28 глава.
Многие события в моей жизни доказывали, что врать у меня получается ужасно неправдоподобно и глупо. Случай с дисциплинарным комитетом, с украденным телефоном и всем остальным. Даже случай самого раннего возраста, когда я просто на просто не смогла скрыть то, что дорогущую декоративную тарелку разбила я, а не кухонное приведение, до сих пор мучил меня. Ну почему я такая идиотка? Неужели нельзя научиться выходить сухой из воды? Хоть иногда. Ведь мне обязательно нужно либо все усложнить, либо пойти напролом и показать свою вражденную твердолобость. В этом вся Соён. Кай стукнул бутылкой об стол, чуть не раздолбав её вдребезги. Невооружённым глазом было видно, что настроен он серьёзно. Но о чем именно он думал? С чего это решил в игры поиграть? Вдруг моя антикаевская интуиция подсказала, что сейчас начнётся нечто интересное. Парень оттолкнул пустой сосуд и заставил прокрутиться с сумасшедшей скоростью несколько секунд. Вскоре он замедлился и начал останавливаться. Прежде чем это случилось, Кай резко замахнулся рукой и, врезав по бутылке, остановил её горлышком ко мне. – Какое совпадение, – процедил сквозь зубы он, смотря на покрасневшие от удара пальцы. – У меня как раз вопросик припасён. – Эм-м-м... Во-первых, какого дьявола сейчас произ... – Ты отвечаешь на вопрос, – перебил злобным тоном Кай. – Вот что произошло. – Ну блин! И?! – Вы целовались? – Чонин, что за вопросы? – вмешалась девушка. – Ими, помолчи, пожалуйста, – продолжил Кай. – Вопрос не трудный. Пусть ответит. – Действительно! – я возмутилась от неожиданного и откровенного вопроса. – Я не обязана! – Ну ты в любой момент можешь выбрать "действие" – он чуть заметно приподнял бровь и отвел взгляд в сторону. – О, Боже, – глубоко выдохнула я и потерла затылок. Я была убеждена в том, что лучше уж постою на одной ноге, прокукарекаю, выпью несколько стаканов сока или выполню любое другое желание, чем неуверенно и глупо отвечу на вопрос и снова подвергну опасности свой план по сокрушению самолюбия Кая. Нужно выстоять еще немного. – Хорошо, тогда "действие". После моих слов лицо Кая изменилось. Хитрая ухмылка за одно с раздражающе дергающейся бровью. Что на этот раз? – Его, – указал он пальцем на Вону. – Поцелуй его. – Ч...чего-о-о?! – выкрикнули одновременно все в комнате. – Это уже слишком, Чонин, – взволнованно отозвалась Ими. – Ты в своём уме?! Зачем просишь о таком? – Я не шучу. Любой идиот догадается, что вы не встречаетесь. – С чего взял вообще? – откашлянувшись, произнесла я. – Ты говоришь, что вы созданы друг для друга. Тогда, должно быть, у вас много общего. Но готов поспорить, что ты ни черта не знаешь о нем. Не так ли? – Знаю! Знаю я, – протараторила я и как обычно не смогла подкрепить сказанное фактами. – Я... Мне не обязательно рассказывать об этом. – Тогда как собираешься доказать правоту? – спросил парень. Теперь пристально на меня смотрел не только он, но и все остальные. Ситуация начала выходить из под контроля. Я понимала, что нужно срочно что-то предпринимать. Ничего разумного обычно в такие моменты мою голову не настигает. Ни минуты не медля, я ухватилась за обе щеки одноклассника и, зажмурившись так, будто передо мной обезьянья морда, чмокнула прямо в губы. Задержав картонный поцелуй около двух секунд, я, наконец, судорожно откинула голову назад и чуть не свалилась на пол в конвульсиях. Губы уже никогда не забудут этого позорного дня, а воспоминания не сотрутся из памяти, ибо самое мерзкое, что когда-либо было мной совершено, произошло именно сегодня. Открыв глаза, я сразу же заметила шокированное лицо Кая. Он, видимо, совсем такого не ожидал, и, когда предлагал "действие", подумать не мог, что выполнить его мне не составит труда. Не менее удивленной показалась и девушка Кая. Она хлопала глазами не в силах вымолвить и слова. А вот с Вону дела были куда похуже. То ли при смерти, то ли в обморочном состоянии он валялся на другой половине дивана. Все в комнате на миг замерли в таком положении, не зная, как прервать неловкую тишину. К счастью, или, как позже выяснилось, к великому сожалению, тишину прервал кое-кто другой. – Кхмм... – от постороннего голоса Кай и Ими отвели взгляды куда-то позади меня, а секунду назад дремлющий Вону подскочил с места и обернулся. Вместе со всеми остальными я оглянулась назад и увидела у порога мужчину. – Пап, – тихо и кратко произнёс Кай.***
