Зверь Даржа

      Эта история произошла давным-давно, когда Боги жили среди людей, а сказочный народ еще населял леса и озера. В те времена еще живы были предания об ужасных битвах прошлого между людьми и сказочными тварями и о становлении столь хрупкого, но столь необходимого мира между расами. Но наша история совсем не об этом.       В далёких краях, на северо-востоке, вблизи подножия Суровых Гор и на краю Чёрного Леса, укрытый от посторонних глаз раскинулся город Дарж. Во времена древних войн это была большая хорошо укреплённая крепость, способная держать осаду долгие месяцы одновременно давая мощный отпор врагу. Но, как говорят гномы, даже золото ржавеет — войны закончились, король умер не оставив наследника, и в бесконечных интригах и борьбе за престол дальние аванпосты остались забытыми и ненужными. Как бы ни было это прискорбно, но, величественный и могучий в прошлом, оплот мощи королевства медленно умирал подобно пронзённому отравленной стрелой хищнику. Высокие каменные стены сплошь поросли мхом и лишайниками — верные спутники забытья и упадка, вымощенные булыжником, добытом из лучших каменоломен Суровых Гор, улицы не знали ремонта лет триста, больше половины домов опустошены и населены лишь летучими мышами и призраками; от бесстрашных и верных защитников крепости осталась жалкая горстка стариков да схваченных и сосланных дезертиров и картежников (карточные игры строжайше запрещались среди королевских воинов), а титул коменданта крепости (а на пару с ним и должность бургомистра) уже давно передавался по наследству. Население Даржа в подавляющем большинстве своем состояло из отребья общества — беглые каторжники, мошенники, полукровки (помесь людей и сказочного народа) и просто тронутые умом, изгнанные из родного края.       Стояла тихая зимняя ночь, старый Канг только заступил в караул, но жуткий мороз, который начался с новой луною продолжался до сих пор, когда диск ночного светила уже почти восстановил свою полноту, уже начал пробираться в его обглоданные артритом суставы. — Черт, даже звёзды попрятались от такого мороза! — пробормотал он и сильнее закутался в меха. Канг устало вздохнул, по-стариковски закашлялся и медленно двинулся в обход. Движения причиняли ему боль и если бы не зелье, которое варил этот адов полукровка, то он уже давно слег в постель и вскорости ступил на пустошь в конце тропы, ибо родных у него не осталось — сыновья сгинули около десяти зим назад от черной лихорадки, а внуков у него и отродясь не было.       Весь вечер его не отпускало тяжелое, давно позабытое ощущение — предчувствие беды. Снег похрустывал под ногами, почти полная луна сегодня особенно низко нависла над Даржем, будто хотела поближе рассмотреть всё то, что произойдёт ночью, её мягкий серебристый свет хорошо освещал небольшую долину перед главными городскими вратами. В этом мистическом свете обычно серые при дневном освещении стены крепости казались чуть ли не черными, навсегда потемневшими от застывшей древней крови, заливавшей их во времена войн. Главные врата выходили на север, прямиком на один из отрогов неприступного горного хребта, прозванным предками Малый Клык, примерно в половине дня пути дорога разделялась, уходила на восток углубляясь в Чёрный Лес и втекала в королевский тракт. Канг заметил движение у самой кромки леса, хвала Богам глаз у него оставался острым как и прежде. «Неужто волки?» — подумал стражник, и тут же потряс головой. Бред. Волков в здешних краях не видели уже зим двадцать, а то и больше. Он уже хотел выбросить эту мысль из головы и забыть, но средь укрытых инеем и снегом деревьев вновь промелькнула крупная тень. «Он просто огромен, должно быть бродяжник», — старик вынул меч и двинулся в сторону леса. Бродяжниками в тех краях величали медведей, которых холод, голод или еще невесть что поднимало из уютных берлог посреди зимы. Некоторые могли натворить жутких бед, как той зимой, когда он еще мальчишкой, лицом к лицу столкнулся с изувеченными, разорванными на куски жертвами бродяжника. Его память всколыхнулась и заново прокрутила тот момент.

***

      Яркое морозное утро, солнце отражаясь от белоснежного покрова нещадно выжигало глаза. В подворотне на окраине города, куда в обычный день мало кто заходит, уже начала собираться толпа зевак невзирая на холод и ветер — к вечеру начнется пурга. Толпа состоящая в основном из стариков и старух что-то невнятно бормотала, иногда у кого-нибудь изо рта вырывался возглас ужаса. Кангу в ту пору не было и десяти зим, он с огромным трудом, рискуя быть растоптанным, пробрался через толпу и его взору открылось ужасное зрелище: трое человек, хотя назвать то, что осталось человеком не повернется язык, трое растерзанных тел, глубокие следы когтей и зубов покрывали всё тело, хищник, ослепленный голодом разрывал тела подобно тому как ребенок отрывает голову тряпичной кукле. Черепа оказались вскрыты словно грецкий орех и их содержимое отсутствовало, в метрах пяти лежала оторванная рука, указательный палец которой еще подергивался. Всё, абсолютно всё было залито кровью — вместо снега мостовую покрывала огромная темно-красного цвета лужа, потоки и брызги крови на стенах достигали трех-четырех метров, остатки внутренностей лежали в грязной луже напоминая жутковатую, разложенную и подготовленную для украшения гирлянду.       Старик прокашлялся, отогнал от себя воспоминания и остановился пройдя всего около двадцати шагов — боль в бедре давала о себе знать. Зелье он забыл дома и уже сотню раз проклял свою дырявую память. Но фляжку с терпким ароматным ромом он всегда и везде носил с собой. Достав из-за пазухи заветную ёмкость, законевчешими пальцами открутил крышку и сделал большой глоток. «Теперь лучше. Это зачастую помогает получше того адского зелья», — пронеслась в голове Канга мысль. Сделал еще глоток, закрыл фляжку, любовно погладил затейливый узор на серебре и аккуратно убрал обратно. Внезапно, позади него послышалось тихое рычание. «На медвежье и уж тем паче на волчье не похоже» — эта мысль стала последней для Канга. Зверь в один прыжок одолел метры разделяющие их, вцепился в горло старику, разорвал ему глотку и перекусил хребет мощной челюстью. Из раскуроченной шеи брызнули фонтаны теплой крови и на снег упало уже безжизненное тело. Не издавая лишних звуков он приступил к своей кровавой трапезе.       