Бесконечный Холод. Rebuild

Глава вторая: Контаминация. (от 09.08.17 с доработкой от 15.08) Я есть тьма. Я есть пространство и время. Начало и конец. Я есть жизнь и смерть, радость и печаль. Все сущее, когда-либо существовавшее в прошлом и будущем. Я плоть и кровь всего мира и всех людей, наполняющих его. Я есть каждая мысль каждого человека. Я источник всего. От самой незначительной мелочи до любого глобального явления. Я создал всё это. Создал целый мир, его законы и принципы. Я спроектировал каждую ловушку в нём, каждое ответвление лабиринта и каждый его тупик. Каждая возникающая ошибка и складывающаяся проблема носят моё имя. Имя Тьмы. Раздается приглушенный треск, похожий на удар по дереву. Мой затылок пронзает острая боль, как если бы по нему врезали кирпичом со всего размаха. Вместе с этой искрящей болью ко мне начинает возвращаться рассудок. Нехотя и с трудом появляются колеблющиеся в неустойчивости мысли. Они дрожат, словно рябь на морской воде от сильного ветра. Тело отзывается на хаотичные сигналы мозга, начиная бесцельно ёрзать и шевелиться. Я понимаю, что лежу на какой-то плоской и холодной поверхности. До моего слуха, как сквозь толщу воды, доносятся чьи-то жалостливые стоны. Даже в своём состоянии я могу разобрать в них мольбу о помощи. Могу ли я кому-то помочь? Хотя бы самому себе? {w}Мой разум всё ещё скован тяжелой пеленой дурманящего мрака. С каждым ударом сердца этот мрак рассеивается всё больше, но чем свободнее бегут мысли в моей голове, тем отчётливее, но при этом совершенно неуловимо, я чувствую: с ними что-то не то. Как будто где-то произошёл сбой. Не сильный, не критичный, но который заставляет каждый мелкий винтик огромного механизма под названием разум работать и функционировать как-то иначе. Как будто наблюдаешь за вращением погнутого колеса – оно всё ещё выполняет свою функцию, но с каждым оборотом ты видишь повреждение, отклонение от нормы. Я вновь слышу стонущие звуки. На этот раз они звучат куда более чётко. Мне удаётся открыть глаза. Вместе с этим я перестаю беспомощно ёрзать, словно насекомое, оказавшееся лежать на спине и не в силах перевернуться на свои конечности. Я вижу лишь мрак вокруг. Не ту тьму, что была до этого, и которая полнилась сразу целым миром, но сумрак, в котором почти ничего нет, особенно яркого света. Единственным освещением выступает тусклый и размытый конус блёклого света, уходящий вверх. Судя по всему, его источник должен лежать где-то рядом со мной. Из моей грудной клетки вырывается негромкий хрип, когда я пытаюсь повернуться к нему. Тело выполняет мои команды не точно, отчего движения выходят грубыми и неестественными. Повернуться мне всё-таки удаётся. Перед глазами оказывается мой собственный смартфон, лежащий совсем рядом. На светящемся экране, покрытом тонкой паутиной трещин, бегут цифры таймера. Обратный отсчёт. {w}Тридцать шесть минут. Тридцать шесть минут до чего? Я присаживаюсь, при этом затылок вспыхивает пылающей болью с новой силой. Одной рукой я касаюсь его и мои пальцы оказываются в чём-то липком – засыхающей крови. Экраном смартфона, держа его во второй руке, я пытаюсь осветить пространство вокруг и лучше осмотреть окружение. Свет от него очень рассеянный и почти ничего не даёт. Но я не решаюсь свернуть таймер и включить фонарик – мало ли телефон заглючит или вообще вырубится даже от таких простых манипуляций. Он выглядит так же хлипко, как и я сам. К этому моменту мои глаза отчасти привыкают к царящему мраку, но я до сих пор не могу понять, где именно нахожусь. Лишь на уровне интуиции и на основе мелких деталей, которые я могу разглядеть, можно предположить, что я оказался на каком-то складе. (от 06.08.17 с доработкой от 15.08) И, скорее всего, нет смысла задаваться вопросами, как и почему я здесь оказался – я почти уверен, что это будет лишь пустая трата времени. Сдавленный, но надрывный стон повторяется где-то недалеко. И вместе с ним до моего слуха доносится слегка приглушённая речь из громкоговорителя или рупора. Должно быть, она звучит снаружи. rr (!!!