Ромео и Ромео

Действие третье. Ночь. Балкон. Двое. Наруто и Саске. В сон безмятежный поместье дома Узумаки погрузилось. Лишь одному Наруто в этот час не спится. В томлении сидит он на кровати. И мысли все о нем. О том, чьи волосы чернее перьев ворона, предвестника беды и смерти. О том в глазах которого обитель беспросветной ночи. - Моя судьба, ну где же ты? Заждался уж тебя я. Когда же заберешь меня уже из стен поместья, что каменой темницей навеки стало для меня. Тут звонко камешек ударился в стекло окна просторной спальни. Наруто обернулся. Улыбка засияла на лице его. Стремглав он бросился к балкону, чьи двери открыты настежь были. Достигнул парапета, что виноградом оплетен был, и тихо зашептал вниз, в надежде милого лицо увидеть. - Саске, это ты? Уже не чаял я тебя увидеть. Тоска меня заела, в душе надежно закрепившись. Ответь же мне и выйди, покажись. Тебя хочу увидеть. - Я это я. Чего шум поднимаешь? А если кто услышит? На освещенный серебристою луной мощеный двор из тени яблони шагнул Учиха. На поясе блестят кинжал и шпага. Начищенный камзол, на голове берет с пером павлиньем. При взгляде на любимого сердце Наруто в груди забилось учащено. - Учиха, как мне жаль, что ты Учиха. Отринь отца да имя измени. - Где-то я уже это слышал…. Эй, Наруто, ты там как? Все путем? А то говоришь как-то странно… - Ах, если б не принадлежал к семье я Узумаки, то вместе стать смогли б навеки мы. Вдвоем пошли б по жизни, рука в руке, не думая о предрассудках, что так строги к такой любви как наша. И сплетни злые слушать бы не стали… - Эй, ты там долго речь толкать собрался? Не забыл, что если меня здесь заметят то мне каюк? - Твою мать! Учиха! Ты завять на секунду не можешь? Не видишь, я тебе тут поэтично пытаюсь в любви признаться?! – скомкав исписанный сторон с двух бумаги листик, взбесился Узумаки, пиная тонкую ограду широкого балкона. Лишь ухмыльнувшись уголками губам, ему в ответ сказал Учиха: - А че мне признаваться? Не дурак и так все понял, когда вчера на балу ты меня в углу зажимал. - Тихо ты, - шикнул на него Наруто, делая страшные глаза, - Нам же, типо, по пьесе четырнадцать лет, а я вообще девчачью роль играю. А она вроде там скромной девушкой была. Так что будем считать, что ничего вчера не было, усек? Мы как будто только взглядами там обменялись и не больше. Поэтому давай щас по сценарию, просто поговорим и ты уйдешь. - Нихрена себе?! – праведно возмутился Саске, сжимая пальцы на эфесе шпаги, - Тогда какого черта я сюда перся? Меня, между прочим, твои родственнички на шашлык пустят если тут заметят. Просто поговорим. Ха! Нашел дурака. Я лучше домой пойду, меня там еще панталоны не глаженные дожидаются. Все, прощай. Наша встреча была ошибкой. Адьё! - Ну ты и скотина, Саске, - надулся Узумаки, сложив руки на груди, - я думал, ты меня любишь, а тебе лишь тока тело мое подавай. Ну и вали тогда на все четыре стороны. Давай, давай! Скатертью дорожка. Мне только забот меньше. Завтра же папе скажу что мы с тобой разосрались и ты мне больше на хрен не нужен. А как только папа, на радостях позволит мне отсюда выйти, я тут же к соседке нашей свенчу. Она тоже черноволосая и красивая, только грудак у нее третьего размера и между ног ничего не болтается. Так что давай, катись отсюда колбаской, чтоб мои глаза тебя больше не видели. - А ну заткнулись оба!!! – громом прокатился над головами враз притихших парней голос автора сего бреда, - Парни, я тут для кого распиналась в начале? Старалась, подготавливала зрителей, а вы взяли и все испортили. Что нельзя было по тексту говорить? - Ты это тоже слышал? – подал голос Узумаки, выглядывая из-за оградки балкона, за которую до этого испугано спрятался. - Ага. А кто это был то? – высунул нос из кустов, в которые от страха нырнул, Учиха. - Давай, действительно по тексту говорить. А то мало ли. Она конечно, не Кишимото, но поиздеваться над нами тоже вполне способна. - Ага, давай. Кто первый? - По сценарию, после моего признания ты должен отвечать. - Ага. Кхем-кхем. О сколько нам открытий чудных дарит… - Саске, не то. - Ой, извиняюсь. Хм. Шаганэ ты мая шаганэ, дай поглажу тэба по спынэ… - Ты издеваешься что ли?! - Да не помню я слов! - А ты давай так, от себя, наобум. - А я как? - А ты как грузин. - Если я грузин, то ты тогда еврей на пенсии, - обижено вздернул точеный нос Учиха. - А почему на пенсии? – даже забыв обидеться за сравнение, поинтересовался Узумаки. - Потому что как и пенсионер дома постоянно торчишь, да людям нервы портишь. - Все, достали! – опять прогрохотал с неба голос автора. – Свалили оба с глаз моих, что б я вас не видела! Парни дружно присели и