Канга, точнее его разорванный припорошенный труп на рассвете обнаружил его сменщик — Нгуен, родом с одного из бесчисленных островов Восточного архипелага. Нгуен был роста ниже среднего, жилистый, крепко сложенный парень тридцати трех зим от роду, со смуглой кожей, черными как смоль раскосыми глазами и такого же цвета волосами, заплетенными в косу. Никому не было известно, что привело его в этот забытый всеми Богами край. Молодой воин был малообщителен и соответственно круг общения чрезвычайно мал, складывалось впечатление, что он хранил в себе страшную тайну. К тому же далеко не все доверяли и выказывали теплые чувства к выходцам с Восточных островов. Нгуена похоже это никаким образом не беспокоило.       Едва поняв в чем дело, парень побежал к коменданту крепости сьерру Фарго Лассеру. Кабинет коменданта, являющийся заодно и его постоянной резиденцией, располагался в её подземелье под восточной стеной. Попетляв по узким сырым коридорам стражник ворвался в кабинет, он бывал здесь нечасто, но сейчас как будто что-то изменилось. Тренированные глаза опытного бойца быстро обшарили помещение, но всё было своих местах: побитый молью шерстяной ковёр томмарринской работы, узкое окно под потолком было приоткрыто и свежий ветер врывался в кабинет выгоняя тлен и сырость, насыщая жизнью обитель коменданта, возле окна стоял огромный письменный стол с тремя стульями ему под стать, выполненные из черной сосны — весьма дорогой древесины, произрастающей в лесах возле берегов Великого моря на юге королевства. Проём в правой стене вёл в спальню коменданта. Над столом подобно горам над Даржем возвышался комендант Лассер. — Комендант! На главных воротах беда. Зверь растерзал стражника.       Комендант явно был не в духе, один угрюмый взгляд его серых глаз говорил о многом. Лицо сьера Фарго рассказывало о том, что вчера было выпито чересчур много рома. Длинные волосы темно-каштанового цвета торчали в разные стороны подобно ветвям причудливого кустарника. Длинный шрам пересекающий его правую щеку, который в обычные дни был бледно-телесного цвета, сегодня налился кровью и стал багровым. Суровое, закаленное ветрами лицо в этот день выражало особую ненависть ко всему сущему. «Что-то не так, комендант так много никогда не пьёт» — с удивлением подумал молодой стражник. Лассер медленно поднялся из-за стола, посмотрел на свои руки (кисти рук едва заметно подрагивали), попытался пригладить растрепанные волосы, накинул капюшон мехового плаща и выйдя из-за стола охрипшим голосом произнёс: — Недобрые вести ты приносишь, брат.       К утру мороз ослаб, и со стороны гор поднялся сильный ветер — первый предвестник наступающей бури. Закоченевший труп прикрыли белой парусиной подальше от лишних глаз. Почти двухметровую мощную мускулистую фигуру коменданта на воротах заметили издали. Не тратя времени на официальные приветствия, а просто махнув рукой, Лассер подошел к укрытому парусиной телу. Мужчина наклонился и откинул ткань в сторону. Картина, что предстала его взору была ужасной. Снег, напитавшийся кровью был ярко-красным, Голова старика, лицо которого было искажено первобытным ужасом практически отделена от туловища и крепилась лишь на паре шейных мышц и связок. Кольчуга и кираса искорёжены и разорваны словно пергамент неведомой сильной лапой, а когти оставили на кирасе глубокие царапины и вмятины. Грудная клетка оказалась вскрытой — сердца не было, очевидно оно стало главным блюдом для зверя. Различить какие-либо следы не представлялось возможным, белые мухи, обильно кружившие в утреннем воздухе, раздуваемые во все стороны пронизывающим ветром надежно укрыли все следы. — Начальника караула сюда. Быстро! — распорядился сьер Фарго. — Я уже здесь, мой лорд, — сказал запыхавшийся рыцарь, — Его обнаружили только утром при смене поста, никаких звуков никто не слышал. Было тихо как в склепе, сьер.       Бургомистр тяжело вздохнул и задумался.  — Укройте его саваном и подготовьте костёр. Да следите, чтобы никто ни о чем не прознал. Мне не нужны паника и обезумевшие старики с вилами да факелами. Ты, — обратился он к Нгуену, — Приведи ко мне чародея.  — Фарго, неужели ты думаешь, что… — начал было речь Фредд, начальник караула, но Лассер жестом прервал его.  — Не здесь, друг. И пока я ничего не думаю, но на обычного зверя это не похоже. Сьер Ларс, удвойте ночную стражу. Нельзя допустить новых смертей.       «Которые всё равно будут», — хотел ответить Ларс Фредд, но промолчал. Он слишком давно знал Лассера и понимал во, что это могло вылиться. Рыцарь поглядел на удаляющуюся фигуру друга, вновь прикрыл тело старика тканью и пошел следом. Впереди много дел. Его мысли были окутаны этим происшествием, а перед глазами словно морок постоянно всплывал образ разорванного старика. Ларс, конечно, и раньше встречался со смертью, видел трупы и убивал сам, но такое зверство предстало его взору впервые. Возвратившись в крепость и отдав необходимые распоряжения, мужчина поднялся на стену и некоторое время стоял глядя на дорогу уходившую в лес, отправив свой разум в свободное плавание. Мысли проносились в его голове с дикой скоростью. Как же получилось так, что он, чистокровный потомок Нордов, наследник Закатного Края Ларс Ульфрих Фредд, оказался на задворках истории? Иногда человек поражается тому какие поступки он совершает. Что заставляет его? Поспешность? Необдуманность? Страх? Излишняя горячность? Оставим этот вопрос мудрецам и бездельникам. Но, хотим мы того или нет сказанные слова и свершенные поступки определяют нашу судьбу и выносят нам приговор. Пусть иногда и слишком жестокий.       