***
— Это еще что такое?! — грозно завопила мать, брызгая слюной. Она резко вздернула руку, указывая на теперь уже моего котика. Все бы ничего, но я своим появлением отвлек ее от готовки. Маман разделывала мясо, поэтому в ее руке, направленной на нас с несчастным животными, опасно блестело острие ножа. — Убери оружие, женщина, — бросил я, сузив глаза. — Это, — указал я на кота, — мой новый лучший друг, и он останется здесь. Маман на это лишь пробормотала что-то вроде: «Делай, что хочешь», — и продолжила воодушевленно кромсать тушку некогда премилого поросенка.***
На следующий день, радуясь выходному и тому, что сегодня мне не придется лицезреть своих личных школьных палачей, я решил провести день с пользой и поскакал за покупками всего необходимого для моего нового сожителя. Домой я вернулся в прекрасном расположении духа, принеся с собой миску, лоток, корм и шампунь от блох. Последнее было моим любимым, поскольку я решил отомстить коту жестокой помывкой за то, что он сегодня утром так отчаянно не желал меня никуда отпускать, что исполосовал мои ноги кровавыми царапинами вдоль и поперек. — Киса-киса-киса, — с горящими глазами позвал я, растопырив руки, пытаясь поймать черного гаденыша. Видимо, решив, что я желаю обнимашек, кот с не менее горящими глазами запрыгнул ко мне на руки, чем немало меня обрадовал. — Вот и славненько. С котиком в ванной пришлось повозиться, но победа в этой нелегкой схватке все же осталась за мной. Вышли мы оба взмыленные, измученные, и я весь в царапинах. Ну это придает мне немного мужественности. Зато моя черная бестия теперь чистая, пушистая и не блохастая.***
Чудесное утро понедельника. Я рисковал благополучно проспать, но меня разбудило настойчивое недовольное мяуканье над ухом. Пары секунд хватило на то, чтобы вспомнить, что в нашей семье пополнение. Я хотел было перевернуться на другой бок, как вдруг мое запястье обожгло острой болью. — А-а-й! — заверещал я. — Ах ты, черт поганый! Я перевел взгляд на свое запястье, которое было разодрано, а из маленьких ранок сочилась кровь. — Посмотри, что ты натворил, — ткнул я руку коту под нос. — Ты сделал из меня суицидника! Кот посмотрел на меня так, словно неразумным животным из нас двоих был именно я. — Ладно, ладно, — сдался я. — Встаю. Кстати, тебе придется побыть одному, пока я не вернусь из школы. И не смотри на меня так! Мне надо идти грызть гранит науки и получать пинки от крутых парней. Да, у меня очень насыщенная школьная жизнь, дружище. На такой вот веселой нотке я начал сборы. Когда я был уже полностью готов, то зашел в комнату попрощаться со своим новым другом да пожелать ему не попадаться маману на глаза, ибо не хотелось бы мне сегодня на ужин кота в чесночном соусе. Друг сидел посреди комнаты с серьезным видом, а я, поглядев на это зеленоглазое нечто, подумал о том, что лучше бы мне поторопиться, не то вот-вот опоздаю к первому уроку. Я взял в руку рюкзак и уже хотел было покинуть комнату, как кот многозначительно мяукнул. — Ну что еще? — обернулся я. Животное всем своим видом давало понять, что один он оставаться категорически не собирается. — Я ведь не могу взять тебя с собой, — оправдывался я. — Меня выгонят, если явлюсь с тобой на руках. Взгляд кота переметнулся на рюкзак, который тем временем так и покоился в моей руке, и вновь издал многозначительный мявк. — Ну ладно, — закатил я глаза, — прыгай. Я расстегнул рюкзак, пронаблюдал, как мой новый друг устраивается рядом с тетрадями и, перед тем как выйти, выдал вслух: — А ты чертовски умен. Решено, именую тебя Чертом!***
