♡ ♡ ♡
— В который раз ты ему обламываешь горячую ночку? — смеётся Джису, попивая свой карамельный латте. В кафетерии пусто, занят только этот столик на четверых, где подруги приятно коротают время в ожидании следующей пары за разговорами и сплетнями. — Если бы мой брат делал такое, я бы его уже давно расчленила и закопала, — фыркает Дженни. — Да ты его по любому поводу шпыняешь, — хмыкает Лиса. — А Дэхён и Чеён у нас пример идеальных брата и сестры. — Идеален тут только Дэхён, — закатывает глаза Дженни, — уж слишком он тебя любит, Че. Чеён заливисто смеётся, отмахивается, но тут же соглашается, а в груди не просто тепло — там горячо, там колыбель её личного ада, где всё тлеет и тлеет, грозясь вспыхнуть в какой-то момент и поглотить огнём всю Чеён. Чувства, которым она не даёт выхода, разъедают её изнутри, и она рада бы что-то сделать, как-то избавиться от них, но не выходит. Сколько бы она не звала себя в мыслях грязной и распущенной, сколько бы не пыталась забыться в отношениях с другими парнями — всё равно при виде Дэхёна сердце сладко трепещет, а руки тянутся к его шее, чтобы обнять и не отпускать. Несбыточная мечта, отравляющая утопия снов, в которых они всегда вместе.♡ ♡ ♡
В какой-то момент Чеён почти перестаёт себя контролировать, шагает по острию ножа, игриво улыбается и провоцирует, провоцирует, провоцирует. Начинает всё чаще сбегать из родительского дома к нему, есть приготовленную им еду, целовать в щёку по поводу и без повода, обнимать, засыпать на его плече, капризничать, требовать к себе внимания, носить его вещи, щекотать, затевать неравную борьбу, зная, что проиграет, что он сильнее, но лишь бы кожа к коже, дыхание вперемешку с дыханием, чтобы глаза в глаза и близко-близко, чтобы чувствовать его тепло, всё время касаться и как бы невзначай мазать губами по шее, уху, щеке, пытаться укусить за нос, кусать за локоть, переплетать пальцы, строить из себя маленькую девочку и с помощью эгьё уговаривать сходить в Лотте Ворлд, есть одно мороженое на двоих, смеяться в унисон, покупать парные браслеты, забывать про время, обязанности, других людей, быть только с ним одним и не хотеть его ни с кем делить.♡ ♡ ♡
— Это ненормально, — говорит Дженни и смотрит подозрительно. — Ты почти всё время с Дэхёном, даже про нас забыла. Не можешь отойти от расставания с Чживоном? Нужно найти тебе нового парня и срочно! Джису и Лиса молчат, не смотрят в глаза Чеён. Она боится, что они догадываются, но шанс узнать, так ли это, вряд ли представится. Вздыхает, с наигранным энтузиазмом подхватывает последнюю мысль Дженни и рассуждает о кандидатах. Чеён плевать на весельчака Бэкхёна, ботаника Ёнджэ и баскетболиста Чжунэ, но она с преувеличенным удовольствием болтает об их плюсах и минусах, надеясь, что это отвлечёт её подруг от подозрений.♡ ♡ ♡
Лежать в кровати Дэхёна, вдыхать запах простыней, впитавших аромат его любимого парфюма, — особый извращённый вид мазохизма для Чеён. Тело горит, как и разум, подёрнутый алкогольной дымкой, и девушка почти не соображает, когда ныряет одной рукой под майку, лаская грудь, а второй в шорты, отодвигая кромку трусиков и касаясь разгорячённого влажного лона. Из горла против воли вырывается полустон-полухрип, и Чеён выгибается, прикрывая глаза и представляя вместо своих рук чужие — не чужие вовсе, а совсем родные, дэхёновы. Кусая губы и душа стоны в глотке, балансирует на грани пьяного забытья и реальности. Под веками расцветают совсем иные картинки: как Дэхён нависает над ней, смотрит своими блядскими тёмными глазами, прожигает взглядом дыры и оставляет кончиками пальцев небольшие ожоги на нежной коже. Проводит ладонями по впалому животу Чеён, который она сильнее втягивает, словно