В давние времена процветания Королевства, Закатный Край всегда славился своим благосостоянием: этому способствовали и близость к морю, множество торговых путей, да и сами земли Фреддов были богаты лесами, зверями, рыбой и недрами. Род Фреддов вел свой отсчет от самих Нордов, суровых, жестоких покорителей тех краев. В богатстве и чести предки Ларса не уступали и королям. Но ко времени юности Ларса всё это кануло в Черную Бездну. Да, они по-прежнему были богаты, но всё чаще и чаще приходилось прибегать к помощи заморских купцов, бравших за свои услуги немалое вознаграждение. Юноша рос не в меру горячим и задиристым, неоднократно это приводило его к дракам и конфликтам. Но к чести Ларса он всегда мог отстоять свою честь; хотя порою юноша бывал не по годам жесток. Если долго искушать Трёх Сестёр, как в тех краях иной раз называли судьбу, то однажды эти чертовы старухи сполна отыграются. Все поступки, драки и выходки Ларса сходили ему с рук и ограничивались лишь долгими беседами с отцом. Но… В тот злополучный день, Ларс с небольшой группой личных стражников его отца-лорда отправились на одну из дальних золотых шахт — забрать добытую руду и провести осмотр шахты. На второй день пути, на узкой лесной тропе отряд Ларса наткнулся на неожиданное препятствие — четверо рыцарей преградили им дорогу. Схватка за право проехать первым… Что может быть глупее? Битва была жестокой и кровавой, но к счастью никто не погиб. Вернувшись из поездки, юноша застал отца в ярости. Оказалось, что всадники повстречавшиеся им на пути великий принц с личной свитой! Король в бешенстве! В наказание лорд-отец отослал сына к дальним аванпостам. В крепость Дарж. Со временем характер начальника караула стал другим, да и он сам изменился, Ларс не раз порывался бросить всё и вернуться обратно; но ждет ли его кто-нибудь? К тому же за все годы прошедшие здесь, он не хотел бросать друзей и всю свою жизнь.       Фредд практически оторвался от реальности и потому не сразу заметил всадника выехавшего из леса. Тем временем погода быстро менялась. Снег и ветер усилились и хлестали по лицу крошечными ледяными иглами. Небо затянули огромные свинцовые тучи, снегопад усиливался на глазах и через тридцать минут Ларс уже практически не мог разглядеть путника, приближавшегося к городу. Он спустился к воротам и распорядился зажечь несколько факелов в качестве ориентира. К тому времени как всадник добрался до главных городских ворот Даржа уже изрядно стемнело, а буря бушевала в полную силу — снег крупными хлопьями сыпал с небес сплошной стеной, в переулках свистел ветер, пробирающий до костей, ставни в заброшенных домах громко хлопали и грозили свалиться на голову запоздавшему прохожему. Снежинки больно хлестали Ларса по лицу пока он спускался со стены к воротам, чтоб задать пару вопросов запоздалому путнику. — Открыть ворота! — кричал, пытаясь пересилить вой ветра начальник караула. Медленно, с грохотом, скрежеща всеми частями механизма, древние ворота, выкованные мастерами гномов, начали подниматься. Всадник и его лошадь были похожи на движущийся сугроб. Видно было, что человек держится в седле из последних сил. Стражники помогли пришельцу спешиться и отряхнуть снег с одежд. — Кто ты такой? И что за печаль привела тебя в пограничье? Клянусь Богами, только безумец мог отправиться в дорогу налегке! — в изумлении воскликнул Ларс Фредд оглядев новоприбывшего. Огромный вороной жеребец незнакомца в нетерпении бил копытом и сердито фыркал то и дело встряхивая головой. — Надеюсь вы еще не сожгли тело? — спросил незнакомец не тратя время на любезности. Вопрос застал присутствовавших воинов врасплох. — Не удивляйтесь, я увидел следы зверя в лесу и пошел за ним, а наткнулся на ваш чудный город. Так всё-таки, где тело? — Для начала ответь на мой вопрос, любезный, — хрипло проговорил Фредд, взявшись за рукоять меча. — Оставь свой меч для истинного врага, рыцарь! Я — Ландо Кеммер, один из оставшихся Сумеречных Стражей, — гордо произнес всадник. Капюшон его черного плаща скрывал лицо, поверх была накинута хорошо выделанная шкура белого волка, из-под плаща проглядывала крепкая стальная кольчуга ниже пояса, на широком кожаном ремне, скрепленном серебряной бляхой в виде головы оскаленного волка, крепился длинный меч и кинжал в простых кожаных ножнах. — Воин! Позаботься о моем коне, — крикнул одному из стражей Ландо, а сам схватив седельные сумки откинул капюшон и шагнул к старшему из рыцарей. Теперь Ларс наконец смог разглядеть его лицо. Длинные слегка вьющиеся темно-русые волосы, загорелое округлое лицо, через всю левую щеку теряясь в бороде пролегал шрам оставленный чьими-то когтями, ясные серо-голубые глаза полны огнем и задором. Он слегка улыбался чему-то. — Могу я узнать Ваше имя, сьер? И что это за город? — спросил Ландо. — Вы должны поговорить с комендантом крепости сперва, сьер Кеммер. Таков порядок, — ответил Ларс, — я думал, что все Сумеречные Стражи истреблены. Обогнув небольшую площадь перед воротами мужчины спустились в подземелья. Закопченные стены и низкий потолок лабиринта подземелий окутали рыцарей и окружили их со всех сторон подобно призракам, едва они спустились с винтовой лестницы. Шаги Ларса, закованного в броню стражника, гулким эхом отражались от стен. Факела на стенах горели через один, а то и через два — глаза не сразу привыкли к такому полумраку. Сквозняки свистели в закоулках казематов. Они шли в полном молчании, не считая голоса ветра и писка мышей, шнырявших во тьме коридоров. Наконец они подошли к двери коменданта, постучав они прошли внутрь. В помещении царил полумрак, в кресле возле горящего потрескивающего камина в мрачном молчании сидел Фарго Лассер и курил трубку. — Комендант. Фарго. К нам прибыл всадник. Он заявляет, что он — Сумеречный Страж. Я привел его поговорить с тобой. Фарго, ты слышишь меня? — Ларс встревоженно посмотрел на друга и неуверенно сделал в его сторону пару шагов. — Я слышу тебя очень хорошо, Ларс. Спасибо. Оставь нас. — Как Вам будет угодно, мой лорд.       Рыцарь покинул кабинет еще раз взглянув на коменданта с опаской. «Что с ним творится в последнее время?» — пронеслось в голове начальника караула. Он осторожно прикрыл дверь и ушел во тьму коридоров подземелий Даржа. Ходили слухи, что они простираются под всем городом и соединяются с канализационной системой, но так это или нет никто проверить не решался, ибо по тем же слухам там проживают огромные, размером с большую собаку, крысы способные легко утащить и сожрать человека. Прошло несколько минут, прежде чем Лассер нарушил тишину и медленно поднявшись с кресла сильнее закутался в меха, несмотря на то, что в кабинете было довольно тепло, спросил: — Итак, правда ли всё это? Ты действительно Сумеречный Страж?  — Один из немногих оставшихся после раскола Верховного Ковена. Я — Ландо Кеммер. Охотился в Гиблых Пустошах на кикимору, а после Зов повёл меня на север. Так я и оказался здесь.  — Гиблые Пустоши далеко на западе, — недоверчиво произнес комендант.  — Согласен, далековато. Но нам ли вправе выбирать куда держать нам путь? Таков мой долг. Так велит мне Зов. Мне нужно увидеть тело, комендант, если его еще не сожгли. Кстати, могу узнать Ваше имя, сьер?  — Фарго Лассер, комендант и бургомистр Даржа. Вечно этот ваш… Зов… Шныряете где попало… Только неприятности от вас… Тело в покойницкой. Если Вы не сильно спешите, то можете поглазеть утром. Вас проводят. — резко отрезал Фарго и отвернулся к огню дав понять, что разговор окончен. Ландо молча поклонился и вышел. Для опытного следопыта, коим являлся Ландо, найти обратную дорогу в хитросплетении лабиринта подземелий ничего не стоило.       Буран по-прежнему свирепствовал. Ландо решил наведаться в конюшню и проверить своего жеребца. В конюшне было тепло и светло, было видно, что конюший любит свою работу: чисто, убрано, все лошади были ухожены, и запах даже стоял приятный. Он часто бывал на постоялых дворах, где всё обстояло совершенно иначе. Мужчина подошел к жеребцу и ласково потрепал его за гриву. — Ну, что, тебя тут не обижают? — с улыбкой произнес Ландо и конь отрицательно покачал головой в ответ. Седельная сумка его висела на плече, Страж достал оттуда яблочко и протянул коню. Тот с удовольствием захрустел своим любимым лакомством. — Я гляжу ты в хороших руках, Пламя, отдыхай, завтра увидимся. Ландо развернулся и направился к выходу. Из недр конюшни послышался хриплый голос:  — Так стало быть это вы и есть, тот самый всадник? У вас прекрасный конь, сьер. Я ни разу не видел такой породы. Меня зовут Шаен. Конюх, но это и так понятно, конечно же. Хехехехе.       Из дальнего угла помещения к нему кряхтя и подволакивая правую ногу вышел старик, древнее которого был наверное только сам Первородный. Его лицо избороздили морщины, волосы давно уже выпали, а глаза подернулись мутной поволокой. Он опирался на клюку, которой при желании можно и лиходея по спине уважить как следует. — Скажите, какое несчастье привело вас сюда? — Пока не знаю, отец. Я пришел на Зов. Скажи-ка мне лучше, где можно набить свой желудок и сыскать комнату на ночлег? — Трактир «Хромой Гусь». Он тут один на весь Дарж. Местечко то еще. Лиходеи да пришлые полукровки, но чем богаты, как говорится, — и конюший вкратце объяснил как её найти. Распрощавшись со стариком Ландо отправился в метель на поиски трактира.       В «Хромом Гусе» было не протолкнуться. Старик оказался прав: окинув комнату быстрым взглядом Кеммер удостоверился, что лиходеев и прочих темных личностей тут хватает, к тому же погода поспособствовала тому, чтоб их концентрация в эти дни многажды возросла. Да и кому охота встретить лютый буран на большой дороге? Далёкий умирающий город, старый трактир — вот лучшее убежище. Каменные стены трактира, некогда уютного и светлого, покрыты черной жирной сажей от факелов и лучин, на потолке висела всего одна люстра, весьма скудно освещавшая главный зал харчевни, взглянув на неё можно было сказать, что ей как минимум добывали самоцветы из недр Суровых Гор, настолько в плачевном состоянии она находилась, на ней горели всего три сальных свечи, дававшие больше копоти нежели света, которые размером и видом своим напоминали лодыжку тролля, а не свечу. Сам же потолок походил свидетеля крупной ножевой баталии — он весь был испещрен следами от когда-то воткнутых в него ножей, кинжалов, стилетов и прочего холодного оружия и был закопчен не меньше стен. Солома устилавшая пол тоненьким слоем не менялась наверное целый век, если не больше, половые доски прогнили и в некоторых местах угрожающе прогинались и трещали. В противоположном от входа конце зала находилась засаленная деревянная стойка, за ней подобно горе возвышался сам трактирщик, внешностью своей он напомнил Стражу лешего, встреченного им в самом начале своего странствия много зим назад. Окон в «Хромом Гусе» не было. За стойкой и «лешим»-трактирщиком был виден ход на кухню, откуда доносились нечленораздельные крики, и звуки жарящейся пищи и запах, от которого желудок скручивался в морской узел. Ландо едва переступил порог заведения как шум в трактире на несколько мгновений затих и на него оценивающе уставились десятка три-четыре пар глаз, многие из которых сверкали злобой. Постепенно все вернулись к своим занятиям: питью, игре в карты, разговорам и прочим. Вошедший не спеша продвигался к стойке, попутно всё более пристально присматриваясь к находившимся посетителям, некоторых он узнал, за других говорили их более чем яркие приметы, а третьих опережала их дурная слава. «Славное местечко для дивного города» — подумал про себя Ландо. За стойкой сидели трое. Один из них раскачивался на сломанном стуле, который при этом издавал ужасный скрип. — Светлых дней и приятных ночей, хозяин! — сказал Ландо подойдя к стойке. Но трактирщик не спешил удостаивать гостя ответом, — Мне нужна комната на несколько дней и сытный ужин, добрые люди подсказали мне, что здесь я могу это получить.  — Добрые люди могут, но не ты. Ступай подобру-поздорову, — угрюмо ответил трактирщик.  — Милейший, буран в разгаре, отсюда я не уйду и еще раз повторю свою просьбу: мне нужна комната и ужин, — более настойчиво проговорил Страж. Трактирщик-«леший» подал едва уловимый знак кому-то из находившихся в зале и пятеро человек подошли к Ландо. Он чувствовал их горячее дыхание за спиной, слышал запах выпитого эля и пота, пропитавшего их одежды, он примерно понял где стоят «вышибалы» и в его голове возник план битвы. Главный из них с силой опустил руку на плечо незнакомца и нетвердой речью произнес: — Любезный, хозяин заведения сказал Вам, что не желает обслуживать такого как ты. И пока целы руки-ноги ступай отсюда. Иначе, я буду вынужден выставить тебя, друг мой… — Неужто вы, сударь, и достопочтенные спутники ваши выставите бедного странствующего рыцаря за порог в буран? — откровенно улыбаясь и так и не обернувшись спросил Ландо. Эта издевка разозлила «вышибал», услышав лязг металла о ножны воин резко развернулся и мощным ударом в челюсть сокрушил главаря нападавших, левой рукой выхватил кинжал из-за пояса и метнул вправо — там где стоял второй нападавший уже размахивающийся кистенем — лысый истошно закричал, выронил кистень и схватился за плечо, кинжал по рукоятку вошел в тело нападавшего. Осталось