Есть за что

- Грид, и после этого ты называешь себя самой жадностью?! Ты разочаровал меня! Этот крик, крик разрывающейся души, которая потеряла важную часть, которая только что пережила заново столько потерь, потерь тех, кого не смогли удалить из его памяти, хоть и вернулись эти воспоминания тогда, когда он совершил что-то непоправимое, что теперь съедало его изнутри, уничтожало. Это точно не те воспоминания, которые стоило возвращать. Нет, они были ему жизненно необходимы, они были частью его самого, которую уже нельзя отнять, но не таким способом, не в такой ситуации, не убив гомункула с другой стороны… Что-то в их сознании начало меняться и это точно не предвещало чего-то хорошего. Тело, и так находившееся на пределе, даже несмотря на то, что с помощью философского камня оно стало сильнее, снова начало немного… корежить. Слабо, едва заметно, но, создавалось такое ощущение, что тело принца начало отторгать философский камень. Или, нет, наоборот, тот, кто в этом камне, был, скажем так главным, начал делать это сам. Только это было не так уж просто… Линг все так же сидел по-турецки, скрестив руки на груди и недовольно хмурясь, будучи на все 100% недовольным ситуацией, все ещё не получив контроль над своим телом. Это словно был перевалочный пункт до этого момента, бесконечно просторное человеческое сознание, которое за последнее время у них двоих так успело слиться. Темнота. Когда человек закрывает глаза, погружаясь в мысли, он всегда видит этот темный экран, защищающие его от внешнего мира. Но не они. Они видят друг друга. Самих себя, совсем немного в другом виде подачи. Нет, это Линг видит самого себя, а Грид видит то, что он, можно сказать, одолжил, и поэтому сам так выглядит. Яо недовольно хмыкнул, не отводя прикрытых глаз от гомункула, сейчас находившегося где-то в 20 шагах от него самого. Тот выглядел, мягко говоря, не живым: потерянный взгляд, безнадежно опущенные руки, едва стоял на ногах, покачивался, но все равно делал медленные и равномерные шаги вперед. Увидев такого в жизни, сразу же захотелось бы записать его в смертники. - Жалко на тебя смотреть. – Сурово заявил будущий император, пока не предпринимая никаких действий в сторону гомункула, все-таки представляя, что тот сейчас переживает. Но нельзя сейчас не учитывать того факта, что Яо был не хило зол на, скажем так, сожителя. Грид ничего не ответил, лишь делая ещё один тяжелый шаг, уже находясь так близко к изначальному владельцу тела, и застыл. На мгновение, всего на секунду, словно пробежалась какая-то помеха, гомункул выглядел по-другому. Лингу не сложно было догадаться, что это была его предыдущая форма, его прошлое лицо, то, которое у него пытались отнять и сейчас оно вернулось. Он это ощущал. Они уже не мало времени вместе, и они немного слились, воспринимают мир с одинаковой точки зрения, в буквальном смысле, они смотрят одними глазами, и сейчас все, что видел Грид, видел и Линг, и от этого легче не становилось. Потому что и Лингу передалась часть его боли, тяжести, которую он только что принял, тяжесть греха, который, только что, не задумываясь, совершил. И, после того, как это прошло, гомункул без сил упал на колени, дальше поддаваясь движению и так бы и встретился головой с чем-то твердым, по чему он сейчас шел и на чем сейчас сидит Линг, но так удачно вышеупомянутый парень оказался рядом, служа опорой, так, что гомункул уткнулся лбом ему в плечо. На какое-то время тишина, не продолжительная, но символичная, словно до полной картины не хватает перекати-поле. - Соберись! – Все так же серьезно продолжал Линг, с силой сжимая руки в таком положении, словно незаметно пытаясь сдержать себя. Никакой реакции не последовало. Конечно, все было бы слишком гладко, если бы все так просто решилось. Тем более, тогда бы Грид уже безвозвратно пал в глазах будущего императора. Яо немного наклонился вперед, пытаясь убрать с себя гомункула, чтобы тот сам снова мог твердо стоять на ногах. Но, только он начал отстраняться, как тот снова потерял равновесие и последовал за ним. - Тоже мне, - начал ворчать принц, - хочет он все… На этот раз он уже с силой толкнул плечом, и Грид все-таки полностью потерял точку опоры, падая на бок. Линг же тем временем поднялся, распуская руки из крепкого узла на груди. И словно вот он, уже мелькает, маленький свет, который манит его за собой, именно в тот момент, когда у него полная возможность вернуть свое тело, полностью, навсегда. Но он даже задерживать взгляд не стал, вновь переводя взгляд на гомункула. - Это только часть того всего, что ты так хочешь и уже не можешь выдержать! – Продолжил недовольным голосом принц, не церемонясь, пиная