Громкоговоритель) У тебя ещё есть возможность сдаться. Кажется, это голос Файм. Но я не уверен до конца. rr Если никто не пострадает, я обещаю: к тебе отнесутся лояльно. Наказание будет смягчено. rr Но для этого ты должен отпустить заложников. Голова гудит болью злее, чем стая ос, отчего слова словно пролетают мимо меня, как если бы они были просто звуками, не имеющими в себе никакого смысла. Мне приходится сосредоточиться, чтобы воспроизвести их мысленно ещё раз и попытаться понять. Заложники, освободить… Неужели они смогли поймать убийцу Мелиссы? {w}Ту красноволосую девушку? Я издаю ещё один кряхтящий звук. В голове тлеет какая-то каша. Кажется, ещё немного, и она полезет у меня из ушей, отчего каждая мысль невыносимо отягощает меня. А ещё это странное и как будто чужеродное ощущение некого внутреннего сбоя в моём сознании. На самом деле, нечто подобное я уже ощущал ранее, в момент, когда обнаружил себя посреди задымлённого сквера, но тогда это ощущение было значительно слабее. Хотя, впрочем, может и не слабее, просто я был сосредоточен на проблеме собственного выживания и мне было не до подобных неявных и неосязаемых вещей. Вот и сейчас мне как-то не до этого. Я опять оказался в непонятном месте и непонятном времени. А этого самого времени у меня, должно быть, не много. {w} Всего пол часа. Вряд ли таймер сулит мне что-либо хорошее. Это уж точно. rr Сергей, мы ведь оба не хотим, чтобы жертв стало ещё больше, верно? Сердце в груди тяжело ухает. Файм обращается ко мне. sg Какого чёрта… Негромко хриплю я, и собственный голос звучит каким-то чужим. Не без труда, я поднимаюсь на ноги. Голова немного кружится, отчего стоять ровно оказывается затруднительно. Меня слегка пошатывает. Похоже, я упал и ударился головой, выронив при этом телефон. {w}Эта теория абсолютно логична. Вот только это не самая большая моя проблема. Если я всё правильно понимаю… Откуда-то позади меня вновь слышаться стоны и шуршание. Я разворачиваюсь и направляюсь туда. Я шагаю весьма неуверенно, как будто иду по кочкам среди болота. Моё состояние усугубляется ещё и рябью мелких чёрных точек перед глазами. Так что трудно сказать, чего я вижу больше – этих мельтешащих точек или окружающего сумрака. Но хуже всего то, что у меня есть чуть меньше полу часа, чтобы понять, какого же чёрта тут творится. Пол минуты у меня уходит, чтобы добраться до источника стонов. Им оказывается небольшая группа девушек – они стоят на коленях, а их руки и ноги связанны толстыми верёвками. Их рты заткнуты кляпами. Бегло определяю, что все они из «массовки», кроме одной. Я видел её в базе при допросе, но имени не знаю. Заметив меня, девушки стихают и замирают, словно не решаясь даже дышать в моём присутствии. Я всё больше и больше убеждаюсь, что мои догадки на счёт происходящего верны. И это мне невыносимо не нравится. В голове у меня появляется ещё больше вопросов. Но кто мне на них ответит? На какой-то полке рядом с собой я вижу рупор. Беру его и подношу к губам. sg Файм. В горле першит, и я запинаюсь после первого же слова. Откашливаюсь. sg Файм, вы правы, нам не нужны лишние жертвы. Я перевожу взгляд на девушек. Они смотрят на меня с мольбой во взглядах. Словно подопытные крысы, осознающие свою грядущую участь в безумном эксперименте поехавшего учёного. sg Поэтому у вас есть ещё двадцать минут, чтобы выполнить мои требования. Если честно, я понятия не имею, каковы мои требования. Но если я взял заложников, они ведь должны быть у меня? Не просто же так я это сделал? Именно такой логикой я руководствовался, произнося свои слова. rr Сергей, мне бы очень хотелось этого, но ты просишь о невозможном. Судя