покаянно склонили головы. - Вот хрен вам, а не возвышенная «Ромео и Джульетта»! Будете у меня в следующий раз в «Бременских музыкантах» играть! Причем один будет бабой, а другой петухом! - «Бременские музыканты»… - тихо прошептал Наруто, в страхе поворачиваясь к Саске. - В ее исполнении… - добавил брюнет, покрываясь испариной. - Да еще и по-любому яой! – испугано закончили парни вместе, взвыв в голос. Что-то прикинув в уме Учиха бухнулся на одно колено, возвел темные очи к балкону и, кашлянув в кулак, шепотом попросил у с любопытством наблюдавшего за его действиями Узумаки: - Эй, Наруто, подыграй-ка мне. Кхе-кхе… Вот и пришел я, в желании не терпящем тебя увидеть поскорее. Всем рисковал. В тени домов скрывался. Как вор проник сюда, от всех пытаясь скрыть свое здесь появленье. Так удостой меня хоть взглядом твоих чудесных глаз. Которые своею красотою подобны звездам, что в темной ткани небосвода как яркие жемчужины сверкают. Откройся мне, не уходи. Дай хоть мгновенье насладиться твоим очарованьем, дурманящим почище крепкого вина. - Саске. Я аж прослезился, - глаз уголки батистовым платочком промокнув, вздохнул Наруто. - Заткнись и не сбивай! Так о чем это я? А, да. – К груди ладонь Учиха приложил, где сердце трепетной пичужкой билось, к любимому он руку протянул, - Душа моя, яви свой лик… - Я как бе уже явил… - опять влез неуемный Узумаки, опираясь локтями о перекладины перил балкона. Для пущей убедительности указав при этом пальцем себе на лицо. - Хм… ну тогда… Лишь только увидал тебя я на балу, как в тот же миг я понял, что обречен. Не станет жизнь уже такой как раньше. Отныне и вовеки твоим рабом я стать готов, лишь за улыбку чистую твою. А ты ответь мне. Ты готов на риск? Согласен ли, покинув отчий дом, сбежать со мной? - Только что б улыбки тебе дарить и все? – сощурил глаза Наруто, - А как же… ну там…трахен-трахен и… Ща погоди, в поэтичной манере уточню. Так-с… Готов с тобою быть единым целым. Хочу я испытать всю бархатистость губ твоих манящих, сливаясь с ними в поцелуи. Переплетая пальцы, слышать сладострастный стон твой, что с губ твоих пьянящих срываться будет. Почувствовать хочу тепло молочной кожи и жаркое дыханье ощутить когда ко мне склоняться будешь. Хочу губами я ласкать изгиб твоих точеных бедер. И чувствовать хочу движенье тела твоего, которое в любви порыве скользить легко по простыням атласным будет. Хочу я от желанья как от огня сгорать. И слышать голос твой, с моим который сливаться будет, когда на пике страсти очутимся. И имя прокричать твое хочу, что б доказать что принадлежу тебе лишь и больше никому. Так сможешь дать ты мне того чего хочу я? - Черт, блин… у меня аж в горле пересохло… - тихо прохрипел в сторону Саске, а потом поднял взгляд на довольного узника поместья Узумаки и, ухмыльнувшись, плотоядно протянул, - О, да. Тебе дать то, что хочешь ты я обещаю. За мной не заржавеет. - Вот и славненько, - расплылся в лыбе… (ой, прошу прощенья… совсем сбили они меня с правильного настроя), довольною улыбкой озарился прекрасный лик светловолосого Наруто и радостно он прошептал, - Тогда к тебе я тот же миг спущусь. Лови меня, любовь моя. А если не поймаешь, тебе я шею сразу же сверну, чтоб больше неповадно было ронять меня! - Да понял, понял. Че сразу угрожаешь то? Прыгай уже давай быстрей… и тут же мы с тобой в закат умчимся… тьфу ты. И как они разговаривали то так раньше? - А они особо то и не разговаривали, - перемахнув через низкий парапет балкона, узник поместья Узумаки прыгнул вниз в раскрытые объятья своего партнера. Учиха покачнулся, но все же удержал в руках любимого блондина, прижал к груди с секунду и наземь опустил, - Они же кроме дуэлей, групповых попоек и охмурением разномастных принцесс ничем больше то и не занимались. - Отсталые люди, - согласно Саске закивал и взяв в свою ладонь ладонь Наруто быстрее зашагал к ограде, которая зеленою стеной поместье огибала. – Кстати, а куда мы дальше по сценарию должны идти? - К священнику. Типо, скрытно жениться. - Ага… ну хорошо, идем быстрее. Преодолев препятствие-забор, они в любви обнявшись тихо удалились. И только ночь, что темною вуалью накрыла безмятежную Верону, была свидетелем случайным их последних фраз. - Слушай, а классно ты тогда загнул, ну про пальц переплетенье и все такое. - Ну дык. Я еще и не так могу. Вот слушай. Быстрее ты в меня войди своим горячим стержнем, что бы в блаженстве взлетел я к небесам. Движения свои ускорь, толчками резкими в меня врывайся. «Да» прокричу тебе я, «Да»! - Кхем…Наруто, я тут походу до священника не дотерплю… - И я похоже тоже… Конец третьего действия. Ночь. Улица. Верона.