Часть 1
18 ноября 2016 г. в 08:21
Неприметный темноволосый парень пробирался по темным улицам Конохи. Луна уже зашла, и на расстоянии вытянутой руки было ничего не видно. Но парень двигался тихо и уверенно, как настоящий шиноби, каких в деревне пруд пруди.
В ночных тенях в сумраке стен и деревьев было видно неприметное шевеление. Парень опытным взглядом выискивал в темноте бывших коллег. Дежурившие ночью АНБУ внимательно присматривались к ночному прохожему, в звездном свете отмечая фотоаппарат на плече и фиолетовые полоски на веках и щеках. Парень делал вид, что не замечает слежки, и спокойно двигался в направлении нужного дома.
АНБУ никак не отставали.
«Наверное, это подозрительно, — подумал парень, — ночью и с фотоаппаратом. Не видно же ничего. Уж я бы точно заподозрил неладное и поднял бы на уши все патрули».
Пока он шел насчитал всего четверых служителей закона и порядка.
— Бездельники, — чуть слышно пробубнил себе под нос парень, поправляя лямку фотоаппарата на плече.
В доме Гая света не было. Странно, его должны были ждать. Заметив в самом темном проулке между домами шевеление, молодой фотограф напрягся. Присмотревшись, он разглядел человеческий силуэт. Других подробностей было не разглядеть. Шаринган через четыре темные линзы видел херово.
Все так же неторопливо шагая, он осторожно потянулся в карман и сжал в руке кунай. Дурацкая привычка — всегда и везде носить с собой оружие. Подойдя ближе, в темноте удалось разглядеть крупный мужской силуэт и прямо над ним с крыши вверх ногами свисал АНБУ, внимательно разглядывая. Не увидев ничего подозрительного, служитель закона встал на ноги на карниз и бесшумно растворился в темноте. Фотограф уже догадался, кто и зачем ждет его прячась за углом.
По маскировке и легенде он не обладал никакими особыми навыками и умениями шиноби и вообще в темноте должен был никого не заметить. Будто бы не замечая, прошагал мимо караулящего. Осторожно выпустил из ладони кунай, стараясь, чтобы он в кармане не звякнул о сюрикен.
Сзади послышались крадущиеся шаги и шумное дыхание. Конспиратор из Гая был хреновый. Подобравшись сзади, он игриво прикрыл ладонями фотографу глаза.
Парень остановился как бы испугавшись.
— Угадай кто, — страстно прошептал ему на ухо Зеленый Зверь Конохи.
— Сам Хокаге-сама? — восхитился молодой парень. Ситуация стала напоминать момент из книги отшельника Джирайи.
— Не угадал, — прошептал ему на ухо Гай, но рук с лица так и не убрал.
Юный фотограф начал потихоньку переживать, как бы Гай не почувствовал, что одна полоска на лице нарисована, а другая наклеена, и опасаться, как бы тот не размазал краску. Нужно было срочно отвлечь.
— Страшный маньяк насильник? — с поддельным ужасом прошептал молодой парень и притерся ягодицами к паху нападающего.
— Почти угадал, — Гай обдал его ухо горячим дыханием, но рук не опустил.
Целую секунду фотограф обдумывал как бы поступил обычный гражданский в таком случае. И прицельно врезал локтем в живот стоящему позади мужчине.
— Помогите! — в полголоса позвал освободившийся парень и неспешно побежал прочь. Орать по-настоящему не стоило. Взгляд трех пар глаз служителей закона он чувствовал кожей. Не хватало, чтобы они действительно решили, что на ночных улицах Конохи на кого-то напали.
— Сукея, ты чего? Это же я! — Гай мгновенно его догнал и развернул к себе.
— Тьфу, напугал! — фотограф вложил побольше страха в голос.— Нельзя так делать!
— Ты, правда, что ли меня не узнал? — мужчина подозрительно смотрел ему в глаза. Парень начал подозревать, что слегка переигрывает.
— Да за мной от самой гостиницы кто-то следил, — жалобно оправдывался фотограф.