по всему, Файм говорит в точно такой же рупор. Но даже сквозь искажение голоса я могу разобрать извиняющийся тон девушки. rr Ты ведь и сам знаешь, сколько было свидетелей, когда ты убил Эрин. Тебя не смогут оправдать, но если ты сдашься… Оставшаяся часть фразы пролетает мимо моих ушей. Я убил Эрин? {w}Да быть этого не может… Я мог бы такое сделать лишь фигурально или в воображении… Она, конечно, раздражала меня… Внезапно мои глаза заливает белая вспышка. Она длиться не больше одного удара сердца. И я уже стою в кабинете психоневролога. За окном ярко светит солнце. Несколько секунд мне требуется, чтобы привыкнуть к свету после мрачного ночного склада. Эрин Шай сидит за своим рабочим местом, сложа руки на груди и сосредоточенно глядя на меня. sg Я хочу поговорить с вами. Произношу я, но это происходит как-то само собой, как будто моим телом управляет кто-то другой, а я лишь наблюдатель, оказавшийся внутри собственного же тела. sg Мне нужна ваша помощь. Этот кто-то другой, другой я, подходит ближе к столу Эрин. sg Вы единственный человек, который может это сделать. Девушка разводит руки в жесте, который однозначно выражает: «что правда, то правда», а на её лице на мгновение появляется ухмылка. Ещё одна короткая и яркая вспышка, которая заливает всё вокруг. Мы теперь в лесу. Похоже, сейчас полдень. Эрин лежит на земле, закинув руки за голову и смотрит в небо. Я стою рядом с ней. er Они тебя не отпустят, ты же понимаешь это? Задумчиво и многозначительно, но при этом как-то отстранённо, говорит она, устремив свой взгляд в кроны деревьев, нависающие над ней. er Ты наделал не мало шума. er Надо сказать, даже мне стало интересно, к чему всё это может привести. Я сжимаю кулаки от злости. Я не знаю, почему именно я сейчас злюсь. Точнее, почему злиться тот «второй» я. Но я чувствую его злобу и напряжение. sg Не говорите так, будто вам всё равно. Эрин переводит взор на меня. Наши взгляды на какое-то время встречаются. Мне не по себе от этого, но даже при всём желании я не могу отвести глаз. er Ты предал меня. Изо дня в день я чувствую это, как будто всё случилось вчера. Индекс не позволяет мне забыть. И никогда не позволит. Ещё одна вспышка. Я вновь оказываюсь во мраке ночного склада. Экран телефона, лежащего руке, показывает двадцать минут до конца отсчёта. Мне хочется что-то сказать в рупор. Что-то на вроде «я её не убивал» или «это был не я» или даже «это было лишь недоразумение», но, наверное, я уже говорил это не раз. Я откладываю рупор на стеллаж. Связанные девушки продолжают напугано смотреть на меня. Я всё ещё не понимаю, как именно обстоятельства могли сложиться именно таким образом. Как будто я вижу разрозненные осколки реальности, но пока всё ещё не могу выяснить, каким же образом они должны быть соединены в одну цельную картину. Не хватает ещё слишком многого… Голова трещит, а ноги меня еле держат. Это явно не лучшее состояние для мозгового штурма. А ещё у меня остаётся всего восемнадцать минут. Восемнадцать минут до чего? Повторяется вопрос и следом ответ на него. Чем бы то ни было, вряд ли оно сулит мне что-то хорошее. Не ставил же я таймер на заваривания чая, верно? Похоже, я в очередной западне… Забавно, как меняется место и время, но ситуация остаётся прежней. Я загнан, я в тупике, и я совершенно не знаю, что мне делать. Это уже третья инсталляция от Мастера Игры, а я до сих пор не понимаю правил, по которым должен играть. Время уходит, мне нужно что-то придумать. А то как бы следующая сцена не оказалась ещё хуже. Такая удручающая тенденция вполне явно просматривается. Может быть во всём есть некая закономерность? Во всех ситуациях, в которых я был? И если её понять, можно найти решение. {w}Это лишь догадка, не более. Но сейчас я готов ухватиться за любую соломинку. Чего ещё общего можно в случившемся, кроме моей загнанности