Поливодная инфекция

Тогда она и заразилась — от лепечущего о своём Джорди. Ла Форж едва не плакал, пугающе размякший и непохожий сам на себя. Ему были нужны глаза, обычное человеческое зрение, которого он никогда не имел. И охваченная острой жалостью, ударившей под ребра, Яр ласково гладила его одеревеневшие руки- он вцепился в нее, сжимая до синяков. Джорди содрал визор, открывая мертвые, похожие на лунный камень, глаза. И он задавал тот вопрос, который наверняка преследовал его всю жизнь — почему он родился именно таким? Таша проводила его в лазарет, ощущая через тонкую ткань горчично-черной униформы жар и лихорадочную дрожь. Доктор Беверли, Бев Крашер, была ошарашена болезнью — слишком мало прошло времени от высадки десанта на "Циолковском". Когда неизвестный агент успел поразить инженера? — Как ты себя чувствуешь? — она тревожно вгляделась в лицо Таши. Яр мотнула головой, коротко стриженные, соломенные волосы слаженно качнулись. — Нормально. Сможешь ему помочь? Беверли сомневалась. Она не знала причин повального сумасшествия на «Циолковском», и лихорадка Джорди тоже была ей непонятна. Таша оставила инженера на попечении медиков и отправилась на мостик. Она всегда ходила так напористо, будто каждый шаг мог перейти в бег или прыжок. Через третью палубу она поднялась на лифте, вышла и свернула к центральной оси. Ей показалось, что она слишком быстро идет- по телу прокатились волны тепла, кожа увлажнилась. Таша провела ладонью по лбу и мельком глянула на нее. Ладонь оказалась такой мокрой, будто Таша попала под дождь. Она вытерла лицо одним движением руки, оставив влажный след на форменке. На мгновение голова закружилась с такой силой, что Таша ощутила тошноту. Ее насторожили симптомы, однако признать явные признаки болезни она не хотела. Это не было упрямством или избыточной самонадеянностью- скорее, следствием совершенно не детского начала жизни. Колония с ее вечными междоусобицами, презрением к человеческой жизни и иссушающим голодом приняла Ташу и ее сестру как тараканья ловушка. Осиротев в нежные годы, девочки научились прятаться и выживать, слизывая плесень и воду с каменных стен убежища. Резвые ноги и молчание сохраняли им относительное здоровье и жизнь. До пятнадцати лет. Почему Таша вспомнила свое детство? Она сама не могла понять, но пока она осторожно шла вдоль коридора, держась одной стены, в голове ярко и мерзко прокручивались год за годом. После колонии, на безопасной и добродушной Земле, с Ташей работали психологи. Вместе с хирургом и физиотерапевтом. Ее застарелые переломы, тугие рубцы от ожогов, и прочие телесные повреждения исчезли очень быстро. Но душа, на которой все это оставалось, глядела волком из вечно поджатых век. Таша отказалась от дальнейшего лечения, когда в зеркале душевой увидела свое преображенное тело- незнакомое, с мягкой чистой кожей и полным комплектом пальцев и зубов. «Иначе меня не станет», — сказала она врачам, -«со мной должно остаться все остальное. Какой бы ни была моя старая жизнь, я ее прожила, и мне не в чем себя упрекнуть. Я смогла это сделать, мать вашу.» Начальник безопасности на корабле- могла ли она думать тогда, скорчившись в потеках крови на сыром полу чужой тюрьмы, что через пятнадцать лет станет отвечать за четыре сотни человек на галактическом крейсере? Таша ввалилась в собственную каюту на слабых ногах. Жар донимал ее все больше, поселился в суставах и обжигал глаза. Она реплицировала воду со льдом, белыми неровными кубиками и жадно прижала ко рту ледяной стакан в холодной испарине. Часть воды пролилась на подбородок и запятнала форменку; Таша, торопливо глотая, осушила стакан и закинула в рот ледышки. Память сегодня выворачивала перед ней грязное тряпье, совала под нос самые тяжелые переживания. Она всегда останавливала себя: если вникать во все детали прошлой жизни, сравнивать с безбедной и безопасной жизнью других членов экипажа, можно