Канарейка его величества

Брак Реда был договорным. Как и все его многочисленные родственники, он женился не по любви и даже не по симпатии – это был всего лишь расчет, основанный на взаимной выгоде. Сначала в супруги ему прочили Оливера, но тот слег с воспалением легких еще в раннем возрасте и так и не оправился. Потом ему пророчили Дагворда, но так и не смогли договориться о приданом и выбрали в родственники менее прижимистых, подписав нужные бумаги, обручили, а после и обвенчали с Джереми-Аланом-Дугласом Вайльд. Омега был не просто голубых кровей, его с самого детства воспитывали в духе старых традиций, делая особый акцент на его положении в обществе. Вайльды были приближенными короля, его любимчиками и выше можно было подняться, лишь заключив брак с монаршей особой. Ред прекрасно знал характер своего мужа: холодный, сдержанный, немного высокомерный, он мог общаться только с равными себе и, чем менее родовитый человек ему встречался, тем холоднее с ним был Джереми. Родители были в восторге от партии сына и искренне считали, что лучше омеги для Реда было не найти. Родители же Джереми, сперва относившиеся к Реду с легким недоверием, постепенно приняли его, видя, как он быстро завоевывает расположение короля. Первые годы брака все шло ровно и гладко. Муж общался исключительно с людьми своего круга, участвовал в балах и прочих мероприятиях, Ред постепенно перенял от отца дела по управлению герцогством и все свободное время уделял либо делам, либо служению королю, или же помогал супругу исполнить его долг – зачать наследника. В спальне Джереми был точно таким же, как и на людях: холодным, сдержанным и Реду иногда казалось, что внутри его супруга стоит лютый мороз, намертво сковавший сердце. Слово «долг» было главным в его жизни – все остальное было незначительно, в лучшем случае, вторично. Но вскоре Ред узнал, что есть еще одно слово, которое поставит окончательные рамки в их отношениях. Ред был молод, умен и достаточно оптимистичен. Зная, в каких традициях воспитали его мужа, он не терял надежды расшевелить супруга, хотя бы в спальне, за закрытыми дверьми. Он знал омег до него, со многими был в близких отношениях, и ему казалось, что он может показать Джереми другую сторону семейной жизни. Он хотел тепла, хотел, чтобы муж ждал его в спальне и чтобы их близость была близостью, а не просто исполнением своих обязанностей. А еще им двигало любопытство. Он хотел знать, каков его омега на вкус. Уже давно альфы выбирали себе омег, опираясь не на внешность, деньги или положение, а на совместимость. В каждом городе, и не только, стояли пансионы и монастыри, куда, словно паломники в святую обитель, альфы ехали в поисках своей пары. Некоторые тратили годы лишь бы обрести своего омегу, и чем дольше искали, тем больше грезили о том дне, когда найдут того единственного. Впрочем, аристократии это не касалось. Здесь выбор супруга базировался лишь на титулах и древности рода. Мало кто перенимал традицию выбора пары через проверки, и на отважившихся на такой шаг смотрели косо. Некоторым омегам ещё удавалось уговорить родителей разрешить им пройти проверку. Но если альфа оказывался недостойным, то поженив их, семья просто забывала об омеге, предпочитая рвать с ним отношения или же тщательно их скрывать. Среди аристократии были и альфы, отважившиеся на такое, но тогда они забирали своего омегу и навсегда уезжали в самые отдаленные уголки страны и более не напоминали о себе. И хотя давно было доказано, что браки, основанные на совместимости, крепче, чистота крови казалась важнее, а традиции нерушимыми. Разумнее было вовсе не знать о совместимости, и будь Ред чуть старше и чуть опытнее, то, вероятно, оставил всё как есть, но брак виделся ему чем-то большим, и он рискнул. Однажды ночью он заставил своего супруга дать ему попробовать себя. Это был не тот вкус, как если бы он пробовал еду или напитки, это было намного большее. Он был скорее похож на чувство или ощущение, странным непонятным образом дающее понять все об омеге, словно они прожили вместе не одну жизнь и пережили все, что только могла им эта жизнь дать. Каждый шаг, каждый вздох, любое слово и даже мысли, Ред словно считывал, пробуя своего мужа на вкус. И то, кем приходился ему Джереми, можно было назвать одним-единственным словом – «чужой». И с этого момента Ред стал чувствовать себя самым настоящим вором и мучителем, укравшим, даже не зная у кого, самое драгоценное, что тот только мог найти, и, возможно, искал до сих пор, не зная, что никогда не найдет. Между ним и мужем сразу выросла стена, рушить которую не хотел никто. Ред понимал, что владеет чужим, не принадлежащим ему омегой, понимал, что никогда не сможет найти своего и понять, каким должен быть вкус пары, а Джереми, вероятно, осознавал это на каком-то подсознательном уровне. Впервые Ред увидел, что муж не живет, а существует, выполняя привычные обязанности словно во сне. И его альфа никогда не придет, не разбудит его и не покажет, каким на самом деле должен быть мир вокруг. Холод Джереми теперь вызывал сочувствие, и он стал напоминать Реду замерзающих во сне людей, которых уже нельзя спасти, отогрев и разбудив. Ред берег гордость Джереми и не показывал ему ни жалости, ни сострадания, предпочитая врать, скрываясь за любезностью и заботой, но с каждым днем муж все больше напоминал ему лунатика, ходящего во сне. И будить его было не добротой и благом, а самой настоящей жесткостью, где пробуждение обернулось бы осознанием безысходности. А так, они жили благопристойной семьей, образцом, на который другие должны были равняться. И были несчастливы, каждый по-своему: Ред - потому что все понял, Джереми - потому что даже не пытался понять.

***

Это было замечательное время. Страна жила богато и сыто. Даже самый последний бедняк засыпал без урчания в животе, а в праздники мог насобирать на кружку дешевого эля. Лишь только через двадцать с небольшим лет сыновья короля развяжут войну, которая утащит страну в нищету и голод. А пока все наслаждались достатком и миром. Король Август IX любил праздники, любил пышные балы, громкую музыку, любил красивых омег и шуточные поединки с другими альфами. Лишь одно омрачало его существование – его супруг, омега, с которым они прожили уже более десяти лет, так и не смог понести. Не было даже подозрения на беременность, хотя король исправно посещал его спальню. Бывшие когда-то теплыми, отношения стали разлаживаться. И хотя многие говорили, что оба они еще молоды, король все чаще стал поговаривать, что, похоже, в мужья ему достался бесплодный омега. Что в спальне у них все хорошо, было известно. Таких вещей не утаишь, ведь наследник – дело государственной важности. Но то, что омега за десять лет брака так и не смог зачать, фактически означало, что вскоре ему станут искать замену. Почему король до сих пор не пытался избавиться от супруга, никто не мог сказать наверняка. Излишне романтичные люди уверяли, что король любит мужа, более практичные ссылались на влиятельных родственников омеги, которые бы не оставили любых попыток развода без внимания. Как бы то ни было, король уже давно не ограничивал свое внимание исключительно супружеским ложем и часто посещал увеселительные заведения определенной направленности. Это тоже было нельзя скрыть. И дело заключалось не в повышенном интересе к личной жизни короля, а к тому, что любой другой омега мог понести от него и таким образом стать отцом бастарду, а там, если супруг короля так и не забеременеет, отцом претендента на трон. Многие расчетливые омеги при дворе даже пытались сами соблазнить короля, более того, их мужья чуть ли не сами хотели подложить под него своих мужей. Но король был не обделен умом и прекрасно понимал, к чему все может привести, поэтому ограничивался парой-тройкой элитных борделей, где всегда мог сказать, что ребенок от какого-то другого клиента. И так продолжалось, пока чуть ли не в самом центре города открылось некое кабаре с говорящим названием «Клетка канареек». Работники там и правда были, на удивление, благопристойного вида. Многие из них прекрасно пели, замечательно танцевали и интеллектом оказались не обделены. Но, когда гасли свечи и опускались шторы, работники сцены превращались в людей совсем иной специальности. Кто-то даже говорил, что идея облачить бордель в более-менее приличное заведение возникла не случайно. Кто-то подсказал одному расчетливому омеге, что его величеству намного больше понравится, если о нем станут говорить не как о любителе шлюх, а как о ценителе певцов и танцоров. Как бы то ни было, «Клетка канареек» привлекла внимание короля почти мгновенно и не отпускала на протяжении уже трех лет. Все думали, король быстро пресытится его работниками, но неожиданно даже для самого хозяина заведения, его внимание буквально приковал к себе совсем еще юный омега. Его оставили здесь всего на сутки, чтобы наутро передать в другой бордель, но мальчишка проснулся утром в постели с королем и тот довольно ясно выразился, что желает видеть его как можно чаще. После этого, простой омега, которого хотели отправить работать в бедный район, вознесся до вершины и уже год оставался там, твердо стоя на ногах. Вкус короля и правда был удивителен: невзрачного омегу с тусклыми волосами и кожей с неровным загаром, он желал видеть намного чаще, чем лощеных красавчиков. А может, ему просто надоела постоянная красота и хотелось чего-то другого? Омега же в свою очередь оказался весьма неглуп. Воспользовавшись своим положением, он отъелся, привел себя в порядок и, пользуясь всеми доступными средствами, превратился в самого настоящего красавца, но какой-то особенной, совсем не утонченной красоты. Он был ярким, совсем негибким, но зато крепким и сильным, у него не было изящных покатых плеч и длинных тонких пальцев, да и черты лица были вовсе не утонченными, но именно за счет этого он так притягивал к себе, выделяясь среди остальных. И характер был совсем иной. Здешние омеги постоянно шутили, смеялись над чем угодно, искали развлечений и наживы, он же принимал короля как старого друга, окружал заботой и теплотой и мог часами молчать, просто слушая его. Наверное, именно этого и не хватало его величеству – побыть в покое. И за это он был готов платить намного больше, чем за постоянный смех и праздник. Ред не часто сопровождал короля в его похождениях, хотя даже Джереми настаивал на этом. Он постоянно говорил Реду, что пока тот сидит дома, кто-то другой может добиться расположения его величества и он просто обязан не упустить свой шанс. Иногда Ред едва сдерживался, чтобы не съязвить и не предложить мужу самому окрутить короля, но знал, что тот, поддавшись честолюбию, вполне мог принять его сарказм за призыв к действию. Ред не очень любил «Клетку канареек», но, следуя за его величеством, обязан был туда приходить. Но что было еще более важно – Джереми одобрял его визиты в бордель и ни слова не говорил, когда Ред приходил домой под утро в несвежем костюме, на котором оставался запах чужих духов. Для Джереми на первом месте была служба королю и фамилии. Какие для этого нужны средства, для него было вторичным. А иногда и вовсе не значимым.