уходя от прикосновения, но, на самом деле, желая его до тянущей боли под сердцем. Прикасается губами к острым ключицам, отодвигая тонкие лямки шёлковой маечки, щекочет дыханием, усмехается горячо, вновь обжигая кожу и словно вынуждая Чеён умолять сделать нечто большее, дать почувствовать себя хотя бы чуть-чуть реальнее, чуть грубее, чтобы долго не сходящими синяками и засосами потом вспоминать эти мгновения, утекающие сквозь пальцы их временем. Его катастрофически мало; хочется прижать к себе Дэхёна и никогда не отпускать, забирая всё его внимание себе. Чеён уже готова схватиться за его широкие плечи, чтобы вжаться в его тело, прошептать на ухо «люблю» и губами изучать каждую родинку на его коже, когда дверь в комнату неожиданно скрипит. — Оу, — тянет, смутившись, Дэхён. Отводит взгляд от раскинувшейся на постели сестры, хотя перед глазами яркими пятнами её руки, блуждающие по собственному телу. Хочется забыть это и никогда не вспоминать; память же — коварная штука, только чётче прорисовывает линии изгиба спины, чуть согнутые ноги, пробегающийся по пересохшим губам влажный язык, тяжёлое дыхание. И ведь не избавишься от этой картины, она идёт нон-стоп, репитом, и с каждой секундой вбирает в себя ещё больше красок. Чеён сперва пугается, резко убирает руки от своего тела, сворачивается калачиком, искоса поглядывая на брата, который стоит в проёме и, кажется, даже слегка краснеет, стараясь не смотреть в сторону кровати. Однако страх быстро растворяется в алкоголе, и девушка еле борется с желанием позвать его и предложить себя — вот так просто, без дурацких объяснений в стиле «оппа, я тебя люблю, но не как брата, а как парня», «я долго об этом думала и знаю, что это не просто очередная моя блажь», «я не могу встречаться с другими парнями, потому что всё время сравниваю их с тобой, и это сравнение явно не в их пользу». Но Дэхён решает всё сам: трясёт головой, улыбается по-прежнему смущённо, но более уверенно, и даже кидает смешливый взгляд на Чеён. — Я и забыл, что ты уже совсем взрослая. Надо найти тебе нормального парня вместо придурка Чживона, чтобы тебе не приходилось самой… — он запинается, снова чувствует себя неловко; краем глаза видит, что сестра совсем не разделяет его чувств, только смотрит как-то внимательно и почти не моргает. Дэхён списывает это на опьянение и решает закругляться со своим монологом. — В общем, ладно, спокойной ночи. Закрывает за собой плотно дверь и уходит ночевать на диван. Это в первый раз, — думает Чеён. Обычно им было плевать на то, что они разного пола, — брат и сестра, с детства вместе, поэтому ночевать на одной кровати было нормой. Наутро просыпались с переплетёнными конечностями, пытались спихнуть друг друга с кровати или отобрать одеяло. Раньше Чеён даже никаких мыслей насчёт двусмысленности не допускала, это теперь ищет в каждом взгляде и прикосновении тайный знак, что Дэхён тоже чувствует это. А теперь вот он увидел, как она ласкает себя в его кровати, ушёл спать отдельно и даже не поцеловал на ночь. Слёзы сами собой текут по щекам. Чеён ощущает себя ещё более грязной, извращённой, недостойной своего брата. Она, наверное, даже не удивится, если он станет её сторониться, станет меньше любить, хотя ей даже этой его любви совсем мало, станет презирать и однажды совсем исчезнет из её жизни. Тихие рыдания, заглушаемые подушкой, грозят перелиться в настоящую истерику, но сон смыкает веки Чеён, и, всё реже и реже всхлипывая, она проваливается в царство Морфея, где Дэхён, увидев её разгорячённое тело, не уходит, а помогает достигнуть вершины блаженства.♡ ♡ ♡