впасть в самое темное и безграничное отчаяние. И сейчас хватило небольшого усилия, чтобы взглянуть на прошлое равнодушно, будто на выдуманную страшную сказку. Она никогда и подумать не могла, что сможет вспоминать то, что происходило в колонии, настолько бесстрастно. Прямо сейчас ее больше волновало то, что еще не случалось. Таша зачарованно смотрела на свое отражение в длинном зеркале душевой комнаты. Отрезок времени между головокружением в коридоре и нынешним моментом от нее ускользнул. Но она успела раздеться догола, включить ледяной душ и вот стояла нагая, в крупных мурашках и заглаженными назад, темными от воды волосами. Взгляд у нее поплыл, и Таша смотрела на свое отражение будто на чужое. Сухое, жилистое тело со впалым животом и крошечной грудью, длинные сильные ноги, руки с четким рельефом, маленький резиновый зад: вот какой она была. Пацанка, не знавшая ни любви, ни даже ласки. Засохшее дерево, одиноко растущее у дороги вдали от леса. Нужная только потому, что занимает пост начальника по безопасности. Женщина, которую никто не назовет нежно и дурашливо, которая не вызывает желания защитить… То ли дело Диана Трой! Таша чувствует себя грубой и мужиковатой рядом с ней, особенно после смены, когда Трой оставляет форму в каюте и выходит к компании отдыхающих в короткой яркой тунике с оголенным плечом. Или в серебряных сандалиях и узком длинном платье. Ей идут цветы в прическе, броский макияж, но она хороша и в скромных нарядах и с выглаженными волосами. Таша так не умеет. Она выбралась из душа и, голышом приплясывая на прохладном полу, задала параметры ввода репликатору. Размер, цвет, длина, характеристики материала- устройство пожужжало своей начинкой и выдало наряд. Таша медленно натянула юбку, ощущая, как непривычно тонка ткань, как она льнет к телу, мокнет от невысохшей влаги. Завязала под грудью топ, ощущая, как костяшки пальцев проезжают по чувствительной коже, отчего соски подобрались и затвердели, проступая через ткань. Она запустила ладонь под топ и смяла сразу обе грудки, зажала соски в пальцах. Тело вспыхнуло удовольствием, и Таша нетерпеливо нырнула второй ладонью под пояс юбки. Пальцы ушли в мягкую нежность, откликнувшуюся новой волной удовольствия. Но этого было отчаянно мало, так мало, что она раздосадованно застонала, сжимая пальцы сильнее и сильнее. Но даже боль ощущалась, будто слабое прикосновение, а тело просило больше. Таша повернулась к зеркалу: на нее глянули злые темные глаза. Ярко краснел рот с опухшими губами, волосы тускло блестели в свете ламп. Ненадолго ей показалось, что отражение дрожит, искажается и мутнеет. Будто хочет отделиться от нее и бросить здесь…с ее внезапной болезнью. Таша ни на секунду не задумывалась пойти в медчасть; ее сознание обходило этот важный вопрос, занимаясь внезапной проблемой. Она всегда была строгой к себе и своим желаниям. Нельзя отвечать за безопасность экипажа крейсера и позволять себе какие бы то ни было слабости. Таша жила по режиму, отдыхала скромно и почти все свободное время или изучала тактику и стратегию военных действий и дипломатию, или уматывалась в тренажерном зале. Все до отказа, пока мозг или тело не заявят о невозможности продолжать. Она выматывала партнеров по спаррингу до полной загнанности, донимала подчиненных проверками и учебными отработками. Но внутри ее железной личности скрывался тихий, не поднимающий головы элемент. Который сейчас подминал под себя Ташу-из-металла-и- колючек, заставлял ее мелко трястись и стонать через сжатые зубы. Она уткнулась лбом в холодное зеркало, прижала ладони, но это нисколько не успокоило бродящий в ней жар. И когда пискнул селектор, извещая о госте, она поспешила разрешить войти. В груди толкнулась радость от надежды, что это окажется тот, кто ей поможет. Хотя кто бы это мог быть, кто погасит жар и бред, и запретит отражению уходить? — Таша Яр? — на пороге замер манекеном коммандер Дейта. Совсем не тот, кто способен гасить огонь… Андроид, человекоподобная машина, названный в честь своей основной задачи- сбора данных. Глянцево-белая кожа, в которой отражались потолочные светильники, яркие желтые глаза с угольным провалом зрачков, гладкие, идеально лежащие искусственные волосы. И стройное, длинноногое тело с широкими плечами и неожиданно изящными руками. Таша впервые посмотрела на него как на мужчину (а этого удостаивались даже не все настоящие мужчины экипажа, совсем нет). -Я должен отвести вас в медчасть, — сообщил андроид.