***

Его величество шел по улицам и улыбался. Приятный свет фонарей немного тускло освещал полупустые мостовые и мало кто из прохожих мог узнать в небольшой группе людей короля и его приближенных. Это днем, блистая в полном облачении, король привлекал внимание, сейчас же это был обычный альфа в дорогом костюме, в кругу точно таких же, ничем не выделяющихся, спутников. Большинство видело его лишь на первых полосах газет, да на нечастых празднествах, где немногим посчастливилось видеть его издалека. Ред, вместе с остальными, держался чуть поодаль и следил за идущими им на встречу. Вряд ли кто-то мог захотеть напасть на короля, но безумцев хватало во все времена и нужно было быть готовым защитить его любой ценой. Впрочем, Ред был не уверен, что сможет отдать за короля свою жизнь. Джереми достал бы его с того света, лишь бы заставить его заделать наследника. И многочисленная родня с охотой бы ему помогла. За два года их супружеской жизни Джереми так и не забеременел, но врачи в один голос утверждали, что это лишь вопрос времени и они оба совершенно здоровы. Но это не успокаивало их родню, и все омеги, один в один, дружно вторили, что они понесли в первую течку, хотя половина из них родила только на третий год брака, а некоторые и вовсе на пятый. Но это не мешало им требовать крошечного ангелочка в рюшечках прямо сейчас. И Джереми придерживался их мнения. - Я думаю этим летом вывезти двор на восток, а не на юг, - тихо рассуждал король. Настроение у него было самое, что ни на есть благостное, и он, как и раньше, был полон веры в светлое будущее. – На юге слишком жарко. А на востоке как раз Херрешон закончили приводить в нормальное состояние. Что думаете? Перенести летнюю резиденцию на восток? Херрешон принадлежал его величеству едва ли не с самого основания страны. Это был величественный замок, огромный по своим масштабам и пугающе-мрачный. Его строили во времена междоусобных войн и именно с завершения его строительства прапрапрадеды короля начали объединение страны. Уже потом главную королевскую резиденцию перенесли в центр страны, а летнюю отстроили на юге, поближе к теплу. Херрешон всегда был напоминанием о том, кто стал единственным правителем. У всей аристократии были поместья, замки или хотя бы усадьбы, с которых они начали свой путь к вершинам власти. У Реда это был Бафлор, довольно большое имение на западе страны. Настолько далеко, что туда давно никто не ездил. Однако управляющий исправно слал отчеты о положении дел, уверяя, что все идет нормально. Еще дальше за ним был замок Бафлор, но он был построен намного позже, с целью защитить западные границы от набегов неприятеля. Сам же род Бафлор начал свое становление в имении, где не одно поколение Бафлоров воспитывалось и росло. Там же земли были поделены и было основано герцогство Бафлор, в память о заслугах семейства. И на официальные приемах и балах Ред так и именовался - герцог Бафлорский, Ред-Реджинальд Третий. У предков Джереми был замок Вайльд, но он по наследству должен был передаться его брату, старшему сыну-альфе. - Херрешон замечательное место, Ваше величество, - начал Октавий, полный, рослый альфа. Пару лет назад он был тонким как тростиночка, но переболев зимой какой-то странной простудой, неожиданно располнел. – Я слышал, там процветает скотоводство. Можно будет побаловать себя местными деликатесами. - Я бы с удовольствием осмотрел замок, - вставил свое слово Ред. – Если он настолько великолепен, как о нем говорят, то вскоре мы все переберемся в Херрешон. Король задумался и засмеялся своим теплым басом. - Отличная идея. Я представляю, как все караваном потянутся туда и будут отстраивать там себе особняки. И как вы все раздобреете на местных колбасах. Хотя замок уже готов к приему. Управляющий пишет, что рабочие как раз закончили разбивать сад и высадили последние цветы. Решено, вместо Приста поедем в Херрешон. Все оживленно заговорили о том, как обрадуются мужья новому летнему отдыху. Хотя на самом деле все бы пошли за королем и в пекло, если бы это сулило выгоду. Ред был уверен, что Джереми нырнул бы первым. Чем королю не нравился Прист, Ред не знал. Замок был специально разбит еще столетие назад и до сих пор слыл одним из лучших архитектурных творений за последние полвека. В отличие от Херрешона, он был светлым, солнечным, с обилием водоемов и лесов. Каждое лето в Присте проходили сотни увеселительных мероприятий, и чем мог оказаться лучше старый мрачный замок позапрошлых веков, сложно было даже предположить. Но если монаршая особа возжелала провести лето в совсем ином месте, двор двинется следом за ним, даже если это будут бескрайние льды. Ред следил за улицами, по которым они идут, и понимал – они направляются в «Канарейку». Назвать ночное заведение птицей, бодрствующей только днем, казалось глупой иронией. Еще большей иронией считалось называть это «клеткой», ведь каждый знал, что омегам, работающим там, слишком сложно уйти из этого заведения. Кого-то не пускал жадный владелец, кто-то не мог скопить достаточно денег, а кто-то просто уже не мог жить по-другому. Многие работники обрастали долгами, не в силах выплачивать баснословные деньги за комнату, которую хозяин милостиво сдавал им в аренду, а еще нужны были наряды, косметика, и хотя бы ужин. На входе их встречал швейцар, вышколенный не хуже дворецкого, служащего аристократии. Низко поклонившись, он пригласил всех за специальное место на втором этаже, отведенное специально для короля с его свитой и пустующее, если тот не приходил. Тут же со всех сторон набежали официанты, с подобострастием интересующиеся, чем могут услужить. Тоже альфы, одетые в дорогие и очень приличные костюмы. Обращаясь, они ни разу не ошиблись в титулах и рекомендовали блюда со знанием дела. Клиентов знали в лицо, иначе никак нельзя было объяснить, как они понимали, кто перед ними. Ведь все предусмотрительно сняли с себя все регалии и знаки отличия. Представление еще не началось, но король уже с интересом смотрел на сцену, закрытую занавесом. Он жестом подозвал официанта и, переведя взгляд на публику, поинтересовался. - Вы не могли бы сказать, будет ли сегодня выступать Лори? До сих пор не могу забыть его сольный канкан. - Ваше величество, я сейчас же узнаю, - официант дождался, когда его отпустят, и сразу скрылся из виду. Даже если бы Лори сейчас был на смертном одре, его бы притащили на сцену и заставили танцевать. Люди внизу ненавязчиво смотрели наверх, пытаясь осторожно рассмотреть короля. Прямой взгляд был неприличным, но никто не мешал ловить его отражение в зеркалах или в блестящей поверхности портсигаров. - Ваше величество, Лори идет третьим номером. Как раз повторяя тот канкан, - официант доложил об этом, как о чем-то само собой разумеющимся, но Ред прекрасно понимал, что несчастный Лори сейчас судорожно ищет нужные для сцены вещи и впопыхах готовится к номеру. Его величество умел удивлять. Лори он видел только на сцене и никогда с ним не спал, они даже не разговаривали. Просто королю понравился танец и теперь он желал увидеть его еще раз. Фаворитом короля здесь по праву считался Женне, тот самый омега, который сумел за одну ночь подняться до небес. Конечно, у короля были и другие, некоторые даже из этого кабаре, но только Женне король взял на содержание, выплатив всю его стоимость и все долги, которые только успел приписать тому хитрый владелец. Теперь омега лишь платил ренту за шикарные апартаменты, которые ему отвели здесь специально для визитов короля и его свиты. Внутри кабаре казалось не менее приличным, чем снаружи. Отличная прислуга, хорошая еда, дорогой интерьер и даже танцы на сцене, по крайней мере, первую половину выступлений были приличные. После полночи, публика считающая себя благовоспитанной, предпочитала поскорее убраться. Или сделать вид, что ее тут нет. Омеги танцевали чуть ли не в чем мать родила, развратные костюмы прикрывали их тело лишь пока они не начинали двигаться, и тогда, через сотню разрезов, можно было рассмотреть буквально все. Ред прикрыл глаза, вспоминая холодное непроницаемое лицо Джереми по утрам. Муж всегда встречал его одинаково, хоть с деловых визитов, хоть из борделя, и по его лицу невозможно было угадать, о чем он думает. Возвращаясь и разнося по дому запах сигар и духов, Ред каждый раз чувствовал себя обязанным хоть в чем-то соответствовать требованиям супруга. Раз пары из них не вышло, а на брачное ложе оба всходили как на эшафот, стоило хотя бы попытаться снискать расположение короля. Первым блюдо поднесли королю. Огромная, запеченная на углях рыба, дымилась, окруженная отварными овощами. В бедной семье это было бы пропитание не меньше, чем на три дня. Королю же она доставалась полностью и безраздельно, и он даже не задумывался о том, чтобы съесть ее полностью и вполне мог заказать что-то еще. Слуги потом растаскивали еду между собой и могли смело похвастаться, что питаются со стола монаршей особы. - Ваша байонская ветчина, ваша светлость, - Реду поднесли еду одновременно с остальными герцогами и даже тарелки поставили на стол синхронно. Натертые до блеска бокалы наполнялись вином и шампанским, множество изысканных закусок постепенно заполонили стол, а официанты все приносили и приносили новые, еще более удивительные блюда. Ред уже не пытался запомнить их все, попробовать каждые было просто невозможно – после нескольких в рот не лезло ничего и он сидел, равнодушно глядя на еду. Представление началось с выхода конферансье, приветствовавшего почтенную публику и желавшего всем присутствующим приятного вечера. Омеги скакали по сцене то в пестрых ярких костюмах, то в сдержанных, дикий ритм плясок сменялся более плавным и иногда проскакивали сольные номера. Лори вышел третьим и оттанцевал с особым усердием, вероятно, надеясь, что король изменит традиции и выберет в эту ночь его. Женне не выступал. У него не было ни голоса, ни достаточной физической подготовки для танца. Наверняка он занимался, но если бы у него хоть что-то получалось, он бы обязательно вышел на сцену. Впрочем у него был намного более ценный талант - нравиться королю, и многие бы отдали все, лишь бы оказаться на его месте. Наверняка в его комнатах на третьем этаже сейчас стоял жуткий переполох, и множество слуг наводили порядок, накрывался стол, украшаясь новыми закусками, пачками заносились и разжигались свечи, а постель укрывалась новыми атласными простынями. Король любил предаваться плотским утехам и делал это приятным для обеих сторон. Омеги ценили его, как щедрого и умелого любовника, отдаваясь не только ради денег, но и ради удовольствия. Ред же предпочитал, чтобы его деньги отрабатывали. Заказывая сопровождение на вечер, хотя правильнее было бы сказать ночь, он просто ложился на кровать, предоставляя работнику самому его развлекать. Таких клиентов тоже любили, хотя и немного меньше, чем короля. Ред не скандалил, всегда был вежлив, платил сразу и был особенно ценен для тех омег, которые натерпелись грубых, жестоких клиентов. Чем ближе была полночь, тем распутнее омеги танцевали на сцене, костюмы становились все откровеннее, а движения более призывны. Ред присмотрел себе на вечер парочку, если один будет занят, можно смело попросить второго или третьего. Любой каприз за ваши деньги – политика любого борделя. Был даже тариф на синяки. Если клиент избил омегу, то необходимо было оплатить все дни, пока он не мог работать. К счастью, здесь такое было только один раз, и дело замяли с завидной быстротой. Как оказалось немного позже – виновником конфликта был сам омега. В большинстве случаев действовало одно простое правило: если что-то не устраивает – попросить исправить. Если омега не хотел, можно было пожаловаться владельцу заведения, и проблемы исчезали за секунды. Иногда хватало простого обещания все рассказать хозяину. - Что-то мы засиделись, - вздохнул его величество. – У меня в глазах рябит от их танцев. Как у них самих не кружится голова? - Талант, ваше величество, - вежливо заметил Эрнест, самый старый альфа из всех присутствующих. Он уже был почти седой, излишне сутулый и давно успел обзавестись пятью детьми, три из которых были омегами. Его имение Холлоу было самым близким к столице и он гордился тем, что всегда мог пригласить его величество к себе. Немногие могли себе позволить подобное, визит короля, кроме удачного расположения замков и имений, требовал баснословных вложений денег. Но все были готовы отдать последнее лишь бы принять монаршую семью у себя – в ход шло все: продажа какого-нибудь имущества, повышение налогов, займы под неподъемный процент. И все ради нескольких дней или недели. А уж если король сам изъявлял желание посетить кого-либо, то кроме многочисленных трат добавлялась зависть и ненависть конкурентов. - Да, определенно талант. Но, думаю, нам стоит отдохнуть в менее шумной компании. - Я как раз хотел это предложить, - широко улыбнулся Освальд. Пожалуй, из всей компании, он был наиболее неудачлив и не шибко сообразителен. Королю постоянно не нравилось то, что он говорит, но додуматься молчать альфа по каким-то причинам не мог. Вот и сейчас он снова сказал совершенно неправильную вещь. Кому бы понравилось озвучивать чужие мысли и предложения? Король поморщился и кивнул официанту, чтобы тот подошёл. - Не могли бы вы узнать, свободен ли Женне? - Насколько мне известно, Женне сегодня уже ничем не занят. Передать ему, что ваше величество хотел бы его видеть? - Да, пожалуйста, если он не возражает, - разговор был больше формальностью. И так было ясно, что никто никогда не отказался бы принять короля. Но к омегам, даже если они работали в борделе, было принято обращаться достаточно вежливо. По крайней мере, если бордель был элитным. Скорее всего официант выходил, чтобы предупредить Женне быть готовым и специально потянул время, чтобы тот успел закончить последние приготовления. - Ваше величество, Женне просит вас посетить его и будет рад вашему визиту. - Тогда не будем заставлять его ждать. Что думаете, господа? – король довольно улыбнулся, а альфы согласно закивали, не спеша вставая со своих мест. Апартаменты Женне состояли из пяти огромных комнат, украшенных дорогой мебелью и замысловатыми предметами интерьера. Как и многие выходцы из низов он не понимал и не видел разницы между красивым и дорогим, роскошным и вычурным, изящным и незамысловатым, но в его комнате присутствовал определенный стиль. Приходилось признать, что вкус, хоть и странный, у омеги все же был. Все было темных приглушенных тонов, вместо блеска позолоты – бронза, тяжелые гардины из бархата и свечи из темного воска. Сам Женне блистал на фоне темноты, всем своим видом он словно говорил – я не такой как вы, но и я кое-чего стою. Это было заметно по его осанке и по тому, как свободно он расправлял плечи. У него была бледная кожа, но не алебастрового оттенка, считавшегося в аристократических кругах признаком родовитости, а молочного, более теплого и не бросающегося в глаза. Джереми, да и остальные омеги, покупали специальную пудру чтобы выгодно подчеркнуть цвет лица и иногда это выглядело слишком на показ. Еще Женне имел очень яркий цвет волос, бронзовый, немного с рыжиной и непривычный ярко-серый цвет глаз. - Август! А я все гадал, когда же ты к нам заглянешь, - Женне беззастенчиво обнял короля. Ростом он был не намного ниже, и почти доставал до его носа макушкой. – Как ты? - Спасибо, Женне, все замечательно. Я смотрю, ты все еще носишь тот браслет, что я тебе подарил. Ред, вместе со всеми, сразу же посмотрел на запястья Женне. Красивый браслет явно был немного мал, но в глаза больше бросались крупные драгоценные камни, щедро вставленные в несколько рядов. Все же король баловал своего любовника и раз помнил что ему дарил, значит, тот еще был в фаворе. Это значило, что остальным альфам следовало очень осторожно обращаться с ним. Потом, когда король его бросит, можно будет всем по очереди натешиться королевской игрушкой, а пока необходимо было быть предельно корректными и обходительными. - Я обожаю его. Это лучшее, что у меня когда-либо было, спасибо тебе. Вы проходите, я подумал, что вам будет скучно и позвал других омег составить нам компанию. Вы не возражаете? Не возражал никто. Мало кто хотел смотреть на флирт короля, не имея под рукой того, с кем самому можно будет вдоволь наиграться. Омеги появились как по волшебству, мгновенно распределяясь между теми, кто их подозвал. Женне не был обучен вести светские беседы или поддерживать разговор – массовка была необходима. К Реду подсел молодой омега с немного смугловатой кожей, черными глазами и темными густыми длинными волосами. В нем угадывались азиатские корни, что было достаточно редким для здешних мест. Из всей аристократии только у Холлоу были в роду иностранцы, и те имели кровное родство с императором, приходясь ему двоюродными братьями. Было это давно и сейчас, ни в Эрнесте, ни в ком-либо из его родни нельзя было даже заподозрить подобных предков. Омега назвался Санжи, и имя вполне могло быть выдуманным, но Реда это не волновало. Здесь вообще следовало расслабиться и просто наслаждаться обществом, ожидая того, что за этим обычно следует. Но вот только присутствие его величества никак не способствовало отдыху. Рядом с королем всегда нужно было быть начеку. Вовремя сказанное или наоборот, не сказанное, слово, могло полностью изменить всю жизнь. Одна острая шутка, сумевшая развеселить его величество и направить его мысли в нужное русло, однажды принесла его приближенному новые земли. А тот всего лишь смог умело высмеять жадность сильных мира сего. Всего один неверно расставленный акцент мог полностью сместить все в сторону жадности короля, но правильное слово всё вывернуло так, что его величество в порыве гордости и чувства превосходства над другими расщедрился и наградил шутника. Женне пил мало, еще меньше ел и все больше подливал королю то вина, то дорогого эля. Наклоняясь к его величеству, он что-то тихо шептал, но как не напрягала свой слух присутствующая свита, ничего нельзя было расслышать. Король и его любовник на содержании о чем-то шептались между собой, изредка бросая фразы для поддержания разговора за столом. Санжи подливал Реду вина и изредка пытался завязать разговор, неумело путаясь в словах. Почти сразу стало ясно, что ему достался еще совсем неопытный новичок. Он подманил омегу жестом, заставив пододвинуться ближе, и тихо шепнул на ухо. - Санжи, простите, если я вас обижу, мне очень приятно ваше внимание, но я так устал за сегодня, что просто не могу поддержать наш разговор. Омега сразу облегченно вздохнул, посмотрев на Реда с такой благодарностью, будто он спас его от смертной казни. Неопытным омегам в элитных борделях было особенно тяжело. Не из-за неспособности удовлетворить клиента – с этим как раз было просто, а вот умение развлечь и завлечь, втянуть в тонкую любовную игру и поднять настроение – были главным достоинством дорогих шлюх. Те, кто быстро усваивали основы общения, легко находили постоянных клиентов, другие, спускались вниз по иерархической лестнице к менее притязательным, но зато и менее платежеспособным клиентам. Милое личико и наивная неопытность привлекали лишь вначале, и сумевшие вовремя втянуться в нужную манеру общения оказывались на вершине и могли задержаться там надолго. Ред часто слышал слухи о том, что какой-нибудь альфа тайно содержит своего любовника, навещая его под носом у супруга. Раньше подобное было в порядке