Я всего лишь жертва обстоятельств

      Одинокая женская фигурка стояла на высокой крепостной стене и разбрасывала хлебные крошки. Как ни печально, но за прошедшие четыре года лес вокруг изменился. А расположенный за горами Дортонион и вовсе переименовали в Таур-ну-Фуин. Маленьких певчих птиц почти не осталось. Разве что вороны да стервятники обитали теперь в окрестностях Тол-ин-Гаурхота. Но жалкие крошки их совсем не привлекали. Мрачные птицы слетались лишь на кости, регулярно выбрасываемые орками прямо за мостом.       Тем не менее, два воробья и зяблик по-прежнему продолжали появляться в бывшей эльфийской крепости. А пару дней назад к ним присоединилась ещё одна птичка, ярко оранжевого цвета, названия которой несчастная Саралис не знала. Странное пернатое создание никогда не ело. Наверное, питалось насекомыми. Но зато издавало такие красивые трели, что обзавидуется любой соловей.       - Ты, правда, совсем не хочешь крошек? – удивлённо спросила эльфийка, заглядывая в маленькие зелёные глазки.       Будто поняв, птичка отрицательно покачала головой.       - У нас в мешке со старой мукой развелось много разных личинок, - тут же предложила ей Саралис. – Хочешь, я принесу их?       На этот раз птичка помотала головой гораздо быстрее.       - Чем же тебя покормить? – судя по всему, женщина расстроилась. – Быть может, зерном?       Сзади послышались чьи-то шаги. Оранжевая птица быстро вспорхнула и тотчас скрылась из виду. Эльфийка обернулась. По каменным плитам прямо к ней бежал Драуглуин.       - Слышь, девка, ну-ка помоги мне, - с ходу потребовал огромный волк, как обычно, не проявив ни капли любезности.       - Конечно, господин, - покорно согласилась Саралис. – Что я могу для вас сделать?       - Я случайно угодил в заросли репейника и нахватал там колючек. Можешь их вынуть?       Только сейчас женщина заметила, что из густой волчьей шерсти действительно торчало множество зловредных колючек. А на хвост страшно было даже смотреть.       - Я сейчас же всё выну, - пообещала она, с трудом сдержав улыбку.       - Только никому не говори, - несколько смущённо добавил Драуглуин. – Кстати, ты сегодня Гортаура не видела?       - Нет, господин.       - Странно… - волк повернулся к эльфийке задом, подставляя свой некогда шикарный хвост. – И куда только мог пропасть этот идиот?       Тем временем Майрон залетел в открытое окно одного из заброшенных крепостных зданий, дабы незаметно принять свой привычный облик. Ещё не хватало, чтобы подчинённые заметили его в столь глупом виде. Разговоров потом не оберешься (и это не считая криков Тхурингвэтиль). Вновь превратившись в рыжеволосого мужчину, майа огляделся и застыл от удивления.       Кузница! Заброшенная эльфийская кузница. Кажется, он видел её, когда осматривал крепость в первый раз.       Подойдя к тяжёлой наковальне, бывший кузнец любовно коснулся её рукой. Взгляд Майрона быстро пробежался по железным слиткам и запылённым формам для отливки. Как давно он не ковал ничего красивого? А почему бы не заняться снова своей любимой работой?       Майа подошёл к стеллажам и начал быстро рассматривать их содержимое. Жаль, но тут не осталось ни золота, ни серебра, ни драгоценных камней. Всё это было отправлено к Морготу, а лететь к горам и заниматься добычей руды было слишком опасно. Снующие по округе вороны не только обгладывали кости, но и доносили владыке Ангбанда обо всём происходящем. А узнав о добыче золота или серебра, он точно потребует отдать найденный металл ему.       Отвернувшись от стеллажей, Майрон умудрился зацепиться локтем за какой-то мешочек, и тот с гулким стуком грохнулся на пол. Его содержимое разлетелось по всему полу, тускло засверкав в здешней полутьме. Нагнувшись, майа поднял несколько оранжевых кусочков навсегда застывшей смолы.       Янтарь! Мешок был слишком лёгким для драгоценных камней, и при обыске туда не стали заглядывать!       