- Это приказ капитана. Таша на миг прикрыла глаза, чтобы слышать его голос. Мягкий, с гладкой «р» и заботливым тоном. Она повторила про себя «прриказ» и удивленно отметила, что этот голос ей нрррравится. Может, не стоит никого искать, раз появился он? В обращении к Дейте множество плюсов. Он не состоит ни с кем в связи (а не стоит затевать интрижку с занятым мужчиной в небольшом замкнутом пространстве), не начнет потом рассказывать о произошедшем друзьям (хотя черт его знает, иногда он легко выбалтывает совсем не подходящую для разглашения информацию). Он не станет случайным отцом ребенка, не… Главное же в том, что он прохладный и у него очень, очень, очень соблазнительные руки. — Дейта… Вы знаете, во сколько я осталась одна? — невпопад спросила Таша. Будто есть разница, когда и вообще этот вопрос никак не связан с ее намерениями. Но если спросить напрямую «а не хочешь ли ты совершить акт грехопадения», Дейта может отказаться. В конце концов, ему никогда не были интересны отношения как участнику. — Я незнаком с личными делами команды, — удрученно сообщил андроид. Ей показалось, или он смущен вопросом? — В пять лет. И я жила в колонии, которая не предназначена для маленьких девочек. Мне удавалось избегать стычек и насилия…до пятнадцати. -О! Я не знал! — тоном крайнего огорчения отозвался Дейта. Таша вдыхала его запах, испытывая желание содрать с него звезднофлотскую шкурку и добраться до тела. Все суставы ломило сладкой болью, Таша с трудом держалась. Но это же Дейта! Будь он человеком, он бы сразу понял, но он сделан другим. — Дейта.- она подвинулась к нему, почти касаясь губами его подбородка.- Вы ведь полнофункциональный? Обычно Дейта не притормаживал с ответом: когда речь шла о справочных данных. Между вопросом об атомарном весе цезия-137 или исторических датах до получения от него информации проходили доли секунды. Но сейчас он не торопился. Его скудная мимика ясно демонстрировала, что он в замешательстве. Дейта необычно повел головой из стороны в сторону и уточнил: — Таша… Вы спрашиваете о сексуальных функциях? Да, да, балбес! Таша как можно слаще улыбнулась, теперь ее губы были в паре миллиметров от его губ. Где-то на задворках разума пищало, что здоровой ей не решиться бы приставать к роботу! Но эта мысль крутилась, вставала на цыпочки и все же не могла выглянуть на свет, потому что перед ней все остальное Ташино мышление генерировало совершенно бесстыжие и откровенные образы. — Я хочу ласки…и любви, — шепнула она в светлые гладкие губы. Его рот шевельнулся. — Да, Таша, я полностью функционален, — понизив голос, озадаченно ответил Дейта. Таша облизывалась, глядя на движение его языка на интердентальных звуках.- Полный спектр техник для вашего удовольствия. Он признался в этом так, будто рекламировал свои возможности. И как никто не спросил его об этом раньше? У него полный функционал, и никто никогда не подумал этим воспользоваться? Таша с коротким стоном прижалась губами к его рту. Она почувствовала, что его первый порыв был отступить, но он все же остался на месте. И его губы показались водой и воздухом для нее, так ненасытно она целовала их, продолжая постанывать от особого голода. Смяв в ладони рукав его форменки, плотно облегающей тело, Таша повела его, направляя поцелуями. Дейта пятился, пока край кровати не подрезал его под коленки. Здесь