— Кто? — Гай напрягся, пристально всматриваясь в темноту, готовый хоть сейчас идти бить морды.
— Я одного видел. Такой, знаешь, в белой маске, — теперь парень крепко держал Зеленого Зверя Конохи, что бы тот не вздумал идти устраивать разборки.
— АНБУ что ли? — Гай тут же успокоился и потянулся за поцелуем.
— Пойдем в дом, — попросил фотограф, отворачиваясь. Целоваться при свидетелях было лишним.
Сукея высвободился из объятий и зашагал к темному дому.
— Ох уж мне эти АНБУ! — с непонятной тоской и злостью пробубнил Гай, хватая парня за рукав. Подтащил к себе и страстно-настойчиво поцеловал в губы. Напоказ всем желающим.
Молодой фотограф закрыл глаза, позволяя делать все, что захочется. Все равно уже поздно трепыхаться. Все всё видели.
Гай целовал его довольно долго, а потом по-хозяйски облапил ягодицы, повел в дом.
— Что-то много их сегодня, — Гай наконец тоже разглядел не особо прячущихся служителей порядка.— Ловят что ль кого-то? — и плотно захлопнул входную дверь.
— Ну вот зачем ты это сделал? — Сукея в прихожей уже снимал длинный шарф. — Теперь вся деревня будет знать, что ты спишь со мной. Эти твои Анбы наверняка всем разболтают.
— АНБУ, — хмуро поправил Гай, снимая разгрузку и кидая ее на спинку стула. — Пусть хоть всем АНБУвцам разболтают настоящим и бывшим.
Сукея вздохнул, продолжая раздеваться. Эта дурацкая манера постоянно припоминать этого Какаши раздражала. Иррациональная ревность к первой любви Гая, затмевала логическое обоснование подобной глупости. Особенно бесило, когда Гай внезапно задумывался, хмурил густые брови и выдавал какую-нибудь абстрактную фразу. Так и хотелось сказать: «Вот и вали к своему Какаши», а потом гордо встать и уйти. Но это уже верх глупости.
А еще это маниакальное желание Гая, чтобы о них по Конохе поползли слухи и грязные сплетни и чтобы обязательно дошли до Какаши. И они ползли, но только среди гражданских — вот уж любители посплетничать. Хотя часто их вымысел настолько далеко превосходил реальность, что даже слушать не стоило.
А всем шиноби и дела не было. Вон Асума спит с Куренай и плотоядно поглядывает на юного Шикамару. Иноичи с Шикаку спят кажется с самой академии, а капитан пытательного отряда, садист Морино Ибики питает нежные чувства к учителю в академии — Ируке. Про других он слышал, но забыл, как ненужное. Никто не делал из этого тайны. Никто не шептался по углам. Всем пофигу. А уж то, что Зеленый зверь Конохи трахает гражданского фотографа — никто даже и слушать не будет. Не интересно ни разу.
Но Гай все равно старался. Уже целый месяц он проходил мимо Какаши с гордым и независимым видом, подчеркнуто не обращая на него внимания. Даже отстал с соревнованиями дурацкими. Какаши только хмыкал и ухмылялся в маску.
— Задумался? — уже успевший раздеться до трусов Гай обнял его со спины, прижимаясь губами к шее.
Молодой фотограф, остановившийся на снимании темно-синей водолазки, развернулся к нему лицом и с нескрываемым восхищением провел ладонями по массивным мышцам. Ужас сколько надо тренироваться, чтобы они стали такими бугрящимися и жесткими.
— Жду, когда ты закончишь вспоминать своего Какаши, — притворно сварливо ответил Сукея. По-настоящему обижаться, когда перед тобой обалденный голый любовник было глупо.
— Какого еще Какаши? — почти натурально удивился Гай и набросился с поцелуями, как голодный зверь на добычу.
От властной настойчивости повело голову. Сукея, лаская накачанное тело, наткнулся на ткань трусов и нетерпеливо стащил их вниз. Сильно сжал пальцами жесткие ягодицы.