в угол? Я пытаюсь сосредоточиться и думать изо всех сил. На лбу выступает пот. Шестнадцать минут. Эрин. {w}Эрин? Она всегда фигурирует в событиях. Вот только если верить словам Файм я её убил. И как мне это может помочь? Ладно, не важно. Время уходит. Прежде, чем я оказался здесь я видел тень в дыму. Может, это была лишь галлюцинация, вызванная предсмертным истощением и удушьем, но я помню слова, которые были произнесены ею. {w}«Мы оба ошиблись». О чём могла идти речь? И раз говорилось «оба», то кто второй? {w}Эрин? {w}Я сам? {w}Мелисса? Холодок пробегает по моей спине. Четырнадцать минут. Больше похоже я пытаюсь выдумывать и фантазировать, нежели мыслить логически. Но сейчас мне не остаётся ничего другого. Так, по крайней мере, появляется хотя бы какая-то теория. До этого всё крутилось вокруг Мелиссы. Мог ли я ошибиться в чём-то на её счёт? В чём-то важном? Честно сказать, у меня и версий-то на счёт этой девушки не было. Она показалась мне странноватой, а чуть позже её убили. Всё. В чём тут можно ошибиться? Может, её не убили? Этого никак не проверить… Да и что это может мне дать? Я пялюсь в телефон, на то, как бегут на экране цифры. Ничего путного так и не идёт в голову. Всё похоже на какой-то кошмарный сон. Я как будто в дурмане, в агонии. Как будто всё это происходит не со мной. Наверное, мне хочется, чтобы так оно было. Но я в относительном здравии и отдаю себе отчёт. Это всё происходит на самом деле. Двенадцать минут. Мне нужно что-то делать. Беру рупор и как можно более свирепо рычу в него: sg Часики тикают, Файм, часики тикают. Мой голос звучит перевозбуждённо, если не сказать надрывно и истерично. Это не так уж и плохо – Файм может услышать его иначе, учитывая ситуацию. Лишь бы воспринимался решительно и убедительно. rr Дай мне ещё немного времени. Слышится её беспокойный и нерешительный ответ. rr Я позвоню в администрацию. Я постараюсь узнать, что можно сделать в твоей ситуации. Файм просто тянет время… Я хорошо понимаю это. Это единственное, что она может. В такой ситуации время должно быть на моей стороне, ведь это у меня заложники. Я устраиваю шантаж. Но вместе с этим я жертва. Поэтому время играет и против меня тоже. Парадокс. Одиннадцать минут. Я подхожу ближе к заложницам. {w}Присаживаюсь на корточки перед той, что не из «массовки» на расстоянии вытянутой руки. У меня появляется идея. Все девушки напуганы. Они едва дышат. Моё присутствие не сулит им ничего хорошего. Уверен, у них на уме одна единственная мечта – выбраться отсюда. Оказаться за пределами этого склада. {w}Как и у меня, если быть честным. Я срываю кляп одной из них. И тычу в лицо телефоном. sg Знаешь, что это? Хриплым и гневным голосом спрашиваю я. Я пытаюсь придать себе как можно более грозный и безумный вид. Пусть лучше бояться меня, чем видят, как я нервничаю и паникую. Хотя большую часть этого всё равно не разглядеть из-за сумрака. И всё же я хочу выглядеть грозно и решительно. Хотя бы эти оставшиеся десять минут. hh (!!!заложница) Знаю. Девушка, чьё лицо залито слезами, лихорадочно кивает, при этом едва не заикаясь на полуслове. sg И ты знаешь, что будет, когда время закончится? Я пытаюсь вложить в слова свою привычную ненависть, которой, к несчастью, сейчас и следа нет. Пытаюсь подражать самому себе. hh Зна-ю. Опять кивает девушка. На её носу блестят капельки пота. Хорошо, хоть не один я сейчас переполнен страхом и отчаянием. Это даже немного забавно. sg И что же? Ещё грубее рычу я. sg Ну же, скажи мне. Со стороны может показаться, что этим требованием я пытаюсь ещё больше запугать заложниц. Но на самом деле я хочу узнать предназначение таймера. {w}Всё гениальное просто. hh Здесь всё взлетит на воздух. Дрожащим голосом говорит заложница. hh В ангаре взрывчатка. Так ты сказал. Девушка едва не ревёт. Слова даются ей с трудом, как будто она давится каждым