он тяжело упал на спину, и Таша продолжила наступление. — Таша, я правильно вас понимаю- вы предлагаете вступить в интимную связь? Он нахмурил серые брови на глянцево- белом лице, когда Таша встала на колени рядом с ним. — Да, Дейта, — абсолютно спокойно, даже расслабленно ответила Таша. Здесь Дейта сообразил быстро, что его хотят вовлечь в человеческие отношения — это ему редко нравилось, и он вскочил с кровати. — Таша, я не думаю, что ваше предложение этично. Очевидно, оно результат болезни, которая заметна по характерным симптомам. Таша ощущала, что её лицо покрыто испариной, а по телу скользят струйки пота. — Дейта…- в голове царила мешанина из слов и желаний, было невероятно сложно строить фразы.- Этика не при чем, я просто нуждаюсь в помощи. Иногда людям требуется такая помощь, а ведь ты лучше многих. — Таша, я отведу вас в лазарет. Упертый робот! Как добиться от него нужного действия? Таша притворно обмякла на кровати, прикрыв глаза. Дейта, как она и ожидала, кинулся проверять ее состояние. Он наклонился над ней, встав на одно колено. Таша застонала и самым слабым голосом произнесла: — Дейта, у меня лихорадка и боль вот здесь. Она нащупала его руку и потянула к своей груди. Его прохладная узкая ладонь с изящными длинными пальцами напряглась, коснувшись мокрой горячей кожи. — Вот здесь боль и жар, — жалобно соврала Таша, глядя на него через ресницы. Дейта был в замешательстве- происходящее оказалось новой ситуацией и он старательно адаптировался и искал решение. Наверняка его понимание этики не включало близкий контакт со старшим по званию в список допустимых действий. Поэтому Таша продолжила свои коварные попытки склонить Дейту к желаемой развязке. Она снова издала жалобный стон. — У тебя изумительно прохладная рука, Дейта..мне стало немного легче. Я думаю, ты весь такой же прохладный. Ты мог бы помочь мне охладиться? -Ох..охладиться? — недоверчиво переспросил андроид.- Что вы предлагаете? — Я горячая, Дейта. А ты холодный. Она сместила его ладонь на свое лицо (от прохлады и в самом деле становилось лучше) и провела по нему, обводя брови, линию скул и губы его пальцами. Дейта переминался с колена на колено, не решаясь вернуть себе руку, но явно испытывая желание все прекратить. — Таша, лазарет. — Если ты охладишь меня, я пойду с тобой в лазарет, — прервала его Таша.- Сейчас я такая слабая. — Я могу отнести тебя. У него выскочило это «тебя» и он отвлекся, замер, анализируя причину. Таша потянула его вторую ладонь к себе, внутренне ликуя от возможности присвоить себе ненадолго контроль над руками Дейты. В подзатуманенном сознании бродила уверенность, что это самые красивые руки на «Энтерпрайзе». Не узловатые, как у капитана, не широкие, как у первого помощника, а самые лучшие руки. — Дейта, прекрати думать, — с развязной ноткой выпившей настоящего алкоголя женщины потребовала Таша. Очевидно, такое требование тоже было в новинку для него, и он покорно позволил скользить обеими ладонями по телу начальника по безопасности. — Таша, мы не можем это делать, — опять выпалил он. Но продолжал склоняться над ней, и его солнечно-желтые глаза светились настоящим интересом. Таша молча приподнялась и вовлекла его в поцелуй. — Воспринимай это как шанс собрать новую информацию, — шепнула она в серебряные губы. — Ты ведь любишь собирать данные, Дейта? Его напряжение заметно ослабело, морщинка на переносице разгладилась. — Действительно, мне еще не доводилось участвовать в интимных отношениях, — признался он.- Таша, как я рад, что вы...ты их предлагаешь. — Не доводилось? Таша немного поскучнела. Обучать любовника с нуля, да еще настолько специфического… — Но ты сказал, что ты полнофункционален! — немного оскорбленно напомнила она.- Техники для удовольствия! — Да, у меня есть мужские гениталии и база данных по их применению. Но я никогда не пользовался ничем из этого. Даже с помутившимся рассудком Таша была уверена, что более абсурдного разговора в ее жизни еще не было. — Тебе придется направлять меня, — добавил Дейта.