вещей, но теперь, когда браки, основанные на совместимости, становились популярными, альфы все больше тянулись к теплу домашнего очага, предпочитая сторонним развлечениям своего мужа. А Ред все больше ловил себя на мысли о том, что ему совсем не хочется приходить домой. Более того, слишком часто ему казалось, что Джереми совсем не рад его возвращению. Вечер тянулся мучительно долго. Его величество был полностью поглощен своим любовником, Санжи никак себя не проявлял, а остальные, хоть и изображали бурное веселье, изо всех сил пыжились, пытаясь расслышать хотя бы обрывки того, о чем король шептался с Женне. Вряд ли в разговоре могло быть что-то важное, о государственных тайнах речь точно не шла, но если его величество делился с ним своими тайнами, то за них многие бы отдали все. Сыграть на слабостях сильных мира сего в любое время оказывалось очень выгодным. Не надоел ли королю муж? Не приглянулся ли кто-то из дворцовых придворных? Не беспокоит ли его не способность супруга зачать? Иногда даже слугам приплачивали, чтобы те доносили о самочувствии королевской четы и о том, какие те ведут между собой разговоры. Ред никогда не занимался подобным, но не исключал, что кто-то из родных, или родителей супруга, вполне мог позволить себе такое. В любом случае в таком деле всегда необходимо было быть предельно осторожным – один неверный шаг и на тебя обрушится весь гнев короля. И осуждение тех, кому повезло не попасться. - Танцевал? Я никогда не танцевал… - донесся до Реда тихий смех Женне. Омега сидел на коленях у короля и поправлял выбившуюся из прически прядку. Бронзовые волосы сияли металлическим блеском и вьющийся локон пружинил, выскакивая из шпилек. - Оставь так, - король остановил его руку и Женне ласково улыбнулся, кладя голову ему на плечо. - Август, оставайся таким теплым, не становись сентябрем, - тихо выдохнул омега и все за столом сразу заулыбались. Что бы про Женне не думали и как бы не относились, приходилось признать, он все же был приятным и умел нравиться. Ред часто видел, как муж из кожи вон лезет, чтобы расположить к себе того или иного человека. Его с детства учили, как нужно это делать, что говорить и как смотреть. Со временем, он овладел этим искусством в совершенстве. И все же иногда в его глазах проскакивало такое презрение, что становилось страшно, как бы он вел себя, если не нужно было притворяться? А в глазах Женне стояла грусть и тоска, и их он превратил в странный, интригующий шарм. - Устал? – король обнял своего любовника и подал ему бокал с вином. Тот кивнул и выпил все одним залпом. - Господа, а вам не кажется что омеги устали? – вовремя подхватил Эрнест, улавливая мысль короля. Вечер был уныл и многие были не прочь разойтись по комнатам, оставшись один на один с приятной компанией. Эрнесту как раз достался взрослый и по виду довольно опытный омега. – А мы их мучаем своими скучными разговорами. Омеги смущенно заулыбались, наигранно-стыдливо отводя глаза. Половина из них вполне могла выступать на сцене и устать от танцев, вторая же, просто подыгрывала им. А Ред решил поддержать Эрнеста и, кивнув, подхватил. - Да и у нас самих был вполне насыщенный день. После такого определенно стоит отдохнуть. - Чем же вы таким занимались, Ред? – хохотнул король, чем вызвал улыбки у всех присутствующих. Что веселило его, веселило и всех остальных. – А впрочем, в чем-то вы правы. Я думаю, нам всем стоит проводить наших спутников, ведь не хорошо оставлять их одних в эту ночь? И все согласно закивали. Ведь, что считал правильным король, другие тут же находили в порядке вещей. Если бы король решил, что нужно въезжать в зал верхом на пони, другие бы передрались за право вести его под уздцы. Все вставали с мест, желая его величеству приятной ночи и в голосе не было ни капли намека, альфы кланялись, омеги делали реверансы и расходились, покидая комнаты Женне со смешанным чувством досады и усталости. Пустой вечер не принес ничего. О чем шептался король с любовником? Чего стоит ожидать в ближайшее время? И вся надежда была на опыт тех, кто сопровождал их в спальни. Реду не повезло. Санжи был неопытным во всем. - Чего бы вам хотелось, ваша милость? – спросил он сразу, как только они вошли в комнату. - Ваша светлость, - поправил Ред, даже не оскорбившись, что за одну секунду его спустили до виконта. Богато украшенная комната явно не принадлежала омеге. Может ее одолжил кто-то из его коллег, или же в борделе просто держали пару запасных на этот случай. Омеги украшали свои спальни, и те, в которых они принимали клиентов, обставляли по своему вкусу. Это было что-то вроде визитной карточки, а Санжи вряд ли успел дослужиться до права меблировать свои комнаты. Он даже не извинился за свой промах, продолжая стоять, подпирая спиной закрытую дверь. - Ты ведь знаешь, чем герцог отличается от виконта? – поинтересовался Ред и омега отрицательно покачал головой. Плохо. Лучше бы он пытался шутить, хоть какими-то грубыми шутками. Сказал бы что-то вроде «В постели разницы не видно», или «Все платят одинаково», не говоря уже «Чем выше титул, тем дороже я стою». Омега явно оказался здесь по ошибке. Но настроение было совсем не для светских бесед и Ред даже вздохнул с облегчением, что в этот раз не придется тратить время на долгие разговоры. У дешевых омег было свое преимущество – с ними не надо было беседовать, не нужно было держать лицо и можно было свести все к банальному удовлетворению своих потребностей. – Ну а хотя бы что надо делать, ты знаешь? - Да, конечно, - как-то даже с облегчением отозвался Санджи и принялся скидывать с себя вещи. Именно скидывать – быстро сбросить жакет и скомкав бросить на стул, рубаху стянуть через голову, быстро выдернув ее из брюк, ботинки расшнуровать наспех и наступая на задники быстро снять. Никакой попытки соблазнить, медленно раздеваясь, даже намека на попытку привлечь. Ред думал, что омега быстро прошмыгнет мимо него и ляжет на кровать, но тот встал столбом и только прикрывался руками. Не тощий, не битый, и к тяжелому труду явно непривычный, да и внешность вполне привлекательная. Вопрос напрашивался сам собой. Разве не объяснили ему, что от него надо? Или недоглядели? Или он просто недалекого ума? - Как ты сюда попал? - Отец продал за долги. - А что, он один у тебя остался? Омега-отец куда смотрел? - Так омега и продал. Как альфы-отца не стало, забрал меня из монастыря и привез сюда. Сказал, что тут от меня будет больше толку. Ему своих двоих надо было куда-то пристроить. А я… Не знаю, мой отец говорил, что мое обучение оплатил на три года вперед и даже приданое собрал на свадьбу, чтобы как только альфа меня выберет, сразу нас обвенчать. Не знаю, почему отчим меня оттуда забрал и почему продал сюда. Он ничего не говорил. - А твой отец-омега? - Умер. Три года назад. А полгода назад отец нашел нового, в доме второго шанса. Сказал, что слишком стар для поисков среди молодых воспитанников, да и пару второй раз почти никто не находит. - Ясно. Иди-ка сюда, - Ред поманил омегу, похлопав по кровати и тот послушно сел на нее. - Нет, ты на колени вставай, и на локти обопрись, - спокойно приказал ему Ред. На душе было муторно и противно. На светских балах он собаку съел, кутаясь в паутине интриг и попутно выпуская в нее новые нити. Это альфы не знают, кого они проверяют на совместимость, а у омег полно возможности их рассмотреть и запомнить. И всю историю Санжи можно было объяснить очень просто: отец-альфа, устав от одиночества, нашел в доме второго шанса омегу более-менее подходящего ему, разумеется, после второго брака и со своими детьми. Тот замуж вышел и зажил сытой спокойной жизнью, пока муж не скончался. От чего он умер – не так уж и важно, но вот наследника своего оставил, и наверняка по завещанию ему много чего отписал. Муж, после похорон, почувствовал себя обделенным и решил все себе оставить: пасынка из монастыря забрал, на выделенные деньги пристроил своих двоих, а его, пока не понял, что и к чему – в бордель. А тут – ночь с одним альфой, ночь с другим, он приобретает репутацию шлюхи и уже ни один порядочный адвокат не возьмется представлять его дело в суде. И сколько бы он не вертелся потом, его бы и на порог родного дома не пустили, не то что, в приличное общество. И никто бы ему, его честно нажитое его отцом-альфой, не вернул. Но сейчас важно было узнать другое – не врет ли омега. А то в борделе иногда и сказочники работают. Как часто удается заполучить в подобном заведении девственника? Само существование таких домов уже говорит о том, что целомудрия здесь не сыскать. Да и если бы был здесь невинный омега, подали бы его как величайшее сокровище, а ему бы все уши прожужжали, какая это честь, лечь под такого господина. Быть не может, чтобы владелец не подумал получить из такой ситуации выгоду. Омега встал как надо, можно было легко рассмотреть и стройные, хоть и немного коротковатые ноги, и упругие плотные ягодицы, розовый, плотно сомкнутый вход между ними. Ред провел рукой по бедру, осторожно поднимаясь выше, ощущая гладкость упругой кожи и то, как пугливо замирает омега от его прикосновений. Вход чуть заметно сжимался, и омега вздрогнул, когда пальцы коснулись его. - У тебя были проверки в пансионе? - Были. Только я не в пансионе был, - тихо выговорил омега. Краска заливала его лицо и он уткнулся в подушку, стараясь не смотреть назад. Ред провел пальцами по входу и принялся осторожно разминать его. Первое, что что ощущалось сразу, это то, как плотно он был сжат. Мышцы смыкались настолько крепко, что казались одни большим комком. Ред осторожно массировал их, медленно разминая кончиками пальцев. Обычно, омеги в борделе уже были сразу готовы. Они либо специально растягивали себя перед визитом клиента, либо были опытны настолько, что никакая подготовка уже не требовалась. Здесь же все было иначе. Вход был узким и плотным, совсем как у Джереми в их первую ночь. Омега даже не пытался попробовать запретный плод и побаловать себя пальчиками, как иногда делали некоторые воспитанники пансионов. Сам Ред никогда не посещал проверки, но слышал рассказы альф, про то, как им попадались довольно раскрепощенные девственники. А еще Ред слышал, что вкус омег, которые спят со всеми подряд, горький и отдает тухлой рыбой. Кто и зачем их пробовал? Кому вообще могло прийти в голову узнавать совместимость в такой среде? Ред горько хмыкнул. Сам-то чем сейчас занимается? - Просто постарайся расслабиться, - пальцы скользили, блестя от смазки, и вход чуть раскрылся, поддаваясь прикосновениям. Забавно, что альфы готовы тратить десятилетия своей жизни занимаясь чем-то подобным, простаивая в темных комнатах и пробуя на вкус одного за другим. Хотя что-то в этом действительно было. Посмотреть на десять – пятнадцать молодых невинный омег, которые, смущаясь, неловко открывают тебе самое сокровенное. Ред не удержался и осторожно надавил на вход, проникая туда самым кончиком пальца. Омега протяжно выдохнул и задрожал, от страха или возбуждения, уже было не важно. Реда интересовало не это. Он нагнулся и осторожно слизнул выделившуюся смазку. Пусто. Вкус был никаким, водянистым, безвкусным, слегка слатимым. Что омега был невинен, было понятно еще в самом начале, судя по тому, каким плотным был вход, а вкус убеждал в этом окончательно. Ред попробовал его еще раз, встал и пересел за стол. - Дай мне бумагу. Санжи робко перевел на него взгляд не меняя позы. - Бумагу? - Да. Встань, пожалуйста, и принеси мне ее. И чернила с пером. А еще я бы попросил тебя одеться. Я все же альфа. В одном из столов омега нашел бумагу, и все что было нужно, осторожно расставив все перед Редом, пододвинул свечу. - А вы не будете меня, ну… - он замялся, так и не решившись спросить об очевидной вещи. Ред только покачал головой и кивнул ему на одежду. Скорее бы он уже оделся, а то соблазн попробовать еще одного девственника все же был. Невинность привлекала и во многих борделях дорого платили за такой редкий товар. Правда ни одному девственнику до сих пор так и не пришло в голову грамотно разыграть эту карту. Санжи одевался, а Ред писал письмо своему поверенному с просьбой разобраться в ситуации. На самом деле можно было оставить все так как есть, взять мальчишку, лишив его невинности и спокойно наслаждаться жизнью и дальше, но отчего-то было противно. Он и так жил с чувством, что испортил какому-то альфе всю жизнь, присвоив его омегу, а теперь мог лишить счастья еще одного. Пусть по всем борделям шел тихий стон, что пару никогда не обрести, брать на душу грех и лишать такой возможности еще одного омегу Ред не хотел. Он выложил на стол из портмоне приличную сумму денег – столько почти никто никогда не платил омегам, запечатал письмо и на отдельном листе написал адрес своего поверенного. - Послушай меня внимательно. Завтра утром пойдешь к хозяину, скажешь, что я был доволен. Затем, попросишь отвести тебя по этому адресу и вручишь человеку, который там тебя встретит, это письмо. Никому не говори о том, что сейчас произошло и письмо не показывай никому. Ты понял меня? - Да, но зачем? - Там узнаешь. И не волнуйся, ничего плохого тебе не сделают, если всё будешь делать правильно. А теперь, сиди в комнате и не выходи до утра. - Вы уходите? - Да. У меня больше нет причин здесь оставаться. - Но хозяин… - Тебе сказали, чтобы ты обязательно лег со мной в эту ночь? - Нет, мне просто сказали, что мне очень повезло, что Женне позвал на вечер к таким господам, как вы. И что если я не буду дураком, то найду как вам понравиться. - Значит, никто специально не говорил тебе сесть ко мне? - Нет. Мне просто сказали, что Женне приглашает меня к себе на вечер. - Хорошо. Тогда всё в порядке. Удачи тебе, Санжи. Ред слегка поклонился омеге и так и, не дождавшись ответного реверанса, вышел из комнаты. Рядом никого не было, полутемный коридор был абсолютно пуст и лишь из некоторых комнат доносился приглушенный свет. Если Санжи действительно не дурак, то из комнаты до утра носа не покажет. Из Клетки канареек Ред выходил осторожно, стараясь встретить по пути как можно меньше людей. Заполночь, в борделе все обычно сидели по комнатам, и все же могли бесконечно гонять прислугу, посылая то принести ещё вина, то ещё закусок. Он сумел выйти через чёрный ход – многие пользовались подобным выходом, опасаясь быть узнанными случайными прохожими и, натянув на лицо маску безмятежности и счастья, пошёл прочь от этого заведения. Вряд ли кто-то решил устроить ему ловушку, подослав Санжи. Да и в чём могла заключаться суть этого плана? Порядочный омега из достойной семьи точно не согласился разрешить себя обесчестить, а бедный парень без возможности попасть даже в нищий монастырь, принял бы работу здесь как благо ниспосланное свыше. Как ни печально, а его появление здесь не назовешь иначе, как роковым стечением обстоятельств. Если догадки Реда подтвердятся и все окажется таким, каким он себе представлял, то отчима Санжи ждут большие неприятности. Но пока думать об этом было ещё рано. По слабо освещенным улицам он медленно дошел до своего особняка. Слабый свет едва освещал крыльцо и Ред не рискнул входить с главного входа и будить мужа. Он осторожно обошёл дом и позвонил в звонок для прислуги. Дверь долго никто не открывал и пришлось звонить несколько раз, пока дверь наконец не открыл заспанный горничный. - Кого там черти носят? – гневно крикнул он в лицо Реду и тут же побледнел, как полотно, садясь в реверансе так глубоко, как только мог. – Ваша светлость, простите, я понятия не имел, что это вы. - Мой муж спит? – Ред прошёл внутрь. Устраивать прислуге взбучку и звать дворецкого сейчас совсем не хотелось. Можно просто рассказать обо всем с утра Джереми и проблема разрешится сама собой. - Господин лег совсем недавно. Не желаете ли, чтобы вам разогрели ужин? - Ничего не нужно. Ложитесь спать и не беспокойте меня до утра. - Да, Ваша светлость. Спокойной ночи. - И вам, - выдохнул Ред и неспеша направился к себе. Плащ он скинул где-то в коридоре, мало заботясь о том, в каком он будет состоянии к утру. Мысли все ещё были где-то там, в борделе, именуемым кабаре. Что бы было, если Санжи вдруг оказался с другим альфой? Стал бы Эрнест или, например, Октавий, задумываться над тем, что за омега попал к ним в постель? Может быть, а может прямо сейчас они бы упивались тем, что брали невинного, сгорающего от стыда и унижения, и радовались такой диковинке. Да и сам Ред, будь хоть немного в ином настроении, вполне мог соблазниться на такой подарок. Он поднимался по лестнице, когда наверху появился муж в ночной рубашке, наспех накинутом халате и свечой в руке. Спокойный, безразличный взгляд окатил пустым холодом, но Ред так же спокойно поднялся наверх, взял свободную руку мужа и поднес к губам. - Я разбудил тебя? Прости, я не хотел доставить тебе неудобства. - Ты рано. Что-то случилось? – голос мужа был спокойным и вежливым, если его что-то и волновало, так это то, не произошло ли какое-то событие, способное сменить благосклонность короля на его гнев. Ред многое бы дал, чтобы за вопросами Джереми было хоть немного больше, чем интерес к делам короны. Но муж лишь изредка пытался создать видимость теплоты в их отношениях, да и то исключительно на людях. - Да. Мне показалось, я рискую быть втянутым в одно не очень приличное дело. Пришлось уйти, чтобы не иметь к этому никакого отношения. Джереми кивнул. Ему было достаточно знать, что в их жизни ничего не изменилось. На этом можно было смело желать друг другу спокойной ночи и приятных снов, но Ред ещё помнил Санжи, его теплое нежное тело и невинный девственный вход туда, где не было еще ни одного альфы. - Не желаешь ли сегодня принять меня в своей спальне? - Да, дорогой муж, с удовольствием, - Джереми сделал небольшой реверанс и пошел к себе. Реду не оставалось ничего, кроме как последовать за ним, понимая, что несмотря на все слова и жесты его мужа, тот даже не пытался понять, как можно получить удовольствие. Близость с Редом была всего лишь одной из его обязанностей, как прием гостей или поход к портному. Он видел в Реде лишь того, кто должен был стать отцом его детей и лишь потому позволял брать себя. Днем или ночью – было не важно, Ред мог прийти когда угодно и, если у Джереми не было никаких других дел, он покорно ложился на кровать и едва не засыпал под мерные толчки внутри себя. Его теплое и нежное тело, подобно его душе, ничего не чувствовало и не пыталось познать. Иногда казалось, что мужу даже легче, когда Ред просто выполняет свой долг и, не пытаясь его удовлетворить, уходит к себе, оставив Джереми одного. И хуже всего, что за закрывшейся дверью пару раз мерещился вздох облегчения. Ред уговаривал себя, что это лишь игра воображения, но с каждым разом все больше убеждался в обратном. Муж никогда не отказывал ему, и ни жестом, ни словом никогда не давал понять, что не желает близости. Но на самом деле, он желал лишь зачать наследника. Он ложился, поднимал подол своей сорочки и раздвигал ноги, чуть приподнимая бедра. Но каждый раз, чтобы войти в него нужно было специальное масло. Он мог обнять Реда, осторожно касаясь спины своими тонкими изящными пальцами, мог даже обхватить ногами или прогнуться в пояснице, но все это было лишь формальностью, за которой ничего не стояло. Оба знали это и каждый раз повторяли заученный ритуал. А после Ред целовал мужа в висок, желал спокойной ночи и уходил к себе. Кровать была пустой и холодной, но в ней всё же можно было согреться.