трое. Те, кто был в строю смекнули, что с незнакомцем так просто справиться не удастся и достали оружие. У двоих были кистени — излюбленное оружие разбойников, у третьего меч, видно было, что обращаться с ним он умеет. Ландо выхватил меч и начал продвигаться в сторону от стойки, необходимо занять более выгодное положение. Кистени несколько осложняли дело, к тому же обладатели оных оказались мужчинами довольно крупного телосложения. Боковым зрением рыцарь увидел, что приближается к факелу, висящему на стене и встал на расстояние вытянутой руки от него. Тем временем в трактире всё затихло, оставшиеся сбились в кучу у противоположной от поля брани стены тем самым предоставив немало место для кровопролития. Ландо сделал ложный выпад и нанес удар разведать способности противника — ответом ему стал неумелый, но мощный размах кистенем по широкой дуге, на что рыцарь и рассчитывал, и сделав оборот вокруг своей оси, схватил факел, с размаху ударил им в голову противника, который неуклюже размахнувшись сделал пару шагов вслед за своим оружием, крепившимся кожаным ремешком вокруг запястья; получив дальнейший импульс нападавший в разбегу врезался в стену, оставив на ней кровавый отпечаток и упал на пол с горящими волосами. Кто-то из зевак плеснул остатки эля, чтобы не случился пожар. Третий разбойник пошел в атаку крича и размахивая кистенем как-будто он отгонял назойливых мух, в надежде что хоть один удар достанет до неприятеля. Мужчина выждал момент, отсек кисть нападавшего и вторым ударом рассек ему грудь. Фонтаны алой теплой крови брызнули на лицо Ландо и тело мешком упало на пол. Последний лиходей бросил меч и побледнев в лице убежал в буран. Страж тщательно вытер меч, убрал в ножны, подошел к стойке и наклонился над стонущим нападавшим. — Дай руку. Дай сюда руку, чертов сын штриги. Держи здесь. Крепче. Сейчас я вытащу кинжал, — разбойник сдавленно вскрикнул. Ландо на скорую руку перевязал рану, после чего горе-вышибала издавая сдавленные стоны смешался с толпой и исчез, и вновь обратился к трактирщику. — Ну так, что на ужина и комнаты, любезный? — как ни в чем не бывало спросил Кеммер. Через некоторое время он сидел за обшарпанным столом в темном углу зала. Трактирщик, которого как выяснилось зовут Артыш, принес миску тушеной капусты со свиными ребрами и кружку эля. Ландо отхлебнул из кружки и приятно удивился — эль оказался очень даже неплохим, конечно до элитных сортов, которые подают в столичных тавернах ему далеко, но он выгодно отличался от того пойла, что ему доводилось пробовать в различных постоялых дворах. А вот с поваром дела обстояли хуже. Складывалось впечатление, что кулинар пытался приготовить зелье Красной Погибели, а случайно получилось блюдо с капустой. От миски исходил тягучий тошнотворный запах нестиранных подгорелых портянок, мясо же видом своим напоминало сожженную головешку. Выбора у него всё равно не было, поэтому пришлось довольствоваться тем, что есть. Покончив с ужином Ландо поднялся в комнату, предоставленную Артышем. Небольшая комната с продавленной кроватью и и маленьким столом. В ней было тепло, несмотря на ветер свистевший в щелях оконной рамы. Мужчина снял с пояса меч, скинул меха, плащ и кольчугу, и едва присев на кровать на него навалилась вселенская усталость — сказывались и бессонные ночи, и последние ранения в схватке на болотах Гиблых Пустошей, и далёкий путь в Дарж. Ландо поморщившись скинул рубаху, на которой видна засохшая кровь и принялся разматывать бинты стягивающие грудь. Рана уже не кровоточила, следов заражения не замечалось. Хороший знак. Достав из сумки бутылек с мазью, он обработал рану и наложил свежую повязку. Раньше никогда кикиморы не охотились по-двое, обитают они всегда поодиночке и сходятся вдвоем лишь для продолжения рода, болото — её дом и чужаков эта тварь не потерпит. Но, что черт возьми, тогда это было? Что ж, об этом еще будет время поразмыслить. Наконец он принял горизонтальное положение и провалился в глубокий сон без сновидений. Едва забрезжил рассвет и Ландо проснулся, буран наконец утихомирился, улицы были полны снега, на крышах домов громоздились снеговые шапки непомерных размеров, опасно свисая с краёв и как-будто грозя похоронить под собой зазевавшегося путника. Он оделся и вышел из комнаты спустившись по скрипучей лестнице в зал трактира Ландо обратил взгляд к стойке, но помня вчерашний ужин отрицательно покачал головой и вышел прочь направившись к крепости. Надо узнать где находится покойницкая и осмотреть-таки наконец тело. А о завтраке уже как-нибудь потом подумаем. Коменданта и рыцаря, что его встречал он решил не тревожить, а потому обратился к первому встреченному им стражнику. Ландо видел его вчера возле конюшни, наверное, идет домой после смены караула. Уставший вид стражника и красные глаза подтвердили его догадки. — Мир тебе, стражник. Будь добр, укажи мне путь к покойницкой. — Аа, вы тот рыцарь, что приехали вечером. Сумеречный Страж, так? Вам надо идти в сторону главных ворот, и немного не доходя до них свернуть к восточной стене. А там без труда разберетесь.       Поблагодарив мужчину Ландо отправился на поиски, попутно осматривая город. Он шёл не спеша, улицы были завалены снегом, который судя по всему здесь никто не убирает, да и спешить было некуда — труп явно не убежит. Навстречу ему практически не попадалось людей, а те кто замечал — сворачивали в переулки. Удивляться тут нечему, в местах подобных Даржу стражи почти нет, и личности встречаются самые разные, а следовательно запросто можно укрыться и от преследования Короны, и залечь на дно, начать «новую» жизнь, совершить тёмную сделку, устроить схрон контрабанды и прочее, прочее, прочее… Улица, по которой он двигался, была широкой — по ней свободно могли разъехаться два запряжённых двойкой обоза. Сейчас же она представляла жалкое зрелище: совершенно разбитая заваленная снегом и мусором из окон мостовая, тут и там по дороге валялись трупы домашних животных и каменные блоки выпавшие из стен, большинство домов буквально разваливались на глазах, в их стенах зияли трещины и отсутствовали части каменной кладки, но в них продолжали жить люди. Вот что заставило удивиться.       