- Но я быстро учусь. Таша возликовала, получив одобрение. Она перестала симулировать беспомощность и подцепила бегунок на боку униформы Дейты. Дейта перехватил ее руку и остановил. -Я все еще не уверен, что мы правильно поступаем. Возможно, ты будешь сожалеть о том, что сейчас происходит. Таша страдальчески закатила глаза. — Дейта… Если ничего не сделать, то не о чем будет сожалеть. А лучше сделать и потом сожалеть, чем не сделать и сожалеть потом, что не сделал. Дейта был сбит с толку и грузился анализом Ташиной отповеди. Девушка снова взялась за бегунок на его форме и теперь смогла потянуть. Молния с тихим жужжанием распалась и из формы блеснуло живым серебром. Дейта сел на пятки, разглядывая Ташу. Она подалась к нему и потащила рукава вниз, освобождая андроида из одежды. Оголились широкие, мужские плечи, сужающийся книзу торс с рельефной мускулатурой. На груди темнели трогательные, напряженные сосочки. Дейта был ожидаемо гладким, и Таша провела ладонями по его груди чувствуя эту гладкость, обвила руками и прижалась, снова целуя и наслаждаясь прохладой. Он перенимал ее стиль поцелуя, отвечая все более естественно. Его губы оказались на ощупь неотличимы от человеческих, разве что чуть плотнее. Он выдыхал в рот Таши, использовал и губы, и язык. Таша загоралась все больше, и не только от поцелуев. Дейта зеркально повторял ее действия; прохладные крепкие ладони ласкали ее тело все увереннее. Все шло хорошо до момента, когда они наконец дошли до главной точки в Ташиной затее. Дейта засомневался в совместимости их тел. Он стоял на коленях между ног Таши и оценивал габариты своего пениса и нежного маленького входа в Ташино тело. — Я опасаюсь нанести тебе повреждения! — удрученно поделился Дейта.- Мой пенис и твое тело как «Энтерпрайз» и маленький ангар для шаттлов. Таша хихикнула в кулак. — Дейта, мой ангар для шаттлов полон сюрпризов. Гони в него свой «Энтерпрайз», только медленно… Преимущество Дейты перед всеми ее бывшими любовниками было в том, что он не уставал. А еще в том, что в его пенисе имелась не только функция ввода-вывода, но и много других занятных особенностей. Таша корчилась под ним, впиваясь в подушку зубами и ногтями, обхватывая ногами его тело. И он постоянно уточнял, какие параметры ее больше устраивают. — Угол проникновения сорок пять градусов. Частота пульсации семьдесят. Так хорошо? — Высота подъема таза изменена. Виброрежим скорость одиннадцатая. Так хорошо? Таша подвывала и поднималась на руках, двигая бедрами навстречу. В голове безостановочно крутилась мысль «Боже-как-хорошо- я-умру-прямо-сейчас!» Хрипло и резко выдыхая, она взлетела на вершину удовольствия и с долгим, вибрирующим криком-стоном кончила. А серебряный, гладкий Дейта продолжал двигаться, прижав ее разведенные ноги к своим плечам. Таша извивалась и стонала, по щекам бежали слезы. Ее тело помолчало пару минут, чтобы потом снова начать возбуждаться. И вскоре Дейта снова подтолкнул ее к черте оргазма, и она снова рычала и исходила стоном. Он не лукавил (а Дейта совершенно не умел врать), говоря о широком спектре техник. Его язык, губы, пальцы искали на ее теле и находили самые чувствительные места. Его прохладная кожа насытилась Ташиным жаром, согрелась, покрылась пленкой ее пота. И от него исходил незнакомый, но приятный запах, заставляющий Ташу слепо тыкаться носом в поисках источника. Спустя десяток соитий, когда телесный голод почти прошел стараниями Дейты, у Таши проснулось любопытство. — Скажи, Дейта, а ты можешь кончить? — сипло промурлыкала она в изящное серебристое ухо. Ее подбросило остаточной судорогой последнего оргазма. Андроид растерянно моргнул. В его глазах некоторое время назад появилась та же замутненность, которую ощущала в себе и Таша. — У меня нет таких сведений, — ответил он, пугаясь собственного голоса: на середине фразы его речь стала искаженной, будто доносилась из старинного патефона. Таша была сверху, она распласталась по его телу и заинтригованно заглянула в серебристый рот с розовой изнанкой. — Дейта, но мы должны это выяснить! — убежденно заявила она.