Смерть и предательство.

Мы стояли на сухой местности, перед нами Соник, в шаге позади него пропасть… Он смотрел на меня, Трикс, Эмили, Накалза и Эгмена такими печальными и пустыми глазами, что мне стало не по себе. А как до этого дошло? На сторону Эгмена перешли сначала Эмили с Трикс, а потом и Наклз, их переход означал скорое поражение моего лучшего друга. И тогда я придумал план, как узнать планы теперь уже противников, я тоже «перешёл» на сторону зла. Теперь я жалею, что не рассказал обо всем Сонику, ведь план был довольно прост, всего лишь надо было оставаться с ним друзьями, а потом без всяких роботов убить его при удобной возможности. Теперь я благодарен небу, что мой друг внимателен и заметил фальш. Он тогда сразу убежал сюда, но было уже поздно, все знали где его искать и как загнать его в угол. Эгман как всегда кривляется, рассказывая какой он умный и гениальный, а у меня сердце окаменело, и разум уже не здесь, а где-то далеко. Я пришёл в себя только тогда, когда Соник сказал то, чего я так боялся… — Не переживайте, я уже привык к предательству, так что мне уже не больно. Он шагнул назад и упал с обрыва. Все начали злобно смеяться, а я не выдержал и метнулся к пропасти, падая за моим лучшим другом. Напоследок я услышал среди смеха фразу ''А мы и не собирались за тебя переживать'', и тут мне стало просто ужасно, что если я сейчас не успею поймать Соника и взлететь с ним, то я умру с этим отвратительным чувством. Я не хочу этого, не хочу, чтобы он считал меня предателем в последние секунды жизни, вниз упала капля воды — моя слеза, а Соник всё падал, не пытаясь спастись, его руки и ноги были расслаблены и немного опаздывали за телом, колючьки, которые были острыми, но лёгкими, развевались, а глаза были беспомощно закрыты, как будто он уже умер… В последний момент в метрах двух от земли я схватил его за руку, но так и не успел взлететь, только незначительно замедлил падение, что возможно нам дало несколько минут объясниться. Глухой удар об землю, потом второй и боль во всём теле, темнота перед глазами, что-то тёплое под нами…наша же кровь. — Соник, прости. Я должен был рассказать тебе обо всем, мне жаль, что тебе пришлось пережить это снова. — Не переживай, Тейлз, я знал, что ты ничего не замышлял против меня. А на счёт остального… История всегда повторяется, только мы этого можем не заметить, потому что сами не замечаем, как меняются место, время, роли, конец… Помнишь нашу первую встречу? — Конечно же помню, такое трудно забыть…- я откашлянул кровь, а боль уже не так чувствовалась, может потому, что я уже не чувствовал само тело, — Тогда ты меня спас из падающего самолёта, а я не знал, как тебя отблагодарить и хотел с тобой подружиться, потому что ты всегда был один. — Да, но я всё время от тебя убегал, но, в конце концов, ты заставил меня тебе всё рассказать, о том случае, с моей первой командой. — Даже после того, как ты открылся мне, ты всё равно никого не выпускал в свою жизнь… — Тейлз. — Да, Соник. — Ты не заметил?! История повторилась. Новая команда, хоть и не вся, предала меня, перейдя на сторону противника, я опять усомнился в дружбе, и в этот раз помощь понадобилась не тебе, а мне, и в роле спасателя был ты. Вот только конец не совсем такой, как в прошлый раз… — Да, я не спас тебя, и нам уже осталось не больше нескольких минут с такими травмами. — Тейлз, да, мы умрём, но ты ведь спас меня. Если бы не ты, я так бы и умер, думая, что настоящей дружбы не существует… Он замолчал внезапно. Из последних сил я повернул голову в его сторону, сфокусировал зрение и увидел спокойное выражение лица. Глаза были закрыты, из чуть приоткрытого рта всё мелкой струйкой сочилась кровь, а грудь уже не приподнималась, означая, что он не дышит, что он мёртв. На моих глазах выступили слёзы, но я уже не плакал. Последнее, что я помню, умирать — не больно.