Чжунэ строит из себя не пойми что, весь такой холодный, напыщенный. Да кому ты нахрен сдался, — думает Чеён, старательно выдавливая милую улыбочку, которая со временем больше похожа на оскал. Разговор у них никак не вяжется, и лучше бы она согласилась на свидание с Бэкхёном — он бы хотя бы заполнял эфирную пустоту между ними своей болтовнёй и тупыми шутками. А этот молчит, и хоть бы хны. Руки в карманы, взгляд безразличный, устремлён куда-то вперёд. Сам-то он зачем на свидание соглашался? Чтобы игнорировать Чеён? Типа посмотрите, какой мачо, девчонки за ним бегают, а он лишь снисходительно гуляет с ними от одного фонарного столба до другого. Чеён бесится. Дэхён бы уже давно расположил к себе девушку разговорами, сделал кучу комплиментов, нескончаемый скиншип, игривые взгляды, улыбки, заставляющие сердце спутницы замирать от восторга. Чеён не раз и не два видела, как он клеит своих пассий на одну ночь. И это было сродни искусству — Дэхён всё делал красиво, и наверняка те наивные дурочки верили, что он их принц на белом коне, с которым они будут жить долго и счастливо. Вот только сказка слишком быстро заканчивалась, не успев начаться. Просто принцы не женятся на шлюхах. — А вот и мой дом, — с превеликой радостью оповещает Чеён, когда они оказываются около высотки, в которой живёт Дэхён. Чжунэ оглядывает здание, цокает языком и наклоняется к Чеён. Девушка не сразу понимает, что он пытается её поцеловать, поэтому едва успевает просунуть ладонь между их губами. — Ты чего? — возмущённо сопит, отступая на шаг. — Да ладно, чего тянуть, — в глазах Чжунэ лёд, в голосе — идиотская самоуверенность. Он хватает Чеён за предплечье и тянет на себя. Она не знает, откуда у неё берутся силы, но она вырывается и толкает парня, из-за чего он даже делает пару шагов назад, глядя почти удивлённо. — Иди. В жопу, — чётко, с расстановкой выговаривает Чеён сквозь зубы, едва не пылая от ярости. Чжунэ хмыкает, закатывает глаза. — Ясно-понятно, не умеешь целоваться. Ну, тогда пока. Чеён ещё пару минут просто охеревает, глядя ему вслед. Вот мудак. Чеён очень даже хорошо умеет целоваться, но убедиться в этом у него никогда не появится шанс.♡ ♡ ♡
— Оппа, научи меня целоваться! Чеён иногда бросается в омут с головой, не думая о последствиях. С того смущающего дня проходит неделя, Дэхён делает вид, что ничего не произошло, но ночует отдельно, а Чеён в этот день слегка пьяна. Это подвешенное состояние неопределённости — Дэхён сделал какие-то свои выводы и собирается что-то предпринимать или просто пустит всё на самотёк? — мучит девушку сильнее, чем оголённые провода безответных чувств, бьющих током внезапно и болезненно, порой будто затихая, но неумолимо возвращаясь и ударяя ещё сильнее. Точнее, вся эта ситуация вкупе не даёт ей покоя, поэтому Чеён совершает глупость. Намеренную, даже почти продумав путь отступления. — Что? — Дэхён давится чаем, смотрит ошарашенно, пытаясь определить, прикалывается над ним сестра или это просто влияние алкоголя, выпитого в баре с подругами (как-то плохо они влияют на его девочку, надо что-то делать с этим). — Чжунэ сказал, что я не умею целоваться, — Чеён дует губы, играя невинную милашку, не стесняясь использует эгьё, надеясь, что это поможет, а внутри всё замирает — адреналин разносится по крови, и она наконец понимает, что она делает. Рушит вот прямо сейчас всё своими руками. Дэхён ведь не дурак, если захочет, сложит два и два, и получится по уши влюблённая в него сестра с бессмертными тараканами в голове, которых хрен вытравишь, и занозой в сердце, которую никакими щипцами не вытащишь. Чеён вроде знает брата как облупленного, но его реакцию на подобную новость предугадать не может. Но сейчас он хотя бы не ругается на неё, не пытается ударить в попытке выбить дурь из головы, просто смотрит широко распахнутыми глазами, медленно