«Добро пожаловать в Шинимашиту».

      Дорога была практически пустой; за три с половиной часа их обогнало машин пять, не более, навстречу – ни одной. Впрочем, Момои не сильно удивилась, редко кто ездил в обратном направлении по этой дороге, разве что – те, кто возвращались из деревни. Обычно тридцать пятое загородное шоссе замирало на выходные: в субботу люди ехали в деревню, а воскресенье вечером – обратно в город. Момои это хорошо запомнила еще с детства. Она улыбнулась: выбрать ранее утро пятницы для отъезда было хорошим решением.       В салоне автомобиля было жарко. В пять утра градусник показывал – плюс шестнадцать, к обеду температура обещала подняться еще выше. Момои была готова поспорить, что сейчас температура перевалила за плюс двадцать. Сатсуки провела пальцем по влажному лбу, стряхнув пот, и поправила солнечные очки. Сатсуки не выдержала – слишком жарко! – она прокрутила ручку, и окно опустилось вниз наполовину. Приятный прохладный воздух окутал лицо, плечи и открытые ключицы девушки. Момои посмотрела на рядом сидящую Рико, Айда спала, откинув спинку кресла и кое-как подогнув под себя ноги; скинутые бело-голубые кроссовки валялись под сидением, белоснежные шнурки после такой неаккуратности грозились стать серыми. В этом и была вся Рико: сама же потом будет возмущаться по поводу грязной обуви. Момои уже представила эту сцену.       Ехать оставалось менее часа, они в дороге уже более трех, за все время Момои остановилась раз, чтобы дать отдых своих мышцам, она устала сидеть неподвижно, лишь нажимая педаль и поворачивая руль. Даже тогда Айда продолжала спать – везучая. Но Момои не жаловалась, сама же решилась на это, значит, на нытье нет права. Хотя Момои и думала, что, возможно, выезжать в шесть утра было и правда рановато. Рико, надев наушники, заснула практически сразу; со временем плеер разрядился: Момои больше не слышала музыки, и его экран потух.       Как ни странно, радио работало; Момои поймала какую-то радиостанцию и тихо посвистывала, совершенно не попадая в такт песни. Если в работающее радио Сатсуки еще могла поверить, то зазвонивший телефон заставил девушку чуть ли не подпрыгнуть на месте, от неожиданности она сильнее вцепилась в руль пальцами и вжалась в кресло. Телефон продолжал звонить, весь салон сотрясала громкая веселая музыка – только такие песни Момои ставила на звонки и будильники.       — Ответь уже, — сонно промычала Айда, размахивая рукой в воздухе, словно что-то ища; подушку – догадалась Момои, Рико всегда стискивала вторую подушку, когда не хотела вставать и выключать будильник, — или сбрось.       Сатсуки бы и с радостью, но телефона не было видно. Белый кабель от смартфона, воткнутый в магнитолу, видела, а сам телефон – нет, наверное, снова завалился куда-нибудь. Разбуженная Рико окончательно проснулась (песни Момои могли разбудить кого угодно) и вытянула наушники. Сатсуки, не отвлекаясь от дороги, пальцем тыкнула на шнур, Айда в сотый раз себе пообещала, что когда-нибудь точно задушит девушку ее зарядным устройством. Что за дурацкая привычка – заряжать телефон в машине, закидывая его черти куда? Рико бросила злобный взгляд в сторону Сатсуки; получилось смешно – на щеке красовался красный след от ладони. Айда потянула кабель, и скоро разрывающийся телефон появился из-под ее сидения; Рико медленно повернула голову в сторону Момои.       — Упс… — Сатсуки пожала плечами, — бывает.       Айда демонстративно закатила глаза и бросила вслух:       — Растяпа.       Рико, положив телефон между сидениями, нажала на значок громкой связи – не хватало им еще в аварию попасть; Рико знала уровень вождения Сатсуки, когда та говорила параллельно по телефону – остаться живым можно было бы лишь, уверовав в чудо.       — Сатсуки, ты совсем рехнулась?! — заорало из динамика телефона.       «Дайки, — подумала Момои; перепутать громкий и недовольный голос Аомине было нельзя».       «Сейчас начнется, — подумала Рико».       — Ты вообще соображаешь, что творишь, дура?! — Аомине не говорил, орал в трубку. — Попросила посмотреть за вашим лохматым чудовищем, которое жрет, как херов гурман с аппетитом индийского слона. Эта мелкая паразитка разодрала уже все тетради и искусала мне все пальцы. Вот даже сейчас сидит и смотрит. Что «мяу»? Иди отсюда. Это, во-первых.       Девушки переглянулись.       — А во-вторых, ты действительно рехнулась? Твоя мать сказала, что ты уехала к этой старой карге, знакомить ее со своей доской.       У Рико дернулся глаз, она сделала себе мысленно пометку «по приезду убить Аомине». Или «заставить его сожрать готовку Сатсуки», что, в принципе, значило то же самое.       — Тебе этого мелкого гнома не жалко? Если вам с твоей старой грымзой понадобилась жертва для какого-то колдовского ритуала, позвала бы придурка Кагами. Кисе. Засранца Имаёши. Мидориму, в конце концов. Да кого угодно! На хрена ты повезла ее?       Рико даже не обратила внимания на то, что Аомине (вроде как) за нее переживал; она вообще не понимала, что за чушь несет друг детства Сатсуки.       Какая жертва, черт подери?       Какие, мать их, ритуалы?       — Дай-чан, я всего лишь хочу познакомить Рико со своей бабулей, — на губах Момои играла улыбка.       — Убить ты ее хочешь, как минимум. Ты хочешь, чтобы ее труп потом всплыл в том озере?       — Эй, — возмутилась Рико, — что за ерунду вы оба несете? Сат–су–ки, — по слогам произнесла Айда. Рико хотела объяснений, она ни черта не понимала из слов Аомине.       — Эй, если ты меня слышишь, спасайся: у этой старухи не все дома. Засунь эту дуру в багажник, а сама жми на газ и уезжай нахер от этой ненормальной.       Рико скептически изогнула бровь и перевела взгляд с мобильника на Момои. Кажется, Сатсуки вообще не воспринимала слова Аомине всерьез, продолжала как прежде вести машину.       — Да ты чего, Дай-чан? Мы же тогда классно отдохнули.       — Я мечтал хотя бы выжить к концу той недели.       Сатсуки рассмеялась, обнажив белоснежные зубы.       — Сначала меня чуть не укусила та чертова змея.       — Тебе просто надо было смотреть под ноги, Дай-чан. Ты отдавил бедной змейке хвостик.       — … змее? — удивленно переспросила Рико.       — У этой старухи живет огромная белая тварь дома. И чтоб ты знала, она свободно ползает по квартире. Я когда ее в туалете увидел, чуть не пересрался от страха. Она ползает, где хочет: эта старушенция не додумалась посадить ее в этот… ну, огромная прозрачная херня для таких тварей.       — Террариум, Дай-чан.       — О, вот, точно. А вон тот подозрительно зеленый, бурлящий суп с плавающими дохлыми букашками – я чуть не тот свет не отправился; старая грымза по любому хотела меня отправить.       — Дай-чан, живот у тебя тогда разболелся не из-за бабушкиного традиционного супа, а из-за того, что ты съел килограмм неспелой вишни до обеда. И то были не букашки, а ламинария.       — Она вшивала мне черные нитки в одежду.       Рико стало смешно – Аомине Дайки на полном серьезе это говорил. Неужели какая старушка смогла так испугать бывшего форварда Тоуоу?       — Ты до этого штаны распорол на рыбалке, не помнишь что ли? У тебя крючок запутался и зацепился за ткань. Бабуля просто зашивала тебе порванные штаны.       — А тот случай, когда я проснулся посреди ночи в туалет, а эта старуха стояла надо мной и что-то шептала. Мне ее рожа до сих в кошмарах снится.       