Я нашёл свой дом

      Обломки. Разрушенная станция метро, окровавленная голова Криденса гудит. Его слух, зрение, все чувства смешались в одно. Как он понимает, его никто не видит. Они убили обскура, а вот Криденса, этого жалкого, дрожащего мальчишку, оказывается не так просто погубить. На это способен только Грейвс. Грейвс, который сказал, что он больше ему не нужен. Что всё, что он говорил, было лишь для того, чтобы найти обскура. Слова Грейвса ранили его и начали губить изнутри. Ломать, убивать и выводить из его псевдо контроля. Для Бербона мракоборец был единственным человеком, которого не воротило от одного только присутствия Криденса в радиусе нескольких метров. Грейвс был его единственным другом. Он не хотел верить его словам, не хотел верить, что они исходят от самого близкого ему человека.       Сквозь пелену и отголосок своего же крика, Криденс слышал и видел, как Грейвса поставили на колени. Он уже почти поднялся с места, как этот держатель милых зверюшек - мистер Скамандер - снял с Грейвса чары магии. Грейвс больше не был Грейвсом. Он был блондином, и голос его стал неизвестным. До него доносилось не очень много, но он слышал про то, что эта белобрысая голова принадлежит Гриндевальду - великому и ужасному. Хотя о величии можно поспорить.       Так что же получается, Криденс был прав? Его нутро, знающее Грейвса так хорошо, смогло отличить самозванца от того настоящего, подарившего ему амулет, Грейвса? Вот только если этот Гриндевальд притворялся Персивалем, то где же истинный Персиваль?       «Я должен найти его», — пронеслось в голове полуживого Криденса.       Он едва двигался, но сделал бы всё, чтобы встать сейчас на ноги и тут же отправиться на поиски этого, такого близкого ему, человека. Главная цель сейчас — подняться. Вдруг пол начал содрогаться. Обломки возвращаются на место, тем самым откапывая часть тела Бербона из-под завала. Это его шанс уйти незамеченным. Всё, что ему нужно сделать, - это перестать бояться. Следовать слову Грейвса.

«Ты сильный, Криденс, даже больше, чем ты можешь себе представить. Сверни все горы на своём пути, и будешь ты почитаем среди всех».

      Сделав глубокий вдох, Криденс поднимается. Ещё вдох. Новое движение. Проворачивая это раз за разом, прокручивая в голове слова Персиваля, он встал на выдохе. Он не чувствует слез боли, стекающих по его острым скулам. Его главная цель, главная задача — найти Грейвса. Он вспоминает его слова об амулете, что, если Криденс до него дотронется, тот тут же придёт к нему. Всё ещё стоя в подзёмке, он слегка дотрагивается до неизвестного ему символа. Ничего не происходит. Он всё ждёт и ждёт, пока вдалеке не начинает гудеть поезд. Поняв, что правительство всё уладило, жизнь продолжается, а весь город находится в забвении, Криденс выходит наружу. Он снимает с себя амулет и держит его в руке, ни на секунду не отпуская. Может, Грейвсу так будет легче его найти. Если он всё время будет звать его.       Грейвс сидит во влажном подвале, по его мнению, своего же дома. Он ослаб от всего, что проворачивал с ним Гриндевальд. Выпытывал из него информацию о ребёнке, в котором находится обскур. Выпытывал информацию о его информаторе. Криденсе. Каждый раз, когда этот никчёмный волшебник говорил его имя, кровь Грейвса стыла в жилах. Он произносит его имя так неправильно. Так же, как это делали все. Все, кроме него самого, кроме Персиваля. И вот, после долгих мук, Гриндевальд притворился Грейвсом и ушёл, оставив настоящего мракоборца гнить в его же подвале.       Он не мог пошевелиться. Всё его тело ломит от ран. Они кровоточат, гудят, чешутся, а он сам до некоторых даже дотянуться не может. Грейвс вздрогнул. Открыл свои бездонные глаза и улыбнулся лишь уголками губ. Криденс. Амулет. Он дотронулся до него, значит, с ним всё в порядке. Он точно уверен, что это Криденс. Через некоторое время Грейвса опять взбадривает эта волна энергии. И теперь она не угасает. Только вот зачем? Если там снаружи уже ходит Грейвс. Он знал ответ на свой же мысленный вопрос. Бербон не промах, как думают все. Он знает, что настоящий Грейвс, его друг, сидит где-то в заточении.       Грейвсу нужно подняться. Нужно собрать все силы, что у него остались, и встать. Успокоить Криденса, ведь даже через то, как он держит этот амулет, он чувствует, что сейчас происходит на его душе. Встать, собрать все магические силы, подлатать раны, выбраться из этого холода и сырости, которая обволокла его. Вдох. Движение. Вдох. Движение. И так до того момента, пока он не будет твёрдо стоять на своих двоих. Грейвс близок к тому, чтобы снова упасть наземь, но он просто не может. Не может оставить своего мальчика в беде. Он опирается на стену. В подвале нет никаких дверей, которые можно запереть. Путь свободен. Он слишком слаб для магических перемещений, поэтому обойдётся людскими. Идёт медленно, еле передвигая ногами, и чувствует, как он ближе и ближе к Бербону, который, видимо, сидит у его дома, как раньше, когда после избиений своей горе-матери, он приходил к Грейвсу подлатать раны. Раны физические и моральные.       Криденс сидит на крыльце дома Грейвса. Опустив голову, он ждёт чуда. Он не уверен: жив ли он или нет, - он просто сидит и ждёт его. Ведь больше на этой земле никого у него нет. Даже бездушная женщина, которую он продолжает называть мамой, мертва. Криденс плачет, сам того не замечая, слёзы просто катятся и катятся по его щекам. Он потерял весь контроль над собой. Потому что этот контроль ему дарил Грейвс. С его присутствием он ощущал в себе хоть изредка, практически невидимый, но стержень. А теперь как же дальше существовать без опоры? Грейвс — единственная земля под ногами Криденса.       Дверь позади него заскрипела. Криденс хотел было не обратить на это внимания, но все же он оглянулся. За ней стояло всё, что есть у него в этом мире. Побитый, измученный, но почему-то слегка улыбающийся Персиваль. Криденс долго был в ступоре. Слёзы сами перестали литься, и он впервые за очень долгое время смог чуть поднять уголки своих губ. Раньше он просто не понимал, что может заставить его улыбнуться. Сейчас он осознал, что, а точнее, кто может это сделать. Бербон медленно встал с места и так же медленно подошёл к Грейвсу. Он всё ещё держал в своей руке амулет.       — Отдай его мне, — после этих слов, от страха всё внутри Криденса затрепетало, — тебе он больше не нужен. Не нужно больше звать меня, ведь я всегда буду рядом, Криденс.       Забрав из рук Бербона цепочку, он посмотрел на него, как и всегда, с верой и даже любовью. Криденс посмотрел на него и чуть было даже не пустил слезу, потому что вот, как на него смотрит Грейвс. Он бы никогда не сказал тех слов, что сказал Гриндевальд, тогда, в его доме. Настоящий Грейвс, его Грейвс так бы не поступил. Персиваль кладёт одну ладонь на его щеку, другую - на шею, и снова имитирует то объятие в переулке. Он возвращает Криденсу тот самый контроль. Наконец Криденс чувствует, что хоть кому-то нужен, что хоть кто-то нуждается в нём. Наконец Криденс нашёл себе место. Нашёл свой дом.