из них. Нет, даже каждым слогом в каждом слове. sg Правильно! Изображаю я маньяческое довольство. И обратно затыкаю заложнице рот, отталкивая её к остальным. sg Здесь всё взлетит на воздух и ваши кишки разбросает по всему Индексу, если Файм не позаботиться об выполнении моих условий. Я как будто кичусь этим. Чёрт возьми, здесь всё взлетит на воздух… Поднимаюсь на ноги и смотрю на экран. Чуть больше семи минут. И что мне делать? Я даже не представляю, где я мог установить взрывчатку. И более того, как именно я это сделал. Может, то была «взрывчатка для чайников» с одним переключателем вкл/выкл? Тогда я мог бы её отключить. Но где мне её искать? Похоже, я был единственным человеком, который это знал. Хуже и придумать нельзя… Что мне остаётся? Сдаться, пока ещё есть возможность? Думаю, за это время можно успеть освободить девушек. Но что потом? Меня опять свяжут и посадят под надзор, только в этот раз он будет в сотню раз строже. А что мне делать, если Файм таки сможет удовлетворить требования? Я в любом случае понятия не имею, как отключить бомбы. У меня есть лишь таймер на телефоне, не более того. Может, поискать в нём приложение «активация и деактивация бомб free»? Или типа того… Ещё я могу просто сбежать. Оставить девушек здесь и рвануть в лес. Их жизни будут на моей совести, но все мы здесь пешки в одной и той же игре, не так ли? А пешки – лишь расходник за очень редким исключением. Пять минут. Я возвращаюсь к оставленному рупору, собираясь поторопить Файм, но, внезапно где-то невдалеке в темноте появляется странный повторяющийся стук, как будто цоканье. Я оборачиваюсь в его сторону и свечу телефоном. Плохи дела, если меня уже окружили и вот-вот схватят. Моё сердце, которое и так безудержно колотиться в груди от страха и адреналина, начинает колотить с ещё большим неистовством. Я замечаю девушку, шагающую в мою сторону стройно и грациозно, словно пантера. Это сравнение достаточно банально и вряд ли способно передать всю строгость и изящность грации этой девушки, но именно такой образ первым приходит мне на ум: пантера, шагающая в тени. Ее глаза, пылающие красным цветом, словно брызжа кровью, всматриваются в меня, как в гипнотическом приеме. Как будто удав, усыпляющий свою жертву. lipu Тихо ты, тихо. Мягко говорит «пантера», приближаясь ко мне. На долю секунды меня посещает дежавю, как будто я её уже видел до этого. Но мы видимся впервые. Такую особу я бы точно запомнил. sg Не приближайся! Угрожающе гаркаю я, поднимая телефон выше, как будто он и является детонатором. lipu Да брось, я же пришла тебе помочь. Как будто не обращая внимания, праздно говорит странная девушка. Своей отстранённостью и холодностью она напоминает мне Эрин. Очень сильно напоминает. lipu Думаешь, было просто тебя найти? На миг я поворачиваю телефон к себе, чтобы посмотреть на таймер. Затем вновь свечу на девушку, стараясь не упускать её из вида. Три минуты. Три минуты и мои кишки будут развешаны гирляндами по соседним деревьям. Я уже умирал, даже не один раз.{w} Тогда в дыму, я ведь погиб, верно? Должен был погибнуть… И всё же такая перспектива меня совсем не прельщает. sg У тебя пара минут… Я не успеваю договорить, меня перебивает говорящая снаружи в свой рупор Файм: rr Сергей, я готова пойти тебе на уступку, только выслушай меня. Её голос звучит с мольбой. Куратор понимает, к чему всё идёт. Смерти девушек будут и на её совести тоже. rr В администра… Внезапно её голос обрывается на полуслове, а за ним следует резкий щелчёт-скрежет упавшего и разбившегося рупора. Именно так я смог истрактовать услышанный звук. Следом за ним с улицы начинают доноситься панические крики. Много криков, как будто перед целой толпой парней и девушек предстало древнее и ужасающее зло, которое одним своим видом способно лишить рассудка всякого, кто на него взглянет. Там что-то