Тем временем яркое зимнее солнце восходило на небосклоне всё выше и отражаясь от белоснежного покрова и немногих сохранившихся окон нещадно слепило глаза — приходилось щуриться — Ландо давно уже не забирался на север так далеко и глаза его болели с непривычки. Наконец показались Главные Врата и площадь перед ними. Казалось жизнь текла своим чередом. Так обычно и кажется любому непосвященному человеку — вот взошло солнце и нам как-будто нечего бояться, ночные страхи отступили и чудовищ не существует. Люди постепенно забывали основы и уроки старой веры, а после той резни в Доме Ковена после раскола всё только ухудшилось. Адепты новой религии, которых Стражи более-менее сдерживали, расползлись по всем уголкам Королевства подобно заражению крови в загнивающей ране древнего гиганта.       Свернув за угол и пройдя по узкому переулку Ландо подошел к одноэтажному каменному зданию, от которого исходил осязаемый запах смерти, внутренним зрением он увидел чёрную энергию, клубящуюся вокруг покойницкой. Толкнув тяжёлую дубовую дверь он прошёл в последний приют мертвых. Управлял делами и мертвецами угрюмый, свиду крепкий, но абсолютно седой и сморщенный полукровка-гном. Ростом он был на голову выше обычного гнома, но имел такой же длинный нос, морщинистое неприятное лицо, длинную бороду и непропорционально огромные плечи. Силы в нём было немерено. В помещении было чуть теплее чем за порогом и при дыхании изо рта шёл пар. В стенах до самого потолка были устроены каменные ниши, в которых лежали мертвецы укутанные саваном. Освещалось всё четырьмя тусклыми факелами. Посередине друг напротив друга разместились каменные столы, сегодня пустовавшие. Тех, кто нашёл свою судьбу в местах подобных этому в старые времена называли «Говорящий Со Смертью»; он расхаживал по комнате шаркающей неуклюжей походкой, осматривая покойников и что-то бубня себе под нос, как-будто разговаривая с ними. Ландо отметил про себя, что слышит не Всеобщий язык, а язык гномов, если точнее — его западное наречие. На нём говорили в подземных городах Кровавых Гор, гномы обитавшие там добывали в основном железо и медь. Кеммер знал пару фраз на этом наречии и решил поприветствовать хозяина последней обители на родном ему языке, вышло не очень удачно и гость решил продолжить на Всеобщем. — Меня зовут Ландо Кеммер. Я хочу осмотреть тело стражника, которого растерзали. — Канг. Его звали так. А что до живых, то мне абсолютно неинтересно как Вас зовут, покуда вы не окажетесь на этом столе, — угрюмо пророкотал Говорящий Со Смертью. Тут наконец-то гном посмотрел на вошедшего. Взгляд его был полон свинца и скрытой ненависти. Далеко не каждый смертный смог бы выдержать натиск этих холодных серых глаз и не отвести взгляд. Но только не наш герой. — Так и будем в гляделки играть? — слегка улыбнувшись спросил Страж. — Квар. Моё имя. Извольте обождать, — Квар неуклюже прихромал к одной из ниш, извлёк из темноты деревянную каталку, бережно положил на неё тело не переставая что-то бурчать себе под нос и покатил к каменному столу. После того, как тело перекочевало с каталки на стол вдвоём они развернули саван и Ландо приступил к осмотру. То, что убил его не обычный зверь, голодом и морозами выгнанный из леса, стало ясно сразу же. Всё больше углубляясь в осмотр Ландо Кеммер становился всё мрачнее. Явно тут что-то не чисто. Тяжело и глубоко вздохнув Страж распрямился и вновь укрыл тело.       Поблагодарив и попрощавшись с Кваром, погруженный в тёмные думы Кеммер вышел из мрачной обители на свет. Низкое северное солнце продолжая свой путь на небосклоне заливало белым светом всё вокруг и глаза его привыкнув к полумраку опять налились болью и невольно выступившими слезами. В глазах плясали «солнечные котята», как их называли на родине Ландо. Его ждали. Молодой, робко переминающийся с ноги на ногу стражник, топтался у входа примерно четверть часа судя по следам на снегу, не решаясь зайти внутрь. Видно было, что он боится этого места. — Милорд, комендант и сьер Ларс Фредд ожидают Вас. Я обыскал уже полгорода. — Ну ведь отыскал же. Чего же внутрь не зашёл? Боишься? — Да, милорд. Это место… И еще этот жуткий полукровка… Бррр… Но, я… Если бы ещё… То я бы точно… Правда! — Не распинайся предо мной. Смерти бояться не стоит. Хотя в этом и нет ничего постыдного. Есть вещи похуже.       Всю дорогу стражник не умолкал. Рассказывал какие-то истории о жителях, о крепости, обычаях и боги только знают о чём ещё. Но его спутник следовал не проронив ни единого слова. Пустым невидящим взглядом он смотрел на улицы умирающего аванпоста, на разруху царящую в этом краю и размышлял об увиденном. Ландо никак не мог прийти к единому мнению. Следов было много. Слишком много. Просто до безобразия много. Никто из тварей так не вёл себя. Ярость? Голод? Врядли. Очень вероятно, что это первая жертва. Но первая ли? За какое время? Была ли эта тварь здесь и раньше или же пришёл? Вопросы роились в его голове словно стайка развеселившихся пикси. В раздумьях он не заметил как юный стражник привёл его к апартаментам Лассера. Ландо открыл дверь и перешагнул порог. Два рыцаря расположились за столом коменданта и склонившись над картой о чём-то оживлённо беседовали. Скрип двери заставил их прерваться и замолчать. Сегодня комендант выглядел дружелюбнее чем прошлым вечером. Поприветствовав рыцарей Ландо занял свободное место. — Итак, начнём. Вы уже осмотрели тело и мы хотим услышать ваше мнение, — начал разговор Фарго Лассер, поглядывая на Стража. — К сожалению, пока я мало, что могу поведать. Дело не такое простое, и всё увиденное мною тому подтверждение. Могу сказать определённо точно — это не обычный зверь. Вполне возможно, что это Ругару, но у меня есть сомнения. Я отправляюсь на поиски. Немедля. — Вчера мы начали наше общение не с того. Я прошу простить меня. Вина в этом лежит полностью на мне… Долгая история… Мой друг и помощник Ларс Фредд посоветовал прислушаться к вам и вашим советам. Будут ли еще жертвы? Что нам ожидать? — бургомистр говорил медленно, тщательно выбирая слова, не давая сорваться с губ необдуманным словам. Ландо ощущал его душевные терзания. Он мог проникнуть глубже в разум говорившего бургомистра совершенно незаметно и всё выведать, но это было бы подло и нечестно. — С наступлением темноты запирайте все врата и дыры в крепостной стене, ночную стражу за ворота не выпускать. Пусть несут службу внутри. Усилить