Момои глубоко выдохнула.       — Тогда гроза ночью началась: бабушка просто поправляла тебе одеяло.       — А свет…       — Дай-чан, это деревня, естественно так бывают перебои с электричеством, или, на крайний случай, могла лампочка перегореть.       — А замороженные человеческие сердца в морозилке предназначались нам с тобой на обед?       Рико на секунду побледнела, что-то слова Аомине никак не вязались с рассказами Сатсуки о «доброй старой бабуле». Рико уже представляла её – маленькая, сутулая, злобная; редкие седые волосы торчат во все стороны, глаза хитрые, а губы все время что-то шепчут; руки – кости, обтянутые кожей, а ногти желтые и ломкие. Рико встряхнула головой, прогнала мерзкий образ. Чтобы отвлечься, потыкала кнопки плеера – ничего; разрядился. Айде это не понравилось.       А Сатсуки смеялась, сидела спокойно рядом и заливалась смехом.       — Ты бы еще сказал, Дай-чан, что моя бабуля ведьма, — Сатсуки вновь расхохоталась на крики Аомине, — а те сердца были бычьи, не помнишь, что ли? Бабушка нам их потушила с овощами в дорогу.       Аомине на пару секунд замолк, но потом из динамика вновь послышался голос Дайки:       — Мы тогда жрали ту херню?       — Ага-ага, — протяжно-звонко выкрикнула Момои.       — Нахрена ты мне это сказала? Сатсуки, черт, лучше бы ты молчала       — Но ты же сам спросил, Дай-чан.       — Да ну тебя к черту, Сатсуки. Тебя и твою придурошную бабку.       Звонок прервался: Аомине отключился. Но буквально следом пришла смс-ка «имей в виду, если полиция спросит меня про труп, я твою каргу выгораживать не буду». Момои прочитала сообщение и лишь сказала:       — Как ребенок.       Рико показалось, что мир на минуту закружился с бешеной скоростью, и ее засосало прямо в центр этой центрифуги. Все мысли – вылетели, в голове крутился только один вопрос – «какого черта сейчас произошло?». На языке – ни одного приличного слова. Айде хотелось хорошенько встряхнуть Момои, да посильнее.       — Сат–су–ки.       Момои повернулась – Айда улыбалась улыбкой демона, только дьявольские рога бы пририсовать.       — Ты ничего не хочешь мне рассказать про свою… бабушку?       Момои знала, такая Рико страшнее черта. Обычно с такой улыбочкой она и гоняла взрослых парней–баскетболистов, когда те знатно чудили; тренером она была жутким, а в режиме дьяволицы – и безжалостным.       Такая Айда Момои нравилась еще больше.       — Да не воспринимай слова Дай-чана всерьез. Моя бабуля замечательная.       — Поэтому твоя мама сбежала от нее к твоему отцу?       Сатсуки отрицательно покачала головой.       — Маму всегда тянуло в город, она не могла дождаться, когда окончит школу, чтобы быстрее поступить в университет.       — А что Аомине нес про какие-то «колдовские ритуалы»?       — Ну, — протянула Сатсуки, — вообще-то, ходят разговоры, что бабуля – ведьма.       — Что? Ведьма? Ты серьезно? — Рико уставилась на Момои.       — Ага. И что – способности передаются через поколение.       — Через поколение?… Минуточку! — Взвизгнула Айда, — … это, тебе что ли?       — Ага, — коротко ответила Момои и пожала открытыми плечами.       Рико улыбнулась – представить Сатсуки над бурлящим котлом было даже смешно; Момои овощи элементарно сварить не могла, ее зелье закончилось бы обугленными розовыми волосами и грандиозным взрывом.       — И твои аналитические способности – ведьмин дар? — Рико чувствовала, что она вот-вот рассмеется, — и колдовать ты умеешь?       — Нет, не умею. И эй, хватит смеяться. — Момои пихнула Айду локтем.       — А почему я узнаю об этом только сейчас?       — Ну, ты же не спрашивала, Рико-чан.       — За шесть лет могла бы и раньше рассказать.       — Прошло лишь полгода, как я познакомила тебя с родителями, и они узнали правду.       Рико промолчала.       — Вот и хорошо, — чуть ли не пропела девушка, — ты не замерзла?       — Нет. А у этой деревни название хоть есть?       — Нет, обычно её называют по озеру.       — Везешь меня в такое место, у которого даже названия нет.       — Ты боишься, Рико-чан? — Рико видела, как сузились глаза под очками Сатсуки.       — Еще чего, — хмыкнула Айда, — Долго нам еще ехать?       Момои взглянула на часы и, подсчитав примерное расстояние, ответила:       — Минут пятнадцать-восемнадцать на машине, а потом еще минут двадцать на лодке по озеру. Рико…, — Момои видела, как Айда потянулась к ней, а потом – дала подзатыльник, — ай-яй, за что, Рико? — Возмущенно надула губы девушка.       — Ты говорила, до твоей бабушки – четыре-пять часов на машине, про озеро – не было ни слова.       — Да? Прости, я совсем забыла, так обрадовалась, что поедем, навестим бабулю, что от счастья все из головы вылетело. Ты и не заметишь, как мы на лодке переправимся на другой берег, поверь, все начинают любоваться видом и забывают обо всем на свете. Там очень красиво, там забываешь обо всем.       — А по дороге нельзя что ли доехать до деревни?       — Там нет дороги, только по озеру. Деревня то в долине гор, кругом сплошные горные хребты и только с одной стороны – озеро Шинимашита, — последнее слово Сатсуки старалась произнести как можно тише, и Рико не услышала название.       — Стоп, а машина?       — Перед озером парковка, там всегда приезжие и оставляют машины.       — Не деревня, а секретный объект какой-то, — пробубнила Рико.       «Или ведьмино пристанище».       Момои свернула вправо с дороги, и машина поехала между высокими деревьями по сырой земле, на которой были видны глубокие следы других протекторов, видимо, все-таки есть гости у жителей деревни. Земля была неровная: машина прыгала на кочках, отчего девушек внутри салона тоже трясло. Рико пришлось вцепиться в панель впереди, чтобы не удариться. Момои как можно быстрее старалась проехать эти «американские горки».       Рико не могла дождаться момента, когда она сможет вылезти из этого злосчастного автомобиля; один раз она все же приложилась макушкой о потолок машины. Когда Момои припарковалась, Рико, натянув кроссовки, даже не завязав шнурки, а лишь спрятав их в обувь, вылезла из салона, прихватив рюкзак. Следом вышла и Сатсуки, тоже держа в руках синий рюкзак. Момои натянула его на спину и, расправив штаны руками, спросила:       — Видишь тропинку? — Айда утвердительно кивнула, — иди по ней, выйдешь к озеру, но жди меня на берегу. Не приближайся к нему. Я пойду, скажу о машине и найду перевозчика, — Сатсуки убежала в сторону небольшого домика.       Рико еще раз посмотрела на тропу, на которой виднелись следы обуви, и, выдохнув, пошла по тропинке. Как и сказала Момои, Рико вышла к озеру – большому горному озеру. Айда замерла: оно казалось даже не ярко-голубым, а лазурным – словно на этот кусочек земли упало само небо. Рико так и захотелось подойти и прикоснуться пальцами к озеру, она была уверена, что вода в этом озере прозрачная и невероятно теплая. Озеро так и манило девушку, оно словно шептало, зазывало прикоснуться к себе, хотя бы провести рукой по поверхности воды.       — Эй!       Рико словно проснулась, она сама и не заметила, когда успела настолько близко подойти к озеру. Её пальцы были в паре миллиметрах от прозрачной водной глади. Ей показалось, что озеро смеялось, ухмылялось, и что-то прошептало под конец. Рико вздрогнула.       — Не советую этого делать.       Голос слышался из-за спины, Рико встала с корточек, отошла от озера спиной вперед, вглядывавшись в самую черноту воды, потом – обернулась: голос принадлежал мужчине. Он неуклюже почесал макушку.       — Вода-то в нем не просто холодная, а ледяная. Шинимашиту, — Рико чуть не подскочила – ничего себе название, — питают подземные источники, которые берут начало от ледников высоко в горах.       — Как называется озеро? — Переспросила Рико.       — Ши…       — Нашла! — Вдруг оба услышали громкий вскрик.       К ним по песку бежала Сатсуки; рюкзак за спиной мотылялся в разные стороны. Розовые косы растрепались, и Момои сильно запыхалась.       — Вы Хей? — Сатсуки все еще тяжело дышала.       — Ну а если и так, чего надо?       — Ваш напарник сказал, что вы нас переправите в деревню.       Хей смерил Сатсуки долгим взглядом светло-серых глаз. Рико, не отрываясь, смотрела на мужчину, а Момои любезно улыбалась.       — А сможем ли? — Рико не поняла странного вопроса и с удивлением перевела взгляд на Сатсуки. Улыбка сошла с лица девушки, и она, взглянув прямо в глаза мужчине, произнесла:       — Не сомневайтесь.       — Ну, запрыгивайте тогда, — Хей почесал короткую бородку и, повернувшись спиной, пошел в сторону лодки.       — Рико, — ласково позвала Сатсуки, — садись в лодку, я сейчас – хочу полюбоваться пейзажем, давно я тут не была, а тут, — Момои посмотрела на озеро, впервые за все время, — все по-прежнему.       Рико пожала плечами, мол «делай, как хочешь, а я пошла». Рико уже не терпелось быстрее оказаться в доме и просто упасть на что-нибудь мягкое и удобное. Момои видела краем глаза, как Айда осторожно садилась в лодку.       Момои обвела взглядом высокие горы и посмотрела на спокойное озеро, обманчиво спокойное озеро. В этом озере все обманчиво: оно кажется маленьким, но оно огромное, мелким – но оно глубокое, вода кажется теплой и согретой солнцем, но она ледяная, что коченеют пальцы. Озеро – ловушка, озеро – могила.       Момои подошла к озеру и присела на корточки. Озеро намочило ей кроссовки, они вмиг стали полностью мокрыми; она коснулась ладонью воды.       — Ну, привет, Шинимашита, — Сатсуки улыбнулась, — ты же нас пропустишь?       Ладонь словно на секунду обдало кипятком, а потом сразу же – сплошной лед. Озеро веселилось. Озеро пропускало их. Озеро помнило Сатсуки.       — Спасибо, Шинимашита, — прошептала девушка. Вода успокоилась.       Сатсуки отошла от озера – ноги просто заледенели, в кроссовках хлюпало. Момои почувствовала, как что-то обвило ее влажную ногу. Они посмотрела вниз – на ее правой ноге спиралью сидела змея.       — Бабуля, неужели ты подождать не могла? — Она погладила змею по белой головке и расплылась в счастливой улыбке. — Я тоже соскучилась.       Змея высунула свой длинный язык и что-то прошипела. Сатсуки рассмеялась.       — Не бойся, бабушка. Рико не Дай-чан, она не наступит тебе на хвост. Рико хорошая.       — Сатсуки! — раздался громкий крик с лодки, — хватит, поехали уже.       — Иду, — крикнула в ответ Момои и, обращаясь к змее, прошептала, — встретимся через полчаса, бабуль.       Змея посмотрела на Сатсуки своими темными глазами и куда-то уползла, Момои до сих пор чувствовала чужое тепло на своей ноге. Она еще раз глянула на озеро, Шинимашита ухмылялась. И, повернувшись, девушка пошла в сторону лодки, качающейся на воде.       — Умею ли я колдовать? — Прошептала Сатсуки сама себе, — колдовать – нет, а вот ворожить, — глаза Момои сверкнули красным рубином, — очень даже.       Лодка слегка покачивалась на воде. Озеро веселилось.       «Добро пожаловать в Шинимашиту*».