Не прерывая поцелуя, Гай помогал избавиться от остатков одежды, а потом подхватил на руки и опрокинул на кровать. В темных глазах вспыхнул огонь. Он покрывал поцелуями стройное тело фотографа. Сукея окликался на каждый поцелуй, на каждую ласку, выгибался в сильной хватке рук, хватал пересохшими губами раскаленный воздух.
Когда шиноби коснулся губами головки члена, Сукея стиснул пальцами его плечи, впиваясь ногтями в жесткое тело.
— Гай, — прошептал он и потянул его на себя, — давай без этого. Я хочу…
— Чего? — Зверь Конохи не шевелясь ждал окончании фразы.
У фотографа язык не поворачивался сказать такое, даже не смотря на то, что они встречались уже месяц.
— Давай быстрей, — нетерпеливо выкрутился парень и закинул ноги ему на бедра.
Гай кивнул и потянулся в сторону, доставая из-под подушки почти пустой флакон со смазкой. Нежно и страстно целуя губы парня, он скользкими пальцами проложил дорожку по животу, очертил член, проник между ягодиц, все ближе подбираясь к заветной цели.
Привычный к немаленьким габаритам любовника парень почти не испытывал дискомфорта, тем более что заботливый Гай очень умело и тщательно всегда готовил его задницу. Вот уж кто знал, что нужно, чтобы доставить максимум удовольствия.
— Хочу быть внутри, — как великую тайну прошептал он на ухо парню.
Сукея покраснел, отвернулся и согласно подтолкнул его пятками в спину. Гай — просто король дурацких фразочек, от которых моментально крепнет член.
Фотограф впился ногтями в сильные плечи, наблюдая за последними приготовлениями, смотря, как Гай смазывает свой немаленький член.
Он входил медленно, но настойчиво, не отрывая взгляда от лица парня. Сукея, как завороженный, смотрел на черты, искаженные блаженством и наслаждением, наслаждался огнем страсти в темных глазах. Это с лихвой компенсировало легкий дискомфорт.
Полностью войдя, Гай остановился, наклонился, чтобы поцеловать, дал телу привыкнуть, а потом начал двигаться. Не отрывая взгляда от его лица, парень с силой провел ногтями по влажной от пота коже. Наверное, он обчитался порнографических рассказов, поэтому ему нравилось царапаться. Он водил ногтями по жесткой коже, ощущая удовольствие соизмеримое с трением большого горячего члена о простату, где каждое движение, как новая ступень по лестнице в рай.
Удовольствие, сосредоточенное сначала в одной точке, начало разрастаться, захватывая все больше нервных окончаний, и стало расти с каждым толчком внутрь. Смотреть в восхитительные темные глаза становилось все труднее, но Сукея, не отрываясь, смотрел, потому что только вместе с ним, с этим затуманенным взглядом, он мог быть уверенным, что сейчас Гай видит именно его, а не какого-то там мифического Какаши.
— Сильнее, — прошептал юный фотограф. От трения члена о мускулистый живот он мог кончить в любой момент.
— Сукея, — в одном этом слове Гая читался весь восторг, что он испытывал сейчас. — Сукея, — он снова выдохнул со стоном и ускорился.
В следующее мгновение парень почувствовал его руку на своем члене. Гай хотел, что бы он был первый. Вот вечно он так делал! Сукея закрыл глаза и отпустил себя. Еще одно трение о простату, еще одно движение пальцев по головке члена — и взрыв. Юный фотограф оглох и ослеп от накатившего оргазма. Его выворачивало, выкручивало, выжимало до суха острым спазмом.
Коротко застонав, Гай вцепился зубами в плечо парня, кончая глубоко внутри.
Дожидаясь пока он отдышится и поднимет голову, Сукея быстро проверял не отвалился ли парик, на месте ли темные линзы, не размазались/отклеились полосы на веках и щеках. Все было на месте.
За прошедший месяц фотограф опытным путем выяснил, как сделать так, чтобы маскировка не страдала во время секса. Всего-то нужно было не елозить лицом по кровати, а тянуть за волосы у Гая привычки не было. Честно говоря, эта маскировка уже надоела. Одно дело, когда сделал ее один раз и все. Другое — постоянно напяливать на себя всякую ерунду за возможность походить без маски, без которой чувствуешь себя так, будто идешь по улице совершенно голым. Бред и маразм, но шикарный секс того стоил.