происходит. Но времени отвлекаться на посторонние проблемы сейчас попросту нет. Я вновь смотрю на таймер и отворачиваю экран к девушке. Минута. Незнакомка так же видит сколько именно у нас времени. Но не похоже, что она волнуется или спешит. Как будто время её не волнует. А может, я всего лишь блефовал на счёт взрывчатки, и «пантера» это знает, отчего и ведёт себя подобным заискивающим образом? sg И чем ты поможешь? Ещё пара фраз и всё закончится… lipu Ну, например этим. Девушка щёлкает пальцами. Ничего не происходит. Мы смотрим друг на друга, под аккомпанемент стонов и криков. Одни доносятся из-за моей спины от заложниц, которые последние минуты рвут глотки в немых стонах, не желая умирать. И с улицы. Что там твориться, у меня нет не единой идеи. Мы смотрим друг на друга, но ничего не происходит. Единственное, на что я надеюсь: взрывчатка установлена где-то рядом и наша смерть будет быстрой, а не мучительной. Я надеюсь, что мне не оторвёт конечности и не завалит смесью бетона с железом до тех пор, пока я не умру от обезвоживания под обломками. Но ничего так и не происходит. Совсем. Я хочу посмотреть на экран телефона, но рука словно закостенела вытянутой и не хочет сгибаться. С усилием мне таки удаётся это сделать. Таймер остановлен на нуле. Но мы до сих пор живы. Меня вдруг посещает внезапная идея. А что, если взрывчатка была вовсе не здесь, а где-то снаружи? Я мог просто ввести всех в заблуждение на этот счёт. Ведь какой прок взрывать себя, если можно уничтожить тех, кто тебя окружил? Это объяснило бы и крики на улице. Но тогда должен был быть взрыв, но ничего подобного я не слышал. Может, какое-то химическое оружие? Может, я говорил о взрывчатке лишь для пущей наглядности или заложница в страхе перепутала услышанное? Но нить моих догадок обрывает «пантера». (от 14.08 с правкой от 15.07) lipu Что ж, раз теперь у нас достаточно времени, позволь представиться. Девушка слегка приоткрывает свой аккуратный ротик и проводит вдоль него указательным пальцем, так что кончик язычка касается его. Как будто она пробует его на вкус. lipu Принцесса Тьмы. {w}Для тебя и кого-либо. Кончики её губ слегка приподнимаются в довольстве, а глаза сверкают, словно немой приказ пасть на колени перед ней. Но падать на колени ни перед какой принцессой я не собираюсь. Даже если это Принцесса Тьмы. {w}Да хоть королева смерти! Поэтому, словно выражая протест, я гордо выпрямляю спину, пусть даже моя рубашка пропиталась насквозь потом и страхом. Я собираюсь представиться, хотя и не могу помыслить, чтобы моё имя прозвучало так же пафосно и веско, но едва я произношу первую букву, как где-то сбоку от нас показывается ещё один женский силуэт, а вместе с этим помещение наполняет неспешный цокот туфель на шпильке, точь-в-точь, как когда приближалась сама Принцесса. {w}Почти. Различие становится заметно не сразу. Принцесса поворачивается на шум и делает несколько шагов назад, ближе ко мне. Вместе с этим нам обоим открывается завораживающее и абсолютно противоестественное зрелище: во мраке вальяжно, словно на прогулке в парке, вышагивает… ещё одна Принцесса. Вторая Принцесса выглядит полной копией первой. Мой взгляд бегло и нервно бегает между ними двумя, но я не могу найти ни единого различия. Но это если говорить только о внешних факторах. В остальном же, если я назвал первую Принцессу грациозной и величественной, словно пантера, то вторая выглядит в десяток раз величественнее. Как высоченная гора в сравнении с небольшим холмом. Хотя трудно сказать прямо, в чём же именно это выражается. Оно, это величие, лежит в каждой неуловимой мелочи, которая откладывается лишь где-то на подсознательном уровне. Оно живёт в том, как девушка ставит ногу, и какой звук издаёт при этом каблук, ударяясь об пол, словно его можно назвать своеобразным музыкальным инструментом, на котором можно