***

Утром над городом разнесся звон колоколов. Каждая церковь, каждый приход, даже маленькие часовенки, вторили главному колоколу высокого храма, возвышающегося над всеми домами. Обычно, колокола звонили, призывая на службу, это был привычный всем, тихий мерный звон, призывающий оторваться от мирских забот и прийти в обитель божию для общения с богом. Но тот бой, что разносился по округе был громким и звонким, с сотней переливов и мелодичных трелей десятков звонких, как голос новорожденного ребенка, колоколов. Колокола были одним из способов оповещения в городе, люди высыпали на улицу и ждали глашатаев, несущих вести. И мысли каждого метались с одной на другую. Две сотни лет назад колокола разбудили всех посреди ночи, спасая от пожара, унесшего тогда жизни четверти города. Их звон застал всех за ужином, когда в мир иной отошел Август VIII, отец нынешнего короля. Они трезвонили пятьсот лет назад, призывая к войне, затянувшейся на долгие три года и закончившейся победой, пусть и доставшейся достаточно дорогой ценой. Ред испуганно сел на кровати, пытаясь сбить остатки сна. Что могло случиться? Уж не пострадал ли король в ту ночь, когда Ред оставил его? Не станут ли теперь винить его в том, что произошло несчастье? Но звон колоколов был светел и торжественен, словно с небес спускалась в мир радость. - Артур! – крикнул Ред, зовя дворецкого, чтобы тот прояснил хоть что-то. Дверь тут же открылась и многочисленная прислуга принялась одевать Реда для выхода. Глашатаев было принято встречать лично и многие специально одевали более дорогую одежду, чем обычно. Дворецкий, альфа пятидесяти лет, с чувством достоинства и гордости от того, что служит в этом доме, появился следом за слугами и поклонился. - Господин Ред, доброго вам утра. - Что случилось? - Не знаю. Я послал слугу, чтобы он узнал. Ваш муж уже встал и готовится к выходу. Будут ли указания на день, ваша светлость? - Приготовьте завтрак, более плотный, чем обычно. Готовьте лошадей. После решим, что делать дальше. Дворецкий поклонился и вышел. Дом буквально стоял на ушах, ещё не зная, к чему готовиться. Последний раз все колокола главного собора и всех церквей одновременно звонили на свадьбе нынешнего короля с его супругом и после замолчали на долгие годы, ограничиваясь лишь тихими призывами к утренней и вечерней службе. Казалось, что тишина в королевстве вечна, и вот теперь… Ред прошёл в коридор – Джереми, уже одетый в праздничное платье, ждал его, всем своим видом показывая, что готов ко всему, а суета, творящаяся вокруг, ниже его. Ред подал ему руку и они вместе спустились вниз и вышли на порог дома. Куда бы не посылал Артур слугу, тот явно не успел, глашатай уже шел по улице, звоня в свой небольшой колокольчик и кричал уже немного охрипшим голосом. - Граждане королевства! Подданные короля! Услышьте благую весть! Джереми чуть сжал локоть Реда, подталкивая его к краю крыльца и они оба немного подались вперёд, чтобы слушать то, о чём им хотели рассказать. Благих вестей в королевстве не было слишком давно и народ был рад услышать любую, хоть самую крошечную. А глашатай, ещё раз позвонив в свой колокол, продолжил. - Его высочество, супруг короля, Теобальд-Ричард-Генрих, ждет наследника престола! Возрадуйтесь благой вести! Слава будущему сыну короля! - Слава! – громко и торжественно произнес Джереми, не изменившись в лице. - Слава королю! Здоровья их величествам! – вторил ему Ред, улыбаясь самой лучезарной улыбкой, на которую только был способен. Столько лет и вот, наконец-то, страна будет ждать наследника престола. Крики радости и благословений королевской чете раздавались по всей округе. С этого утра в стране должна была начаться новая жизнь. Еще вчера ночью, по всем тавернам и кабакам чернь без умолку болтала о том, что королю грозит оставить трон без наследника, но теперь, последняя крыса в подворотне будет жить с чувством, что страна не останется непонятно кому и её, как много лет назад, не раздерут междоусобные войны. Ред едва дождался, пока глашатай скроется из виду. - Нужно поехать ко двору и принести их величествам поздравления. - В церквах наверняка будет благодарственные молебны и службы. Необходимо присутствовать и на них, - спокойно рассудил Джереми, заходя в дом. – Мы ведь не хотим, чтобы кто-то подумал, что мы не желаем королю и наследнику трона здоровья? И я думаю, что вся прислуга должна присутствовать на службе. Артур, - обратился он к дворецкому, - будьте добры, пошлите ко дворцу посыльного с просьбой узнать, когда их величества соблаговолят нас принять. И позовите ко мне Никки. Никки был личным горничным Джереми, занимался его прической и следил за платьями. Утром он вставал раньше всех, чтобы приготовить все необходимое, и позже всех ложился, помогая Джереми раздеваться. Днём, он бегал по разным лавкам с поручениями купить что-то, что вдруг срочно понадобилось, сопровождал в бесконечных походах по магазинам и за весь день мог не присесть ни разу. Зато, в те дни, когда Джереми куда-то отлучался без него, был предоставлен сам себе и отсыпался в свое удовольствие. У Реда тоже был такой слуга, правда обязанности у него были несколько иные. Когда колокола забили, приглашая к службе, Ред и Джереми чинно шли по улице в свой приход в сопровождении почти всех своих слуг. На пути уже встречались другие представители знатных родов, спешащие засвидетельствовать своё присутствие на службе. Ред доброжелательно кивал им, а Джереми опускался в точно выверенном реверансе. Казалось, что для каждого человека на земле у него заготовлено особенное приветствие, точно говорящее о том, какое место этот человек занимает в жизни и в обществе. Служба была долгой, но довольно оживленной. Священник усматривал в беременности супруга короля знак свыше, говорящий о том, что в королевстве теперь наступают счастливые дни. Все молились за здоровье королевской четы, хор мальчиков омег и альф пел праздничные гимны, написанные специально на такой случай и все вторили «Боже, храни короля!», а на выходе из церкви щедро раздавали милостыню нуждающимся. Булочники и кондитеры высыпали на улицу со специальными подносами, приглашая купить лакомства по сходной цене и Реда буквально оккупировали с предложениями угостить супруга. Джереми сделал ему знак и они угостили недорогой выпечкой слуг. Дома посыльный ждал в прихожей, нервно переминаясь с ноги на ногу. Едва дождавшись, когда они войдут, он тут же сообщил: - Их величества не устраивают торжественного приема в эти дни. Его высочество плохо себя чувствует из-за своего положения. Но вы можете принести королю свои поздравление в неофициальном порядке сегодня вечером. - Ред, - сразу же обратился Джереми к мужу, - я думаю, что тебе стоит поехать и принести наши поздравления, и пожелания счастья и здоровья. А я пока выберу подарок для официального приема, как ты считаешь? На самом деле его не интересовало, что считает Ред. Вопрос уже был решён и требовалось лишь формальное согласие. Да и Джереми всегда точно знал, что необходимо делать. Выученный с пеленок, он едва ли не загодя угадывал желания и мысли тех, от кого могла быть выгода. Он бы и с крысами подружился, если бы от этого был хоть какой-то толк, но мышеловка пока ещё справлялась. - Я думаю, стоит заняться этим как можно раньше. - Рад, что ты так думаешь. С твоего позволения я возьму Никки и экипаж. - Удачного тебе дня. Уверен, ты как всегда сможешь выбрать нечто безупречное. - Благодарю, Ред, за столь высокую оценку моих возможностей, - Джереми протянул руку для поцелуя и Ред коснулся губами его пальцев. Быстрое прощание - и муж уже идет по коридору, попутно раздавая указания для всей прислуги. Наверняка по пути он заедет к родителям обсудить эти новости и они вместе решат кто и что должен дарить, какие слова говорить при этом и как правильно все преподнести. Ред приказал подать обед в спальню и позвав слугу, переоделся в домашнее. До самого визита к королю он планировал отдыхать. Даже муж одобрил бы его решение – ко двору стоило приехать отдохнувшим и набравшимся сил для долгой вереницы поздравлений, что обрушатся сегодня на голову монаршей особы. Каждый захочет толкнуть витиеватую речь, запихнув туда как можно больше завуалированный лести, а выслушивать это все, вместе с королем, предстоит многочисленным его придворным. Когда его супруг поправится и сможет также принимать посетителей, начнется полный ад, где поздравлять королевскую чету, дарить им подарки, станут не только приближенные и знать, но и все родственники, съехавшиеся засвидетельствовать своё почтение, послы и ещё различные чины, которых только допустят до приема. А попасть туда будет слишком много желающих. Ред не мог вспомнить, когда последний раз отдыхал. Нет, не служил королю в его походах по увеселительным местам, хоть это тоже считалось отдыхом, не танцевал на балах и не сидел на торжественных приемах, хотя и это считалось отличным времяпровождением. Ред не мог вспомнить ни одной минуты, что он потратил на себя. Вся жизнь была служением короне, каждое слово исключительно по делу, каждый шаг только в нужном направлении. Он ни с кем не говорил по душам, не ходил туда, куда хотел, А брак, увы, не стал тем убежищем, где каждый мог найти в лице супруга того, кто всегда придет и поддержит. Нет, Джереми мог бы часами слушать его, и разговоры о том, что следовало бы сделать в той или иной ситуации поддержал и с большим усердием, но осознание того, что муж делал бы это без малейшего желания, сводило на нет все стремление к общению. Один раз он уже пытался навести мосты и сильно ожёгся, второй раз ошибиться подобным образом Ред не хотел. Оставалась лишь надежда на то, что дети смогут сделать их жизнь теплее.

***

Вечер наступил совсем незаметно. Слуга пришел одевать Реда перед визитом во дворец и доложил, что супруг вернулся. Где именно Джереми был весь день, Ред не интересовался. На свете не было ни одной вещи, которую бы муж посмел сделать неправильно. А сейчас ему предстояло повторить всё тоже самое - пройти свой путь до королевского дворца и принести поздравления королю. Хотя за него и его супруга Ред был искренне рад. Наконец-то с их плеч упадет это бессмысленное давление, когда каждый смотрит на них с ожиданием, скользя взглядом по талии омеги и гадая, понес тот или нет. Пропадут сомнения короля и в собственной состоятельности как альфы. Дворцовые врачи радостно разведут руками, приписывая каким-нибудь припаркам чудодейственные свойства, помогающие зачать. И еще множество других, никак не связанных событий припишут к этому радостному дню, когда королю сообщили, что он скоро станет отцом. Дворец сиял сотнями огней и казалось не было ни единого окна, в котором бы не горел свет. Карету Реда пропустили не спрашивая, кто в ней – слишком многие при дворе знали его в лицо и его фамильный герб уже приелся взглядам. Слуги кланялись, приветствуя его, знать здоровалась, пожимая руку, и он обменивался ничего не значащими фразами, стараясь уловить в словах собеседника хоть какой-то смысл. Король принимал в совсем неформальной обстановке и даже одет был совсем не празднично. С каждым оставался наедине, вероятно желая побыстрее закончить затянувшиеся поздравления. - Старый ишак говорил, что я скорее всего бесплоден, - злорадно прошептал Реду король, явно припоминая одного из своих лекарей. После недолгих приветствий, которые король прервал сам, переведя разговор в более приватную беседу, они перешли на обсуждение более интимных вещей. – Ред, что скажете? - Ваше величество, для всей страны и для меня в частности, это самый великий день, - но король ждал вовсе не официальных речей, потому Ред слегка прокашлявшись добавил. – А лекари могли и ошибаться. Из моих знакомых почти никто не зачал в первую течку. Зато вы в первые годы брака смогли полностью посвятить себя супругу и не выслушивать жалоб беременного. Говорят, иногда они слишком причудливы. - Согласен, - хохотнул король, - вот мой, например, теперь требует, чтобы я проводил с ним как можно больше времени. И что мне делать? - Боюсь, что теперь вы будете лишь потакать его капризам. - И то верно, - король улыбнулся, а после как-то грустно взглянул в окно. – Пожалуй, придется ненадолго забросить старые увлечения. А ведь я уже привык сидеть в клетке с канарейками. - Вы всегда успеете к ним вернуться. - И то верно, - вновь повторил его величество, но все также безрадостно, словно что-то не давало ему покоя, - послушайте Ред, могу ли я доверить вам одно деликатное дело? - Я слушаю вас. - Насчет канареек. Не могли бы вы сказать Женне, что я пока не буду к нему приходить? Сами понимаете, как теперь все изменилось. Сейчас, когда так много людей вокруг меня, я просто не могу позволить публичную огласку со стороны. Да и Теобальд будет немного расстроен, узнав, что я иногда позволяю себе небольшие слабости. То, что его величество называл слабостью, содержание достаточно дорогого любовника, была лишь капля в море. Об этом знали абсолютно все, включая его супруга, но молчали, делая вид, будто этого не было. Муж короля был достаточно умён и не имея на руках козырей в виде наследных принцев молчал. Придворные же, не видя для себя выгоды в огласке, старались не обсуждать темы, которые могли затронуть королевские «слабости». По слухам, Теобальд уже давно волновался из-за неспособности понести, однако все королевские врачи в один голос твердили, что он здоров и способен родить. Теперь, когда заветная мечта получить наследника была наполовину осуществлена, желание короля выглядеть благопристойно в глазах мужа было вполне объяснимым. И конечно, тот, кто сумеет уладить возможные проблемы с любовником, может рассчитывать на значительную королевскую благодарность. Если сумеет всё правильно устроить. - Ваше величество, я с радостью сообщу Женне о вашем счастье. Думаю, что и он будет рад за вас, и пожелает вам и вашему супругу всего самого наилучшего. - Надеюсь на ваше деликатное отношение к этой ситуации. - Само собой, ваше величество. - Зовите меня Август. Мы достаточно долго общаемся, чтобы называть друг друга по имени. На приемах ещё возможны формальности, но в менее официальной обстановке можно ими немного пренебречь. - Благодарю вас, Август. Для меня большая честь заслужить ваше расположение. Я отправлюсь к Женне сразу, как только смогу. Могу я передать ему от вашего лица самые теплые пожелания? - Я уверен, вы сможете подобрать нужные слова. Благодарю вас, Ред, я знал, что смогу на вас положиться. Можете идти. Ред поклонился и вышел из кабинета изо всех сил стараясь не бежать. Впервые король поручал ему что-то, что не входило в его непосредственные обязанности. В зависимости от того, как он сумеет с этим справиться, зависело его дальнейшее положение при дворе. Выполняя личные поручение короля, можно было взлететь до небес, в то время как другие могли лишь гадать, каким образом ему это удалось. Но вся загвоздка была в том, каким образом Ред сумеет договориться с омегой. На первый взгляд король обладал достаточной властью, чтобы никто не нарушил его покой, но это лишь казалось. Обиженные омеги иногда творили настоящие чудеса. В соседней стране, бывший любовник короля, тайком проник во дворец и с ребенком на руках потребовал от короля признания своего бастарда. Хуже всего то, что кроме ребенка, у омеги на руках были все доказательства связи с королем, включая письма и подарки. Скандал разразился нешуточный, и ещё долго потрясал страну новыми деталями. Поэтому, особенно важно было уговорить Женне не делать глупостей и не искать встреч с королем. А как – подкупить или запугать было не так уж важно. В конечном счете его можно было заставить уехать, подарив дом с землей где-нибудь на краю страны, навсегда вычеркнуть из биографии короля.

***

Дома его встречал муж. Он не спал и сидел в гостиной за книгой и чашкой кофе. Прислугу он скорее всего отпустил, чтобы та не подслушивала их разговоров. Зная Джереми, не сложно было предположить, что ему захочется узнать подробности встречи с королем. Дела двора всегда интересовали его, уступая место лишь продвижению семьи вверх по карьерной лестнице. В этом, он всегда ждал от Реда особого рвения. Любой, даже самый незначительный жест расположения тешил его самолюбие не хуже всех почестей выказываемых ему другими придворными. - Король правда сказал, чтобы ты называл его Август? - Только в неофициальной обстановке, - кивнул Ред. Холодный расчет супруга его совсем не удивлял. - Значит, ты уладишь дела с его бывшим любовником и… - И, вероятно, смогу убедить короля, что на меня можно полагаться и в более деликатных делах. Не стану загадывать на будущее. Думаю, всё будет зависеть от того, как я смогу уладить эту ситуацию. - Уверен, ты справишься, - Джереми твердо кивнул. Он не сомневался в том, что Ред справится и от этого становилось неспокойно. Муж никому не давал права на ошибку. - А мне пора спать. И, да, боюсь, что скоро мне потребуется всё твое внимание. Не мог бы ты ненадолго оставить свои дела и посвятить немного свободного времени мне? За мыслями Ред не сразу понял, что Джереми просит его провести с ним приближающуюся течку. Это было единственное время, когда муж хоть как-то проявлял себя в постели. Ред кивнул, пообещав обязательно уделить ему свое время и распрощался с мужем, пожелав спокойной ночи. В этот же вечер, он написал Женне записку с просьбой и о личной встрече, и необходимости обсудить один важный вопрос.

