Что же это такое?

Все соседи вовсе погасили свет в доме, даже кошки с собаками перестали издавать душераздирающие звуки. Только одно окно горело. Окно Александра. Вот уж которую ночь в его глазах и сном не пахнет, он что-то отчаянно строчил. Строчил и выкидывал, потому и был завален в смятых бумажках. Прямо рядом с ним был маленький кусок бумаги, на котором был изображён автопортрет его давнего знакомого. Николая. *** – Прошу простить меня, господа, но я вынужден покинуть столь приятное чаепитие. Благодарю за гостеприимство по отношении ко мне, я этого вовек не забуду. – Александр вышел из-за стола, поклонившись до пояса. Придерживая рукав своего недлинного пиджака, Пушкин надел пальто и вышел из роскошного дома, оставив своих товарищей в недоумении. Александр никак не мог опоздать, потому и был быстр в ходьбе. Направлялся он прямо к сверкающей Неве, где его ждал Николай. Честно признать, не было бы того дня, когда Пушкин не вспоминал волнистые волосы Гоголя до плеч. Он был безумно красив для него. – Ох, Александр, это Вы. Думал, не дождусь уж Вас. – слабо улыбнулся Николай и снял шляпу в честь приветствия. – А что же? Вот он я. Дорогой мой друг, предлагаю пройти в мой дом, Вы ещё не отведовали моего мятного чая и моей замечательной клубники. Право, вкуснее Вы в жизни ничего не ели. – рука скользнула и вот уже оказалась рядом с запястьем Николая, от чего у того участилось дыхания. – Почему бы и нет? Пойдёмте. – согласился Гоголь и направился за Пушкиным, не отпуская его запястья. *** – Будьте так любезны, у Вас не найдётся ложечки сахара? – спросил Гоголь, будучи сидя напротив Александра. – Прошу, прошу. – насыпал немного сахара в чашку Николая, не сводя своих сверкающих глаз с приятного лица. Через пару минут Александр Сергеевич подсел совсем вплотную к Николаю. – Да? – в недоумении посмотрел на Александра, впрочем, на него так все смотрят, ему не привыкать. В свою очередь Александр обхватил руками руку Николая и заглянул как будто прямо в душу. – Лицо Ваше, Николай, такое приятное. Ох, прошу простить за бестактность. – Ну, если слова Ваши чистая правда, то мне уместно сказать спасибо. К сожалению, мне стеснительно говорить что-то в ответ. – опечалено опустил голову, и зря он сделал это: в следующую минуту Александр неуверенно потянулся к губам своего товарища и, о боже, смог к ним прикоснуться, чему Николай противиться не смел, он лишь нахмурился и невольно сжал руки Пушкина. – Что же это? – дрожащим голосом спрашивает Николай. – Любовь, Николай