дозор и освещение на стенах. И самое главное — смотреть во все глаза. Новые жертвы конечно будут, до тех пор пока я не изловлю эту тварь. И напасть она может в любой момент. Я отправляюсь в течение часа. Если до наступления ночи меня не будет — ворота закрыть и до утра не открывать никому. Даже мне. Мне нужна карта и пара факелов, — тут Ландо склонился над большой картой и принялся изучать местность, — Сколько отсюда до предгорий? — Часа четыре быстрой езды. Вот тут, — Ларс указал на Западные Ворота и прочертил пальцем дорогу до подножья гор, — есть дорога. Ей пользуются, в основном, контрабандисты уходящие в Загорье в обход Королевского тракта. Это наиболее удачный и короткий путь. А вот здесь, — он поочередно указал несколько отметин на карте, — пещеры, вот только никто не знает насколько они глубоки. Кстати, мы слышали о вчерашней драке в таверне. Скажу откровенно — я поражён. Я не рискнул бы встретиться сразу с пятью головорезами. «Так вот откуда такие перемены», — Ландо сразу всё понял. Сила решает всё. В мире глупцов так было всегда. Они увидели в нём отважного героя и отчаянного смельчака, чья храбрость граничит с безумием. Что ж, он не станет их разубеждать. К тому же дружелюбно настроенное командование было ему безусловно на руку. Лассер открыл выдвижной ящик стола, достал свернутый пергамент и положил его перед Стражем.  — Держите. Здесь карта. Вам нужен помощник? Я могу дать вам любого из стражников. — Благодарю Вас, сьер комендант. Я привык работать один. Разрешите откланяться.       Зимой темнеет рано, а путь предстоял неблизкий. Ландо спешил поскорее добраться до предгорий. Поиски следует начать там, хотя с большой вероятностью это пустая трата времени. Ландо предпочел бы спрятаться в лесу, будь он зверем.       Пламя уже дожидался его в стойле и нетерпеливо бил копытом. Он всегда заранее чуял поездку и долго ждать не любил. Увидев хозяина он радостно заржал. Страж ласково потрепал его за гриву, скормил последнее остававшееся у него яблоко и начал запрягать. Западные ворота были открыты, но стражи он не увидел. Сверившись с картой и поглубже натянув капюшон Ландо пришпорил коня и уверенной рысью поскакал по довольно-таки накатанной дороге. Судя по всему контрабандисты на жизнь не жаловались. Весь пейзаж говорил о том, что природа в предгорьях немилостива к растительности. Деревья по краям дороги становились всё мельче и искорёженее, мощные и частые ветра, регулярные оползни с гор придавали им причудливые формы, а то и вовсе вырывали с корнем. Он замечал поваленные деревья уже несколько раз. Ближе к обеду солнце затянули тучи и небо без того по-зимнему низкое стало еще ближе и угрюмее. Создавалось ощущение, что подпрыгнув повыше или взяв длинный шест в руки — достанешь до него. Собирался снегопад.       Эти горы не зря названы Суровыми. Высокие, неприступные, укрытые вечными снегами, они возвышались над окрестностями Даржа непоколебимой твердыней. Никто ещё так и не смог забраться хотя бы на одну вершин Малого Клыка, не говоря уже Когтях Смерти — основном и наиболее высоком массиве Суровых Гор. Согласно древним легендам Великие Эльфы, первопроходцы Загорья и предки его современников, с помощью мощной магии света и сильных рун воздвигли эти горы дабы отгородить свой край от опасностей, в число которых входили и люди. Гномы, когда-то обильно населявшие здешние подземелья, соорудили не один подземный город и прорыли огромную сеть шахт и соединили север королевства и Загорье. Но теперь гномов не так много, а тех кто помнит путь и того меньше. Контрабандисты перебираются на свой страх и риск либо караванами по несколько человек либо в сопровождении наёмников для защиты товаров и собственных жизней от орков, гоблинов и пещерных крысолюдей. Богатые же купцы прибывают в Загорье морем. Сами эльфы поддерживают с королевством исключительно торговые отношения. Но вот показался вход в первую пещеру и всадник устремил поводья к своей цели. Подъехав, он спешился и медленно направился к чернеющему на фоне белого снега устью пещеры. Нет, здесь явно никогда не было зверя. Пещера оказалась слишком маленькой и скорее смогла бы сгодиться под дровник. Следующие две также были пустышкой — в одной, наиболее заметённой снегом, устроил берлогу медведь (Ландо почувствовал его запах), а вторая являлась входом в город гномов. Когда-то, на месте зиявшей теперь дыры, вход украшали каменные ворота отделанные зачарованным серебром из Загорья. Теперь же вход венчали булыжники, тайные символы контрабандистов и скелеты с оскаленными в вечной улыбке черепами. Последняя же пещера так просто не хотела открывать свои тайны и на её поиски ушло больше времени, чем Ландо рассчитывал. Он не раз сверялся с картой, но то ли он неверно перенес отметки, то ли пещеры вовсе нет, то ли тут скрывается что-то ещё.       «Что-то ещё» обнаружилось случайно и оказалось следами когда-то наложенного заклятия Сокрытия, в последнее время истончившееся, но по-прежнему исправно работающее. Маг, который сплёл его очень умелый старик — заклятие еле-еле светилось, когда Ландо Кеммер озирал местность Внутренним Взором. Страж послал лёгкий магический заряд и заклятие рухнуло подобно древнему Тагшоту, городу гоблинов, сметённому и сожжённому Нордами. Ещё не войдя в пещеру Стража окутало облако запахов: смерти, разложения, испражнений зверя, и протухшего мяса. В пещере было теплее чем на улице — пещера резко уходила влево и вниз на пару футов, к тому же расположение входа укрывало её от ветров. Ландо запалил факел и вошёл в пещеру. Тварь явно была здесь, причём обитала довольно долго и хуже того — она росла в этой пещере, а кто-то её регулярно подкармливал: в дальнем углу обнаружились три пары перекрещенных брёвен с привязанными истлевшими скелетами. Все они были чудовищно истерзаны. Он почувствовал, что умирали они в муках, тварь питалась бедолагами не один раз. По каменному полу были разбросаны кости различных животных и крупных, и мелких, и несколько черепов гоблинов и крысолюдей. Один из них был совсем свежим, но его труп уже облюбовали белые могильные черви копошившиеся в пустых глазницах. Это тело было растерзано также как и первая жертва: перегрызено горло, следы на шее вблизи позвоночника, вскрытая грудина и отсутствующее сердце. В правом отроге пещеры лежала цепь из зачарованного серебра одним концом она крепилась к стене с помощью мощной стальной пластины. Дополнительно на цепь были наложены сдерживающие чары, но видимо зверь вырос настолько, что они просто не сработали когда он порвал шейное кольцо. Уже порядком стемнело и Ландо остался ночевать в пещере. Возвращения зверя он боялся — кем бы он ни был в свою тюрьму он не вернётся. Парень загнал коня внутрь, распряг его и задал остатки овса из седельного мешка. Ландо развёл костёр, благо в дровах недостатка не было, достал из заплечной сумки несколько полосок вяленого мяса и оставил их размокать в воде, краюху получёрствого хлеба и начал поджаривать её на огне порезав на ломти. Скромно поужинав, он допил остатки крепкого рома из простой серебряной фляжки висевшей на поясе и укрывшись мехами заснул.       