- Мы ведь...мы ведь исследовательский корабль. Это наша миссия! Только ты оочень должен...ощущать! Дейта закрыл рот двумя ладонями, издавая электронный хрип. -Йааа…подключу дополнительные сенсоры! -пообещал он через помехи речевого синтезатора. Таша развернулась на его теле и легла, изучая блестящий от пребывания в ее теле серебристый пенис. Она оплела его пальцами и лизнула розоватую головку. Дейта под ней вздрогнул. Окрыленная его реакцией, Таша накрыла губами и насадилась ртом так далеко, насколько могла. Он прогнулся под ней, усиливая контакт, впиваясь пальцами в кровать. Изо рта рвался сбоящий патефонный стон. Его ноги поехали пятками по простыне, Дейта сжимался к центру ощущений. — Тташа! — просипел он жалобно, -…что со мной? Я не понима...ю.. Таша не останавливалась, изощренно лаская его языком и сжимая губами, ощущая дрожь внутри гладкого ствола и растущее напряжение. Дейта замер, прекратил издавать какие-либо звуки, но по его выгнутым вверх ребрам, открытому рту и мелкой, усиливающейся дрожи Таша понимала, что он занят новыми чувствами до предела. Она сжала пальцы сильнее, пропустила плотную головку глубже в рот и тут ее усилия привели к желаемой цели. Дейта судорожно обвил ее ногами и руками, долго вдохнул, и Таша ощутила, что ее рот наполнился жидкостью. Она выпустила игрушку изо рта и подставила под нее ладонь. — Дейта, ты меня раздавишь, — проворчала она. Он послушно ослабил хватку, все еще содрогаясь.- Смотри, из тебя что-то вытекает. Дейта проигнорировал ее замечание, находясь в состоянии полного ухода в астрал. Таша задумчиво изучила цвет, запах и вкус. Это было нечто золотистое, не слишком жидкое и нейтральное. Она решила, что вытереть Дейту углом простыни и завернуться в нее вместе с согревшимся андроидом будет лучшим завершением дня. Она обняла его, закинула ногу поверх серебристого бедра и прижалась щекой к широкой груди. Ее ухо слышало тихий, монотонный гул внутри его тела. Таша не удержалась на краю и соскользнула в глубокий, тяжелый сон под это усыпляющее гудение. Она проснулась на пару секунд, когда в руку ужалил инъектор. Или ей показалось, что ужалил, и держала его Беверли Крашер, хихикающая и полуголая, которую фамильярно обнимал со спины сам капитан. После этого стало легче. Ее разбудил будильник, установленный на время за сорок минут до начала смены. Таша выплыла в реальность из цветной мешанины сна и тут из памяти поднялись события минувшей ночи. Таша вспомнила, что почувствовала себя плохо, потом ей потребовался мужчина в сугубо утилитарных целях.А потом пришел навигатор и офицер по науке робот Дейта. И она его… Она переспала с ним?! В лицо бросилось столько крови от стыда, что Таша ощутила, как краснеет и натягивается кожа. Что могло настолько исказить ее восприятие мира, чтобы она сделала это? В каюте Дейты не было, и Таша торопливо оделась, чтобы разыскать его. Делать вид, что ничего не случилось, она не собиралась. Дейта нашелся в инженерном отсеке, он набирал какой-то текст на сенсорной панели. Заметив Ташу, он оставил свое занятие и явно намеревался что-то сказать, но девушка жестом остановила его. — Дейта, послушайте… Я скажу это только один раз. Ничего не было! Он осекся, радость на лице медленно угасла, и он принял обычный дружелюбно-равнодушный вид. Ей показалось, что он огорчен отрицанием, хотя может ли Дейта чувствовать огорчение? Он сам нередко напоминает о том, что не умеет испытывать большинство человеческих чувств и эмоций. Таша постояла еще пару секунд и торопливо вышла, ощущая вину за оба своих поступка, и в полной уверенности, что будет стыдиться их всю оставшуюся жизнь…