***

Течка мужа оторвала его от жизни на несколько дней, но даже поток бесконечного желания не сделал Джереми ближе. И всё же Ред смог забыться, позволяя себе то, на что не решился бы в их обычные ночи. Горящее от возбуждения тело было слишком податливо, и Ред позволял себе не быть деликатным. Он брал мужа в разных позах, а течка, раскрывшая вход до предела, не позволял Джереми ощутить насколько на самом деле были жесткие внутри него толчки. Ред не пытался унизить мужа или заставить того чувствовать себя используемым – он просто не хотел держать себя в рамках. А Джереми был достаточно холоден, чтобы не вспоминать об этом потом, и достаточно расчетлив, чтобы судить о том, насколько удачна была течка по наступившей, или не наступившей беременности. Другой системы оценки их личной жизни для него не существовало. Ред не чувствовал себя отдохнувшим. Напротив, ему казалось, что прошла целая неделя непрерывной работы и теперь только наступил долгожданный отдых. В кабинете было как всегда прибрано и на столе, помимо деловых бумаг, лежало несколько конвертов. Один был с пригласительными на празднование в честь будущего наследника и Ред сразу же позвал слугу передать приглашения мужу. И конверт с запиской от Женне с согласием на встречу в любое время. И ещё письмо от поверенного, которому он поручил разобраться с Санжи. Ред открыл его в надежде, что хоть здесь будут приятные новости. «Ваша светлость! Пишу вам сразу как выдалось свободное время. Дело, что вы мне поручили, весьма озадачило меня. Первый раз за всю мою работу мне предстояло заниматься чем-то подобным. Я подробно расспросил Санжи о его семье и о том, кем они были, но слишком сложно было зацепиться хоть за что-то. Разговор с его отчимом тоже ничего не дал – тот не пожелал даже поговорить со мной. Повезло, что сам Санжи хорошо знал монастырь где воспитывался и оттуда я начал свой путь. Первое, что меня насторожило, это его фамилия – Чона. Казалось бы ничего необычного для омеги с азиатскими корнями, однако, детально расспросив про то, как познакомились его родители я узнал, что фамилия принадлежит его омеге-отцу. Что было довольно странно, учитывая, что это альфа дает мужу свою фамилию, а не наоборот. По словам директора монастыря, его отец-альфа был европейцем, говорил без акцента и имел дела непосредственно в нашей стране. Я объяснил ситуацию как мог, но директор лишь разводил руками. Деньги он получал обналичивая чеки присылаемые всегда вовремя и ни с кем кроме его отца не общался. Я долго искал хоть кого-то, кто мог рассказать подробнее про его родителей. Все, что рассказывал сам Санжи, характеризовало их как хороших людей, но не давало ни единой зацепки как можно отыскать других родственников. Только огромными усилиями, через настоятеля монастыря и угрозы публичной огласки продажи Санжи, мне удалось надавить на его отчима и заставить показать мне документы от первого брака его бывшего мужа и его первого омеги. Тут для меня началось самое интересное. Альфа оказался ни кем иным как Осборном Хеви, третьим сыном четы баронов Хеви, из западного конца страны и мало известных у нас. Альфа был младшим сыном в семье, кроме него были еще два старших брата, тоже альфы. Потому, его родители не стали противиться, когда сын решил связать свою жизнь с парой, а не с предложенным ими омегой. Они дали приличную сумму денег на жизнь и пожелали, чтобы сын всячески скрывал сам факт родства с ними. Осборн взял фамилию мужа и они вместе организовали небольшое дело на другом конце страны. Пять лет назад омега-отец Санжи умер и выяснилась ещё одна неприглядная вещь – его альфа-отец оказался ужасно плохим дельцом и за несколько лет полностью обанкротил своё дело. Видимо, женитьба на другом омеге казалась ему удачной возможностью поправить положение. Но если у тебя нет таланта к чему-то, то и не появится. Без мужа, который вероятно и вел за него все дела, он не смог наладить свое дело, погорел второй раз и слег от нервов. После похорон, его нынешний муж разобрался в его бумагах и пришёл в ужас. Видимо от злости на своего покойного мужа он и продал Санджи, кое-как расплатился с долгами на вырученные деньги, а на его место пристроил своих детей. Признаюсь, на данный момент его положение весьма бедственно. Вы не давали никаких указаний на счет моих действий, поэтому я решил поступать так, как считаю нужным. Мне удалось отыскать родителей альфы-отца Санжи и я узнал, что они остались совсем одни. Их старшие сыновья четыре года назад одновременно сыграли свадьбу и отправились в свадебное путешествие на корабле, который, к несчастью, затонул во время шторма. Они безуспешно пытались отыскать своего младшего сына, но из-за того, что тот сменил фамилию найти его никак не удавалось. Сейчас Санжи на пути к своим новым родственникам. Скорее всего, его ждет брак по расчету, однако это намного лучше, чем жизнь в борделе. Его дедушки смогут дать ему все необходимое и он больше не будет ни в чём нуждаться. С его отчимом я поговорю позже. Если у вас будут какие-то указания на этот счёт, прошу дать их мне до того, как я отправлюсь к нему. С уважением, Ричард Болден» Ред взял бумагу и чернила, и написал лишь несколько простых строк. «Здравствуйте, Ричард! Если семья признала первый брак сына, то пусть признает и второй. По его вине омега остался без средств к существованию. Если им так важно избавиться от отчима Санжи, пусть снова выдадут его замуж, на этот раз, за альфу, способного содержать семью. Герцог Бафлор, Ред-Реджинальд Бафлор» Ред запечатал записку и позвал слугу доставить её немедленно. В доме было достаточно людей, чтобы не ждать почтальона, а передать письмо прямо сейчас. Кто бы мог подумать, как интересно иногда изворачивается судьба. Он мог бы взять омегу, навсегда оборвав его связь с приличным обществом, а вместо этого воссоединил семью и спас чей-то род. Стоило рассчитывать на благодарственное письмо и обещание вечной преданности. Да и сам Санжи вскоре должен был понять насколько ему повезло. Омеги из борделя навсегда теряли всякую возможность создать семью. Их не принимали даже в дома второго шанса. В пансионы, монастыри и интернаты брали исключительно девственников, а повторно выйти замуж можно было лишь при наличии документов о вдовстве или разводе. Во всех остальных случаях омеги получали отказ. Конечно бывали и исключения, и всегда можно было найти лазейку, но большинство предпочитало не рисковать и брать омег с хорошей репутацией. Ред выдохнул и снова позвал слугу, передать, на этот раз Женне, записку с предложением встретиться сегодня вечером. Омегу можно было и не предупреждать о визите. Вряд ли тот был настолько наивен, что всё еще ждал короля. О беременности его высочества все трезвонили круглые сутки, забыв про все остальные сплетни, в столицу уже съезжались многочисленные гости, чтобы поздравить королевскую чету с таким замечательным событием, уже планировался роскошный бал, фейерверк, угощение, подарки для народа – Женне просто не мог не понять, что ему больше нет места в жизни короля. Но Ред предпочёл не действовать жесткими методами, давая омеге с порога понять его новое место. Кто знает, быть может спустя несколько месяцев в короле проснется старый пыл и он вновь будет посещать увеселительные заведения и вернет себе своего любовника. Осторожность нужна была всегда. Его муж, Джереми, очень любил одну историю про короля Людвига V, правившего несколько сотен лет назад. У него был молодой любовник, которого король решил бросить. Самому признаться в этом ему не хватило духа и он попросил одного из своих приближенных. Тот, всласть поглумился над омегой, ткнув того носом в его новое положение. Спустя пару лет, король нашел себе новую пассию и каково было всеобщее удивление, когда ею оказался брат его бывшего любовника. А уж он, получив достаточное влияние на короля, отомстил за своего брата. Весьма поучительная история многих заставляла быть осторожными. Ещё, Ред просто не хотел ссор с Женне. Омега был добр, мил, обходителен и всегда знал своё место. Ред просто не видел смысла угрожать ему или запугивать. Вечером, он пешком отправился до Клетки Канареек и убедившись, что поблизости нет знакомых, вошёл внутрь. Швейцар принял его одежду и слуга проводил его наверх, но уже не в роскошные апартаменты, а в довольно скромные по своим размерам комнаты. Женне сидел в одной из них, при свечах и читал книгу. Увидев Реда, он встал и сразу присел в реверансе. В отличии от мужа, чьим приветствием можно было пользоваться как мерной шкалой, он просто приседал так глубоко, как ему подсказывало его чутье. - Ваша светлость, добро пожаловать. Ред поклонился в ответ, достаточно низко, как и все прошлые разы. Омега, сумевший надолго завоевать расположение короля и при том не наделать бед, неизменно вызывал уважение. - Здравствуйте, Женне. Благодарю вас, что согласились меня принять. Если вас не затруднит, зовите меня Ред. Я бы хотел, чтобы вы могли считать меня своим другом. По крайней мере, я желаю вам только добра. - Проходите, Ред, - Женне жестом пригласил его в комнату, указывая то ли на диван, то ли на стул у стола. – Я полагаю наш разговор будет долгим. Я заказал нам ужин, надеюсь вы не возражаете. - И что-нибудь выпить, - с улыбкой подхватил Ред, садясь за стол. Еда была кстати и не помешало бы вино. Стоило чуть скрасить грустную атмосферу и разбавить печаль вином или чем покрепче. Оба прекрасно знали о чём пойдет разговор и нужно было хоть как-то скрасить ощущение неловкости. – Я вижу вы сменили комнаты. Простите, если вопрос неуместен. Мне казалось его величество был достаточно щедр. - Его величество был не просто щедр, но еще и настолько великодушен, что выплатил весь мой долг перед хозяином и теперь я абсолютно свободен и не скован никакими обязательствами. Но, боюсь, что вскоре мне придется всерьез задуматься над своим финансовым положением, а мои старые комнаты могут вполне оказаться мне не по средствам. - У вас было столько вещей, куда вы их… - Отдал другим работникам. Обставить комнаты достаточно дорого, а мне совсем не хочется сидеть посреди горы бесполезного хлама. Вы считаете я поступил неразумно и мне следовало все продать? - Я не знаю. Не мне судить о таких вещах, но я думаю вы поступили очень щедро. Женне хотел что-то ответить, но в дверь постучали и заботливая прислуга принялась накрывать на стол. Ужин был в меру скромным - здесь не было сотен разных изысканных блюд, деликатесов и кулинарных изысков, но об экономии говорить было еще рано. А может Женне просто расщедрился ради встречи. Ред откупорил бутылку и налил вино в бокалы. - Давайте выпьем, Женне. - Просто так? - Да. - Тогда выпьем за счастье их величеств, - Женне поднял бокал и не дожидаясь Реда, залпом осушил его. В ожидании посмотрел на Реда, но тот не спешил пить. – Что вы медлите? Вы не желаете королю счастья? Ред слегка пригубил вино, напиваться не было в его планах. Обстановку и правда следовало разрядить, но, увы, не предаваясь крепким напиткам, туманящим разум. Необходимо запомнить каждое слово прозвучавшее здесь как в шутку, так и всерьез. И уйти с радостными новостями для короля. Но быстро не решался ни один разговор такого плана и Ред всё же отпил снова, немного больше чем планировал. - Я всегда желал королю только счастья. - В этом мы схожи, - Женне внимательно посмотрел на него. В серых глазах вместо обиды или злости была всё та же бесконечная печаль. – Я вас слушаю, Ред. В этом месте не осталось никого, кто не намекнул бы мне, что король здесь больше не появится. По крайней мере не ради меня. Так что он предлагает? Какие условия? Ред понял, что разговор принимает совсем не те обороты на которые он рассчитывал. Доверительной беседы, скорее всего, не получится, как, впрочем, и скандала, что заметно облегчает дело. Он расслабленно откинулся на стуле рассматривая Женне. Что о нём известно? Да почти ничего. Привезли неизвестно откуда, хилого, страшненького, продали за бесценок и отдали сюда на одну ночь и то по чистой случайности. По той же случайности в ту же ночь пожаловал сам король. Как Женне извернулся, чтобы попасть ему на глаза? Чем смог удержать внимание искушенного в любовных делах альфы? Неужели правда всего лишь человеческим отношением? Все омеги, доступные и не очень, готовы были лечь под его величество – каждый по какой-то своей причине. А король остановился на нём. И не на день или два, а на целый год! Пол двора сбилось с ног пытаясь выяснить кто такой Женне, но человек продавший его как в воду канул. Сам же омега о себе ничего не говорил и никто не смел его ни о чём расспрашивать. Вреда от него не было, как и пользы. Наверняка кто-то пытался расположить его к себе и через него влиять на короля. Если бы это кому-то удалось то это сразу бы стало заметно. Странно, что Женне не извлек никакой особой выгоды для себя. Другие бы сразу просили себе дворцы и богатство, кто-то наверняка бы выпросил титул или поместье. А он, разве эти три комнаты всё, на что хватает денег после благосклонности короля? - Так какие условия, Ред? Ред ещё раз внимательно осмотрел Женне, но в его яркой внешности не было никаких ответов на вопросы, которыми весь двор мучился и день и ночь. - Боюсь, его величество полностью переложил решение вопроса на меня. - Вот как, - задумчиво протянул Женне. – И что вы готовы мне предложить? От лица короля, разумеется. Не стесняйтесь. Вы же здесь для этого. - Для начала, мне нужно убедиться, что у вас нет иных намерений, кроме как продолжить жизнь вдали от двора. - Я никогда не был близок ко двору. Вы это знаете. - Речь не только о вас. - О чем еще? - Простите, но я вынужден поинтересоваться. Тема весьма деликатная, но я прошу отнестись с пониманием к моему вопросу, - Ред дождался когда Женне кивнет и постарался спросить как можно мягче. – Вы не беременны? - Абсолютно точно – нет. – Женне как отрезал. Другие бы юлили, пытались осторожно выведать чего могла сулить беременность королевским бастардом и всячески намекать на возможное деликатное положение. Женне однозначно давал понять, что он не ждёт ребёнка и эта категоричность ставила в тупик. Либо он был полным идиотом, либо невероятно сообразительным и с первого взгляда сложно было сказать, что именно это было. - Вы так в этом уверены? - Абсолютно точно. Если моего слова вам недостаточно, могу поклясться на библии. Или приведите сюда врача, которому доверяете. Никакой беременности, Ред, абсолютно точно. Такая уверенность не могла не заинтриговать. Ред осторожно пододвинулся на стуле и как можно осторожнее спросил. - Вы использовали какие-то средства чтобы не… Женне перебил его, не дав договорить. - Нет. Я ничего не делал, чтобы избежать беременности. Её просто нет и никогда не было. - Если вы так в этом уверены. - Я ещё раз повторю – пригласите врача, если сомневаетесь. И Ред даже задумался насколько хороша эта идея. Королям и прочей знати следовало бы всегда проверять любовников на предмет беременности прежде, чем отсылать их. Слишком много проблем с внебрачными детьми это могло бы решить. Но Женне повторял, что не ждёт ребенка настолько твердо и уверенно, словно от этого зависела вся его жизнь. - Мне достаточно ваших слов. - Повторенных целых четыре раза, - уточнил Женне, печально улыбнувшись. – У вас будут еще вопросы? - Да. Если позволите, я бы хотел узнать, есть ли у вас планы на будущее? У вас есть возможность покинуть это место? - Мои планы слишком сильно зависят от вашего предложения. Откровенность за откровенность, если позволите, - Ред кивнул, слушая, какие ещё сюрпризы может преподнести бывший любовник короля. – Я бы хотел уехать как можно дальше. Сами понимаете, у меня есть деньги, но их не хватит для того, чтобы снова не попасть в место подобное этому. Вы можете меня понять? Ред немного помедлил и не спеша достал из пиджака чековую книжку. За всю жизнь он пользовался ей крайне редко. Два раза, чтобы расплатиться с продавцами, когда совершал с мужем достаточно крупные покупки и один раз когда семейный врач тяжело заболел и пришлось вызывать другого. Во всех других случаях достаточно было просто сказать, чтобы всё записали на его счет, который потом высылали его секретарю и тот сам решал как лучше расплатиться. Он раскрыл книжку и стараясь вложить в жест как можно больше уважения и учтивости развернул ее к Женне. - Напишите ту сумму которая вас устроит. - Ред, - Женне едва не застонал с мольбой смотря на него. - Я понятия не имею, что сюда писать и сколько должно быть нолей. Сколько стоит дом на юге? Или проще купить квартиру на востоке? А может проще уехать на север и там самому купить себе доходный дом? Сдавать комнаты? Мне не с кем посоветоваться и не у кого спросить. Все здесь только мечтают о иной жизни и никто никогда её не получал. Я не знаю сколько вписывать нолей и сколько единиц. - Тогда сделаем проще, - Ред развернул книжку к себе, расписался в графе где должна была быть подпись и оторвал два корешка протягивая их Женне. – Сохраните это и завтра обратитесь к моему поверенному. Он сможет проконсультировать вас по поводу недвижимости и вы впишите необходимую сумму. Приехав на место, куда бы вы не отправились, вы можете купить себе дом или квартиру и жить там. Женне осторожно пододвинул к себе две узенькие странички и непонимающе уставился на золотое тиснение по краям. - Вы не боитесь, что я вас разорю? - Конечно, вы можете вписать сюда нереальную сумму, но банк не выдаст деньги сверх определенного лимита. Он указан внизу, справа, - Ред улыбнулся, глядя как округляются глаза Женне. Та сумма, что была написана внизу была выше всех его ожиданий. Конечно, на нее можно было купить и дом и даже небольшой надел где-нибудь на окраине страны. – Если вы посчитаете нужным вписать те цифры, что там указаны, я смогу вас понять, но на всякий случай хочу вам напомнить, что такая большая сумма обязательно должна быть чем-то оправдана. Я ни в коем случае не хочу упрекнуть вас в жадности, но… - Он запнулся, глядя как Женне поднял руку останавливая его. - Налейте нам вина. Я сейчас подойду, - он отошёл и пока Ред разливал по бокалам темно-бордовую жидкость вернулся с небольшой шкатулкой. – Передайте её его величеству. Если можно, не вскрывая. Я бы хотел, чтобы это осталось между мной и королем. Если он и правда опасается огласки наших отношений, то какую бы сумму я не написал, она, как вы сказали, будет оправдана. Я не хотел расставаться с этим, но раз это важно. Наверняка в шкатулке были письма: компрометирующие, необдуманные строки написанные в порыве страсти или ревности. Женне всё же не был дураком, держа этот козырь до последнего. А вздумай он его продать кому-то, то выручил бы намного больше, чем домик где-то в захолустье. Ред пододвинул шкатулку к себе – простая, грубая работа по дешевому дереву. Разве не достойны письма короля более дорогого гранения? Или он специально держал их в месте, на которое никто никогда не подумает? - Спасибо вам, Женне. - Это вам спасибо, - он бережно убрал вырванные из чековой книжки страницы и унес их в соседнюю комнату. Ред уже собрался уходить, но Женне вернулся с ещё одной бутылкой вина. – Останьтесь сегодня. - Женне, меня дома ждет супруг. - Он всегда вас ждет, а вы не часто к нему спешите. Составьте мне сегодня компанию, быть может, это мой последний день в обществе такого человека как вы. К хорошему быстро привыкаешь. И я всё хотел спросить, но не знал у кого. Что с Санжи? Он исчез после одной ночи с вами и больше не появлялся. - С ним все хорошо. Сейчас, он уже должен быть у своих родных. - Родных? Он сирота… - Был. Оказалось, у него есть дедушки, готовые взять на себя заботу о нём. Вам не стоит больше о нём беспокоиться. Вы ведь специально позвали его к нам в тот вечер? - Да, но я не предполагал, что всё будет настолько удачно. Я просто посоветовал ему сесть к вам. - Почему? - Вы производите впечатление очень обходительного человека. Санжи нужен был кто-то, кто не заставит его ненавидеть себя после первой ночи. А вы дали ему вторую жизнь. Вы ведь не взяли его тогда, Ред? Реду не хватало возможности поговорить хоть с кем-то о той ночи, когда он не захотел лишать его девственности. Ему казалось неправильным отнимать невинность у Санжи и быть причастным к тому, что ещё один омега окажется без пары. Другие здесь не были невинны – они познали столько альф, что сами уже устали считать, им было всё равно кто следующий и сколько ещё будет после него. А вот юный, нетронутый никем, вызывал совсем другие желания и пусть тело хотело взять его, разум протестовал. Реду даже показалось, что вернись он в прошлое и попробуй мужа в первую брачную ночь, он бы и его оставил нетронутым. Во всех других ситуациях, он с легкостью присваивал чужое, здесь же хотел одного – своего омегу. Но не пускаться же на поиски омеги, имея дома законного супруга. Ред усмехнулся собственным мыслям – пусть этот вечер будет единственным, когда он думает о подобном. - Нет, я не тронул его. Думаю, многие бы поступили на моем месте точно так же. - Многие, но не все, - Женне сам налил вина в бокалы, пододвигая Реду его. – Пейте, я не могу пить в одиночестве. Сделайте мне одолжение, расскажите о чём-нибудь. Когда я еще узнаю дворцовые слухи из первых уст? Ред медлил. Говорить о дворе совсем не хотелось. Вся эта кутерьма с придворными, вечным