Ну, что у тебя на этот раз?

      Ну, давай, расскажи мне, что у тебя случилось на этот раз. Поделись своими проблемами, ты же знаешь, что я всегда выслушаю тебя, что я все пойму, напою чаем, потом ты выпьешь вина и я уложу тебя спать. А утром ты уйдешь и не скажешь ни единого слова. Мы не будем видеться где-то месяц, а потом ты опять напьешься в хлам, позвонишь мне и скажешь: «Вытащи меня из этого дерьма». И я, как благородный человек, приду и заберу тебя, а затем все снова повториться.       Но в этот раз все иначе: ты сама без звонка и предупреждения ворвалась ко мне в квартиру и обнимаешь. Говоришь: «Лука, я так сильно скучала! Я так спешила к тебе, потому что поняла — ты мне нужен!». И что мне прикажешь с этим делать? ТЫ даже не представляешь, как меня это раздражает. Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! Но ты даже не подозреваешь об этом! Знаешь, мне так сильно хочется взять тот нож, которым я сегодня резался, и воткнуть его тебе в спину. Какая же ты сука!       Я обнимаю в ответ, глажу тебя по волосам, говорю, что все будет в порядке. А ты улыбаешься, киваешь и прижимаешься сильнее. Блядь, заебала! Какого хрена ты творишь?!       Потом мы идем на кухню. Ты садишься за стол и смотришь, как я ставлю чайник, предлагаешь свою помощь, но я выдавливаю из себя улыбку и говорю, что и сам в состоянии все сделать сам.       Сидим, пьем чай, ты опять говоришь о чем-то, но мне на это плевать. Серьезно, тебе не надоело еще говорить о том, что все твои бывшие такие козлы и мрази? А я, значит, среди них такой святоша?       Потом ты начинаешь плакать, кричать, что никому не нужна, что тебя все используют. Меня тошнит от твоих речей. Ты меня тоже используешь, тварь! Но я почему-то не плачу! И мы плавно переходим к вину. Вернее ты переходишь к нему. Ты, не стесняясь, хватаешь бутылку и пьешь из горла, а я помешиваю ложкой свой давно остывший чай. Классная у нас игра, не правда ли?       Вот не прошло и часа, а ты уже опьянела. Сразу видно, пить не умеешь, так зачем тогда напиваешься? Я беру тебя под руки, отвожу к себе в комнату, укладываю на кровать, укрываю пледом и ухожу.       Уже на кухне беру пустую бутылку и разбиваю ее об стол. Ты не услышишь мой крик, слишком крепко спишь. Что же тебе снится, мразь, пока я страдаю? Беру осколок, морщась, провожу по своему запястью им. Кровь струей стекает на пол. Достаю из кармана пачку сигарет, сажусь на пол и закуриваю. Мне дико обидно, что меня используют. Но я не могу сказать тебе об это в лицо, не могу, понимаешь? Мне так хуево, а об этом даже никто не знает. Я тоже хочу высказаться, у меня столько всего накопилось, но я сижу здесь и режу свои руки. Надоело! Достало! Заебало! Уйдите! УЙДИТЕ ВСЕ, МНЕ НАХЕР НИКТО НЕ НУЖЕН!!! ПОЧЕМУ ВЫ ВСЕ ЛЕЗЕТЕ КО МНЕ?! УЙДИТЕ! УЙДИТЕ! УЙДИТЕ! ЗАТКНИТЕСЬ! МНЕ НАДОЕЛИ ВАШИ ГОЛОСА, ВАШИ ПРОБЛЕМЫ! Я ПРОСТО… — …я просто желаю умереть. И я сделаю это.       Встаю с пола, иду к раковине, включаю воду и провожу ножом вдоль руки. Мне больно, я не сдерживаю слез, кричу. Как же хорошо, что ты это не слышишь. Кровь хлещет. А я стою и смотрю на это. Наутро, когда ты проснешься и захочешь по-тихому свалить, то вспомнишь, что оставила свою сумку на кухне, где слышится шум воды. Ты осторожно войдешь туда, возьмешь ее, а потом увидишь мое тело, мертвое, бледное. О, уверен, оно будет прекрасно. Позвонишь в скорую и полицию, они приедут и заберут меня, а потом…

***

      А потом я проснулся и заплакал. Лежал в кровати и смотрел на свое левое запястье и ругал себя, за то, какой я слабак. Подушка уже промокла, как же я давно так не плакал. Но легче не стало. Потом кто-то позвонил в дверь. Я встаю с кровати, вытираю свои слезы и иду в прихожую открывать дверь.… Надо же, там стоишь ты, улыбаешься. А я с отвращением спрашиваю тебя: — Ну, рассказывай, что на этот раз?