(Мисс Джису) – Данхи, доченька, – я зажала дочь в объятьях так крепко, что она тут же жалобно взмолила о пощаде. – Мам, за...задушишь. – Как добрались, – наконец выпустив её из оков, спросила я. – По пути задержались из-за внезапно образовавшейся пробки, но в целом там недолго пробыли. – Постойте-ка, – заметив прячущийся за юбкой Данхи комок счастья, я присела и притянула к себе внучку. – Моя хорошая, соскучилась по бабушке? Как же выросла красавица моя. Скоро совсем взрослой станешь, и от мальчиков отбоя не будет. Ах-ха-ха – захохотала я на всю прихожую. – Ба-а-аб! – возмутилась семилетняя внучка, как обычно возмущаются дети при упоминании подобного. – Ладно, ладно, – погладив девчонку по головке, я встала и вновь посмотрела на Данхи. – Как же я рада вас видеть. – Мы тоже! Дома так хорошо. И этот запах, – дочь направилась в сторону кухни, где уже стоял стол с только что приготовленной едой, сладостями и напитками. – Ну ничего себе. Столько всего наготовила! Мам, ты - нечто. – Кстати, а разве Ими не с вами? – Ими? Да. Мы вместе приехали. Вот только она в первую очередь пожелала увидеть Чонина. Прям таки полетела к нему. – Вот негодница. Ну ладно, – вздохнула я. – Они ведь так долго не виделись. Её можно понять. – И правда. По ее словам, учеба в Пусане даётся ей непросто. Поэтому и приезжает так редко. Но даже если и так, Чонин - человек, о котором она больше всего беспокоится. Вот и не терпелось поскорее встретиться. – Во-о-от как. Тогда прощаю её на этот раз, – улыбнулась я. – Присаживайся за стол. Наверное проголодались по пути? Данхи с дочкой заняли места и приступили к еде. – Кстати, мам, –в очередной раз оторвавшись от тарелки, произнесла Данхи. – Ещё... Ими сказала, что отец сегодня... – Знаю. – Да? Ты знаешь, что он приедет к брату? – Да. Чонин сам мне сообщил об этом. Видимо, в надежде, что я тоже не упущу момента встретиться с этим человеком. – А ты не хочешь? – она задержала взгляд на мне, в надежде услышать ответ. Хочу ли я встретиться с ним? Не могу сказать точно. Я никогда не рассказывала детям о том, что чувствую. Почему все так сложилась и по какой причине отношения между мной и их отцом прервались так внезапно. Скрывать все в себе - я считала самым верным вариантом, и продолжала так делать по сей день. Но причина, из-за которой я не рассказывала о прошлом, уже не пугала меня. Поэтому я и решила поговорить с дочерью. – Данхи, на самом деле...***
(Соён) Неловкие гляделки за столом продолжались уже около десяти минут. – Чонин, – отец Кая, по всей видимости, ожидал чуть больше счастья от встречи на лице сына. Но вместо этого с печалью смотрел на Кая, который и взглянуть ему в глаза нормально не мог. То оглядывая стены гостиной, видимо, немного надоевшие за три года проживания в одинокой квартире, то в сотый раз помешивая давно растворившийся сахар в чашке чая, Кай будто избегал этой самой встречи взглядами с отцом. Как обычно,о том, что творилось у него в голове, догадаться было невозможно. Вместо того, чтобы благодарить судьбу за предоставленную возможность наконец увидеть отца и задать вопросы, которые до сих пор мучили Кая, он напрочь отказывался даже воспринимать ситуацию как выгодную для него. – Да, отец, – все же соизволив оторваться от чайной ложки, Кай отозвался и посмотрел на мужчину. – Чонин, у тебя все хорошо? Как жил всё это время? Чем занимался? Почему ты молчишь? – Прекрасно, – фальшиво выдал Кай, вместе с этим немного нахмурив брови. – Правда? Ими, как твоя учеба? – Х...