лежачего гомункула в живот, так, что тот перевернулся на спину. После чего наклонился, хватая Грида за плечо, поднимая на ноги, и сразу же вмазывая ему пощечину, отпуская руку, так, что того отбросило, и будь это сейчас не просто странным смешением их сознаний, то точно бы на пару дней остался красный след. Но, тем не менее, это помогло, гомункул немного пришел в чувства. Хоть и в никуда, но он смотрел уже не таким убитым взглядом. - И как ты с таким спокойствием избиваешь того, кто выглядит так же, как ты? – хоть и на отвлеченную тему, без привычной улыбки и манеры говорить, наконец, заговорил Грид, все-таки оставаясь, немного, в своем стиле. - Мне есть, за что самого себя избить. – Видимо, закончив с шокотерапией, вновь присел по-турецки Яо, перед этим подойдя к собеседнику, встав сбоку от него. – Из-за моей слабости моей подчиненной пришлось отрезать себе руку, я подвергаю свой клан опасности, моим телом управляет один из тех, кто собираются сделать с целой страной нечто ужасное, я не смог тебя остановить. – Достаточно быстро все это перечислил Линг, все так же немного на повышенных тонах, но, уже немного успокоившись, видимо, решив не сильно давить на гомункула. – И все это ни разу не повод отступить назад!! - И зачем так морочиться? - У тебя что, опять память отшибло?! – он немного наклонился вперед, вытягивая шею и опираясь руками о колени. – Я стану императором Ксинга! - Все так же жаден… - эта до чертиков противная интонация умирающей собаки, так и хочется снова вмазать. - А ты что надеялся, что я стану более завистлив, от того, что во мне сидит сама жадность?! - Это ни к чему хорошему не приведет… - наконец пошевелился самостоятельно Грид, причем, это движение моментально ввело в ступор Яо. Тот, просто повернулся на бок, в противоположную сторону от собеседника. Хотя нет, скорее сказанное так не в тему вводило в ступор сильнее, и весь его до этого серьезный давящий настрой тут же испарился. - Чо? – немного вопросительно наклонил голову Линг. - Они все умерли… - через какое-то время, коротко пояснил гомункул. Нельзя сказать, что для принца ситуация стала менее понятной, но такой расклад карт его даже глаза заставил открыть, от удивления. Впрочем, сначала он не придал этому значения. - Ты же жадность, ты должен желать, чтобы они жили вечно. И будут, пока ты их помнишь, пока они живут в твоем сердце! Сделай так, чтобы они жили не напрасно! – Кажется, Линг уже просто начинал нести первое, что приходит в голову и хоть отдаленно подходило под ситуацию. – Валяться здесь, в моем сознании, словно подыхающая шавка – это не вариант. Прими эту боль, но не дай ей уничтожить себя!! И снова тишина. Непонятная, такая, раздражающая, словно ты открыл душу, а в неё даже плюнуть не удосужились. Яо помолчал какое-то время, выжидая, но, все-таки не вытерпел и разозлился. - Хватит молчать на меня! – Резко выхватывая руку своего собеседника, и прикладывая ладонь к своей груди, прямо на место сердца, тем самым заодно и разворачивая гомункула к себе, уже почти заорал будущий император. – Я ещё жив! Мое сердце ещё бьется, и если ты сейчас возьмешь себя в руки, то оно будет делать это исправно и долго! А если нет, то значит хреновый мне гомункул попался и тогда ты больше никогда не получишь это тело! Я слышал, что у вас тут Ласт недавно умерла, я так понял, место вакантно?! Ах, этот прекрасный момент, жаль только фотоаппарата нет. Это удивление, искреннее удивление на лице у гомункула. Можно сказать, он даже был в шоке. Может, память и правда отшибло, и он забыл, насколько этот малой крут? Грид какое-то время просто посмотрел ему глаза, застыв, после чего перевел взгляд на свою ладонь. Он чувствовал, как учащенно бьется сердце принца, как у него резко вздымается грудь от тяжелых вздохов, и даже с трудом верится, что до этого он видел этот спокойный уверенный взгляд, пронизывающий, своей настойчивостью, а тут, чуть ниже, такая неуверенная… жизнь? Ещё раз кинув взгляд на серьезно лицо Яо, гомункул все-таки перешел из горизонтального положения, сел напротив, не убирая руки с груди. Завис на какой-то момент, после чего немного шевельнул рукой. Линг сделал вид, что ничего не заметил, ну, или свалил все на нервы. Ненуачо, у гомункулов они тоже есть… наверное. Но, после ещё одной паузы, Грид уже более уверенно провел по его груди, немного поглаживая, одновременно стараясь захватить как можно больший участок кожи. Только владелец тела успел удивится, мол, сфигали и чего это так настроение переменилось, и начал отшатываться назад, как Грид, нет, не поднимаясь на ноги, кажется на это у него ещё не хватало духа, просто навалился на принца, придавливая