Гай все же скатился с него и улегся рядом прикрываясь простыней. Сукея тут же встал, одеваясь.
— Может останешься? — шиноби не мог не предложить. Это был их некий своеобразный ритуал каждый раз после секса.
— Нет. Светать скоро будет, — Сукея торопливо одевался, но не слишком быстро.
Гай тяжело вздохнул и встал, накидывая халат.
— Давай я тебя провожу, — он внимательно наблюдал за сборами.
— Не нужно. Благодаря тебе вся деревня уже в курсе куда и зачем я ходил, — фотограф намотал длинный шарф и закинул фотоаппарат на плечо.
Он чуть улыбнулся растрепанному любовнику и вышел за дверь.
— Подожди, — Гай остановил его на крыльце. — Может ты переедешь ко мне? Зачем ты тратишься на гостиницу?
Парень замялся, ища правдивую причину для отказа.
— Слушай, я не… — ответить ему не дали.
Хорошо спрятанный шаринган в ночной темноте уловил движение в стороне. Инстинкты сработали раньше головы. Фотограф мгновенно уклонился вниз. Пролетевший над головой кунай только слегка зацепил волосы и воткнулся в перила крыльца, пришпиливая к дереву русоволосый парик.
Гай тут же схватил гражданского парня за плечо, дергая на себя и вталкивая обратно в дом. Мощными плечами загородил дверной проем, встречая нападавшего в темной маске сильным ударом с ноги. Неизвестный ниндзя отлетел назад и распластался посреди улицы. Четыре темные фигуры в масках АНБУ мгновенно скрутили его по рукам и ногам.
Сукея за спиной Гая неуверенно топтался на месте. Очень непривычно быть спрятанным за чьей-то спиной. Его парик, пришпиленный кунаем, остался на улице. Парень собирался мгновенно исчезнуть через окно, но передумал. Гражданский не может так просто испариться. Гай решит, что его похитили, и поднимет на ноги всю деревню.
Потеряв интерес к ночному нападавшему, которого под руки уводили Анбу, Гай развернулся к фотографу.
— С тобой все в порядке? — он приподнял парня за подбородок, внимательно всматриваясь в его белые волосы тщательно прилизанные, чтобы не выбивались из-под парика.
Сукея прикрыл глаза, ожидая немедленного разоблачения. Вот и все. Конец маскараду.
— Посмотри на меня, — почти приказал Зеленый шиноби.
Фотограф, решив не оттягивать неизбежное, взглянул в темные глаза.
— Гай…., — растеряно начал парень, не представляя, как все это объяснить.
— Не нужно меня стесняться. Мне плевать какого цвета твои волосы на самом деле, — он легонько поцеловал сжатые губы напряженного юноши.— Цвет очень редкий, но мне нравится.
Сукея забыл как дышать. Неужели не узнал? Опять?
— Он дурацкий, — пробубнил растерянный парень, высвободился из объятий и подошел к висящему на перилах парику. Выдернул кунай и со вздохом облегчения водрузил парик себе на голову.
— Ты придешь завтра? — Гай босиком ступил на холодные доски крыльца.
— Приду, — кивнул фотограф, поправляя фотоаппарат на плече.
— Я буду ждать, — Гай потянулся к нему, на прощание целуя страстно и нежно.
— Семпай Какаши, у вас тут все в порядке? — голос сидящего на перилах служителя закона и порядка заставил отпрянуть друг от друга.
Гай быстро заморгал, пристально всматриваясь в лицо фотографа, и отскочил на целых полметра.
— Какаши? — возглас удивления, разочарования, неверия и надежды заставил стены дома содрогнуться.
Ниндзя АНБУ посмотрел на одного, на другого и бесшумно исчез в ночи.
Какаши закрыл лицо руками. «Чтоб тебя, Тензо! Чтоб тебя…!»