Забери меня

«Кто еще сидит и смотрит все твои перископы, все твои стримы, все твои уебанские никому ненужные ролики? » В комнате холодно, даже слишком. Несмотря на то, что на календаре был конец ноября, отопление так и не включили, а компьютер был единственным источником света, который пытался озарять маленькую комнату. Его экран не переставал светить на протяжении уже нескольких суток подряд. Спать Ларину не хотелось. Хотелось умереть. И вроде бы всё хорошо, все его работы с каждым днем набирают большее количество просмотров, аудитория растет, а Хованский наконец-то заткнулся и не упоминает о нем в каждом видео. Дмитрий проводит руками по волосам и по-привычке заходит в социальные сети, листая сообщения и не находя ничего помимо восторженных фанаток и предложений сотрудничать. А так ли это хорошо, что Юра о нем не говорит? Как бы парень не хотел, он не может отрицать, что привык. Привык к едким словам и осуждениям, привык к ухмылке и довольному взгляду. Привык к нему. Кофе не помогает, хотя обычно именно оно с легкостью решает все проблемы. Чтоб хоть как-то отвлечься от пугающих мыслей Ларин садится за такой привычный ему коричневый стол, находя среди общего бардака несколько чистых листов и пытается написать очередной сценарий к видео. К видео, в котором каждое слово будет кричать о Хованском, но ни разу не будет названо его имя. Однако его аудитория не глупая, они сразу понимают что к чему. Но ему плевать. Уведомление приходит на телефон неожиданно и громко, особенно в полной тишине, нарушаемой лишь дыханием. Темп был не ровным, часто учащался, после едва приходя в норму. Иногда дыхание вообще задерживалось, в такие моменты рука парня подрагивала. Видимо в мыслях проносилось очередное воспоминание. Дмитрий отрывается от написанного текста и устало смотрит на экран. Очередное никому ненужное сообщение. Он блокирует телефон, снова погружаясь в работу. « Нет, Хованский не уебан, вот здесь я поспорю. То есть в своей парадигме он прекрасен » Пьяные оры заглушает громкая музыка, которая бессвязным потоком лилась из старых колонок. В баре по пятницам весело. Множество людей, алкоголя, новых знакомств и шалав, которые готовы дать за бутылку самого дешевого пива. Юрий горько улыбается и просит ещё стопку водки, пытаясь восстановить события этого вечера. Сначала было несколько бутылок пива. Пять? Или больше? Он уже не вспомнит. Потом около бутылки коньяка, а теперь и водка. Печень, привыкшая к такому пагубному образу жизни уже не отзывается невыносимой болью, однако всё равно где-то внутри будто что-то ломается с каждым выпитым глотком. Хован скидывает всё на ужасный алкоголь, однако понимает, что причина колющей боли совершенно не в этом. А в темноволосом мужчине, который вероятнее всего сейчас посапывает в подушку, мило расположившись во сне. От таких мыслей Юре становится противно. Он натурал. Он не должен обращать никакого внимания на этого кошмарного пидора. Нет. Не сейчас. Не сегодня. Никогда. Очередная стопка. Вокруг кучерявого собралась огромная толпа шлюх, которые просят фото или предлагают отсосать. Он не отказывался от столь заманчивых по его мнению предложений. Не отказывался до сегодняшнего дня. Юрий покупает себе ещё две бутылки виски, пытаясь написать своему водителю, чтоб он его забрал. « Да ни один твой друг не знает тебя так, как знаю я » Ларина приводит в бешенство очередное уведомление. Сейчас он готов разбить этот телефон об стену. Парень на пределе. Дмитрий приподнимает брови и всматривается в экран. Знакомый номер на нем заставляет его содрогнуться, вернуться мысленно в те дни, когда они с Хованом враждовали. Стратегически продуманно и беспощадно. Но он так и не смог удалить его номер. Юрий ʕ•ﻌ•ʔ: Хэээй, я в бпре. Забри меня пожлста. Улицр Заслонная 15 Ларин не должен ехать. Ему должно быть плевать. Ведь так? Но он несколько раз сильно бьет кулаком об стену, после надевая пальто, тихо матерясь и ненавидя самого себя больше чем того самого Юрия Хованского. Дверь не закрывается с первого раза, слишком подрагивали у парня руки, чтоб повернуть ключ в замочной скважине. На улице была обычная Питерская погода, что так полюбилась этому слегка мрачному одинокому человеку. Шел ливень, и Ларин в очередной раз проклял себя, открывая свою машину. Он заваливается на водительское сидение и вдавливает педаль газа. Рваные мысли носятся в голове Дмитрия, загоняя его в угол. Но больше всего его беспокоил один вопрос: « Зачем? ». Доехав до бара, Дима видит промокшего насквозь Хованского, который почти не стоит на ногах. — Сколько ты выпил, мразь? — знакомый голос будто выводит Юрия из опьянения. Он улыбается, развязно и нагловато, заставляя Ларина смутиться. — Ох, Уточка. Тебя так жизнь помотала, что ты решил подняться до моего уровня и набухаться? — Скорее опуститься. — шипит Дима, однако подходит ближе к Юре, подставляя ему руку. — Пошли, полторашка. Домой пора. — К тебе или ко мне? — выпаливает Хованский, снова смеясь. Так язвительно, но так привлекающе. — К нам. — Ларин говорит спокойно, будто это в порядке вещей. А после усаживает Юру на заднее сиденье и заводит машину. « Мой любимый. То есть мой, да. Мой любимый Юрий — это Хованский получается… »