Родственная душа

С момента, когда ты начинаешь осознавать окружающую реальность, мир дарит тебе розовую надежду: мечту, которая становится целью жизни. С рекламных щитов, газет, телевизора, из интернета, разговоров людей, рассказов родителей — отовсюду на тебя волшебной блестящей пыльцой сыпятся сказки про Пару. Мифическая единица человечества, предназначенная только тебе. Вторая часть идеально подходящего паззла. Половинка, отобранная Богом по каким-то своим странным, необъяснимым причинам. Ну, или по капризу — кто его разберёт. Этот поганый мир ежедневно вплетает в тебя стальными нитями необходимость Пары и дёргает, растягивая кровоточащие раны. Боль во имя спасения, если можно так выразиться. От всеобщего помешательства не скрыться, если вырастаешь на этом, как на едва ли не единственном смысле жизни. Вечная цель, поиск, главная причина страданий и восьмидесяти трёх процентов диагностированной депрессии среди населения. Реалии жизни таковы, что больше шансов сдохнуть, упав со стула, пока вкручиваешь лампочку, чем найти Того Самого Человека. И это почти смешно. Хибари и сам, лет в четырнадцать, смеялся, скрывая подрагивающие пальцы в карманах, от осознания того, что все эти годы его откровенно наёбывали. Тогда даже не было понятно, от чего этот грубый, нарочито громкий смех: из-за того, что вряд ли он когда-либо встретит свою Пару, или потому что вдруг узнал, что все эти годы родители скрывали под одеждой совершенно разные парные рисунки, в противовес тому, что говорили. В конечном итоге, даже со всеми хороводами вокруг родственных душ большинство людей живёт и так. Это как сахарозаменитель для диабетиков: на вкус, конечно, странно, но если нет возможности использовать нормальный сахар, то и так сойдёт. Даже сладко. Во втором классе старшей школы Хибари говорит, что любовь и вечный поиск даже не в пятёрке лидеров из списка его целей в жизни. Обычно он произносит это грубо, сочно озвучивая нецензурщину, вкладывая интонацией в грубые слова столько переливчатых красок, что не проникнуться сложно. Люди реагируют на такие слова по-разному. Кёе, по большому счёту, плевать. Вторую половину года Хибари считает отправной точкой всего пиздеца в своей жизни. Ямамото, гордо называющий себя другом детства, притаскивает в его будни Саваду Тсунаёши. Ну как «притаскивает», скорее снова влезает в жизнь Кёи, не стучась и не снимая ботинок, а Савада и Гокудера приходят по инерции. Тсунаёши, стоит отметить, успевает вежливо прошаркаться и разуться на входе, но, как оказалось в дальнейшем, всё равно наследит хлеще всех остальных вместе взятых. Хибари злится, ругается, раздаёт тумаков, но троица идиотов всё равно постоянно оказывается рядом. В конечном итоге, Кёя устаёт беситься из-за набегов на своё личное пространство и плюёт на всё, смиряясь с ситуацией. И это становится той фатальной ошибкой, которую надо было избежать любыми способами. Стоило выкорчевать цепкие корни, разрастающиеся в грудной клетке, ещё на стадии зародыша. Но какое там, если смотришь в большие глазищи Савады и чувствуешь удовлетворение от его нервных мельтешений, если с лохматым травоядным приятно молчать, а от быстрого лепета так спокойно. У Тсуны сзади на шее отпечатан парный рисунок — небольшое, геометрически правильное солнце. На сгибе локтя правой руки у Хибари изображение облака размытой формы. Никакого недопонимания. Последний год в школе наваливается сотней забот, и это раздражает до страшного. Хибари ценит размеренность. Хотя, в общем-то, ему не сложно разбираться с делами дисциплинарного комитета, готовиться к экзаменам и натаскивать Тсунаёши, который изрядно улучшил свои знания по предметам с помощью Кёи. Хибари точно знает, зачем помогает Саваде. Потому что при мальчишке он говорит больше обычного. Потому что карамельные волосы мягкие на ощупь и их приятно пропускать