Девушка, что умела слушать

Кто такой Рен Коэн? Для своего народа он будущий император, первый принц, кронпринц, наследный принц, наследник. Для братьев и сестер он строгий и целеустремленный человек, чьи планы идут далеко в будущее. Тот, чьи решения не принято оспаривать, ведь они не могут быть неверными. Для солдат армии Ко, он — великий полководец, под чьим знаменем собираются сильнейшие. И именно его рука укажет им путь в светлое будущее. Его приказы помогут завоевать победу в очередной войне. Но что бы ни говорили люди, какими разными именами они его не называли, их объединяет одна вещь. А именно та ноша, которую они повесили на плечи молодого человека, которому едва исполнилось двадцать шесть. Ни бесхарактерный юнец, ни бывалый мужчина. Всем казалось, что Рен Коэн не чувствует усталости. Ведь все видели, как ловко тот управляет государством, которым будет править в будущем. А тот груз, что был на его плечах, словно и не весил вовсе. Он же никогда не показывал ни усталости, ни отчаяния, ни неуверенности или робости. Тверд, уверен и умен — вот, что видели в наследном принце все вокруг. Люди слепы. Недалеки. Часто теряют из вида вещи, лежащие прямо под их носом. Так они и не заметили, как каждую ночь Коэн приходит в чужие покои, дабы просто подумать и отдохнуть. Он приходит в то место, где его ждут каждый вечер. Когда он приоткрывает сёдзи, то на него всегда смотрят понимающие все на свете карие глаза. Глаза той, что не стала потешаться над усталостью своего принца. Хироко живет во дворце с того момента, как наступила пора ее замужества. Отец, который видел свою скорую кончину, а также жадные взгляды своих родственников, решил сберечь единственную память о том, что и у него была когда-то любящая жена. Выпросив у императора, чей ум еще был чист, право житья во дворце для своей дочери, мужчина покинул бренную землю. Девушка же, пятнадцати лет, оказавшись в гостях у императорской семьи, не пожелала быть бесполезной сожительницей, которую бы тыкали носом в свои же ошибки. И отдали ее в библиотеку, где Хироко набиралась ума и опыта. С каждым годом взгляд ее становился все пронзительней, а слова тяжелей и увесистей. На оскорбления она отвечала витиеватыми фразами, слухи открыто игнорировала, а возрождающееся недовольство пересекала на корню. Так и жила бы она в одиночестве, не будь того случая… Прошло три года с того момента, как девушка оказалась во дворце. Ее длинные красно-рыжие волосы вновь были укорочены по самые плечи. День стоял теплый, но бессолнечный. Хироко, по устоявшейся привычке, прогуливалась вдоль стен, защищающих семью императора от врагов. Водя длинными пальцами по камням, она вслушивалась в звуки природы, покачиваясь в такт дувшему в спину ветру. Но прогулка ее была коротка, прерванная странными звуками, исходящими из парка, что был по ее левую сторону. Не сдержав своего любопытства, Хироко сошла на узкую дорожку, которая и привела ее к опустившему руки Коэну. Обычно прямая спина сгорбилась, плечи ссутулились, а сам принц сидел на мокрой от росы траве. За спиной цвела сакура, коих в империи Ко немало. Причиной столь скверного настроения была едва не проигранная борьба, что велась где-то на юге. — Разве не для этого покоряли мы подземелья, чтобы сосудами обменивать у смерти свои жизни? Не это ли их предназначение? С каких пор духи, не покинувшие наш мир, стали важнее нас самих? Не сравнится один сосуд с жизнями ста воинов, чьи семьи не познали боль утраты, — ровно говорила Хироко, осторожно подходя к Коэну. Под конец своей речи девушка оказалась сидящей на коленях перед Реном, а ее холодные ладони обхватили огрубевшие от тренировок руки принца. Красные глаза удивленно смотрели на ту, что застала его в неподобающем виде. Она увидела его слабость, отчаяние и неуверенность, но не отвернулась, а наоборот, взяв его за руку, повела вперед. И Коэн понял, что наконец-таки нашел того человека, перед кем он не будет играть. И сейчас, стоя у нее в комнате, спустя шесть лет, он видел все ту же девушку, нашедшею его на поляне тем утром. Она все также протягивала ему руку, приглашая отдохнуть и расслабиться. Эта же рука и забрала то, что еще никому не удавалось — его сердце. Рен видел, как она растет, превращается из девушки в женщину, как цветет она сама. И влюблялся все больше, пока не стал полностью ее. Но не ему говорить слова любви, не те слова, которые обрекут ее на нежеланную свадьбу с ним. Стоит кому-то узнать, что кронпринц полюбил девушку, так никакие слова не исправят ту ситуацию, в которую они попадут. — Не держи в себе, — ласково сказала Хироко, поднимаясь со своего места и становясь рядом с ним. — Я выслушаю. Всегда слышала, и сейчас ничего не изменится. Ее руки оказались в его алых волосах, мягкими движениями массируя кожу. Она заботливо расплела туго завязанные волосы, чья длина достигала плеч. Ладонь опустилась на его щеку, холодя его разгоряченную кожу. И Коэн не сдержался, заглядывая в ее темные глаза. Снова он пытался найти то, что придало бы ему сил и надежду, что когда-то у него будет шанс. Но снова увидел только искреннюю нежность, без намека на бушующую влюбленность. — Неважно, — сказал Рен, не сумев сдержать горечь разочарования. Девушка отпустила его, но сумела расслышать недовольных вздох. И получив нужные доказательства, Хироко обхватила лицо будущего императора ладонями, большим пальцем обводя ушную раковину. Мужчина, не ожидавший таких действий, вздрогнул. Все его тело налилось свинцом, а слова отказывались быть произнесёнными вслух. — С каких пор твои чувства стали неважными для меня? — спросила она, наклоняя голову набок. И Рен, недолго думая, сжав ее талию сильными руками, приподнял над полом, целуя в не накрашенные губы. Передние пряди волос упали ему на лицо, щекоча кожу. Но не обратив на это должного внимания, Коэн прижал к себе девушку еще ближе. Приятное тепло распространилось по телу Хироко, а сердце начало непривычно сильно биться. Ее переполняла нежность к этому человеку, не побоявшегося взять ответственность на себя. Восхищала готовность биться до последнего, защищать то, что было дорого. У него было все, но одновременно и ничего. Хироко его просто любила. Той же любовью, которая была на протяжении шести лет. — Я люблю тебя, — выдохнула девушка на ухо кронпринцу, счастливо улыбаясь. На этих слова Коэн обнял ее, опуская свой подбородок на ее макушку. Глаза сами закрылись, а губы сложились в нужные слова, которые, увы, не были произнесены в слух. «Я люблю тебя».