его своим телом, нависая сверху, все-таки не успевая сковать его руки, но уворачиваясь от намечавшегося удара, одновременно, кстати, припадая к его шее. Тут же впиваясь в неё губами, оставляя засосы, мельком прикусывая кожу и после проводя языком по всем поврежденным местам. - Не забыл? Я – Грид, сама жадность. Я хочу денег, я хочу женщин, власти и славы. Я хочу все в этом мире. - Уже поймав обе руки Яо, заговорил гомункул, проводя языком от ключиц вверх по шее, с этой ухмылкой, по которой второй даже успел немного соскучиться. – Мне нельзя подобное заявлять. Потому что тебя я хочу в том числе! - Эй-эй, мне кажется, или такое «хочу» немного не по твоей части?! – было дело, дергался и сопротивлялся Линг, даже какие-то претензии высказал, но, его тут, же заткнули, самым удобным и приятным способом в данной ситуации, поцелуем. Классика, но работает. Причем, таким, что как бы Яо не старался сделать вид, что не отвечает и ему не приятно, все равно немного простонал, тем самым, между прочим, давая гомункулу зеленый свет. Которым, кстати, он тут же попытался воспользоваться, опустив руки, чтобы помочь поудобнее устроиться, да и вообще, избавится от этих бесполезных штанов. Боже, он домогается в сознание первоначальной души этого тела этой самой души и ему мешают штаны. Кому не расскажет – смеяться будут. Правда, ещё можно проспорить над чем именно. Но, как только Лингу дали хоть чуточку свободы, он тут же попытался выбраться, первым делом посчитав, что это будет удобнее, если он развернется на живот. Что ж, тут он немного ошибся, потому что тут же был захвачен в крепкие тиски за талию, а сзади он почувствовал часть, над которой точно не жадность поработала… - Извращенец… - только и успел прошипеть Яо, руки которого теперь были заняты удерживанием их обоих. - Не ври, что сам не хочешь! – уже пробравшись одной рукой к нему в штаны и лаская его член, на удивление быстро возбуждающийся, прошептал на ухо Грид, тут же лизнув шею. - Я хочу стать императором Ксинга! – Даже несмотря на давно выбившийся из графика своей нормальной работы сердцебиение и дыхание, уверенно ответил Линг, все ещё пытаясь как-то успокоиться и взять ситуацию под контроль. Впрочем, это было сложно, потому что стоило гомункулу немного надавить на головку, одновременно второй рукой проводя по ягодице, как уже силы сдерживать все это закончились, и пришла разрядка, с таким звучным довольным, хотя и сдавленным, но на удивление длительным стоном. - Что, ты ТАК этого хотел?! – немного прифигел Грид от таких быстрых результатов, даже ненадолго замирая. - Заткнись и заканчивай уже. – Тяжело дыша, прошипел в ответ Яо. - Не, ну я-то только начал, - все-таки слушаясь владельца тела и начиная вводить пальцы, все ещё офигевал. – Но такого немного не ожидал… - Ну, у меня есть за что и любить себя. – Усмехнулся принц, видимо сопоставив этот вопрос предыдущему вопросу Грида за этот вечер. - Или… ты просто любишь меня и поэтому сейчас не вернул себе тело, и все это позволяешь… - продолжая подготавливать Линга, как-то «между прочим» и «сейчас шутканул» произнес гомункул. - Ха-х… Что за глупое предположение! – В момент небольшой отдышки, когда собеседник отстранился, чтобы приснять свои штаны, ответил принц. - И, правда… - немного улыбнулся Грид, именно улыбнулся, мягко, немного довольно, но так, чтобы это было не заметно, после чего резко вошел, полностью, от чего у будущего императора подкосились руки, сразу же начиная двигаться, не давая привыкнуть, но все-таки сначала медленно, немного ускорившись, когда столь приятное и желанное тело человека начало двигаться навстречу, когда начали слышаться легкие удовлетворенные мычания, а потом и полноценные стоны. Удивительно, но даже тут, где-то в закаулках сознания, им может быть жарко, может не хватать воздуха, а кожа от соприкосновений может ещё так долго гореть, прося ещё и ещё… - Хэй, Линг… - предчувствуя разрядку, резко замедлился Грид, - Эта… раздирающая боль и чувство вины… они когда-нибудь…. пройдут? - Ах-ха… ах…. – до этого еле находя силы, чтобы дышать, через какое-то время, принц все-таки ответил. – Нет. И резкий толчок. Завершающий. Приносящий столько удовольствия. Со злости, на встречу тому, кто стал таким дорогим, чтобы забыться, хоть на секунду…

Бонусная сцена: - Хэээй, Линг, ты живой? – тыкая палочкой в подающегой крайне мало признаков жизнедеятельности брюнета, вопрошал Гомункул. – Ты вроде как хотел власть в теле перехватить. - Я подожду… - немного могильным и точно уставшим голосом, человека, который хотел поспать лишние несколько часов… нет, суток. – Ты пока иди расхерачь табло Бредли Кингу… - Окееееееей.