перечислением титулов и достоинств каждого, постоянные заучивание где и кто преуспел иногда слишком утомляли. Да и слухов в последнее время ходило крайне мало. Все только и говорили о беременности Теобальда и каждый, кто раньше даже не смотрел в его сторону, норовил броситься в ноги и клясться в вечной верности и преданности. Беременность настолько укрепила его положение, что придворные некогда советовавшие королю развестись с ним в один голос пели какая они замечательная пара. Вино медленно пьянило. В глазах Женне уже появилась туманная усталость и Ред взяв бокал, поспешил пересесть на широкий и мягкий диван. Чего бы не сулила ночь – разговоры или соитие с бывшим любовником короля уже было не важно. Домой он точно не хотел. Джереми уже получил от него всё, что было нужно и теперь тщательно прислушивался к себе в поисках первых признаков беременности. Пустой дом, где не было разницы есть муж или нет, не был тем местом, куда хотелось приходить. Ред дождался, когда Женне пересядет к нему и подаст открытую бутылку вина. - Во дворце нет новостей. Почти каждый ждёт, когда мы переедем в летнюю резиденцию. Вы же знаете, что кроме развлечений короля у нас еще есть обязанности, которые мы должны выполнять? Так вот, дел у нас крайне мало, а король слишком погружен в отношения с мужем. Простите Женне, если вам это неприятно. Я бы очень хотел развлечь вас новостями, но не могу увлечь даже себя. Все только и ждут наследника престола, обсуждая, когда появится на свет сын короля. - Я могу вам ответить, - спокойно отпивая большую часть бокала ответил Женне. – Могу назвать абсолютно точную дату. Хотите? – И устало посмотрев на Реда злорадно добавил. – Никогда. Ред почувствовал как трезвеет и как странный холод пробирается по спине всё выше и выше. Паника за секунды охватила его и единственная причина, по которой он ещё не бежал в сторону дворца было то, что он просто не мог поверить тому, что услышал, приняв это за пьяное видение. - Что вы такое говорите? Вы хотите сказать, что ребёнку его высочества угрожает опасность? - Откуда я знаю? – Женне непринужденно пожал плечами, расслабленно откинувшись на высокую спинку дивана. – Я не имею ни малейшего понятия угрожает ли что-то тому ребенку, которого вынашивает Теобальд, - Женне скривился, произнося имя мужа короля, но тут же устало вздохнул, безразлично глядя на остатки вина. – Я всего лишь ответил на вопрос о том, когда появится сын короля. А о ребенке его мужа вы ничего не спрашивали. - Что-то я не понимаю, к чему вы клоните. Муж короля сейчас вынашивает его сына. - Это не его сын, - отрезал Женне. Так же жестко как в тот раз, когда уверял, что не ждет ребенка. Ред улыбнулся. Слова обиды брошенного любовника – не более. Женне, как и многие оставленные омеги злился и в своем бессилии был готов на странные поступки. Но совсем не до улыбок стало, когда он не менее уверенно добавил. – Король бесплоден. - Что вы такое говорите? - Ред опешил, не зная, то ли злиться и поставить омегу на место, то ли просто уйти и не выслушивать этот бред. - Ответьте, Ред, когда вы поняли, что ваш муж вам не пара? - Я прошу прощения, но какое это имеет отношения к нашему разговору? Вы пьяны и вам стоит остановиться, дабы не наговорить лишнего. А я удалюсь и сделаю вид, что ничего не слышал. - Вы можете делать вид сколько угодно, но вы уже никогда не забудете. Так ответьте мне, когда вы решились попробовать вашего мужа на совместимость? Как это было? - Ужасно, - невпопад ответил Ред, запоздало понимая, что проговорился. Своими заявлениями и затрагиванием самых больных, тем Женне задел его там, где он сам боялся дотрагиваться. Неприглядная правда вылезла наружу, заставляя ненавидеть самого себя. – К чему вообще подобные вопросы? - К тому, сколько было у вас омег? Со сколькими вы были, когда поняли, что в семье вам не найти счастья? Бордели редеют – браки основанные на совместимости заставляют альф всё чаще оставаться дома, а тут остались те, кому так и не удалось найти пару или такие как вы. - Такие как я? - Да. Одинокие, непринятые, связанные обязательствами с теми, кому вы не нужны и теми, кто не нужен вам. Я не осуждаю вас. Напротив, забыть о счастье ради своего долга достойно уважения и похвалы. Но всё же? Вы достаточно молоды, Ред. Сколько у вас было омег, когда вы поняли что не можете оставаться с мужем? - Я не считал. - Но уже не мало, так ведь? Ред стыдливо отвел глаза, хотя здесь нечего было стыдиться. Он вёл себя точно также, как и все остальные. Сам король вел себя так, чего тогда нужно было ожидать от его свиты? А Женне продолжил, словно всё действительно было в порядке вещей. – А король старше вас. И уже десять лет в браке. Думаете, когда он начал изменять своему мужу? И кто был первым омегой, додумавшимся, что внебрачный сын короля может сослужить неплохую службу? Не знаю, как было раньше, но до меня у него здесь был Руди и Вист. Оба прекрасно понимали, что ребёнок сможет обеспечить им безбедную жизнь до конца дней! Руди рыдал ночами, думая, что после того, как он сбрасывал ребенка одного за другим, уже не может забеременеть. А стоило королю оставить его и он вновь пьет всякую дрянь, лишь бы избавиться от… - Достаточно! – Ред не узнал свой крик, наполненный ужасом и отчаяньем. Худшим было то, что Женне мог говорить правду. Сколько было любовников у короля? Скольких он просто брал в борделях? Сколько лет посещал мужа в спальне? И первый ребёнок спустя целых десять лет! За это время его муж вполне мог понять, что от короля ребенка можно не ждать и найти способ провести в спальню другого альфу и зачать от него. – Женне, вы не понимаете, о чём вы сейчас говорите. - Зато вы прекрасно понимаете всё, что я говорю. Рано или поздно вы бы поняли, я лишь все ускорил. Садитесь Ред, вам нужно успокоиться и как следует всё обдумать. Выпейте. Станет проще… - Если ребёнок не сын короля, то корона под угрозой. - Почему? Король воспитает ребёнка, считая его своим. Теобальд, если будет осторожен, родит ещё не раз. Вы ничего не сделаете, Ред. Не имея на руках доказательств измены, вы ничего не докажете королю и только вызовете его гнев. Смиритесь. Ваше здоровье. – Женне в который раз осушил бокал и протянул его Реду. Тот машинально вновь наполнил его и ещё долго сидел не решаясь заговорить. Чего только не всплывало в его голове, от возможности подловить неверного супруга до необходимости тщательно скрывать факт измены. С одной стороны – омега должен быть верен королю, с другой, если король бесплоден, то это означает конец. Страну разорвут междоусобные войны за право занять трон. Они увязнут в крови по самое горло. Но никто не остановится, пока не наденет корону себе на голову. Ред вздрогнул, когда Женне чуть тронул его за рукав. - Что с вами? Вам плохо? - Простите. Я задумался. Это всё вино. Из меня безумно скучный собеседник, а ещё совсем недавно вы поставили меня в тупик. - Простите, я не хотел причинить вам беспокойство. Просто мне тяжело осознавать, что у всех, кроме меня, есть семья, пусть и не такая идеальная, как хотелось бы. - Вы ещё сможете завести семью. - Это вряд ли, - Женне покачал головой вновь осушая половину бокала. - Почему? - Я не смогу выйти замуж. Увы, никогда. - Разве вы не собираетесь уехать и начать сначала? - Да, но как мне завести семью? Ни в один пансион меня не примут, особенно после того, какую жизнь я вёл. - Простите, а как же дома второго шанса? - Увы, и они не настолько благосклонны к моей участи. Они принимают лишь тех омег, которые предоставят бумаги о разводе или о смерти мужа. У меня нет ни тех, ни других, а на первой же проверке любой альфа поймет, что я далеко не невинен. - А вы мечтаете о браке основанном на совместимости? Вы можете просто уехать туда, где вас не знают и познакомиться с каким-нибудь альфой, а когда он в вас влюбится, ему станет совершенно неважно, кто вы и кем были. – Описанный сюжет больше напоминал сцену из дешевого романа. Здесь такие должны были зачитываться до дыр, но реальность никогда и близко на них не походила. - Вы думаете, в меня можно влюбиться? - Я в этом нисколько не сомневаюсь. - Спасибо. И всё же, найти свою пару и жить вместе кажется невозможным. Говорят, некоторые ищут годами и даже они не всегда находят. - Я только слышал о таком. - Я тоже. Эти проверки, как они проходят? - Откуда я знаю? Я никогда не был на них. Только слышал о том, что именно там происходит. - И вам не было интересно? - Было. Но не ходить же по пансионам, изображая странствующего рыцаря в поисках прекрасного омеги? Да и муж не оценит… Женне рассмеялся, соблазнительно запрокидывая голову и обнажая крепкую шею с бледной кожей, буквально призывающей впиться в неё губами и оставить там свои отметины. - Ох, Ред… Не знаю, что сказать. Могу лишь предложить устроить нашу собственную проверку. - О чём вы? - О нас. Вы же слышали как это бывает? Я тоже. Давайте вместе сделаем вид, будто вы пришли в пансион, или монастырь, а я как раз собираюсь на свою первую проверку. - Зачем вам это? - Никогда не был ни на одной проверке. И уже никогда не смогу побывать. Хочу узнать, что это такое. Вы позволите? - Я сам знаю об этом лишь по рассказам, - Ред отставил пустой бокал в сторону. Идея была довольно необычна и любопытство, разбавленное вином, подбивало на неразумные поступки и опасные вопросы. Какого вкуса был омега, от которого был без ума сам король? Да и проверки… Ред никогда не посещал ни одну из них – сразу после совершеннолетия ему представили его мужа и уже через несколько часов распланировали помолвку и венчание. Никто даже не подумал о том, насколько они подходят друг другу. И дело было не только в злополучной совместимости. Никого даже не волновало понравились ли они друг другу. Их брак был делом государственной важности и вся их жизнь должна была быть посвящена служению делам их общества и семейным ценностям. Реду не дали бы и шанса познать вкус пары – как единственный альфа в семье он обязан был взять в мужья того, на кого укажут родители. И всё же всегда было немного любопытно, через что проходят альфы, отправляясь на поиски своей пары. – Хотя процедура проверки везде стандартна. Омега, абсолютно один, проходит в комнату где его ждет альфа, становится на диван и поднимает мантию, или плащ, или балахон – зависит от места где его воспитывают. А под мантией он абсолютно голый. - Подождите, Ред, а как же они выпускаются девственниками, если они остаются наедине с альфой? - Женне, понимаете, - Ред было принялся объяснять про строгие правила и про то, что альфы могут себя контролировать, но посмотрев на Женне, понял, что тот его разыгрывает. – Вам должно быть стыдно, молодой человек! С таким несерьезным отношением к проверке вам ни за что не удастся найти себе подходящего альфу! Женне расплылся в улыбке и сделав невинное личико, наигранно-умильно попросил. - Ну пожалуйста, можно мне проверку. Хотя бы одну? - Учтите, молодой человек, за неподобающее поведение вы будете выгнаны из нашего лицея и я напишу вашим родителям обо всем, что вы тут натворили. - О, спасибо, спасибо. Обещаю, я буду учить всему только того альфу, который меня заберёт и наконец-то удовлетворит. А то тот парень на соседней койке, омега, и мне с ним как-то не очень. - О Боже, - Ред в ужасе представил картину, где двое воспитанников монастыря в тайне ото всех предаются разврату, пытаясь заменить друг другу альфу. – Женне, я даже представить такого не могу! - В таком случае я могу найти тех, кто вам это покажет. - Не может быть… - Но сначала вы должны проверить одного маленького и невинного омегу. – Женне заигрывающее улыбнулся, но потом неожиданно сник и с надеждой заглянул ему в глаза. - Вы ведь сможете сделать вид, будто у меня всё в первый раз? - А вы, сможете изобразить, будто вы смущены и боитесь? - Это будет не сложно. - Идите готовиться. А я пока погашу свечи, - Ред дождался пока Женне уйдет и принялся тушить оранжевые огоньки. Постепенно в комнате стало темно и лишь тусклый свет оставленной в самом дальнем углу комнаты свечи едва заметно очерчивал контуры предметов. Ред не чувствовал ничего, кроме легкого головокружения от вина. Часы ожидания, годы поисков – что это такое? Он даже представить себе не мог, что значит искать пару раз за разом убеждаясь, что он ни на миг не приблизился к заветной мечте. И в сотне чуждых отвергнутых омег обрести того, ради которого стоило пройти все это. - Ред, я готов, если позволите, - донеслось из-за закрытой двери. - Тогда молча заходите и делайте, что я вам скажу. Что дверь открылась, Ред понял по тихому пищанию, плохо смазанных петель. Женне встал у самого входа в ожидании его указаний. Этот фарс был настолько забавен, что Ред с трудом сумел придать своему голосу хоть сколько-нибудь серьезный тон. - Прошу вас, проходите. Натыкаясь то на одни вещи, то на другие, опрокинув статуэтку и еще какую-то мелочь, Женне добрался до него и встал рядом. - Позвольте вам помочь, - Ред подал руку, помогая ему стать на диван. Женне путался в складках какого-то балахона неизвестно откуда взявшегося у него в комнатах. Сначала он наступил на его край и раздался треск разрываемой ткани, чертыхнулся, споткнулся об этот край и едва устоял на ногах. С огромным трудом Ред поставил его на диван в правильное положение. - Не бойтесь, я не причиню вам вреда. Мне нужно лишь подготовить вас для проверки, - Ред осторожно приподнял край балахона, когда услышал из под мантии сдавленное шипение. - Да уж какой вред? Чего бояться? Я чуть шею не свернул, пока сюда шел и тут ещё чуть не упал. Ред хохотнул, но тут же взял себя в руки, придавая как можно большую уверенность своим словам. - Если вы не начнете вести себя подобающе, я буду вынужден пожаловаться на вас вашему воспитателю и просить его лишний раз напомнить вам правила проверки. Но Женне явно не был настроен на серьезный лад. -Нет, а если серьезно, воспитанник запутается в этой тряпке и упадет где-нибудь, ему тоже будут лекции читать о неподобающем поведении? Ред выдохнул и строгим голосом сказал, обращаясь к кому-то, кто по идее должен был бы присутствовать неподалеку и следить за проверкой. - Эй, воспитатель! Этот омега не умеет себя вести! Можно мне другого? А этого положите на скамейку и всыпьте штук десять розг! - Вы шутите, - голос Женне показался напуганным и дрожащим – Воспитанников и правда бьют? - Я слышал, что раньше, очень давно, это действительно практиковалось. Сейчас, конечно же нет. Но я могу вас поздравить, свою первую проверку вы провалили еще не начав. - Попробуем ещё? - Только не торопитесь. В этой комнате, насколько я помню, еще остались вещи, которые можно сломать. В том числе и ваша драгоценная шея. Женне выдохнул, осторожно прошел в другую комнату и притворил дверь, постоял немного за ней и вошёл. - Прошу вас, проходите, - Ред терпеливо ждал, пока Женне аккуратно пройдет к дивану и подал ему руку. – Позвольте вам помочь. Омега путался в длинных полах балахона и осторожно переминаясь с колена на колено вставал на диван в нужное положение. Он напряженно сопел, сжимая пальцам спинку дивана и чуть вздрогнул, когда Ред осторожно коснулся его, поднимая края балахона. Женне был крепким, хорошо сложенным, но без той утонченной аристократической красоты. Его кости не были узкими, кожа отливала совсем другим оттенком, а поясница не прогибалась изящной дугой, раскрывая ягодицы. Но Реду нравилась эта непохожесть на остальных. Он провел по его бедру, ощущая как под кожей напрягаются мышцы, как слегка подрагивает тело и как в рассыпную бегут мурашки. И лишь растянутый, явно свободный вход говорил о том, что омега не девственник. Ред даже пожалел, что все это понарошку, что это не настоящая проверка, что сейчас всё вновь закончится так и не начавшись. С другой стороны, разве в домах второго шанса альфы не пробуют испытавших счастье плотской любви омег? - Мне нужно лишь подготовить вас. Прошу, расслабьтесь и постарайтесь успокоиться, - Ред провел рукой по ягодицам, ощущая насколько они подтянутые и плотные, погладил кончиками пальцев чуть выпирающий копчик и медленно спустился ниже едва касаясь входа в анус. Легонько проведя по нему несколько раз он чуть усилил нажим и принялся осторожно надавливать пальцами на податливый вход. Наверняка король не раз разминал Женне, или тот, готовясь ко встрече сам ласкал себя, пока смазка не начнет выделяться. Как бы то ни было, вряд ли кто-то хоть раз обращался с ним так, как если бы берег, если не для себя, то для кого-то другого, отчаянно ищущего свою половину. Ред плавно водил пальцами вокруг, надавливая и поглаживая, осторожно прощупывая мышцы и расслабляя их. Женне стал дышать чаще и осторожно подался назад, подставляясь пальцам. Ред положил руку ему на спину осторожно останавливая и заставляя замереть. - Прошу вас немного осторожнее. Я не хочу вам навредить. Смазки было достаточно даже для того, чтобы его взять, но Ред медлил. Не так стоило бы обращаться с девственником, даже если бы он сумел так быстро возбудиться. Ред провел пальцами, чуть раздвинул вход и любуясь на темно-розовое углубление покорно раскрывающееся от его прикосновений. Это льстило и ужасно радовало, а блестящий от смазки вход, чуть сжимающийся от возбуждения, заставлял желать намного большего, чем просто проверка. Но стоило держаться до последнего. - Потерпите еще немного, я почти закончил, - Ред оглаживал вход, чуть раздвигая края, едва касаясь образовавшегося углубления. Женне застонал, осторожно поведя ягодицами и ловя прикосновения пальцев. Дразнящие и призывные ласки для него, для невинных омег не познавших альфу, становились самым настоящим открытием. Женне уже был готов принять в его в себя, но стоило отыграть свою роль до конца. - Не беспокойтесь, я лишь попробую, - ласково проговорил Ред и наклонился, слизывая смазку. В ту же минуту ему захотелось орать. Кричать так, чтобы самому оглохнуть от собственного крика. А еще не видеть, не слышать и никогда не знать тот вкус, что был во рту. Нежный, теплый, легкий и такой близкий, что сердце защемило от ощущения его родства. Никогда и ни к кому он не испытывал такого чувства привязанности и любви, как к этому странному вкусу. Борясь с собой, он провел языком ещё раз и все ещё не мог поверить. Он пробовал мужа, пробовал Санжи и примерно представлял какие ещё могут быть вкусы, но этот не шёл ни в какое сравнение. Он перекрывал всё пережитое, разделяя жизнь на до и после. И Ред понял, что сам того не желая нашёл своего омегу. До обидного глупо и до смешного больно, на фальшивой проверке инсценированной ради забавы, в вечер, когда пришёл дать ему отставку от лица короля. Знать свою пару – величайший дар свыше, но Ред был готов отдать всё, лишь бы никогда не знать, кто его омега. Осознание этого рушило весь мир, что он так тщательно создавал вокруг себя. И дело было не в том, кем был Женне и чем занимался, просто в мире Реда не было места для таких отношений. И в то же время всё внутри него разом рвануло к омеге, который за одну секунду превратился в смысл всей его жизни. Ред притянул Женне к себе, отрывая его от дивана, сминая тёмную ткань, покрывающую обнаженное тело. В тёмной комнате он почти ничего не видел, но слышал сбивчивое дыханье и тихий голос был почти не слышен. - Ред, что с вами? - Это невозможно, - альфы тратили годы, чтобы найти пару, он – даже не искал. Его омега всё время был у него под носом и спал с королем. Каждый раз прощаясь перед тем как уйти и лечь в постель с кем-то из симпатичных работников этого заведения, он желал спокойной ночи тому, кто был предназначен ему. Хуже незнания оказалась истина. Ред прижал Женне к себе ещё крепче, понимая, что дальше будет просто невыносимо. Он уже не хотел отпускать его, а дома был нежеланный муж, к которому никогда не хотелось возвращаться. - Невозможно что? Ред, вы меня пугаете, - Женне попытался отстраниться, но Ред лишь крепче стиснул руки, словно тот мог тут же раствориться или исчезнуть. - Вы моя пара. - Ваша пара? Я? – Даже в темноте Ред понял насколько удивленно смотрит Женне, непонимающе хлопая своими ярко-серыми глазами. Он настороженно замер, а после облегченно выдохнул. – Вы меня напугали. Не стоило настолько серьёзно разыгрывать проверку. Я мог решить, что вы и правда признали во мне своего омегу. - Я признал, - Ред едва не застонал от осознания всего того ужаса, что вывалился на него. Это для обычных людей не связанных обязательствами обретение пары было высшим благом. Для Реда, тяга к одному-единственному грозила обернуться кошмаром наяву. – Сам не могу понять – как? Вы мой омега, пара, судьба, если в неё верить. - Вы смеетесь надо мной, - Женне нервно рассмеялся, но отстраниться уже не пытался. – Ред, этого не может быть. Я не могу быть вашей парой. - Но вы мой, - выдохнул Ред и подхватив Жене, осторожно посадил его на диван. Встав перед ним на колени он осторожно касался губами его лица и плеч, целовал его губы, припадая к ним всякий раз, когда дышать становилось трудно. А после, он повалил Женне на диван и долго ласкал его, наслаждаясь каждым стоном. Впервые в жизни он получил в ответ что-то, кроме холодной сдержанности мужа и наигранных вздохов других омег. Женне был живым, теплым и таким близким, словно они прожили вместе миллионы лет, узнали каждую тайну и от того полюбили друг друга еще сильнее.

