Все кончено

Разноцветные листья застилали серый асфальт. Время клонилось к вечеру, поэтому небо приобрело персиковый оттенок. Деревья переливались тёплыми тонами. Но яркая погода совсем не радовала аловолосого вампира. Вот уже как полгода нет его блинчика. Его Юи. Flashback — Что… да как ты… — не выдержав, Аято откинул блондинку, и та врезалась в стенку. — Да как ты только посмела, шлюха?! Влюбиться. Да не в Великого Меня, а в этого меломана! Да как можно быть такой дурой?! — подойдя к девушке, он поставил свою ногу на ее голову и начал вжимать в пол. «Да как только эта смертная посмела?!» — эти мысли не давали вампиру покоя. Навалившись на Юи, вампир впивался в шейку девушки несколько раз, но он не хотел крови, нет. Он лишь хотел ее страданий, поэтому царапал ее кожу клыками и вонзал их настолько глубоко, насколько это было возможно. Руки вампира с силой сжимали разные части тела девушки. Синяки не заставят себя долго ждать. Тело Юи изнывало от сильной боли. Рот блондинки приоткрылся в немом крике. Она не могла ничего сказать, сделала бы лишь хуже. Нельзя было допустить, чтобы Аято узнал о её истинных чувствах, но уже слишком поздно. Теперь ей остаётся лишь беспомощно молиться, чтобы этот кошмар прекратился. Резко вампир остановился, утыкаясь носом в плечо. Ему тяжело делать ей больно, как не подойди к этой проблеме. Его душит мерзкая жаба, стоит ему лишь услышать ее писк боли или увидеть жемчужную слезинку на бледной щеке. Сейчас он слышит ее плач. Такой тихий и робкий, что внутри все сворачивается в комок, и резко стягивается в тугой жгут. Садист чувствует, как ее рука нежно обнимает его за талию, и тихий шепот срывается с ее уст: — Не делай мне больше больно, прошу… Трепет этих слов мимолетно коснулся его сердца, но… всего лишь мимолетно… от этих слов ему стало не по себе. Чувства смешались, но он не позволял себе ослабить хватку. Когда Аято чувствовал такое? Сколько раз?.. Один единственный раз это произошло… один раз, чувства боли и гнева смешались и двигали им, когда он мучил Корделию, лишая ее жизни, но сейчас, в нем движет нечто иное… неужели ревность? Если посмотреть на эту картину со стороны, сразу можно вспомнить сцену из пьесы Шекспира, а именно как Отела, душит свою Дездемону в порыве ревности и, конечно, он не убивает ее удушением, а лишь мучает или… все же дает шанс на жизнь? Но, как многим известно, юная Дездемона все же погибает от его рук, заколотая серебряным клинком, рукоять которого не была позолоченной или покрытой сапфирами или прочими драгоценными камнями. Правда, даже подумать сложно, что супруг убивает свою жену так хладнокровно… Все как и в этой истории. Вампир узнал о трепетных чувствах своей возлюбленной к своему старшему брату, и это привело собственника в ярость. Блондинка наверное уже много раз пожалела о том, что призналась и надеялась отделается лишь укусами и ссадинами, но она глубоко заблуждается… Аято намеревался убить возлюбленную, в какой-то степени боясь не разделенных чувств, но ведь он не знал, что ее слова — ложь, а признаться ей просто не хватало духа… Вампир использовал вместо клинка свои клыки как оружие, продолжая впиваться в тело юной невинной особы, что уже скоро окунется в иной мир… Ее вздохи стали тяжелее и реже. Кровь вытекала из ран, оставленных на ее теле. Многочисленные гематомы, что не зажили еще с предыдущих случаев, снова стали ныть. Из малиновых глаз, что когда-то сияли ярче солнца, стали меркнуть медленно оставляя после себя холод и пустоту. Вновь схватив девушку за шею, Аято поднял ее над полом. -Ты сделала не правильный выбор, глупая девчонка! Ты — жалкая шлюха которая так же как и предыдущие, околачивается рядом, сосуд с кровью! Вампир всё сильнее сжимал горло девушки, желая одного. Её смерти. В глазах Юи плыл кровавый туман, руки и ноги онемели от боли, а кислород перестал поступать в организм. Девушка поняла, шансов на жизнь у неё нет и как бы она не молила, Аято не пощадит и не простит её. Раздался резкий щелчок. Шея блондинки сломалась, она уже ничего не чувствовала, а глаза окончательно потеряли жизненный блеск. В ушах Аято до сих пор звенел тот неприятный хруст. Рука разжалась и тело безжизненно рухнуло на пол. Приоткрытые глаза смотрели в пустоту, будто осуждая вампира за свершённое. Он больше никогда не услышит её звонкий голосок. Не увидит страх в этих глазах. Не назовет её блинчиком. Теперь всё кончено. *** Почему его никто не остановил? Всем ведь она была дорога…или же нет? Аято не позволил Канато сделать из Юи куклу. Садист все равно считал, что она принадлежит ему, даже после смерти. Чего же он добился за все эти столетия? Убил мать и возлюбленную. Потерял все, что имел или мог поиметь. Какая ирония судьбы. Он замкнулся. Никто теперь не сможет растопить его холодное сердце. Теперь он жаждет мести. Аято считал, что к смерти Юи причастен не только он, но и старший брат. Вампир намеревался покончить с этим раз и навсегда. Ну, а это уже другая история.