моргает, заставляя свои невозможно длинные и густые ресницы плавно рассекать воздух. — Вот пусть Чжунэ и учит!.. Это что, твой новый парень? Кто он? — Мы с ним расстались, не успев начать встречаться, — закатывает глаза Чеён. Слышит в голосе брата беспокойство, из-за чего в груди тепло, личный ад чуть сбавляет огонь, оставляя медленно плавиться в неге заботы Дэхёна. — Он баскетболист, но это уже не важно. Важно лишь то, что мне нужно научиться целоваться. — А с Чживоном вы что, мультики только смотрели? — хмурится Дэхён, пытаясь отыскать хоть грамм логики в этой истории. Чеён пожимает плечами. Внутри её разрывает два противоположных начала: одно орёт, чтобы она быстрее переводила всё в шутку, пока не стало поздно, а другое требует идти до конца и фактически вынудить Дэхёна её поцеловать. Девушка не знает, что лучше сделать, не хочется терять такой шанс, но и позиция «лучше ужасный конец, чем ужас без конца» её не особо привлекает. — Попроси, я не знаю, Дженни или кого-то ещё, — чуть ли не умоляет Дэхён, взглядом прося замять ситуацию. В его голове как-то не возникает мысли, что надо давить на мораль и читать нотации — он привык исполнять любые капризы сестры, какими бы дурацкими они ни были и чего бы ни стоили. — Фуу, нет, ни за что! Она же девчонка! — возмущается Чеён. — А то, что я твой брат, это нормально? Да! — хочется выкрикнуть Чеён. Ей хочется топать ногами, плакать, говорить, что да, для неё это нормально, потому что ближе, роднее, любимее у неё никого нет. И если не он, то кто? — Ну, ты хотя бы парень, — голос её едва уловимо меняется, но Дэхён, кажется, не замечает. Внутри Чеён же всё пылает решимостью. — Я, конечно, не проверяла, но можно убедиться перед тем, как ты меня поцелуешь, — она пытается сделать тон игривым или хотя бы унять дрожь в голосе, чтобы не показывать неуверенность, но прежде всего, убедить себя, что всё в порядке. Она всё делает правильно, главное, не отступать. — Каким образом? — хмыкает Дэхён и тут же жалеет о своём вопросе. Её ладонь ложится на его ногу и медленно продвигается к паху, пока она ловит в плен своим взглядом его глаза. Дэхён подвисает, глядя на алые губы Чеён, растягивающиеся в ухмылке, а от её ладони по его бедру разбегаются во все стороны мурашки, и дыхание почему-то сбивается. Осознание того, что это его сестра, его родная Чеён, с которой они всю жизнь не разлей вода, с которой в детстве купались в одной ванне, приходит с запозданием. Тут же на душе становится как-то мерзко от самого себя, а лёгкое возбуждение, охватившее тело, ощущается неприятным и липким. — С ума сошла? — Дэхён вскакивает, тяжело дыша, смотрит огромными глазами на Чеён, зрачки его расширены, как у наркомана. — Тебе нужно прекращать пить. И забей ты на него, не единственный парень на планете, найдёшь получше, который не будет упрекать тебя тем, что как-то не так целуешься. Дэхён закрывается в ванной, прижимаясь вспотевшим лбом к холодному кафелю. Ему хочется содрать себе кожу, лишь бы перестать чувствовать на себе прикосновения Чеён. Она пьяна, всего лишь пьяна, — уговаривает он себя, не желая и не умея винить её в чём-то. В любом случае, это его вина, это он сделал что-то не так, поэтому всё это произошло. Чеён после его поспешного ухода прижимает к груди колени, обхватывает их руками и плачет. Желание сдвинуть всё с мёртвой точки, как-то показать свою заинтересованность в брате как в парне делает всё только хуже. Лучше бы было, останься всё на своих местах. Если бы только она не делала глупостей, не начинала питать ложных иллюзий и не тонула в своих реальных снах, претворявших все её потаённые мечты в жизнь. Если бы.♡ ♡ ♡