Хорошо, – также коротко ответила она. А потом, набравшись смелости спросила. – Но Вы, отец. Как же ваши дела? – Все в порядке. Там во Франции по рекомендации здешнего директора корпорации взяли на должность руководителя одного из отделов. Поэтому работаю, не покладая рук, практически, – он устало улыбнулся и продолжил. – Думаю, поэтому задержался с визитом. Простите. Хотел чаще приезжать, а тут вот так вот сложилось. Я чувствовала, как волна вопросов и возмущений переполняла Кая, и до того, как она с всплеском вырвется наружу, оставалось совсем недолго. Злобная морщина на его лбу становилась глубже и заставляла даже заволноваться о его состоянии. – Разве именно это сейчас важно? – пробормотал он под нос. – Что? Верно, Чонин. Я должен был побольше узнать о вас, прежде чем рассказывать о себе. – Да не об этом я! – наконец, не выдержав, прокричал он. И теперь вряд ли кому-то под силу остановить его. – Ты уехал не сказав ни слова. На записке, что оставлял напоследок, было только пару слов, адресованных мне. О том, что я имею право злиться. Я имею права злиться! Да, имею. И злюсь. За то, что ты оставил нас одних и уехал. За то, что жил все это время, даже не думая о нас. За то, что спустя три года приехал и ничего не желаешь объяснять. Будто то, что происходило в прошлом это просто один из пройденных этапов на твоей супер-важной и престижной работе. Как один из отчётов, валяющихся в мусорном ведре, о котором ты и не беспокоишься, потому, что выбросил его уже давно. Вот так ты и относишься к своей семье. – Спустя столько времени ты все ещё задаешься этим вопросом? – Ну а кто ещё ответит мне? Кто?! – Джису! Повисла минутная тишина. Кай пытался осмыслить, что сейчас услышал. Нервно бегая глазами по полу, он прочистил горло и попытался что-то ответить. Но отец снова перебил. – Я был уверен, что твоя мать не расскажет об этом. Кажется, так и случилось. – О чем? О чем это она должна была рассказать? – Наши с Джису отношения дали трещину еще когда вы были в школьном возрасте. – мужчина говорил спокойно, чуть задумавшись. Кай тоже успокоился, внимательно вслушиваясь в слова отца. – Казалось бы, идеальные родители с виду, любящие друг друга, дарящие счастье детям и всему дому, на самом деле причиняли друг другу боль раз за разом. Рушили всё самое лучшее, что построили за годы совместной жизни. Простое непонимание, злоба за ошибки, и мелкие обиды превращались в ссоры, обвинения и укоры. С каждым днём все больней и больней. Все продолжалось до тех пор, пока в один день...***
(Джису) – ... Пока в один день он не ударил меня. – Ударил? Неужели отец... – Да. Не подумай. Это был несильный удар. Не столь больно физически, как - морально, – при упоминании того дня ком подкатился к горлу, и говорить стало куда труднее. Я и раньше так реагировала, но на этот раз, того чувства опустошенности не было. Глубоко вздохнув, я продолжила. – Тот самый день разрушил все окончательно. И ничего нельзя было исправить...***
– ... Потому, что я совершил самую глупую ошибку. После случившегося мы с Джису не разговаривали около недели. Я винил себя. Я знал, что причиняю ей боль одним только присутствием в её жизни, и так продолжаться просто не могло. Поэтому я и ушёл. Не попрощавшись ни с кем. Ни с девочками, ни с Чонином. Так как знал, что после встречи засомневаюсь и передумаю, что произойти ни в коем случае не должно было. – лицо Кая вмиг помрачнело. Он всегда считал исчезновение отца – сложным случаем и, сам того не осознавая, не имел желания разбираться в этом. Думать, что отец уехал по какой-то выдуманной Каем важной причине, и виноватых в этом нет никого - было очень удобно для самого Кая. Конечно, он и не подозревал, что родители на самом-то деле не испытывали счастья от совместных посиделок за столом, частых прогулок и пикников. Всё оказалось обманом. И я чётко осознала, что сейчас чувствует парень напротив. Взгляд полный печали и обиды говорил об этом. И почему-то захотелось именно в этот момент крепко прижать его к себе, сказать, что все в порядке. Но рядом сидела та, кто позже сможет это сделать. Да и после того, что я сделала, Кай врядли когда-нибудь еще посмотрит на меня, как на девушку. После недолгой паузы, которая показалась нам длиннее, чем есть, мужчина заговорил снова. – Знаю, что жизнь Джису улучшилась. Она вышла за хорошего человека, которого я сам лично знал и всегда уважал.***
– Именно он помог мне пережить этот этап. И думаю, что это к лучшему. Я не сержусь на вашего отца. И уж тем более не желаю восстанавливать былые отношения. Для меня он всегда останется в прошлом вместе с той прекрасной музыкой, что служила единственным мостиком между нами. С теми нотами, до сих пор играющими в голове тёмной ночью.