Обрадовавшись своей находке, правитель Тол-ин-Гаурхота поспешил к наковальне. Ничего, что у него нет дорогих металлов. Можно так отполировать сталь, что будет блестеть ничуть не хуже! В конце концов, мастер он или нет?       Спустя около полумесяца работа оказалась завершена. В ладонях Майрона лежала сверкающая стальная брошь в виде летящей птицы, крылья и хвост которой были украшены самым ярким янтарём, полыхавшим изнутри пойманными в него огненными искрами. Оставалось самое трудное – решить, кому всё это подарить. А может, носить самому?       От столь тяжёлых раздумий майа отвлёк неожиданный скрип двери. В кузницу заглянула Тхурингвэтиль.       - Поступил новый приказ от Мелькора! – строго заявила она. – Владыка требует, чтобы ты собирал войска и выдвигался в Таур-ну-Фуин.       - Это ещё зачем? Ему что, Хитлума было мало?       Пару лет назад Мелькор действительно попытался захватить Хитлум. Но, как обычно, из этого ничего не вышло. Новому верховному королю нолдор Фингону пришёл на помощь местный эльфийский правитель Кирдэн Корабел. Хуже того, спустя год с востока притащилось очередное племя смуглолицых людей, быстро подрядившихся служить сыновьям Феанора. А это было очень плохо. Ведь воевать со всеми Эрухини Средиземья Майрон совершенно не хотел. Радовало, что хоть Тингол пока не слишком жаловал этих проклятых преступников. Особенно узнав об истинных причинах их прибытия на данный континент.       - Владыка хочет, чтобы ты изловил того человека, что по-прежнему скрывается в вверенных тебе лесах, - пояснила Тхурингвэтиль. – Этот Берен постоянно нападает на наши войска, и орки боятся его настолько, что не помогает даже обещанная Мелькором награда.       - А большая награда? – тут же поинтересовался Майрон. Идея перекупить людей всё ещё не выходила из его головы.       - Больше, чем ты можешь себе представить!       - Хм… Ну, ладно… Пожалуй, я и впрямь прогуляюсь в мой лесок, - задумчиво проговорил правитель Тол-ин-Гаурхота. – Поищу этого Берена. Если повезет, то потом и себе таких найму.       Прихватив со стола созданную брошь, майа собрался покинуть кузницу, но заинтригованная Тхури задала ему ещё один неожиданный вопрос:       - А что это ты тут делал? Опять ковал красивые побрякушки?       - Ага, - Майрон поспешно спрятал своё украшение в карман.       - И кому ты это подаришь? – женщина плавно переместилась поближе, кокетливо заглядывая в его зелёные глаза.       - Прости, но тебе оно не понравится, - подавшись назад, майа отступил к спасительной двери. – Ты ведь не любишь птиц.       Орки и волки были подготовлены к походу в самые короткие сроки. Раздав остающимся в крепости разнообразные приказы и поручения, Майрон напоследок зашёл на кухню попрощаться с Саралис.       - Возвращайтесь поскорее, господин, - тихонько попросила эльфийка. Перспектива остаться один на один с Тхурингвэтиль её совершенно не прельщала.       - Уверен, наш поход не продлится долго, - майа попытался улыбнуться, и это вызвало у женщины ещё больший испуг. – Пока меня нет, уберись как следует в моих покоях. А ещё разберись с запасами продовольствия. Говорят, что в мешках со старой мукой завелись какие-то личинки.       - Я непременно всё выброшу, - заверила его удивлённая женщина, гадая, откуда хозяин умудрился об этом узнать.       - Ты хорошо тут поработала, - признал правитель Тол-ин-Гаурхота, осмотрев ухоженную и чистую кухню. – А знаешь, я решил кое-что тебе подарить.       Вынув из кармана сверкающую брошь, Майрон протянул её Саралис. Но женщина лишь непонимающе похлопала своими длинными чёрными ресницами.       - Господин… - несколько неуверенно произнесла она. – Это очень красиво, но я не могу её взять. У нас не принято брать подарки от посторонних мужчин.       - Так ведь я не посторонний, - майа подошёл к эльфийке вплотную и приколол украшение на её платье. – Я твой господин, и таково моё желание.       - Конечно, если вы так хотите, - Саралис покорно склонилась, но тут её взгляд упал на брошь. Маленькая оранжевая птица с огненными перьями.       Не веря собственной догадке, женщина быстро подняла лицо, вглядевшись в стоящую перед ней фигуру. Рыжие волосы, зелёные глаза… И эта фраза про личинки в муке…       Ещё раз таинственно улыбнувшись, Майрон кивнул и, ничего больше не говоря, направился к двери. Постояв немного в неподвижном состоянии, эльфийка легонько коснулась украшения пальцами, а потом, будто опомнившись, возвратилась к своим делам.       Поход в Таур-ну-Фуин действительно оказался недолгим. Не желая приближаться к Дориату, чёрное войско преодолело горы вдоль Ривиля и вышло к тёмному лесу.       Почему красивый некогда лес стал таким мрачным? Майа никак не мог этого понять. Ведь он так тщательно оберегал бескрайние зелёные рощи. Оставалось всё валить на своих соседей - Моргота и Мелиан.       Созданная владыкой Ангбанда тьма долетала и досюда, подавляя рост растений, но что вытворяла эта чокнутая майэ, оставалось только гадать. Сам Майрон использовал для защиты своего леса силы Порядка, и там, где эти силы сталкивались с силами Хаоса, творилось нечто отвратительное. Всё живое буквально умирало, а земли превращались в пустыни. Но если к северу от Таур-ну-Фуин пустыня образовалась ещё во времена Дагор Браголлах, то ситуация на юге повергла правителя Тол-ин-Гаурхота в настоящий шок.       Там тоже образовалась пустыня. Кто-то даже прозвал её Нан Дунгортеб, Долиной Страшной Смерти. И там воистину было страшно. Орки говорили о каких-то тварях и огромных пауках, в чьи сети нередко попадали разные зазевавшиеся идиоты. А это означало только одно. Кто-то всё же применил там силы Хаоса. И этот кто-то – не Моргот.       Конечно, Майрон знал, что в Нан Дунгортеб долгое время жила та самая огромная паучиха, от которой балроги когда-то спасли своего Хозяина. Возможно, нынешние пауки – её потомство. Но было ли дело в одной только этой твари, давно пропавшей неизвестно куда?       Или Мелиан тоже применяла какие-то силы, противоположные силе Порядка. Подобные мысли посещали голову майа всё чаще и чаще. Разве это Порядок – запрещать кому-то куда-то ходить? Кто разрешил ей отгораживать Дориат от остального Средиземья? Ведь этот мир был создан для всех. Ну, ладно, орки, но людей-то за что?!! Злостное искажение замыслов Эру было просто-таки налицо!       Сначала разберёмся с нолдор, а там возьмёмся и за неё, - решил про себя майа, мысленно возвращаясь к порученному заданию. Поиски Берена продолжались уже несколько дней, а результатов так и не было.       - Растянем наши войска и прочешем весь лес! – приказал он оркам и волкам. – Но на юг не суйтесь. Ещё не хватало угодить к этим паукам.       Чёрное воинство бросилось выполнять поручение. Долгие дни тысячи прислужников Моргота обследовали каждое дерево и каждый куст, стараясь не пропустить затаившегося где-нибудь противника.       И, в конце концов, человеческие следы были найдены. Но вели они куда-то на юг.       Орки и волки начали усердное преследование. Майрон даже пытался летать над лесом, но тёмные ветви надёжно укрывали от его глаз всё живое. Вдобавок, тут по-прежнему жили дикие звери, и вскоре стало понятно, что они на стороне Берена. Хуже того, следы человека уходили на юг всё дальше и дальше.       Нан Дунгортеб! Он идёт туда! Сообразив, что Берен решил прорываться в Дориат, майа велел своим войскам пошевеливаться. Требовалось перехватить беглеца прежде, чем он скроется в столь опасном месте.       И всё же они не успели. А идти в эту каменистую пустыню правитель Тол-ин-Гаурхота так и не решился. Сколько его воинов погибнет там? Никакая награда от Моргота не стоит таких потерь. Нет большей глупости, чем угробить одно войско с целью нанять другое.       - Возвращаемся назад, - распорядился майа, с трудом скрывая собственное разочарование. Видимо, с подкупом людей придётся пока подождать.       А этот Берен наверняка погибнет. В Нан Дунгортеб его не спасёт ничто. И даже если он каким-то чудом выйдет к Дориату, эльфы не пустят его туда, и он умрёт от голода. В любом случае, проблема с человеком была решена.       Вот только ждать с возвращением в крепость Майрон не собирался. Велев войскам двигаться к Топям Сереха, он превратился в летучую мышь и быстро понёсся над лесом и горами в сторону своего дома.       Впрочем, уже на подлёте к Тол-ин-Гаурхоту его правитель отказался от этой личины и принял образ оранжевой птички. Почему бы не сделать Саралис небольшой сюрприз? Кажется, в это время эльфийка как раз выходила на крепостную стену со своими хлебными крошками.       Уже представляя, как она удивится (а может даже и обрадуется), хозяин крепости подлетел к одной из башен и уселся на каменный карниз. Как он и предполагал, женщина была уже тут. Но не одна. Рядом с ней стояла Тхурингвэтиль и громко говорила какие-то ужасные вещи.       - О, мне стоило догадаться, что он делает эту брошь для тебя! – главная «летучая мышь» почти кричала, тыкая пальцем в приколотое к платью Саралис украшение. – Я так и знала, что рано или поздно ты всё же окажешься в его постели! Но запомни, красивая глупышка, этот мужчина – мой! Он был моим больше четырёх тысяч лет! А ты – просто кратковременное увлечение!       - Госпожа, о чём вы? – судя по виду, эльфийка была чрезвычайно напугана. – Всё совсем не так! Поверьте, между мной и господином Гортауром ничего нет. Я сама не знаю, почему он мне это подарил!       - Ну конечно! Думаешь, я дура?!! Просто помни, что его прозвали жестоким совсем не случайно! Однажды Гор зашёл в заполненную эльфами Ангбандскую тюрьму и спалил их всех просто так! Поверь, тебя ждёт тоже самое! Тобой попользуются, а когда надоешь, бросят к оркам!       Глаза Саралис округлились от ужаса, но она всё же попыталась возразить:       - Может, я и не айну, как вы, но, в отличие от вас, я знаю, что такое честь! Я никогда не лягу с мужчиной, если он не является моим законным мужем! Говорите всё, что угодно, но моя совесть чиста!       Увы, Тхурингвэтиль лишь расхохоталась.       - Какие мы чистые и невинные! Ещё раз говорю, не ври мне! Впрочем, если ты думаешь, что я боюсь какой-то жалкой эльфийки, то ты глубоко ошибаешься! Пускай Гор немного порезвится. Думаю, он скоро поймёт, почему ваша раса является низшей. Ты никогда не дашь ему того, что он получал от меня! Но, знаешь, я даже готова помочь тебе. Хочешь, расскажу, что ему нравится, а что нет? Как он млеет от удовольствия, когда покусываешь его вот здесь…       Насмешливо ухмыляясь, предводительница летучих мышей потянулась к шее своей предполагаемой конкурентки, чтобы показать ей, куда именно нужно кусать, но тут за её спиной выросла высокая фигура в неизменном чёрном плаще.       Видно, что-то почуяв, Тхурингвэтиль резко обернулась.       - Пошла вон! – злобно гаркнул на неё Майрон.       Так и не убрав ухмылки со своего лица, женщина гордо вскинула голову и пошагала прочь. Правитель Тол-ин-Гаурхота виновато посмотрел на всё ещё испуганную Саралис.       - То, что сказала эта стерва – полная чушь! Она разозлилась на меня потому…       Но эльфийка внезапно подняла руку, призывая его умолкнуть. А затем принялась отстёгивать подаренную им брошь. Впервые майа заметил в её глазах непривычную решительность.       - Заберите это, господин, - строго произнесла она. – Я отказываюсь носить ваше украшение.       - Но послушай… Я, правда, не хотел ничего такого…       Не слушая его объяснений, Саралис положила украшение на каменную ограду, а затем удалилась. Подойдя туда, Майрон подобрал его. Какое-то время он стоял, не шевелясь, и разглядывал собственное творение, а затем со всей силы зашвырнул красивую брошь в несущиеся у крепостных стен быстрые воды Сириона.