Дэхён пропадает на несколько дней. Мобильный отключен, его друзья не в курсе, где он (а может, просто хорошо притворяются, что не знают), в свою квартиру не возвращается. Чеён сидит на диване в гостиной и гипнотизирует стену, надеясь услышать в подъезде родные шаги, поворот ключа в замке и знакомое «сестрёнка, я дома!». Но этого не происходит. Чеён прогуливает пары в университете, почти ничего не ест, изредка забывается тревожным сном, в котором Дэхён смотрит на неё с отвращением и говорит: «ненавижу тебя, ты мне больше не сестра, убирайся». Чеён, кажется, выплакала все глаза, в носу неприятно хлюпает всё время, и состояние полуобморочное, на грани бреда. — Слушай, Че, ну он же не маленький мальчик, мало ли какие дела у него появились, может, наконец, завёл себе постоянную девушку. Слова Дженни ни разу не успокаивают, только больше бесят. Чеён хочется заверещать и впасть в истерику, потому что предположения подруги только больше подтачивают её хрупкое душевное равновесие. — Да, вы поругались, но не нужно так страдать. Конечно, трудно это представить, но, в общем-то, у братьев и сестёр редко наблюдается такая гармония в отношениях, как у вас. Вот и вы стали простыми смертными. Дженни смеётся. Ей смешно. Чеён радуется, что они разговаривают по телефону, иначе бы её ничто не удержало от того, чтобы ударить подругу. Как она смеет равнять отношения Чеён и Дэхёна с простыми братско-сестринскими? Они не просто брат и сестра — они родственные души. Они всегда понимали друг друга с полуслова, с полувзгляда, и Чеён надеялась, что, в конце концов, Дэхён сможет принять её любовь и ответить взаимностью. Ему просто нужно немного времени. Просто немного времени. — Возвращайся в универ, профессор Чхве сказал, что ещё два пропуска и он не допустит тебя к экзамену, заставит повторить семестр — тебе это надо? Университетские дела мало занимают Чеён, но она решает, что это поможет ей хоть немного отвлечься — душевные терзания уже вылились в долгий обморок, произошедший по пути в туалет. Когда Чеён пришла в себя, прошло полчаса, и было странно, очнувшись, чувствовать холодок сквозняка, гуляющего по полу, на своих лопатках. Голова болела; кажется, назревала шишка. Чеён почувствовала себя ещё более жалкой и попыталась немного поплакать, но кроме сухих всхлипов и першения в горле ничего не вышло. Внутри было сухо и почти безразлично. На следующий день Джису называет её ходячим трупом и тащит в кондитерскую пополнять силы. Все относятся к Чеён как к какой-то больной. Будь ей не плевать на происходящее вокруг, она бы возмутилась, но это копошение под боком, разговоры ни о чём и попытки рассмешить хоть чуть-чуть отвлекают её от нерадостных мыслей. Ад в груди плещется еле тёплой лавой вокруг сердца, холодит внутренности, остывает, застывает, вымораживается. «Чеён, где тебя черти носят? Уже который день дома не объявляешься! Брат укатил в Пусан, а ты продолжаешь с кем-то там тусить. Вот сдам тебя отцу — мало не покажется!» Сообщение от матери как гром среди ясного неба. Дэхён в Пусане? Что он там делает? Чеён некоторое время тупо пялится в экран смартфона, не разбирая слова. Хочется написать матери и спросить, зачем он туда уехал, но тогда начнутся вопросы, ведь у Дэхёна и Чеён никогда не было друг от друга секретов. Так они быстро выйдут к теме ссоры, и Чеён придётся придумывать причину, а из неё сейчас актёр так себе. Ну, хотя бы с ним всё в порядке, — думает она. Ведь он же в порядке? Настроение по неведомой причине немного поднимается, и она находит в себе силы шепнуть на ухо Бэкхёну, с которым подруги решили устроить ей тайное свидание, игривое: — Прости, я лесбиянка. Воспоминания о вытянувшемся от удивления лице парня ещё некоторое время смешат Чеён, а потом она включает Placebo как панацею от своих душевных терзаний. Внутри как-то спокойно и безмятежно, застывший ад по-своему прелестен, но во сне она снова видит улыбающиеся глаза Дэхёна и просыпается среди ночи в слезах.♡ ♡ ♡
