Watching

Фаркл видел, как она влюблялась. Он видел, как она пялилась на него, даже если он был позади нее. Он замечал, как обычные взгляды превращались в желающие, когда Лукас был с Райли; как блондинка поджимала губы и внезапно отводила взгляд, будто бы один взгляд на ее лучшую подругу и на незнакомца из метро сжигал ее глаза. Он видел только ее вместо всех своих друзей; заучивал каждые фиолетовые круги под ее голубыми глазами, по которым он так сильно хотел провести большим пальцем, почти не касаясь; запоминал морщинки на ее лице, которые появлялись после ее смеха над упавшими друг на друга Райли и Лукасом. Он видел, как она пыталась отвлечься от Лукаса, фокусируясь на Джоше, который едва смотрел на нее и видел ее трехлетним чертовым ребенком. Фаркл знал, что это причиняет ей боль, но он также знал, что это причиняет ей меньше боли, чем Лукас, и, что это пока успокаивает ее реальную боль в сердце, и кто такой Фаркл, чтобы лишать ее этого облегчения? Он видел, как она притворялась, что не замечает взглядов Лукаса; как она вела себя так, будто не чувствовала его глаза, настойчиво смотрящие на ее затылок весь урок, или не обращала внимания на то, как его пальцы задевали ее собственные, пока они шли по школьному коридору. Фаркл хочет обсудить это по крайней мере с Лукасом, но Майя выглядит такой счастливой, какой он не видел ее с приезда блондина, и Фаркл хочет только счастья для Майи. Это все что он когда-либо просил. Он видел, как она пропадала. Он чувствовал, как конфликт повышался и как дружба подвергалась опасности. Они поехали в Техас, и он видел, как она сходила с ума из-за Лукаса, решившего, что угробить себя на быке — это самая лучшая мысль, посетившая его голову. Он видел, как она шла прочь, и он почувствовал, что его рука взлетела вверх (чтобы остановить ее от ухода, чтобы прижать ее к себе в объятии?), ладонь вернулась обратно к нему, дергаясь и желая контакта с ней. Он видел, как его друг почти что умер и как Майя снова сходит с ума из-за этого. Райли понимает свои чувства и отпускает Лукаса, потому что это просто та, кем является Райли, и ни Лукас, ни даже Майя (сила колец и все остальное) не в силах изменить это. Он видит, что Лукас изо всех сил пытается понять свои чувства; он смотрел на то, как Майя наблюдает за Лукасом, оставляющим Райли. Он спрашивал «что стряслось», даже если он уже знал что, ведь он единственный, кто всегда всё знает. Паника озаряла ее лицо, и она начинала отрицать все, что выходило из его рта, но тогда это превратилось в беспомощность, уязвимость и слабость; и Фаркл уже там, обнимает Майю Харт, сильную, самоотверженную, крутую, никогда неломающеюся Майю Харт. Потому что он знает ее с детства; он только один раз видел ее рыдающую; и в этот раз в Техасе Фаркл думал, что он был близок увидеть ее плачущей снова. Лукас и Майя почти поцеловались, и Фаркл возвращается в беспорядке домой с больным сердцем, смотря как треугольник между Райли, Лукасом и Майей появляется на его глазах, и даже если он ненавидит это, он просто сидит рядом с Зейем и притворяется, что смотрит фильм, что инцидент ничего не сделает с их жизнями, и вещи снова начнут быть такими, какими они должны быть. Но вот прошел Новый Год, они в старшей школе. Он порвал со Смаклой, увидев, как Майя начала медленно терять себя. Они едут на лыжную базу, Меттьюз однажды сказал, что это вернет все на свои места. Он видит борьбу Лукаса со своими чувствами снова, и Фаркл бы солгал, если бы сказал, что не видит, как слова «Это всегда была только Райли» вырвутся из рта блондина. Майя кивнет, когда он скажет ей, и улыбнётся так, будто ей совсем не больно, но Фаркл знает ее приблизительно вечность, он знает, как настоящая улыбка Майи выглядит, и он уверен, что та, которой она наградила в тот день Лукаса совсем не настоящая улыбка Майи Харт. Он практически видит приближение всего, начиная со спокойствия перед бурей. Но то, что он определенно не ожидал увидеть, так это Майю, пришедшую по пожарной