День начинался неплохо, ведь первые три урока прошли без издевательств, меня даже уродом и имбецилом никто не назвал! Сомнительное достижение, но все же. Поэтому во время перемены я в приподнятом настроении зашел в столовую, ощущая на своих плечах груз мохнатой черной ответственности. Взял себе пирожков, не позабыв, конечно, о моем Чертюге, после чего отправился в туалет. Конечно, пировать в месте для дум не шибко крутая затея, но, если в столовой я выпущу на свет «тьму» из своего рюкзака, ни к чему хорошему это не приведет. Зато в уборной я смог спокойно позволить Черту подышать свежим воздух…хотя, нет, знаете, свежестью здесь и не пахло. Все же мы могли тут особо ничего не бояться, поскольку на большой перемене большая часть учеников обитает в столовой, в том числе и мои «обожатели». Я спокойно кушал, сидя на не самом чистом полу, дал полакомиться и коту, как в один прекрасный момент дверь в туалет открылась, и перед нами предстал самый мой жуткий кошмар — Дилан. Эта тварь была заводилой и подстрекателем всех времен и народов. Почему последователи-остолопы безоговорочно слушаются и выполняют его грязные приказы, для меня до сих пор остается загадкой. — О, вот ты где! А мы тут тебя весь день ищем, я успел соскучиться, — грязно ухмыльнулся парень. Позади него стояла пара ранее упомянутых остолопов, готовых в любой момент сорваться по приказу их хозяина. — Ты решил сразу дожидаться нас здесь, чтобы нам не пришлось тебя сюда силком тащить? Хороший мальчик. Остолопы мерзко захихикали. Один из них прогнусавил: — О, гляньте, он еще и кошку драную с собой припер. Ну ладно, зато будет че седня вечером с пивом пожрать. Вновь слышу всеобщий гнусавый смех, затем смотрю на кота, а внутри все замирает от холодного страха. Даже не представляю, что эти уроды способны с ним сделать. Мысли в панике метались у меня в голове, я никак не мог придумать план по спасению моего друга. На себя мне плевать, я давно привык к их однотипным пресным пыткам, а вот бедное животное может из-за меня нехило пострадать, кто знает, что взбредет в голову к этим психопатам. — Черт, беги, я их отвлеку! — всегда хотел произнести эту фразу! Приказав коту спасаться, я встал на ноги, приняв решение защищать своего друга до последнего вздоха. Я готов был пойти на все, правда. Обидчики уже начали нас окружать, загребущие руки Дилана уже приближались ко мне, в попытке схватить в плен. Я уже растерял весь свой страх и готов был накинуться на противника, но вместо меня это первым сделал кот. Я не понял ничего произошедшего, видел только, как клыки вгрызаются в руку Дилана. Парень завопил и стал яростно трясти своей конечностью. Кот спрыгнул на пол, и то, что произошло в следующие минуты, я адекватно объяснить и осознать не могу. Противники просто смотрели друг другу в глаза, после чего Дилан, словно под гипнозом, перевел мутный взгляд на меня и произнес: — Прости. Мы тебя больше не тронем. Остолопы недоумевающе переглянулись, я вообще стоял в диком оцепенении, пытаясь понять, что, собственно говоря, произошло. Черт издал короткий мявк и метнул взгляд в сторону позади стоящих аборигенов. К моему величайшему удивлению, они оба извинились, затем по очереди молча окунули друг друга головой в унитаз, не обделив вниманием и своего предводителя, после чего так же молча все вместе покинули туалет.***
Весь оставшийся день я прокручивал у себя в голове произошедшую в туалете сцену и пытался понять, как это вообще могло произойти. Что у этих подонков переклинило в голове? Они что, испугались кота? Я неоднократно задавал все эти вопросы Черту, пытался выведать у него информацию, но он упорно молчал. Да где это видано, чтобы сам Дилан добровольно извинялся и позволял своим рабам окунать себя головой в унитаз?! Погодите…а может, он это делал не добровольно? Вернее, не совсем добровольно? — Черт, — мой голос был натянут, словно струна, — подойди-ка сюда на минутку, у меня к тебе серьезный разговор. Кот без лишних вопросов выполнил мою просьбу, через пару секунд оказавшись на письменном столе, за которым я сейчас и сидел. Я резко развернул настольную лампу в его сторону и зажег в ней свет, щелкнув выключателем, после чего, как мне показалось, довольно грозно воскликнул: — Черт, признавайся, ты гипнотизер?! — эффект неожиданности точно должен был сработать, поэтому я не мигая смотрел ему прямо в глаза и ждал честного ответа. По правде сказать, смотрел он на меня как на дауна. — Не хочешь отвечать, да? — гнул я свою линию. Черт презрительно мяукнул и предпочел моему обществу понежиться в кроватке. Размышлял я очень долго. До тех пор, пока в комнату не ворвалось чудовище по имени Кассандра с воплями: — Слушай сюда, недомерок! Мелкий паршивый кретин! Надоела спокойная жизнь?! Я мог стерпеть Дилана, его нападки, тычки одноклассников, но вот