Чеён каждый день после пар на несколько часов приходит к Дэхёну домой. Поливает пару цветков на подоконниках, смахивает пыль с вещей, перебирает стопки дисков с играми и фильмами, ворует футболки из шкафа, у которых сквозь аромат кондиционера чувствуется запах брата. Объёмный звук акустической системы даёт возможность утонуть в песнях Placebo, а Bosco чаще всего стоит на повторе. Чеён больше не плачет, лишь улыбается печально уголками губ. Все чувства и эмоции померкли, и ей это даже нравится. Порой ей кажется, что Дэхён и любовь к нему были её личным небольшим помешательством, только ворчание матери, сетовавшей на непутёвого сына, убеждает, что он не больная фантазия её мозга. Чеён так плохо, что даже немного хорошо. То, что Дэхён вернулся, Чеён понимает с порога, как только открывает дверь его квартиры и вдыхает запах жилища. Пахнет терпким парфюмом Дэхёна, немного сигаретами и сладкими женскими духами. Чужие чёрные лодочки Чеён замечает сразу, как и небольшой чёрный клатч, валяющийся под мятой белой рубашкой Дэхёна. Подняв рубашку, Чеён комкает её в руках, и идёт в гостиную, по пути разглядывая разбросанные вещи, скинутые на пол в пылу страсти: приталенную кожанку, короткое алое платье, светлые джинсы. Немного радуется, что не видит нижнего белья, и тогда слышит стоны из спальни Дэхёна. Идёт, словно завороженная, на звук, но замирает около приоткрытой двери, не решаясь заглянуть. А когда заглядывает, тут же жалеет: Дэхён покрывает поцелуями тонкую шею девушки, оставляя засосы, кусая ключицы и сдавленно шепча что-то наверняка пошлое, но сладкое. Чеён не может оторваться от подглядывания, внутри всё будто оживает, ад в груди жарит пуще прежнего, чадит, заставляя задыхаться. Чеён смотрит на длинные рыжие волосы любовницы Дэхёна, замечает широкую полоску ажурного чокера, смазанную карминную помаду на губах, и внезапно встречается взглядом с этой девушкой. Та будто и не удивлена, улыбается краешком губ, то ли насмешливо, то ли понятливо — чёрт его знает, и то и то унизительно, — а потом стонет так громко, что уши закладывает. Алые ногти расчерчивают полосы на широкой спине Дэхёна, и это тоже вызывает зависть у Чеён. Это она должна быть на её месте, она! Чеён делает пару осторожных шагов назад, прижимая к груди руки, в которых до сих пор рубашка Дэхёна, и уходит в гостиную, где садится на диван и ещё некоторое время слушает стоны как отголоски чужого наслаждения. Наслаждения её Дэхёном. Заканчивается всё как-то внезапно. Девушка в одном белье выходит из спальни, совершенно не смущаясь присутствия Чеён и даже, в общем-то, игнорируя его. Надевает платье, взмахнув копной волос, приводит себя в порядок у зеркала и выпархивает из квартиры. Только сейчас Чеён понимает, что её смущало в облике девушки. Со спины она точная копия Чеён. Дэхён выходит из спальни в одних боксерах, потягивается, зевает, кажется, ещё не поняв, что в квартире он не один. — Это кто был? — голос Чеён подводит. Она старается не смотреть на брата как побитый щенок, но выходит откровенно плохо. Дэхён пугается, отшатывается, огромными глазами глядя на Чеён словно на призрака. За время отсутствия он как-то подзабыл, что она всегда рядом, отвык от неё, хотя и скучал, но думал, что делает всё правильно. Вспомнив, что он в одних трусах, парень вновь скрывается в спальне, на ходу бросив невнятное: — Не помню. Вчера в клубе подцепил. Чеён следует хвостиком за ним, наблюдая, как он ищет в шкафу домашние штаны и футболку, и рассматривая полосы на