***

- Здесь не так весело, как в городе, и всё же намного лучше, чем там, где ты жил раньше, - Ред осматривал дом, хотя давно успел изучить его за то время, пока выбирал среди множества других домов. Не слишком большой, чтобы не привлекать внимание. Но и не слишком маленький, чтобы никто не сказал, что он содержит любовника, хотя не имеет на это никаких средств. Не слишком близко к городу, чтобы любопытные люди не могли легко узнать дорогу, но и не слишком далеко, ведь и самому добираться придётся. Одинокий дом без соседей – лишние вопросы ни к чему, зато небольшой штат прислуги и неприметный экипаж для выездов. Женне вполне мог захотеть отправиться за новой одеждой или же в какое-нибудь ещё заведение. Вполне можно будет завести собачку или кошку, или птицу, ту же канарейку например, в память о старых днях, которые больше не вернутся. Ред осмотрел большую и светлую гостиную. Здесь ещё пока было недостаточно уютно, не хватало приятных мелочей, чтобы все казалось обжитым, но это исправится со временем. – Тебя что-то не устраивает? Женне казался потерянным. Дом он выбирал вместе с Редом, лично присутствуя при подписании договора. Только что ему была представлена вся прислуга и он сам отдал ей все нужные распоряжения. Казалось, теперь он должен вздохнуть спокойно, но он лишь неуверенно озирался по сторонам и всё не решался пройти дальше порога, словно его вот-вот могли попросить покинуть это место. Ред знал, что другие любовники, стоило им только заполучить в пользование хоть сколько-нибудь значимое имущество, тут же начинали чувствовать себя хозяевами положения, Женне же стал робким и тихим. - Как часто ты будешь приезжать? - Так часто, как только смогу. Ты же знаешь, что я сейчас слишком занят с королем. После того как его супруг забеременел у него все меньше времени на государственные дела и часть их легла на мои плечи. - Он не в состоянии справиться с ними сам? Это его муж беременен, а не он. - Это королевский ребенок. Все сейчас носятся с Теобальдом, как величайшей королевской реликвией. Дети – это непросто и отнимают много времени. - А если у тебя появится ребенок? - Даже тогда я найду для тебя время, - Ред обнял Женне. – Я приеду к тебе через пару дней, тебе пока стоит освоиться и показать прислуге кто главный. Можешь съездить в город и купить себе что-нибудь, если будет скучно. - Как часто ты будешь приезжать? - Раз в две недели, может в три. - Так мало? А что мне делать всё время, пока тебя не будет? - Отдыхай. Теперь тебя никто и ни к чему не будет принуждать. Ты можешь жить так, как захочешь. - А если я хочу жить с тобой? - Ты же знаешь, что это невозможно. Я обязан быть в городе, я обязан в любое время быть доступен для короля и его указов. Я бы и сам с удовольствием жил рядом с тобой, но я не могу, прости, – Ред обнял Женне, касаясь губами его щеки. Ему самому было мало тех дней, что они провели вместе. Часы врозь казались пустыми и бесцветными, и тянулись настолько долго, что Реду казалось, он проживал не одну жизнь пока ждал встречи, а время с Женне ускользало, словно его и не было. Месяц, пока он искал ему жилье, Женне жил в небольшой съемной квартире на окраине города. Ред старался приезжать к нему так часто, как только мог, но королевских поручений становилось всё больше и всё сложнее было выкроить время для своей пары. Муж молчал, делая вид, что ничего не происходит, хотя на самом деле давно догадался или узнал от кого-то из слуг. В любом случае, он был достаточно горд, чтобы не подавать виду, что его это может задеть. На королевских приемах они держались вместе и Ред впервые ощутил как необходимо демонстрировать полное согласие с мужем. Это было важно – знать, что не смотря на все твои проступки семья нерушима, как и общество, в котором они находятся. В тайне, Ред надеялся, что Джереми тоже заведет любовника, чтобы поквитаться с ним, но он лишь со свойственным ему холодным спокойствием отвечал на все намёки в адрес увлечения Реда и слухи со временем затухли сами собой, под его ледяным безразличием, как когда-то затух их брак. Женне стоял, глядя на него преданными и полными грусти глазами и под этим взглядом Реду стало обидно за то, что он не может оторваться от всего того, что стало привычным и жить простой жизнью с ним. Сколько времени он потратил на то, чтобы убедить его в том, что они пара. Женне не верил, не хотел, но скорее всего просто боялся. Узнать, что твой истинный альфа уже связанный обязательствами с каким-то другим омегой участь незавидная и в какой-то мере унизительная. И ситуация безысходная, доводящая до отчаяния. Каково это – принадлежать чужому альфе, который на самом деле должен быть твоим? - Сейчас идёт неделя балов. Король хочет, чтобы супруг успел насладиться ими до того, как врачи совсем запретят ему танцевать. Тогда станет немного спокойнее и я снова приеду. - Потом он придумает неделю карт, или неделю крикета, или ещё что-нибудь. Ред рассмеялся, не успев понять, что это вовсе не было колкое замечание в адрес его величества. Женне действительно боялся, что его оставят здесь одного. - Ну, перестань, всё хорошо. Если случится что-то важное… - Что, например? - Не знаю. Ты заболеешь, или ещё что-нибудь, просто пошли за мной. Я сумею уладить все трудности. Сейчас я должен ехать. Но я обязательно приеду к тебе. - Через пару недель или месяц… - Прости, - Ред поцеловал его в щеку и молча вышел из дома. Сил на долгие прощания у него не оставалось. В последнее время ему казалось, что он и вовсе не живет, если Женне нет рядом. Каждую секунду хотелось обернуться и броситься назад, забыв обо всем. Послать к чёрту короля и его мужа, с которым все носились, и всех, кто когда-либо окружал. Только мужа послать не хотелось. Странно, но Джереми был единственным, кто не давил на него и казалось, делал всё, чтобы придя домой, Ред мог отдохнуть, ни в чем не нуждаясь. Он сел в экипаж и тот медленно отъехал, направляясь к дому. Лошади словно чувствуя его настроение нехотя переходили на быстрый шаг. А впереди и правда было слишком много дел. Король всё больше отстранялся от своих обязанностей и всё больше тянулся к мужу.

***

В огромном зале пахло духами и цветами. Омеги, обмахивая себя веерами, осторожно кокетничали с альфами и всячески старались привлечь к себе внимание. Раньше, флирт был самым излюбленным развлечением при дворе, но недавно это стало меняться. Двор был отражением короля, у глупых королей придворные были сплошь тупицы, у умных, были лишь чуть глупее его величества, у королей обжор двор жирел на глазах, а у аскетов едва не начинал ходить в обносках. Сейчас, когда король днём и ночью только и грезил мужем и будущим ребенком, все вокруг превратились в порядочных семьянинов с трогательной, душещипательной заботой о детях. Раньше, каждый норовил завести любовника. Сейчас – всё это было забыто и каждый альфа всячески демонстрировал заботу о муже, а тот, только и чирикал о своих детях. Из-за этого круг общения Джереми стал уже – раньше он мог спокойно обсуждать неверность мужей, сейчас же, выглядел белой бездетной вороной, став предметом обсуждения, как несчастный бесплодный омега. Особенно дерзкие, даже предлагали ему усыновить ребенка, на что получали холодный и вежливый вопрос, кого из своих детей они собираются отдать ему на усыновление. Это било в самое сердце всеобщего лицемерия – стоит ветру настроений короля задуть в другую сторону и дети вновь без сожалений отдадутся на попечение нянек и гувернеров. Даже те, кто в угоду настроений усыновил ребенка, постараются избавиться от него, по-тихому отдав в одно из своих имений и лишь будут скрипя зубами отчислять деньги на его содержание, а завещание напишут в пользу кого-нибудь другого. Во всем этом балагане он играл роль добропорядочного мужа и Джереми с легкостью подхватывал её. Король отмечал их и это не могло не радовать, вызывая чувство превосходства над всеми. Понимая, насколько хрупко внимание короля и как легко его потерять, Ред как уж вертелся, чтобы не нажить себе врагов, а Джереми, делал всё, чтобы это влияние сохранить. - Ваше величество, если мой муж будет хотя бы в половину таким же заботливым отцом как и вы, я стану самым счастливым омегой на земле, - Джереми улыбался немного грустной и такой сладкой улыбкой, что зубы сводило даже у сладкоежек. Он умел нравиться, когда это было нужно, а в симпатии короля он нуждался как в воздухе и не собирался так просто с ней расставаться. – Я слышал, вы лично выбирали мебель для детской, это правда? - Вы считаете, король не должен заниматься подобными вещами? - Как раз наоборот. Наследник престола должен получить только самое лучшее, и никто не обеспечит его этим так хорошо, как его отец-альфа. - Вы правда так думаете? - Я в этом уверен. Когда врачи говорят ожидать родов? – Джереми буквально источал интерес и заботу. В этот момент в зале будто стало тише – все, кто пытался подслушать их разговор, напряглись – дата родов была чем-то вроде отправной точки, когда вкусы короля изменятся и всё вновь перевернется с ног на голову. Хотя многие уже давали взятки слугам в ожидании, когда те скажут, что врачи запретили королю приходить к мужу для исполнения супружеского долга. Сейчас в этом уже не было смысла – но король ещё не наигрался в примерного семьянина, продолжая оказывать мужу всевозможные знаки внимания. Пройдёт пара месяцев и если ему придется отказаться от близости, то он вновь станет искать себе любовника и двор опять сможет подхватить нахлынувшую волну супружеских измен и прекратить демонстрации любви к детям, на общение с которыми иногда просто не было времени. - Пока еще рано говорить, - король довольно улыбнулся и подмигнув ему, чуть тише добавил. – Но мы ведь знаем, сколько длится беременность? - Ваше величество, - Джереми чуть покраснел, словно был девственником на брачном ложе. – Как бы я хотел испытать всё сам… - Вы еще молоды. Мы ждали десять лет, и вы обязательно дождетесь. Мой муж скоро не сможет вести обычный образ жизни и ему потребуется гораздо больше внимания, а я не смогу уделять ему его так много как сейчас. - Ваше величество, он рад любому вашему вниманию. И вы так щедры… - Кстати, где он? – король резко сменил тему, оборвав Джереми на полуслове. Придворные, старательно делавшие вид, что совершенно не интересуются его разговором сразу же стали осматриваться, ища Теобальда, но того нигде не было видно. Придворные часто разбегались кто куда и он не был исключением. По сути, двор делился на три части, ту, которая ловила каждое слово короля, ту, которая исчезала в поисках выгоды для себя, сговариваясь с другими подобными ей и ту, которая искала чем бы себя занять, метаться от первой ко второй. В круговороте дворцовых событий вовсе не обязательно было присутствовать при короле постоянно, хотя многие считали, что безотрывно следовать за его величеством их высшее благо. Именно так считал Джереми, такой же точки зрения придерживались его родители, да и сам Ред зачастую поступал именно так. Но сейчас, когда взгляды двора претерпевали изменения, многие посчитали необходимым уделить внимание давно забытому мужу короля. Тот вполне мог прогуливаться по дворцу в компании других придворных и наслаждаться тем, как теперь они пытаются выкрутиться после нескольких лет его полного игнорирования. - Ваше величество, - Ред чуть шагнул вперед, - если позволите, я отправлюсь поискать его. - Да, пожалуйста, Ред, - кивнул король, совершенно не замечая как вытянулись лица присутствующих. Вот так, не герцог Бафлор, а Ред - вполне неформальное обращение – по одной простой фразе сразу стало понятно, в каких отношениях он с королём. Джереми едва сдерживал победную улыбку. В этот вечер он был особенно горд тем, какой у него муж. Теперь, многие из придворных потянутся к ним в надежде снискать дружбы их, добившихся благосклонности его величества. Ред шёл по многочисленным залам, уходя всё дальше от шумной толпы и всё больше погружаясь в тишину. Слуги, встречавшиеся ему по дороге только растеряно кивали, говоря, что его высочество Теобальд, вроде был здесь, но куда ушёл неизвестно. И ещё более редко встречаемые придворные смотрели с подозрением и недоверием. Ред даже не отказал себе в удовольствии заглянуть на завешанный шторой балкон и обнаружив там целующуюся пару, с удовольствием подольше послушал их невнятные объяснения. Двое придворных, низшего ранга, позволяли себе лишнее и пожурить их за невинные шалости явно не было лишним. Прогнав неудачливых возлюбленных, Ред уже хотел двигаться обратно в главных зал как вдруг услышал глухой стон. Это сулило событие покрупнее неумелых возлюбленных стоящих на балконе. Супружескую измену всегда можно было использовать как во благо, так и во вред. Узнав, кто с кем и кому изменяет, можно было получить ценную информацию или же раскрыть еще более интересную связь, незамужнего омеги с кем-то из альф. Подобное было редкостью, но если уж случалось, то скандал разрастался большой и стоял не один месяц. Как омегам удавалось скрывать тот факт, что замуж они выходили далеко не невинными, Ред не знал, но догадывался как могло быть на самом деле. Альфа мог закрыть на это глаза за большое приданое или же молчал боясь самому быть опозоренным, а может омеги имели на руках какое-то особое средство, сужающее вход перед первой брачной ночью… Стоны больше не повторялись, но Ред шел ориентируясь на своё чутье. В этой части дворца он бывал крайне редко – она была отведена для его высочества, а к нему раньше было мало посетителей. Кто мог распутничать здесь в такое время было загадкой. Если только какой-то уж очень похотливый фрейлин, или альфа, набравшийся достаточной наглости. Ред осторожно заглядывал в комнаты, но большая часть их была пуста – все старались быть ближе к королю и чем дальше был трон, тем меньше было народа. Вероятно, этим и воспользовались любовники, выбрав это место для уединения. - Ваша светлость? Какая встреча, - омега вышел из темноты коридора ведущего направо. Почти мгновенно Ред узнал в нем Бенедикта, мужа герцога Экского, Чарльза. Из всего двора, только он и ещё его двоюродный племянник граф Досии, Лукас, всегда оставались верны его высочеству. - Герцог? – Ред поклонился в ответ на реверанс. – Приятного вечера. Вы вдалеке от праздника. - Как и вы. У вас с кем-то встреча? – Бенедикт чуть кокетливо взглянул на него, осторожно намекая, что Ред возможно тайно встречается с кем-то из придворных. - Нет, его величество послало меня найти его высочество Теобальда. Вы не видели его? - Вы, вероятно, разминулись с ним. Он ушёл несколько минут назад. Думаю, вы сможете найти его в саду, в последнее время он часто жалуется на дворцовую духоту. - Благодарю, - Ред кивнул и слегка поклонился. – Прошу меня простить, вы ничего не слышали? Бенедикт замолчал, обвел взглядом полутемный коридор прислушиваясь к полной тишине. - Нет, я ничего не слышу. Думаю, это все темнота, в ней часто слышны странные звуки. Теперь, когда вы это сказали, мне становится не по себе. Вы не могли бы проводить меня в общий зал? - Конечно, - Ред подал руку и Бенедикт принял её, чуть сжимая пальцами его локоть. – Как поживает ваш муж? - Благодарю, всё так же. Врачи не рекомендуют ему часто выходить из дома. Признаться, мне здесь его не хватает, - Чарльз, герцог Экский всё больше времени проводил дома. Два года назад его единственный сын альфа женился на омеге. Обычный договорной брак был похож на миллион других, но обернулся трагедией. Подробности скандала до сих пор не были известны, но спустя год брака альфа застрелился. Что именно послужило причиной этому поступку хранилось в тайне, но только его вдовствующего супруга лишили права на титул герцога Экского и навсегда запретили появляться при дворе. Чарльз не смог пережить потери сына и слег с ударом. С тех пор его здоровье всё ухудшалось. Поговаривали, что если бы не его второй сын, омега названный в честь прадеда Агнес, он бы давно сдался. А ещё ходили слухи, будто бы герцог намеревался в обход все традиций и правил выдать его за альфу, признавшего в нём на проверке свою пару. – Если вам будет скучно, вы всегда можете навестить его в нашем имении. Ред едва сдержался, чтобы не сказать, что ему никогда не будет скучно настолько, что поедет навещать малознакомого герцога, которому не долго осталось, но вслух лишь поблагодарил за приглашение. Чем дальше они отходили от того коридора где встретились, тем больше Реда охватывали сомнения. Он точно слышал этот стон и доносился он точно из того места, где был герцог Экский и он просто не мог его не слышать. Неужели Бенедикт в отсутствие мужа заскучал и завел себе любовника? А при дворе думали, что все его мысли заняты служением его высочеству и заботой о муже и единственном сыне. Видимо, жизнь все же преподносит сюрпризы. Ред запнулся и сбавил шаг. - Что-то случилось, ваша светлость? – Бенедикт обеспокоенно смотрел на него, нервно сжимая локоть. - Простите, но я всё же должен проверить, - Ред осторожно, но жёстко освободился от его руки и быстрым шагом пошёл туда, откуда предположительно доносился стон. - Ред, остановитесь, - как-то надрывно и отчаянно крикнул ему Бенедикт, выдав себя с головой. В коридоре не было никого, но чье-то присутствие буквально ощущалось повсюду. Ред открыл очередную дверь и так и замер, не в силах поверить в увиденное. В кабинете, заставленном шкафами с книгами, были его высочество и маркиз Доргский в самом немыслимом положении. Теобальд стоял, нагнувшись над столом и опираясь на него руками, а маркиз нависал над ним и придерживал бедра его величества вплотную к своим. Ред даже отвернуться не смог, насколько его поразила этак картина – омега, вынашивающий под сердцем наследника престола и его любовник, в самом неприглядном виде, наставляют рога самому королю. - Ред, - беспомощно простонал Теобальд, глядя ему прямо в глаза. Столько отчаяния и страха он ещё никогда не слышал и не видел. Маркиз же смотрел зло, почти с ненавистью. Мало того, что его тайна только что стала раскрыта, так это ещё грозило тем, что он будет изгнан из страны, растеряв все свои титулы и привилегии, если не посажен в темницу до конца дней. Ред был уверен, он бы прямо сейчас без раздумий убил бы его, если бы не был связан узлом с его высочеством. Видимо из-за сцепки они и застряли здесь так надолго. – Ред? - Как давно вы изменяете его величеству? Теобальд краснея и с досадой стукнул кулаком по столу. Но отрицать факт измен, когда его любовник прямо сейчас был внутри него, было просто невозможно. - Полгода… Беременность Теобальда открылась всего месяц назад. Полгода был достаточный срок, чтобы забеременеть от другого альфы и выдать ребенка за сына короля. Но зачем же продолжать эту связь теперь, когда он уже получил желаемое? Глупо и неразумно. Особенно сейчас, когда король сам готов в ногах у него валяться в благодарность за наследника, к которому, вероятно не имеет никакого отношения. Ред словно услышал слова Женне «Это не его ребенок. Король бесплоден», и лишь тяжело выдохнул. Можно было прямо сейчас спокойно сдать любовников, хоть весь двор приводи на них любоваться. Но что бы это дало? Король бы потребовал развода, избавился от мужа и взял себе другого. Тот тоже бы не смог забеременеть, ведь если первый муж понёс лишь от любовника, то значит король и правда бесплоден. Но только второму мужу было бы намного сложнее найти того, от кого зачать и ещё сложнее скрыть факт измены. Ведь двор наверняка будет настороже. Королевское бесплодие не менее ценно, чем королевский бастард. Не получив наследника, кому Август оставит страну? Снова междоусобные войны, где каждый говорит, что корона должна быть на его голове? Погрузить страну в хаос только потому, что альфа не может иметь детей? И Ред понял, что придется выбирать, что для него важнее – верность королю, или верность короне. - Я скажу, что нашёл вас в саду. Из-за беременности вам было душно, вы вышли подышать и скоро вернетесь. - Спасибо вам, Ред, я… - Теобальд был готов разразиться пламенной речью благодарности, но Ред не собирался отпускать их так просто. - Многие считают, что из-за вашего возраста в вашу свиту приближенных стоит допускать лишь взрослых и опытных омег, а сейчас, из-за вашего положения, это правило еще больше ужесточится. Для молодых омег, вроде моего мужа, практически невозможно будет попасть в круг ваших приближенных. Вам не кажется, что это правило слишком несправедливо по отношению к ним? Теобальд немного растерянно посмотрел на него и, осторожно переглянувшись с маркизом, медленно произнес дрожащим голосом. - Это чудовищное упущение в дворцовых правилах. Его давно пора изменить. Думаю, ваш супруг будет идеальным дополнением к числу моих приближенных, при условии, что сумеет сохранить те тайны, что я ему доверю. - Вы не найдете более преданного человека, чем он, - Ред закрыл дверь и столкнулся лицом к лицу с Бенедиктом. – Боюсь, что не смогу проводить вашу светлость в зал. Ведь вы остались в саду с его высочеством…