лестнице и стучащую в его окно в три часа ночи в дождливую среду. − Майя? — его голос хриплый ото сна, кулаком он протирает свои глаза, а свободной рукой ищет предплечье девушки, чтобы втащить ее в комнату и закрыть окно, которое она просто открыла. — Боже, ты ледяная, иди сюда. Он вслепую проводит ее в ванную через темноту, говоря тихо, чтобы не разбудить его родителей; крошечное запястье Майи легко поместилось в его ладони. Он обернул ее в полотенце туго, чувствуя, как она трясется. Он полагает, что частично она трясется из-за холода, но также и из-за горя. − Ты в порядке? — решается спросить, и он в каком-то смысле ожидает обычного «я всегда в порядке», но вместо этого он чувствует тяжелое дыхание Майи на своей шее. − Почему я не должна быть в порядке? — он почти содрогается из-за ее голоса, сломанного и хриплого, как если бы она провела года крича на мир за появившееся страдания на ее пути. − Это не ответ, − он не хочет признать, но делает это в любом случае, просто из-за его натуры «Фаркл Минкус». Он изменил вопрос. — Как ты? − Хорошо? — это больше звучит как вопрос, нежели ответ, и Фаркл знает, что лучше не игнорировать это. − Хорошо? — он спрашивает спокойно, смотря как огонь появляется в ее грозовых глазах. − Прекращай допрос, Фаркл! − она прорычала, скидывая полотенце с своих плеч и резко поворачиваясь к выходу из ванны. Пару капель воды попали на его лицо из-за резких движений Майи. — Я… Почему я не могу быть в порядке? − Потому что ты приходишь сюда, только если ты не в порядке. — он объясняет, и это правда, они оба это знают, но Майя всегда была или слишком гордой, или слишком игнорирующей, чтобы признать это. − Тогда ладно, − она смеется, но это сходит на нет сразу же, она хмыкает. — Я полагаю, ты разобрался уже в этом. Беззвучные слезы начали стекать по ее щекам, и Фаркл никогда не был атлетом, но он бежит быстрее только из-за мысли о плачущей Майе Харт. Он мчится к ней, и даже если он смущается сгребать ее в свои руки, он все равно уже крепко держит ее, когда она начинает громко рыдать в его старую футболку с Эйнштейном. Фаркл держит ее, и держит ее, и держит ее, как если бы она была наиважнейшей вещью во всей Вселенной, которая, как Фаркл знает, всегда была ей. Все спокойно в оставшуюся часть ночи, после того как ему удалось уговорить ее уснуть практически на нем, но мысли Фаркла всегда были громкими, и он не спит этой ночью, наблюдая за ее сном (в наименее жутком виде по возможности) до тех пор, как утро не пришло на смену ночи. А потом пришло время идти в школу и притворяться, что они не знают что на самом деле происходит. Майя должна была вынести семь часов кружащей вокруг Райли, которая говорила только о вчерашнем свидании с Лукасом и была слишком слепой и влюбленной, чтобы заметить, что этими разговорами причиняет своей лучшей подруге боль. Блондинка сорвалась после двух часов и накричала на Райли (умоляя оставить ее одну), избегала ее же весь день, а если встречалась глазами с Фарклом, быстро и стыдливо отводила свой взгляд. У Фаркла не хватает мужественности пойти за Майей, но успокаивать плачущую Райли он тоже не может. В течении следующих месяцев Фаркл видел, как Майя отдалялась от Райли, и как они превращались из лучших подруг просто в друзей. Она начала также избегать Лукаса, но ее связь улучшалась с Зейем и Фарклом, который знал, что может это и не правильная вещь для каждого, но это будет правильным для Майи в настоящий момент, и который знал, что это время Майе поставить себя превыше всех. Одной ночью, после ухода Зея и после трех фильмов Star Wars, все заканчивается тем, что Майя лежит рядом с Фарклом на кровати, солнце падает в комнату через окно, и Майя может видеть, как красиво солнце отражается в его глазах. − О чем ты думаешь? — он спрашивает по привычке, вопрос, который он спрашивал у нее, если не мог прочесть ответ в ее глазах. Он тщательно рассматривает ее, полностью погрузившуюся в мысли, зная, что их руки касаются друг друга и это сводит