его спине от ногтей той девушки. — А почему она так похожа на меня? Вопрос срывается с губ внезапно, но он самый правильный, и Чеён терпеливо ждёт ответа, боясь оставлять в своей душе место для надежды. А Дэхён замирает, словно пойманный на краже вор. Не знает, что ответить, в голове красным «КАК Я БЛЯТЬ ДОЛЖЕН ЭТО ОБЪЯСНЯТЬ», а сердце ухает куда-то вниз, в нелепой попытке спрятаться и ничего не ощущать, дать возможность Дэхёну быть хладнокровным, но где ему взять это хладнокровие, когда всю ночь в постели он кричал имя Чеён на выдохе при оргазме, мысленно благодаря ту девушку, что она не закатывает истерики по поводу того, что он зовёт её чужим именем. — Не знаю, — пожимает плечами, прячет взгляд, спешит на кухню якобы за водой — в горле действительно пересохло. — Я вряд ли что-то соображал, наебенился в хлам. Чеён пытается убедить себя, что всё так и есть, в произошедшем нет ничего такого. Ну, подумаешь, у неё длинные рыжие волосы, хрупкая фигурка, ажурный чокер совсем как у Чеён, глаза густо подведены, хоть под утро и растёкся макияж, а на губах следы ярко-красной помады. Подумаешь. Но в груди теплится, пылает почти, обжигает сердце и вены, пуская по ним ядовитую надежду на то, что и Дэхён испытывает к ней не совсем братские чувства. — Поцелуй меня, — на выдохе. Дэхён уже не удивляется такой просьбе, только смотрит как-то обречённо, борется со своими внутренними демонами и пытается не поддаваться своим желаниям. Вряд ли Чеён осознаёт, насколько сильно он её хочет. За эти дни, проведённые вдалеке от неё, он словно переосмыслил всю свою жизнь. Крутил в своей голове на повторе события последних дней, видел во всех действиях Чеён скрытый подтекст, вспоминал её тепло, её шёпот на ухо, тонкие пальчики, пробегающиеся по рёбрам во время щекотки, вспоминал бархат её кожи, когда прикосновения к ней были чем-то обыкновенным, не таким интимным и сокровенным. Желание позволить себе нечто большее, желание обладать ею накладывалось на его бесконечную любовь к ней, годы заботы и душевной близости. Дэхён не представлял своей жизни без неё, но теперь это приобрело несколько иной оттенок. — Ты ведь понимаешь, что как раньше уже не будет? — хрипло спрашивает он, когда замечает скопившиеся в уголках её глаз слёзы. — Если мы сейчас переступим эту черту… — Да мне плевать! — срывается Чеён и заходится рыданиями. — Я устала, боже, ты бы знал, как я устала любить тебя! Если бы можно было вернуть то беззаботное время, когда ты для меня был только братом, я бы это сделала, но это невозможно. Эти чувства разъедают меня изнутри, и порой мне кажется, что проще наложить на себя руки, чем вынести это всё. — Не смей! — Дэхён оказывается рядом слишком близко, глаза его темнеют от гнева. — Не смей даже думать о том, чтобы покончить с собой. Не из-за меня и не из-за кого-то другого — не смей. Ты должна жить, ведь жизнь — это самое ценное, что у нас есть. — Самое ценное, что у меня есть, это ты, — срывающимся шёпотом признаётся Чеён, и тут же оказывается в тёплых объятиях. Дэхён желает самому себе гореть в аду, но не может не склониться к её приоткрытым губам, накрывая их своими. У Чеён кружится голова, и ей кажется, что она попала в рай. Губы Дэхёна горячие, мягкие, нежные. Он целует её осторожно, словно боясь спугнуть или навредить. Она растворяется в поцелуе, движении его губ и языка, мимолётно пробегающегося по её губам, дразняще раздвигающего их, но не проникающего внутрь. Чеён вжимается в Дэхёна сильнее, желая стать с ним единым целым, чтобы быть с ним вместе навсегда. Она чувствует его возбуждение, упирающееся ей в низ живота, и всё кажется таким правильным, важным, нужным. Пока не вспоминаются стоны той девушки, губы Дэхёна на