и сам он тогда был меньше дерева. Сейчас он тоже был меньше, но в любой момент он мог стать больше. Намного больше. Об этом было приятно думать.       Теперь дерево засохло и от его былой силы остался лишь пустой каркас. Об этом думать было грустно. Когда-то давно, впервые обнаружив это дерево, Слендер мечтал превзойти его. Шло время, рос Слендер, но росло и дерево. Это было славное время.       Эту схватку Слендер выиграл давно. Но нового соперника он уже не встретил. Странная железная башня когда-то казалась ему интересной, но на деле изначально не была живой. Людские дома и машины казались живыми, но умирали, стоило Слендеру только забрать их к себе домой. Он даже забрал себе этаж из какой-то постройки. Потом небольшой сквер, после заброшенную школу. А потом и целую улицу посреди старого города. Но люди продолжали жить, как жили, а здания стремительно умирали. Странно.       Внезапно, Слендером овладело неприятное чувство. Кто-то опять игрался с его записками. Это неприятно. Тем паче, что эта записка, оставленная вчера. Тем паче, что… С дьявольски громким треском, эхом прокатившимся в голове Слендера, лист разорвался. Один из последних листов разорвался. Был разорван. Кем-то.       Слендер мгновенно сорвался с места, на ходу разматывая вектора. Пусть неизвестный сейчас под солнцем. Пусть поблизости нет ни одного знакомого дерева. Пусть рядом постоянно дрожащая девочка. Плевать.