против атак своей старшей сестры я всегда был бессилен. Напрасно тратить кислород, пытаясь что-то ей объяснить, было бессмысленно, поскольку разумные доводы для ее мозга — вещь непостижимая. Поэтому сейчас я сидел молча, поджав хвост, пытаясь понять, чем я ей не угодил на этот раз. Следом за ней в комнату влетела не менее рассерженная маман и, тыча в меня пальцем, выдавала все новые порции оскорблений: — Ты! Бестолочь никчемная! Какого черта? — Да объясните же вы, что случилось! — посмел я вставить свое веское слово. — Он еще и спрашивает! — округлила Кассандра глаза. Казалось, она сейчас задохнется от возмущения. Я, кстати, был бы совсем не против такого исхода. — Мне звонила твоя учительница, — пробасила строго мать. — Как ты посмел явиться в школу с этой драной кошкой?! На сей раз ее палец устремился в сторону Черта, отчего тот приподнялся на постели и недоумевающе мяукнул, мол, «простите, мадам, это Вы мне?» — Это кот, — проблеял я, поправив мать. — Не дерзи мне, убожество. Это животное еще и ученика покусало, его мать звонила учительнице и сдала тебя с потрохами. Господи, за что мне все это? Надо было тебя давно в детдом сдать! Неужели Дилан пожаловался мамочке на кота? Вот умора. Маман продолжала причитать, а Кассандра усердно ей поддакивала: — Пускай катится вон со своей облезлой выдрой! — выдвинула сестра свое предложение. — Это кот, — вновь возмутился я. Им что, так трудно запомнить? Внезапно Черт грациозно спрыгнул с кровати и, протяжно мяукнув, направился к женской части моего дружного семейства. Все внимание, разумеется, было приковано лишь к нему. Дамы даже, на удивление, затихли. Спустя пару секунд они, как по команде, вскинули свои взоры на меня и одновременно произнесли: — Прости нас, Томас. Затем тихо и слаженно покинули мою комнату, оставив меня наедине с котом. Только теперь я уже серьезно призадумался, а кот ли это?***
Я сидел напротив своего отца, вальяжно раскинувшись на мягком кожаном кресле, попивая из хрупкой фарфоровой кружки прекрасный черный кофе. По комнате метался мой младший брат Уоррен, с горящими глазами посвящая нас в свои горькие переживания: — Вы не представляете! Она такая прекрасная! Добрее человека я еще не встречал! Я брезгливо сморщился и посчитал своим долгом вставить свою лепту: — И снова ты о жалких смертных… — Не говори так, — возмутился мой светловолосый брат. — Я хочу забрать ее сюда, но все не так просто… — Сэмуель, — предостерег меня отец, зная, каким бестактным я могу быть. — А ты сам не считаешь, что Уоррен слишком часто в последнее время наведывается в мир смертных? — Твой брат влюблен, — он произнес это с таким видом, будто от этой любви зависят наши жизни. — Угу, в тысячный раз за последнее столетие…как вообще можно было влюбиться в подобное ничтожество? Она же смертная. — Сэмуель, ты слишком резок в отношении к людям. Прекрати это сейчас же. — Отец, ты ведь сам говорил, что род людской давно обречен, — возмущенно развел я руками. — Что все они подлые и лживые твари, заботящиеся лишь о своей выгоде. — Это были мои слова. Но далеко не все люди живут подобной жизнью. Остались и те, кому можно доверять, кого есть за что ценить, а так же те, кто никогда не предаст. — Ты мне просто завидуешь! — воскликнул Уоррен, скрестив руки на груди и поджав свои губы. — Потому что никто никогда не полюбит такого чурбана, как ты! Рассмеявшись, я снисходительно глянул на брата: — Напел глупой девчонке песни о своей неземной любви, похлопал голубыми ангельскими глазками и думаешь, что король вселенной? — часто я бывал слишком жесток к своему брату, ну а он слишком наивен. — Да кому нужна эта ваша любовь? Мне и без нее чудесно живется. Да и не хотел бы я такие захламленные мозги, как у тебя. Так что мне никто не нужен, кроме себя самого. А ты и дальше лелей себя надеждами о том, что очередная твоя безмозглая пассия, которой ты даровал бессмертие, хоть на что-то в этой вечности будет способна. — Сэмуель, — устало вздохнул отец. — Думаю, настал твой черед кое-что осознать в этой жизни. Вряд ли ты сам с этим справишься. — Что ты имеешь в виду? — нахмурился я. — Вернешься домой в обличии человека только тогда, когда станешь кому-то по-настоящему нужен. А до тех пор будешь…котом.***