её коже, сплетение их тел. Чеён отстраняется, вырывается из объятий и залепляет ему пощёчину. Голова Дэхёна дёргается в сторону, и он некоторое время не осознаёт происходящего, просто слушает краем уха усилившиеся всхлипы сестры. — Прости, прости, — твердит она, но не подходит ближе, не прикасается. Садится на корточки, сжимается в комочек, обхватывая себя руками, и плачет. — Я не могу, я так не могу… Я не могу целовать тебя, зная, что ещё полчаса назад ты трахал какую-то девицу, — хочет сказать Чеён, но не может выговорить. Я не могу целовать тебя, потому что это неправильно, грязно, мерзко, — слышит Дэхён. Он хочет обнять Чеён, но боится. Ему кажется, что он причиняет ей боль не только прикосновениями, но и своим существованием. С подступившей истерикой Чеён кое-как справляется сама, поднимается на ноги и старается не смотреть на Дэхёна. Ей стыдно. Стыдно, что она просит его поцеловать её, а потом ещё и пощёчины раздаёт за это. Стыдно, что она так много плачет. Стыдно, что влюбилась вот так и разрушила устоявшиеся отношения. Только ад в груди обволакивает тёплыми волнами осознания того, что её чувства взаимны, и это перекрывает всё на свете. Ну, кроме противного параноидального ощущения, что она чувствует и вкус губ той девушки, когда целует Дэхёна. Чеён наконец находит силы посмотреть в глаза Дэхёна, в которых плещутся сожаление и отчаяние, и пугается этого. Он жалеет, что поцеловал меня, — бьётся набатом в мозгу, раня едва восстановившееся сердце. Молчание между ними словно стена отчуждения. Они смотрят друг на друга, но не могут найти в глазах человека напротив то, что ищут. Только подтверждение своих страхов, липкими щупальцами обвивающих душу. Чеён отводит взгляд первой и сбегает из квартиры. Дэхён ударяет кулаком в стену, смахивает стакан с водой со стола и вцепляется в свои волосы, оседая на пол. Смотрит остекленевшими глазами куда-то сквозь пространство, пока не находит решение. Простое и совершенно точно правильное.♡ ♡ ♡
Дэхён исчезает. Пропадает неизвестно куда, оставив родителям короткое сообщение «у меня всё хорошо, я скоро вернусь, не ищите меня», от которого у матери скачет давление, а отец ходит хмурый. Чеён же он оставляет письмо, которое ей передают Чжунхон и Чоноп, на неопределённое время поселившиеся у Дэхёна. Обычный белый конверт с двумя словами «To Rosè», напомнившими Чеён её детское прозвище, данное ей братом. Но что больше ранило — так это строчки их любимых песен, написанные торопливым почерком Дэхёна.«Ты ускользнула прошлой ночью, Исчезнув в неизвестном направлении. Всё осталось ссадинами на твоей коже И беспорядком в моей голове, пощёчиной на моей щеке.* Я воспринимал тебя как данное, Но я не хочу даже допускать и мысли о том, что тебя не будет рядом, Я не хочу проходить через это, Мой мир просто рухнет. Я подойду к тебе первым В конце нашего пути, Я вытру твои щёки От слёз И спрошу тебя: Что мне делать? Если твоё сердце чувствует меня, Не плачь больше**»
Чеён больше не плачет, честно. Даже когда, поскользнувшись, падает с обледенелого крыльца, отбивая копчик. Она просто спешит домой, где её ждёт подарок на день рождения — букет белых роз с запиской без имени адресанта, но с узнаваемым «To Rosè».«Моё предназначение — утопать в тебе. Я не могу сбежать, Ведь ты зовёшь меня.***»
Всё, что остаётся Чеён, это ждать. Ждать, пока Дэхён окончательно примет свои чувства к ней и вернётся. Она пока старается не задумываться, что будет дальше, лишь изредка перед сном позволяя себе погрузиться в мечты о светлом будущем с Дэхёном. Она влюблена и пока не столкнулась с реальностью, за неё это делает Дэхён, идущий по пути саморазрушения и самоистязания. Но об этом Чеён вряд ли скоро узнает.