сквозь пальцы. Потому что удобно прижиматься к чужой спине, закинув руки на худые плечи. Потому что Савада всегда красиво и искренне ему улыбается. Потому что они уже какое-то время решили снимать квартиру вместе, когда поступят в университет. В этом внезапно зародившимся радужном мирке есть только одна червоточина: Кёя всё чаще смотрит на рисунок солнца на шее друга и паскудное чувство разливается по грудной клетке от этого вида. Хибари уже почти готов признать, что «сахарозаменитель» может оказаться самым желанным веществом на свете, вот только Саваде, как и большинству людей на планете, нужен долбаный «сахар». Тсунаёши из тех, кто верит в родственные души со всей возможной искренностью — так он когда-то обозначил свою позицию для окружающих. И откровенно соврал, если честно. Он ведь тоже знает, что с «сахаром» в этом мире проблемы. Но с детства вдолбленный страх одиночества заставляет его искать девушку, с которой он сможет поддерживать хотя бы видимость счастливой, идеальной жизни. Так ему говорили мама и престарелая соседка из дома напротив. Вот только Савада практически не помнил своего отца, да и у соседки никогда не спрашивал, почему она, на его памяти, всегда одна. После школы, выполняя задания, Савада прижимается боком к тёплому Кёе, довольно щурится, когда большая ладонь гладит его волосы, шутливо кусает чужие руки, выражая подобие недовольства, если Хибари останавливается. Иногда он остаётся ночевать, если засиживается допоздна. Тогда он утыкается носом в шею Хибари и не чувствует ни малейшего зазрения совести, даже прекрасно понимая свою провокацию. По крайней мере ночью. Днём он стыдится собственного поведения и снова клянётся себе, что не будет так рьяно помогать Кёе ломать стены личного пространства друг друга. Потому что один из них хочет семью, другой не ищет отношений, а парные знаки у них совсем разные. Весь этот пиздец, как обозначает ситуацию Кёя, продолжается непозволительно долго. Они оканчивают старшую школу. В это время Хибари впервые решает, что если не поцелует лохматого засранца, то сломает ему руки. Ну или ноги — не важно. К слову, у Тсуны переломов не появилось. Они переезжают в другой город и начинают жить вместе. С этого момента стиль их жизни подходит под описание «как молодожёны». Савада совершенно не умеет готовить, но неплохо справляется с уборкой и стиркой. Кёя — мастер на все руки, да и вообще на все части тела. Готовка тоже входит в список умений. Устроиться с большим удобством было бы проблематично для обоих. В квартире у них два футона, но один из них почти всегда пустует. На самом деле это никого из них не волнует. Они переходят на второй курс. В какой-то момент переключатель срабатывает, и они срываются практически одновременно. Примерно это и называется «трахаться ночь напролёт». Обоим не понятно, почему они не сделали этого раньше, но, как говорится, лучше поздно, чем никогда. После этой ночи пару дней между Савадой и Хибари держится смущённая неловкость, потому что ни один точно не знает, как сильно должно изменить их будни это событие. Однако будни не меняются — только ночи становятся куда более насыщенными. На третьем курсе ёбаная радужная реальность решает напомнить о себе. Хибари сталкивается с Хром Докуро — девушкой с рисунком размытого облака на сгибе локтя, а Савада начинает встречаться с Сасагавой Киоко, которая не является его парой. Если бы Саваду спросили, почему он решил завести отношения с этой девушкой, то он бы не ответил. Потому что и сам не был уверен, произошло это из-за чувств к Киоко, от желания отдалиться от нашедшего свою родственную душу Кёи или из-за собственной иррациональной ревности, которая душит Тсунаёши до хрипа и невозможности дышать. Кёе, по всем правилам, но вопреки всякой логике, приятно общество Хром — он всегда считал такой тип девушек раздражающим. Он