Fuerte es como la muerte el amor

Белый горячий песок, высоченные пальмы, лазурные волны океана, они вдвоем идут по пустынному берегу. Кажется, в этом мире нет никого кроме них. Но почему-то в сердце таится какая-то непонятная тревога. Сзади послышался щелчок. Вдруг все тело поражает боль, теплая вязкая жидкость растекается по одежде. Кровь. Испуг в глазах Эрика. Тело немеет и валится на раскаленный песок. Чарльз просыпается в холодном поту и резко садится на кровати, подпирая голову руками. Это был сон. Отвратительный кошмарный сон. Часы показывали 5 утра, за окном в свете фонаря кружили снежинки. В этот момент Чарльз себя ощущал такой же маленькой холодной снежинкой, падающей на землю.  — Чарльз, что случилось? — Пробормотал сонный и такой приятный голос. — А ну живо накройся. Не успел Чарльз и слова сказать, как Эрик накрыл его одеялом и повалил обратно на подушку, попутно прижимая к себе. Жгущий кожу холод сменился приятным теплом, таким нежным и родным. В объятиях Эрика Чарльз забывал обо всем: о проблемах, об окружающем их мире. Оставались только они и это греющее душу тепло. Даже в самые напряженные моменты, когда Чарльзу хотелось сорваться или что-нибудь разбить, его успокаивали нежные объятия Эрика. Такое ощущение, что абсолютно любую проблему можно решить, когда тебя обнимают руки самого дорого тебе человека. А Ксавье постоянно кажется, что он просто сходит с ума, и ему это нравится. Вот и сейчас, Эрик просто мирно спит, а Чарльзу уже сносит крышу. Одно только еле заметное соприкосновение носами вызывает лавину эмоций. А этот родной и ни с чем не сравнимый запах, который приятнее роз и лавандовых полей. Это размеренное тихое дыхание. Сомкнутые веки, скрывающие за собой самые красивые в мире глаза. Длинные ресницы, которым позавидовала бы любая девушка. Еле ощутимое кожей биение сердца, такое успокаивающее и убаюкивающее. Даже в этом звуке скрывалось тепло и нежность. Чарльз немного отодвинулся и рассмотрел лицо Эрика. Он не знал зачем, ведь он и так изучил каждую родинку и каждую линию этого лица. Но каждый раз это зрелище завораживало. Чарльз снова немного поерзал и, уткнувшись носом в шею Эрика, наконец закрыл глаза. Не было на свете ни одной такой вещи, которая могла бы усыпить Чарльза быстрее и приятнее, чем спящий рядом Эрик Леншерр.