Лишь пара шагов

После школы мы, с моей одноклассницей пошли не как обычно домой, а гулять. Вечера наступали рано. Была довольно теплая погода, но легкий ветер проникал под полы плаща. Мы разговаривали, делясь воспоминаниями о прошлом. И она, и я очень сильно переживали из-за оставленного после недавнего переезда города. Я вспоминала все прекрасное, что там было. Тогда рядом с моим домом была большая гора. Как и зачем она была там, не очень важно. Мы забрались на самый верх, нацепив на брюки колючек, поцарапав руки. Она поддерживала меня, я - ее. Наконец, мы были на вершине. От туда открывался чудеснейший вид: закатное небо, полное красок, от почти черного до все еще яркого желтого, островки зелени где-то за домами, пустынные тогда детские площадки. Тишина и покой. Лишь завывания поднявшегося ветра. Мы просто смотрели вокруг и молчали. Порой я убирала волосы с лица и поглядывала на свою спутницу. И тогда мне подумалось, что вот она - родственная душа! Та девочка чувствовала себя столь же одинокой и потерянной в этом новом мире. Я нужна была ей, а она - мне. И мы просто стояли рядом. Смотрели на то, как постепенно небо теряет свои краски. И чувствовали, как затихает ветер. Плавно приближалась ночь... - А потом твоя "родственная душа" перестала с тобой общаться, предпочитая общество лживой девки. Ты ушла в сторону и больше ей не мешала. Тебе было больно, обидно... Но ты простила ее. Как прощала и прощаешь многих. Я резко вскочила на диване. Сна, как не было. На стуле сидел ОН. В комнате было непривычно светло. Я осталась на выходных в общежитии и спала до обеда. В холодном, но ярком свете он больше не казался тенью. Прекрасный молодой человек с неестественно бледной кожей, длинными черными прямыми волосами, аристократичными чертами лица. Сейчас он казался больше человеком, как вчера, когда уничтожал мои запасы сладкого. Я улыбнулась своим воспоминаниям о вечере. - Зачем ты залез в мои воспоминания? - Пытаюсь разобраться в тебе, - он улыбнулся, как мальчишка. Я встала с дивана и прошла на кухню, заваривать чай. - Ты вчера так и не назвал свое имя… - Зачем оно тебе? - Так удобнее, - я принесла в комнату две кружки, - Сладостей больше нет. Он быстро выпил все содержимое чашки, указал на мой письменный стол, на котором лежала стопка бумаг, вчера ее там не было. - Подпишешь контракт. Необходимая формальность. И через два часа жду тебя по тому адресу, что на листке сверху, - он встал, дважды хлопнул в ладони, и исчез в порыве ледяного ветра. Я лишь удивленно посмотрела на пустую кружку, а потом взяла первый лист контракта, написанного красными чернилами, аккуратным подчерком. Все содержание договора можно было уместить в несколько предложений: до моего нисхождения в ад, я целиком и полностью принадлежу демонической сущности, которую именовали «Проводником». Взамен я получаю защиту и еще несколько дней жизни (количество не указано). Я взяла перьевую ручку, которую безумно любила, и поставила подпись над чертой. По указанному адресу оказалась старая многоэтажка в «криминальном» районе. Я вышла из автобуса и перехватила покрепче сумку. «Ты и так умерла! Чего бояться?» - ехидно заметило подсознание. Я тряхнула головой и прошла во двор. А там меня уже ждал ОН. «Проводник» сидел на ржавой карусели, изредка отталкивался ногой от земли. Мимо быстро прошла уставшая женщина в серой потрепанной куртке и скрылась в подъезде. Она не обратила внимания на так сильно выделявшемся молодом человеке на карусели. - Сейчас меня видишь и слышишь только ты, - спокойно пояснил «проводник», вставая со своего места. - И зачем мы здесь? – спросила я, зарываясь лицом в шарф, чтобы никто не видел того, что я с кем-то говорю. - Увидишь, - он подошел и схватил меня за руку. И тут что-то произошло… Весь мир стал черно-белым, звуки потеряли свой «объем», будто я слушала их сквозь прижатую к ушам подушку. Движения предметов замедлились. Лишь он остался той же контрастной тенью. Его движения остались настолько же плавными. А плащ у земли расходился черным туманом… - Теперь и тебя не увидят, - он потянул меня к одному из подъездов. Внутри сильно воняло. Едкий запах не перебивали даже духи, которыми пах мой шарф. Штукатурка со стен во многих местах осыпалась. Окна на большинстве этажей разбиты. Мы поднимались выше по лестнице. За одной из дверей слышались крики. Но мы шли дальше. На самом последнем этаже одна из дверей была открыта. Туда мы и зашли. Помещение с типовым ремонтом. Грязный пол, на котором валяются пакеты с мусором… Он отпустил мою руку и прошел вперед, скрываясь в одной из комнат. Теперь я могла различить стоны, доносящиеся из нее. Ноги перестали слушаться от появившегося страха. Но я сделала несколько шагов. За дверью комнаты оказалась комната со сваленными в углу матрасом и одеялом. На которых валялась, словно тряпичная кукла со стеклянными глазами, тощая девушка в задранной и порванной футболке, слишком большой для нее. Она слегка постанывала в унисон движениям такого же тощего мужчины, которого я видела со спины. Он жадно и безумно втрахивал ее в пыльный матрас. - Как в кино, не правда ли? – услышала я голос своего «проводника» откуда-то сбоку и обернулась. Он сидел у двери в старом кресле, возле которого были свалены книги, и внимательно следил за процессом. - В каком кино? – в голове шумело, мысли путались. - В современном. Возможно, арт-хаусном. Мужчина тем временем перевернул не сопротивляющуюся девушку на живот, приподнял ее бедра и продолжил уже в новой позе. Она все так же смотрела в одну точку своими пустыми глазами. - Надо позвонить в полицию, - заплетающимся языком произнесла я и полезла в сумку за телефоном. - Зачем? Она не против, - спокойно говорит «проводник», продолжая наблюдать за тем, как мужчина с хрипом кончает в девушку, падает на ее тело и сразу засыпает. - Но она обдолбана вусмерть! – истерично вскрикиваю я. - Именно, что вусмерть, - он встает и подходит к девушке. Прозрачная тень девушки отделяется от тела. Она смотрит в глаза своего проводника. По ее щекам скатываются слезы. Слезы сожаления о прошлом или радости от освобождения? Я не знаю. Он щелкает пальцами и тень окутывают темные щупальца, сдавливая ее сильнее. Мгновение, и с тихим хлопком тень исчезает. Я слышу тихий вздох… - Можем идти, - он встает и смотрит на меня. Обратно мы спускаемся в полной тишине. Наконец я не выдерживаю. - И для чего все это представление? – мы выходим на улицу, где ничего не изменилось. - Она не выдержала того, что в школе ее унижали дети, а дома на нее не обращали внимания родители. Нашла первого человека, который уделял ей хоть какое-то внимание. Ушла к нему. Увязла в пороке… Все так обыденно, предсказуемо. Таких, как она – тысячи. Поэтому моя работа скучна. Я не знала, что ответить. Все это было странно и как-то… глупо. - Ты права. Это глупо. - Но логично… - тихо заканчиваю я и иду к остановке.