Я был просто вне себя! Да чтобы бессмертный маг рылся в помойке в теле бездомного грязного животного! Вопиющее безобразие! Все мы прекрасно знаем о любви отца к различным ухищрениям с целью проучить или вразумить кого бы то ни было. Но вряд ли кто-то мог подумать, что он всерьез пойдет на подобное по отношению ко мне. Решил преподать мне урок? Отец, ты слишком сильно перегнул палку! Разумеется, я не был настолько могущественен, чтобы разрушить заклинание своего отца — одного из сильнейших магов нашего мира. Поэтому нужно было думать, как выбираться отсюда. Этот мальчик, Томас, который подобрал меня на улице и приютил, надо признаться, обескуражил меня. Он был очень странным. Такие смертные на моем пути еще не встречались. В чем-то отец все-таки был прав, ведь Том действительно пытался защитить меня даже в тех ситуациях, где ему следовало думать лишь о себе. Я отблагодарил его, заклинав сперва не одаренных мозгами парней из его школы, а затем и его мать с сестрой. Эти две поистине кошмарные женщины, собравшись вместе, были способны сжить со свету бедного Томаса. Однако, он очень неплохо на них отыгрался. На парней из школы мое заклинание уже не действует, а вот его семейство это не касается, поскольку я все еще здесь, и мне не составляет труда все так же держать их под гипнозом. К тому же, это жуть, как весело. Проснувшись, Томас вышел на кухню, где его уже ожидали мать с сестрой со сладкими улыбками на устах. Я протрусил мимо, вспрыгнув на кухонный стол, и стал наблюдать. — Хочешь чего-нибудь, сынок? — пропела мамаша. — Э-эм… — Томас явно был в замешательстве, но все же рискнул, — Я бы не отказался от чая. — Сию минуту, — тут же ответила мать и с той же сладкой улыбкой отправилась делать сыну напиток. — Что я могу сделать для тебя? — прочирикала Кассандра, тоже желая быть чем-то полезной для своего горячо любимого брата. — Хочу массаж ног, — капризно ответил Томас, сообразив пользоваться моментом, пока с домашними явно что-то не так. — Томас, братишка, ты точно доволен? — поинтересовалась девушка, разминая ноги своего брата после того, как тот удобно устроился на диване и закинул ноги ей на колени. — Ох, дорогая, — снисходительно протянул он. — Называй меня Ваше Высочество. Тут уже подоспела женщина с чашкой ароматного чая в руке, протягивая ее сыну, чуть ли не склоняясь перед ним в почтительном поклоне. — И бутерброды тащи. С колбасой! В этот момент я возмущенно мяукнул, напоминая о своем присутствии и своих потребностях. — Ах, да, прости, моя радость, — разнежился парень, ласково смотря на меня. Затем повысил голос, обращаясь уже к матери, — и Черту тоже колбасы, да побольше! Спрыгнув со стола, я добежал до дивана и, запрыгнув на колени Томаса, довольно замурчал, нежась под его мягкими поглаживаниями и чесанием за ушком. Как же это все-таки приятно.***
Моя жизнь с Чертом стала просто нереальной! Я давно догадался, что с ним что-то не так. Он необыкновенный кот, точно вам говорю. И я действительно начинаю верить в то, что он волшебный. Вот только не надо смеяться. А как еще объяснить поведение окружающих? Они словно под гипнозом. Не скажу, что мне это не нравится, потому что мне это еще как нравится! По правде говоря, с Чертом мы жили не тужили. Я всюду брал его с собой. Абсолютно. Никогда еще моя жизнь не сияла такими яркими красками. Я ощущал, что со мной не просто животное. Мне правда казалось, что со мной находится человек. Я иногда даже вел с ним душевные беседы. Изливал ему душу. А он слушал слишком внимательно и осознанно для кота. Затем он просто забирался ко мне на колени и сладко мурчал, словно пытаясь сказать, что, пока он со мной, мне не о чем волноваться. Когда это случилось, мы в очередной раз радостно шли домой из магазина. В моем рюкзаке бились друг о друга шоколадки и наивкуснейшие сосисочки для моего лучшего друга. Я шел чуть ли не вприпрыжку, напевая вслух выдуманную мной же песню про гномиков, настолько прекрасное было у меня настроение. Четвероногий не отставал, идя рядом со мной. Резкий гудок машины чуть не оглушил и заставил подпрыгнуть, повернуть голову в направлении сигнала и застыть как вкопанному