играть абсолютно по-разному, в зависимости от мастерства и таланта. Это выражается и в движении бёдер, рук и пальцев. Объяснить это, пожалуй, ещё сложнее, чем отличия в стуке каблуков этих двух одинаковых на вид Принцесс. Но я всё же попробую. Но если бы я дал такое обещание вслух, то меня можно было бы смело поймать на лжи, так как я оказался слишком не готов к этому появлению и в мою голову просто не приходят никакие эпитеты, которые способны передать в полной мере грацию подошедшей девушки. Я могу сказать, что её бёдра при шаге двигаются с лебединой грацией, словно в плавном и страстном танце. Я могу сказать, что положении рук и пальцев этой девушки, сразу скажут вам: леди перед вами голубых кровей. Она дочь короля всего мира, по меньшей мере. Я могу сказать, что и взгляд её ложиться подобающим образом, словно каждый атом во вселенной принадлежит ей и никому больше. Но ничто из этого не способно передать в полном объёме всю величественность и грацию, женственность и в тоже время жесткость, подошедшей к нам Принцессы Тьмы. Глаза первой Принцессы гневно полыхнули, словно в их огонь плеснули бензином из ведра. lip1 Ты что здесь делаешь? Спрашивает она, с презрением выплёвывая слова. Вторая Принцесса ничего не говорит, лишь приподнимает одну бровь, как бы насмешливо переспрашивая: «Это я здесь что делаю?». Затем она приподнимает одну руку на уровень чуть ниже груди, держа её близко к телу. Пальцы едва согнуты, а большой и безымянный сомкнуты, словно у дирижёра, готовящегося выступать. И вместе с этим первая Принцесса взмывает в воздух на метр над полом. Она начинает трепыхаться и дёргаться, хватаясь за шею обеими руками, как будто пытаясь схватить какую-то невидимую верёвку, но пальцы лишь раздирают шею в кровь. Туфли слетают с её ног, глухо ударяясь об пол. И в этом звуке таиться стыдливое и виноватое извинение за беспомощность. За то, что хозяйка вынуждена остаться босой перед лицом смерти. Я смотрю на это в полном оцепенении, совершенно не способный сдвинуться с места. Моя голова как будто наполнена белым шумом, вытеснившем всякие осознанный мысли. Тело висящей в воздухе девушки обмякает, заканчивая свою предсмертную агонию. А ещё мгновение спустя оно падает на пол. Без всякого изящества и величия, словно мешок картошки. Вторая Принцесса делает ещё несколько шагов в мою сторону. Её губы слегка растягиваются в очаровательной улыбке. lip2 Надеюсь, эта грязь не успела сложить превратное впечатление обо мне. Её глаза озорно блеснули. Но лишь на миг, сделавшись за тем просто кроваво-красными, словно кровожадные фонари. А то, что случается далее, я могу объяснить ещё меньше, чем все предшествующие странности вместе взятые. Мои ноги подкашиваются сами собой, и я падаю на колени, поднимая глаза на Принцессу, словно в мольбе какому-то божеству. lip2 Вот так. С материнской мягкостью и добротой в голосе произносит девушка, глядя на меня. lip2 А теперь клянись мне в верности. От мягкости не остаётся и следа, мгновенно тон Принцессы меняется и эти слова звучат остро, словно самая тонкое лезвие и жестко, как если бы своим голосом она вбила гвоздь мне прямо в грудь. И я клянусь. Слова сами возникают в моей голове, как будто их выжигают там раскалённым клеймом. sg Клянусь быть верным своей Принцессе. В забвении и возвышении. Живым и мёртвым. Клянусь следовать вашей воле с этого момента до конца времён. sg Я клянусь любить и почитать вас любовью более пылкой, чем любовь юноши к своей первой девушке, более бескорыстной, чем любовь родителей к своему ребёнку и более преданной, чем любовь собаки к своему хозяину. Принцесса довольно улыбается и подходит ко мне в упор. Я наклоняюсь почти до самого пола и мои губы касаются кончиков её туфель в поцелуе. И сразу вместе с этим белая и ослепительная вспышка заливает всё вокруг, погружая меня в невесомую пустоту.