***

Джереми не сидел, а скорее восседал за столом и в его глазах горело высокомерие вперемешку с тщеславием. Несколько дней назад муж короля, Теобальд, публично заявил, что желает пересмотреть штат своих приближенных. По его словам, в кругу его общения слишком мало омег, подходящих ему по возрасту, а ему необходима поддержка тех, кто может не только посоветовать с высоты своего опыта, но и понять его молодые порывы. Речь была не очень длинной, но весьма содержательной. В конце, Теобальд огласил список тех, кто как он считает, должен войти в число его приближенных. Среди названных имен был Джереми-Алан-Дуглас Бафлор, герцог Бафлор, и он, по мнению его высочества, должен войти в ближайший круг его свиты. Подобное заявление было воспринято неоднозначно. Молодые омеги безусловно были счастливы возможности наконец-то получать то, чего могли достигнуть лишь по выслуге лет, омеги же старше смотрели с неодобрением, но молчали. Король воспринял подобное пожелание супруга как блажь беременного и дал согласие, хотя и потребовал значительно урезать список новых приближенных. Но даже после того, как список сократился чуть меньше, чем на половину, Джереми все ещё был в нем на самом почетном месте. Муж прекрасно понимал, что в его возвышении стоит благодарить Реда, но даже предположить не мог, чем именно тот смог выслужиться. Сейчас его больше всего занимала его карьера при дворе, и потому он с легкостью закрывал глаза на отъезды Реда. За два месяца Ред был у Женне всего три раза, приезжал поздно вечером, уезжал рано утром и каждый раз безумно жалел, что не может остаться навсегда. Каждая ночь была как святыня, к которой ему удалось прикоснуться. Только рядом с парой жизнь обретала смысл и впервые он смог понять, что значит быть счастливым. Каждая секунда была ценнее всех лет, проведенных без Женне, каждый миг важен и неповторим. Дни без пары казались тяжелым бредовым сном, сродни кошмару, но только здесь ничего не пугало, а окутывало густым туманом в котором он шел по привычке, выучив наизусть где и что находится. Ничего не значащие слова привычно срывались с губ, лесть была сладка, но чего бы он не достиг – всё было пусто и безжизненно. А рядом с Женне всё было иначе. - Не уезжай так быстро, останься хоть ненадолго… - Каждый раз умолял его Женне, кладя утром голову на плечо и с надеждой заглядывая в глаза. Но каждый раз Ред уходил, чувствуя, что оставляет в этом доме часть себя и надеялся, что роскошная жизнь, которой он окружил Женне, скрасит ему его одиночество. Быть порознь было невыносимо, а вместе невозможно. Ред представлял, что бы с ним стало, решись он завести официального любовника или хуже того – подать на развод. Его бы стерли в порошок, и первыми - его же родители. Такого позора они бы просто не могли пережить: герцог, один из приближенных короля, подающий надежды молодой аристократ - и пускает всё на ветер ради кого-то безродного омеги. Подобного оскорбления ему бы не простили. Его бы оставили без средств к существованию, отказали бы от всех домов и запретили появляться в обществе, дальше была только нищета и всеобщее презрение. А сейчас он жил своей обычной жизнью и содержал своего омегу в достатке. Всё вполне соответствовало правилам приличия и Ред полагал, что оставить всё так будет вполне разумным. А потом получил письмо. Мальчишка-посыльный принёс его утром вместе с остальной почтой. Простой, непримечательный конверт и лишь надпись, кому оно предназначается. Но Ред стразу узнал почерк своего омеги. Любовная переписка не входила в их общение и он даже заволновался, что что-то могло случиться. Но зная разумность Женне, отмел тревогу, понимая, что тот наверняка бы послал кого-то передать о проблеме на словах. Значит, душа омеги не выдержала и он решил писать о чувствах на бумаге? Писать о любви и страсти было уделом разлученных возлюбленных, что не могли открыто говорить о своих чувствах. Сидя в кабинете, Ред откинулся в кресле и принялся читать, но радость от письма с каждым словом все больше и больше перерастала в ужас. «Здравствуй, Ред! Я знаю, что мы пара, что для тебя это также важно как и для меня, и тем больнее мне писать всё то, что я должен сказать. Прости мне мою трусость и то, что я так и не набрался сил сказать тебе в лицо всё то, о чем так долго думал. Признаюсь – я боялся, что ты начнешь отговаривать меня, и поэтому предпочел написать. Мне грустно и больно понимать, почему всё происходит так, а не иначе. Мне не судьба была попасть в пансион или хотя бы бедный монастырь. Родители умерли, когда я был ещё мал, меня на воспитание взяли родственники, но они, увы, были бедны и нуждались в помощи. Когда я подрос, соседи стали намекать им, что пора отдать меня куда-нибудь, где меня сможет найти мой альфа. А отдать меня значило распрощаться с бесплатной рабочей силой и они, желая выгадать побольше, продали меня в столичный бордель. Соседям, вероятно, сказали, что отдали в пансион. Всю мою историю дальше ты наверняка знаешь, да и речь здесь не об этом. Я знаю, что обрести пару это великое счастье и выпадает оно не всем, что отказываться от него, значит обречь себя на вечные страдания и что там, откуда ты, никогда не заключают браки по любви. Мы с тобой не будем исключениями. Поэтому, я должен уйти. Мне невыносимо жить одному. Невыносимо ждать тебя и каждый раз, когда ты уходишь, я чувствую, как перестаю существовать. Ты – лучшее, что могло случиться со мной, и худшее, что происходит. Иногда мне кажется, что не знать тебя было бы намного лучше, чем узнать и каждый раз терять, отпуская. Даже зная, что ты вернешься я не могу выносить то время, пока тебя нет. Я не смогу жить так вечно, а ты не сможешь жить со мной. Я уезжаю. Сам толком не знаю куда – просто больше не могу оставаться в этом доме, где нет тебя. Я сбегаю как последний трус, потому что мне страшно каждый раз оставаться одному и ждать, не зная, когда ты вернешься. Я начну сначала, новую жизнь, где меня никто не знает и не догадается кто я. Денег, что ты мне дал хватит на то, чтобы купить поддельные документы и, надеюсь, в доме второго шанса мне повезет больше, чем во всей моей жизни. Прости, что оставляю тебя. Едва ли в моей жизни найдется кто-то, кого я буду любить так же сильно. Прошу, прости меня и хотя бы постарайся понять. Я искренне желаю тебе счастья и прошу пожелать мне его в ответ. Навеки твой, Женне» Ред в сотый раз перечитывал письмо, не в силах понять. Слова просто не складывались и каждый раз что-то упорно путалось, мешая понять весь смысл. Что Женне его бросил, просто не могло быть. Оставив все дела, он поехал в дом, что снимал для него и застал лишь часть прислуги. - Господин Женне уехал вчера вечером и не сказал, когда вернется, - пряча глаза, горничный, набравшись не то наглости, не то храбрости, добавил. – Он ждал вас. Ред бесцельно бродил по пустому дому, ища признаки Женне. Но все его немногочисленные вещи исчезли и дом стал в точности как тогда, когда они его только арендовали. Он сидел в полупустой спальне до вечера и лишь с наступлением темноты набрался сил вернуться домой. В своем кабинете он раз за разом прочитывал письмо и пытался найти хоть какую-то зацепку, но все было тщетно. Куда мог направиться омега, у которого не было ни дома, ни знакомых? Даже его история уж слишком напоминала множество других, в которых омеге пришлось зарабатывать на жизнь своим телом. Куда идти? Как искать? Да и вряд ли бы он вернулся туда, откуда приехал. В дверь постучали. - Я занят, - отозвался Ред. - Дорогой муж, - холодный голос Джереми был спокоен и настойчив, - мне необходимо обсудить с вами несколько важных вещей. Муж почти никогда не настаивал на общении и Ред в какой-то момент даже решил, что тому легче, когда они не общаются. Пара слов за завтраком, пожелание приятных снов вечером и совсем редкие обсуждения, лишь когда это крайне необходимо. Уж если он настаивал, то причина действительно была. - Проходи, - он отложил письмо в сторону и встал, встречая мужа. Джереми плавно закрыл дверь с едва слышным хлопком и подошел к столу. - Сегодня тебя искал посыльный от короля. Я не знал, что ему сказать… - Это больше не повторится, - оборвал его Ред. Выяснения, что от него понадобилось его величеству, для него сейчас было не главным. Все мысли занимал Женне и только Женне. - Ты так резко уехал, ничего не объяснив… - Прости, в следующий раз я постараюсь передать тебе, куда я направляюсь, если это так важно. В прошлые разы это не доставляло тебе такого беспокойства. - В прошлые разы у тебя не было любовника, - отозвался Джереми с таким спокойствием, словно говорил о чём-то обычном и обыденном. Но от такой откровенности Ред даже оторопел. Наличие любовника старались не обсуждать даже в приватных разговорах альфы с альфой. Слышать, как об этом говорит его собственный муж, да еще с таким видом, будто это что-то само собой разумеющееся, выглядело не просто странно, но еще и пугающе. - Джереми, - протянул Ред, стараясь быстрее придумать хоть какое-то объяснение или ложь, но муж опередил его. - Раньше это не становилось проблемой, но если твои неожиданные отъезды станут повторяться, это может привести к нежелательным последствиям. - Ред пытался найти во взгляде мужа хоть что-то: осуждение, боль, ненависть, презрение – что угодно, но в глазах Джереми был лишь привычный холод и ничего больше. Его спокойный голос ни разу не сбился и не надломился ни разу. – Если в ближайшее время нам грозят серьезные изменения, то я предпочел бы знать об этом. - Никаких изменений не предвидится. - Тогда, что произошло сегодня утром? - Ты так хочешь знать? - Да. Если это возможно. Я настаиваю. - Пожалуйста. Он меня бросил. - Бросил? Тебя? – на лице Джереми мелькнуло некое подобие удивления и вновь исчезло, скрывшись за холодом. – Это странно. Он дал хоть какие-то объяснения? - Тебя интересуют его объяснения? - Если они были. - Вот его письмо, если тебе так интересно. В какой-то мере Реду хотелось, чтобы не ему одному было больно. Но муж читал письмо с таким спокойствием, словно это был список запланированных покупок. Даже приглашение на бал короля вызвало в нём больше волнения, чем письмо от любовника мужа. Реду казалось, в конце муж взбесится, порвёт письмо и набросится на него с кулаками, но Джереми осторожно сложил лист и аккуратно положил его не место. - Ты собираешься его искать? - Да. - Надеюсь, ты сможешь найти человека, чтобы самому не ездить по всей стране. Если, конечно, он не пожелал выехать за её пределы. В любом случае, теперь ты должен быть здесь и выполнять свои обязанности. - Разве раньше я их не выполнял? - Теперь у тебя их будет больше, - Джереми немного помолчал, смотря на Реда спокойным взглядом и добавил. – Я жду ребенка. - Что? - Я жду ребенка, Ред. Пару дней назад я ещё не был уверен, но теперь все признаки стали явными. - Джереми. Это лучшее, что я слышал в последнее время. Нам… Мы… - Я разошлю приглашения на праздник. Думаю, стоит отметить это в узком кругу. Срок пока ещё маленький. Все заботы об организации я возьму на себя. Спокойной ночи, дорогой муж. Приятных снов. Джереми не спеша вышел из кабинета, осторожно прикрыв за собой дверь, а Ред так и продолжал стоять. Письмо Женне лежало на столе. Ред осторожно убрал его в специальную шкатулку и спрятал в ящике стола. Он найдет Женне. Обязательно найдет, сколько бы это не стоило и сколько бы времени не заняло. Но сейчас необходимо было подумать о сыне и о том, чтобы Джереми мог спокойно его выносить.