от испуга. Машина была слишком близко, а я слишком долго думал о своих дальнейших действиях. В этот момент я почему-то думал лишь о том, кто теперь позаботится о Черте. Надеюсь, он и дальше будет гипнотизировать домашних, чтобы они обращались с ним, как с царем. Прости, чепушило, что я не успел с тобой попрощаться! Обещай, что поймаешь пару крыс у меня на могиле. За секунду до столкновения я перестал контролировать свое тело и разум. Я забыл обо всем на свете. В голове была лишь одна цель, будто кем-то запрограммированная, — спастись, отпрыгнув как можно дальше от этой чертовой колымаги. Что я незамедлительно и сделал. Я отлетел вперед, будто невидимая сила заставила меня это сделать, и лишь после этого я вновь попытался собраться с мыслями. Твою мать, я только что чуть не погиб! Позади послышался визг колес и жалобный мявк. Я подскочил, сердце рухнуло вниз, в голове застучало, дыхание сбилось. Водитель уже скрылся с места преступления, а на асфальте остался лежать лишь мой пушистый лучший друг, не подавая признаков жизни.***
Я вбежал в ветеринарную клинику, что находилась неподалеку от моего дома, с котом на руках, и, обливаясь горькими слезами, заорал на все приемное отделение: — Спасите! Господи, спасите моего друга, он умирает! По правде говоря, я не знал наверняка, жив ли он. Мне казалось, что сердце бьется, но шум в моей голове был слишком сильным, чтобы быть в этом уверенным. Ко мне подскочил ветеринар, взял кота и отправился вместе с ним в процедурный кабинет. Я шел за ним, не веря в происходящее. Это он, это Черт спас меня, я в этом уверен. А сам не успел, попал под колеса. Так что же, он спас меня ценой собственной жизни? Но это неправильно! Это я должен был о нем заботиться, а в итоге не углядел. Как же я себя ненавижу! Меня с головой накрывал истерический припадок, когда доктор пару раз ударил по моим щекам и сказал: — Все будет хорошо с вашим питомцем, не переживайте, он скоро придет в сознание. Сейчас я схожу за успокоительным. Врач вышел из кабинета, оставив кота лежать на кушетке. Конечно же, словам белого халата я не поверил. Мне казалось, что кот был обречен. Я повалился на колени, захлебываясь в собственных слезах и в собственном горе. — Нет, Черт, не умирай, — всхлипывал я, уткнувшись лицом в ладони. — Пожалуйста, я же без тебя не смогу теперь, ты мне так нужен! — Свершилось! — послышался радостный возглас с кушетки. Я поднял голову и узрел на ней, вместо своего кота, красивого черноволосого парня, у которого были глаза моего Черта. Что происходит?! Парень грациозно слез с кушетки и опустился на колени рядом со мной. Коснувшись ладонью моей щеки, он лукаво улыбнулся и произнес: — Наконец-таки я могу тебя нормально потрогать. — Ты кто? — пересохшими губами спросил я, боясь ответа, таращась в эти яркие, до боли знакомые зеленые глаза. — Я Сэмуель. Но ты привык звать меня Чертом. Мой бедный мозг был не в силах переварить свалившуюся на меня информацию и справиться со всеми эмоциями, что я пережил за такой небольшой промежуток времени, поэтому в глазах у меня резко потемнело, кабинет покачнулся вместе с черноволосым, мой взгляд окончательно расфокусировался, после чего я просто-напросто свалился в обморок.***
Очнулся я в светлой милой комнате, которая явно принадлежала не мне. Воспоминания пазлом выстроились у меня в голове. Я уж хотел было подумать, что все это был лишь кошмарный сон, как услышал за своей спиной нежное: — Уже проснулся? Я принял сидячее положение и обернулся в сторону говорящего. Я определенно точно не мог поверить в происходящее. — Где я? — Ты в моем мире. Я подумал, что тебе будет плохо среди смертных, поэтому посмел забрать тебя с собой. Ты ведь не против? Потому что я тоже теперь не смогу без тебя. Приблизившись ко мне, он снова коснулся ладонью моей щеки, как тогда в клинике, и улыбался, поглаживая кожу большим пальцем. — Кто ты? — наверное, сейчас я напоминал дауна, который задает одни и те же вопросы миллиард раз. А вы бы в подобной ситуации не задавали?! — Я уже говорил тебе, Томас. — Но этого не может быть. Так не бывает. — И не такое бывает, — усмехнулся он и припал к моим губам, вовлекая меня в первый в моей жизни поцелуй.