его с ума. − О твоих глазах. — она не сдерживает свои мысли вообще, ее голос спокойный и полный серьезности; тон, который Фаркл даже не надеялся услышать от Майи Харт. Она смело прикасается кончиками пальцев к его лицу, посылая тонну мурашек по его спине. Ее зрачки расширены и сфокусированы на нем, когда ее рука движется от его глаз к волосам, пропуская его волосы снова и снова через пальцы мягкими волнами. Он сглатывает в тревоге, но скоро расслабляется и тянется за ее прикосновениями, закрывая глаза и пытаясь запомнить эти ощущения навсегда, ведь он знает, что скоро это закончится. — Мне нравятся твои глаза. И твои волосы, твои волосы такие мягкие. − Майя. — это все что вырвалось из его горла, наполненное наполовину предупреждением и наполовину желанием, не в грязном смысле, Фаркл бы никогда не позволили себе даже об этом думать, но большая часть желания состоит из того, что он хотел в первом классе, даже если он был слепым и обещал, что будет любить и Райли, и Майю. Он нарушил это обещание много лет назад. − Мне нравится твой нос. — она игнорирует его, мягко танцуя кончиками пальцев по его коже, улыбка медленно появляется на ее лице. Она переходит на его руки, обхватывая их своими маленькими ладонями, следит за синими венами на его запястье и проводит по ним же пальцами. Фаркл может поклясться, что это то как чувствуется рай на самом деле. Майя смотрит прямо на него, он знает это, хоть его глаза и закрыты, он просто знает. — И твои руки. В них я чувствую себя в безопасности. − Майя. — он снова говорит, но в этот раз он просто проверяет, как это чувствуется на его губах, которые скоро закроются, поскольку Фаркл чувствует ее прикосновения на своих руках, на плечах, на шее и на челюсти, до тех пор, пока ее рука не останавливается на его губах. Его глаза приоткрыты, и она все еще наблюдает за ним, как ястреб, но, когда он смотрит на нее, она смягчается и возвращает свой взгляд туда, где ее кончики пальцев бегут вдоль нижней губы Фаркла. − И твои губы. — она проводит языком по своей собственной, и это тот момент, когда Фаркл понимает, что она лежит к нему намного ближе, чем в тот момент, когда они только забрались на кровать. Он чувствует, как его дыхание ускоряется и как его руки обхватывают ее талию. — Мне нравятся твои губы. Она колеблется, но она — Майя Харт, что-нибудь когда-либо останавливало ее? − Поцелуй меня. И Фаркл целует. Медленно и нерешительно он сократил расстояние между их губами достаточно для того, чтобы соединить их губы в поцелуе, но это Майя, кто полностью прижимается к нему и ведет поцелуй. Фаркл мягко стонет и внезапно ломается, его глаза закрыты и руки наконец приземлились на талию Майи, он внезапно перевернул их и теперь он над Майей, целует ее так, будто от этого зависит его жизнь. Он продолжает поцелуй, но часть его сознания смеется, ведь все, что он знал о поцелуях это короткие «чмоки» его родителей и один печальный поцелуй Райли и Лукаса в метро, но это? Фаркл годами целовал руку, голову и нос девушки, но так или иначе все это померкло в этот самый момент. Она выдохнула его имя в поцелуй, и он отклоняется (под ее головой одна его рука, другой он опирается на кровать, для поддержки), он лениво смотрит на нее, фокусируясь полностью на ней. − Ты мне нравишься, Фаркл. — эти слова самая прекрасная мелодия для его ушей. — Я думаю, что я влюблена в тебя. Фаркл смотрит на нее и медленно целует снова. Пару недель спустя (достаточно долго для Фаркла, чтобы принять тот факт, что Майя Харт наконец-то его девушка, и все что между ними изменилось — это частые поцелуи, которым он вовсе не возражал) он держит ее руку, успокаивая, пока она извиняется перед Райли и Лукасом за то, что отстранилась от них на такое большое количество времени. Райли незамедлительно обнимает свою лучшую подругу, в то время как Лукас посылает Фарклу ухмылку с поднятыми бровями, указывая на их сплетенные с Майей руки. Фаркл улыбается и понимает, что он перестал просто видеть происходящие вещи.