Он любит, она любит

      Он любит ее волосы. Эти ручейки жидкого огня, сливающиеся в бурный поток. Валтор любит смотреть, как ветер играет с этим огнем. Любуется, как яркие пряди ниспадают по оголенной спине, плечам, касаются шеи, лаская кожу. Ему нравится зарываться в них, вдыхая их чуть сладкую свежесть. Валтор любит пропускать их сквозь пальцы во время чтения, пока Блум что-то зарисовывает в своем альбоме, положив голову ему на колени. Он любит наматывать их на пальцы, преподносить к губам. Блум всегда находила этот жест куда более интимным, чем самые порочные ласки демона.       Он любит ее шею. В особенности любит ее украшать. Нет, не золотом или серебром, не бесценными каменьями, хоть те и подчеркивают плавные изгибы, делали кожу девушки на вид еще более нежной и более хрупкой. Валтор любит целовать ее, кусать, оставлять заметные всем следы. А также маг любит наблюдать за реакцией окружающих на подобное проявления страсти. Особенно резко реагируют Орител и Фарагонда. А если еще и Валтор в этот момент рядом… И Блум, как ни странно, никогда не пытается прикрыть оставленные демоном синяки, засосы или укусы. Фея никогда в этом не признается, но ее тоже забавляет то, как реагируют на это окружающие. Но лишь совсем немного!       Он любит ее руки. Они вызывают у него весьма двоякие чувства. Руки феи нежны, когда ласкают демона или рыжая просто случайно касается его, или, когда лениво водит тонкими пальчиками по его рукам, обводит черты лица мужчины. Валтор любит ловить их губами, легонько покусывать подушечки. Но в то же время, эти руки таили в себе опасность. Маг не раз видел, как в них вспыхивает пламя, как Блум приручает его, как огонь ластится под ее ладони, подчиняясь приказам хозяйки. И он любит на это смотреть. Валтор любит это чувство восторга, которое немного напоминает безумие, с толикой вожделения, что вспыхивает в нем вместе с этим пламенем. И Блум знала это.       Он любит ее губы. Растянутые в улыбке, когда Блум хорошо. Чуть поджатые, когда она задумывалась или злилась, но пыталась сдержаться. Приоткрытые в чувственном вздохе или сладком стоне, когда она с ним. Валтору нравится ощущать их мягкость и нежность, когда фея целовала его, ласкала. Он любит превращать ее невинные поцелуи в страстные и пошлые, кусая ее губы, любит провести по ним языком, а затем проникнуть в ротик девушки. И Блум будто бы специально так трепетно и кротко целует демона, побуждая его взять над ней верх.       Он любит ее крылья. Как бы странно это ни было. Большие, сильные, хоть с виду так и не скажешь, они напоминали витражи. Но главным было не это. Крылья Блум невероятно чувствительные. И знает об этом только Валтор. Он знает, как тихо стонет фея, если неспешно оглаживать ее крылья, обводить пальцами окантовку. Он знает, что если чуть надавить или сжать в нужном месте, стоны станут громче. Он знает, что если в дурманящем порыве желания схватить их у основания, сжимая с силой, Блум начнет задыхаться от переизбытка чувств. У Валтора кружится голова от знания этого, казалось бы, пустякового факта. Но это вселяет в него чувство особой власти над феей, позволяя только ему говорить ей: «Ты моя!». А Блум…       Она…       Она любит его глаза. Ледяная гладь, под которой скрываются эмоции. Порой она дает трещины, и чувства горячим паром вырываются наружу, заполняя всю радужку, заставляя лед оживать. Разгадать эмоции Валтора очень трудно, он мастер менять маски, поэтому Блум часто обращается к его глазам. Быть может глаза это и зеркало души, но встречаясь взглядом с демоном, девушка будто бы попадала в другой мир, который завораживал своей ледяной красотой. Блум могла подолгу смотреть Валтору в глаза, разбирая палитру в радужке. Основным цветом хоть и был льдисто-голубой, но порой проскальзывали снежно-белые или холодно-синие всполохи. Валтор часто ловит взгляд Блум, который она сразу же спешит отвести, поняв, что ее заметили. И демон все время усмехается.       Она любит его губы. В особенности его улыбку. Поцелуи, ласки дарили фее потрясные ощущения, но именно улыбка… Такая самодовольная, немного таинственная, опасно притягательная, придающая демону еще больше шарма. Каждый раз, когда девушка видела эту улыбку, сердце ускоряло ритм, а огонь в ее крови начинал неимоверно жечь. Конечно, Блум никогда в этом не признается, но Валтор и без того все знает.       Она любит его голос. Он был музыкой для ее ушей. Плавный, текучий, обволакивающий сознание. Тон Валтора может переливаться от холодных льдов измерения Омега до горячих вулканов Пироса. Но больше всего Блум любит ту интонацию, которой он разговаривает только с ней. Чуть приглушенный, хриплый тембр бархатом окутывает разум феи, заставляет ноги подкашиваться, краснеть от всех тех непотребств, которые он нашептывает ей на ухо. От одного его голоса Блум готова стонать, и Валтор этим бесстыдно пользуется.       Она любит его крылья. Валтор нечасто демонстрирует девушке свой второй лик, но, когда это происходит… Казалось бы, демонический облик должен отпугнуть столь светлое создание как фея, но Блум наоборот тянулась к нему. Ее переполняет странное восхищение. Альтер эго Валтора пугающе, но крылья… Это была та самая искра Огня Дракона среди Тьмы. Невероятные и не малой силы, им нипочем даже самые буйные ветра. Это были крылья дракона.       Она любит его сердце. Вопреки всеобщим убеждениям оно у него было. И Блум любит слушать его биение, нравится чувствовать его под своей ладонью. Мерное, еле слышное, успокаивающее, живое. Ее сердце. Уже ее. И Валтор этого не скрывает. По крайней мере, от Блум.