всем нутром чувствует, как складываются их кусочки паззла, а рисунок на руке приятно покалывает при каждом близком контакте. Хибари действительно нравится эта девушка, но он делает всё возможное, чтобы свести их общение к минимуму. Потому что у Хибари есть собственные взгляды на жизнь. Он уже выбрал Саваду, из-за которого сердце начинает вести себя совершенно неподобающе, а мысли крутятся вокруг знакомого со школы образа лохматого парня каждый день, без выходных, праздников и перерывов на обед. Так же Хибари знает, что Тсунаёши — полный идиот, и это самое цензурное определение, которое приходит в голову парню. С появлением Сасагавы, они приостановили развитие своей «семейной жизни». Савада пытается усмирить хаос в голове, а Хибари периодически избивает попавшихся под руку неудачников. В какой-то момент они перестают разговаривать друг с другом. Никто не знает, с чего это началось, но каждый упрямо поддерживает это тупейшую игру в молчанку. Хуже всего чувствует себя Тсуна. Он осознаёт, что сам всё запутал, но ничего поделать с собой не может, потому что уже вдолбил себе в голову мысль, что Хибари будет счастлив только со своей Парой. Самого Кёю, естественно никто не спросил. Тсунаёши, чувствуя себя распоследним на планете мудаком, но мудаком удовлетворённым, рвёт отношения с Киоко уже через пару недель, так и не дойдя даже до нормальных поцелуев. Хибари он об этом не рассказывает. Танцы с бубнами длились бы и дольше, если бы не очередная шутка, подкинутая судьбой. Мир, видимо, имеет искромётное чувство юмора. Как-то так звучат мысли Тсуны, когда он получает из Италии письмо отца и видит вложенную в него фотографию. Фотография совершенно неудачная: немного смазанная, в центре, крупным планом, спина и голова мужчины в чёрном костюме и шляпе. На шее, не скрытый тёмными волосами, рисунок геометрически правильного солнца. Тсунаёши последний раз так хохотал ещё в школе, когда они с Ямамото уговорили Хаято одеться в платье. Он сжимает фото незнакомого итальянца, его родственной души, и, скрючившись на кухонном стуле, откровенно ржёт, с трудом хватая воздух и жмуря глаза. Кёя заходит на кухню, стараясь понять причину адских звуков, издаваемых Савадой, и видит, что тот останавливаться не собирается и уже почти готов сползти на пол. «Тсуна?» — голос Хибари привычно обволакивает сознание Савады, приводя его в чувство. Ещё минуту они смотрят друг другу в глаза молча: один хочет понять, что происходит, второй пытается придумать, как начать разговор, не обматерив самого себя. И одно, и второе неебически сложно. Савада протягивает Хибари фотографию. «Я дебил», — говорит он и заставляет себя смотреть Кёе в глаза, хотя трусливо хочется отвернуться. Хибари напряжённо замирает, заметив парный знак на шее человека с фотографии, но лицо держит как заправский актёр. «Дебил, потому что..?» — с сомнением тянет Хибари. Ему на самом деле страшно услышать ответ. Одно дело ненавидеть обычную девку за то, что она тянет лапы к Тсунаёши, и совсем другое столкнуться с Парой — ожившей сказкой этого мира, и плевать, что Кёя тоже свою вроде как недавно нашёл. «Потому что, кажется, я тебя понял...» — бурчит Савада и смотрит виновато, как щенок. Хибари требуется некоторое время, чтобы понять, что парень имеет в виду, а потом продолжает хмуро смотреть на Тсуну, потому что боится ошибиться. «Пары — хрень, — глубокомысленно говорит Тсунаёши и всё-таки отводит взгляд. — Я тебя люблю». Хибари отмирает, зло цыкает, хватает Саваду за ворот рубашки, целует. Тсуна жалобно мычит и хватается за чужие плечи. «Придурок, — констатирует Кёя, кусает за скулу и шипит уже с подобием довольной улыбки. — Наконец-то до тебя дошло». Реалии жизни таковы, что шансы найти Того Самого Человека чрезвычайно малы. И если это всё-таки удалось, то уже не столь важно парные ваши рисунки или нет.