Ландо проснулся когда было еще темно, угли костра ещё тлели. Он раздул их и бросил несколько поленьев. Достал из седельной сумки железную кружку и вышел из пещеры набрать снега. Ночью в предгорьях холод ощущался особенно сильно. Пока вода в кружке закипала, Ландо порывшись в сумке отыскал маленький холщовый мешочек и бросил в кипяток несколько ароматных сушеных листьев красноцвета, отвар из его листьев и цветков любили жители Южных земель — он придавал сил, прочищал голову от дурных мыслей, притуплял чувство голода, а также неплохо согревал в морозы. «Надо навестить местного колдуна», — сделал мысленную пометку Страж прихлёбывая горячий напиток.       Обратно в город он решил не торопиться и Пламя бодро шагал по предрассветной дороге спокойным шагом. Его что-то тревожило и он беспокойно вертел головой и раздувал ноздри нюхая морозный воздух. Его наездник чуял тревогу животного и сжимал рукоять меча внимательно осматривая окрестности. Кто-то следил за ним из-за деревьев. Боковым взглядом он заметил движение, рванул поводья пришпоривая коня в рысь. Наблюдателем оказался огромный волк, со вздыбленной черной шкурой и размером он напоминал скорее здоровенного горного медведя нежели волка. Ландо пришпорил Пламя, для обычного коня такая быстрая погоня по лесу между деревьев очень опасна, но не для Пламени. Он почти летел ловко петляя между вековыми соснами и иглолистами. Миг, и лес закончился — они повернули к предгорьям. Зверь направлялся к западному отрогу Малого Клыка. Ландо чувствовал, что тварь выдыхается — осталось чуть-чуть прибавить ходу и отсечь голову этому исчадию тьмы, он уже обнажил меч изготовившись к атаке, но… Этого Страж предвидеть не мог. Из последних сил зверь рванул вперёд совершив мощный прыжок и провалился сквозь снег. Ландо натянул поводья и конь взметнулся на дыбы едва не свалив всадника. Страж спешился и медленно обошёл место исчезновения. Девственно-белый снежный покров блистал на солнце подобно самоцветам и чтобы отыскать следы магии пришлось уйти в Сумерки. И вновь тот же почерк, что и у пещер. Этот колдун начинает раздражать. Ещё никому не удавалось вырастить оборотня и уж тем более удержать его в неволе. Все попытки оканчивались разорванными трупами и морем крови. Как только скрывающее заклятие было снято рядом с валуном занесённым снегом открылся лаз. Человек мог пройти по нему лишь вчетверо согнувшись, да и то не каждый. А для зверя, пусть даже такого громадного как этот, в самый раз. Чертыхнувшись в бессильной злобе Ландо запрыгнул на коня и продолжил путь в город. Он решил прямиком отправиться к чародею — его дом найти было нетрудно — всего-то и надо было, что идти на окраину города и искать самый странный дом.       Окраины Даржа представляли собой весьма удручающее зрелище. На один более-менее сохранившийся дом приходилось как минимум десять съеденных временем. Похоже кроме колдуна тут никто и не жил. «Мрачненько» — пронеслось у него в голове. Ландо учуял слабый запах дыма, а мгновением позже увидел, повернув в очередной переулок, едва дымящиеся руины. Все деревянные внутренности дома выгорели. На закопчённой каменной стене нахохлившись сидел чёрный ворон, он повернул голову в сторону Ландо и недовольно каркнул. Невдалеке показался маленький перекосившийся домишка с заколоченными окнами и крышей напоминавшей решето. Тем не менее из него струились слабые потоки магической энергии, а окрестности светились защитными и отражающими заклятиями. Мерцающий тёмно-серый цвет магических потоков натолкнул Ландо на дурные мысли о самом худшем и войдя в дом он сразу удостоверился в этом — чародей мёртв. Внутри дом состоял из одной комнаты. Слева от входа располагалась плита, уже остывшая и уставленная всевозможной посудой, от некоторых кастрюль исходил довольно мерзостный запах, возле очага находилась импровизированная кровать состоявшая из пары рваных слежавшихся соломенных матрасов. Справа от входа всю стену занимал деревянный стеллаж с банками, колбами, пучками травы и еще чёрт знает с чем. И книги. Книги были везде. Их было несчетное количество. Пробежавшись по ним беглым взглядом Страж отметил, что некоторые из них могли стать достойным украшением библиотеки Братства, если б она уцелела, конечно же. Окно, расположенное прямо напротив двери, когда-то заколоченное теперь было открыто, обломки прогнивших досок валялись рядом. Посреди комнаты, уставившись пустым взглядом в бесконечное никуда и нигде, лежал труп колдуна. На его лице застыла гримаса всепоглощающей боли и ужаса: зверь поочередно отгрыз ему конечности прежде чем прервать его муки. Грудная клетка была вскрыта, внутренности в беспорядке были разбросаны вокруг тела. Сердце отсутствовало. Заключённый убил своего тюремщика. Без сомнений, погибший всё видел в ином свете. Он был заботливым отцом, воспитывающий расшалившегося ребёнка. Такой наивный подход к Волкам ничем хорошим не заканчивался. Воля, охота и смерть — вот для чего рождены все Волки. Удержать их в неволе сродни попыткам потушить адов огонь. Порывшись в книгах Ландо отобрал несколько наиболее ценных, в числе которых оказался и дневник покойника и связал их бечевкой найденной тут же. Зелья мертвецу теперь тоже ни к чему, поэтому парень восполнил свой уже порядком истраченный запас и взял еще несколько более редких и ценных. Всё остальное — в огонь. Выходя из дома Ландо прихватил подготовленные книги, обернулся и послал огненный шар в кипу книг. Через пару минут дом вспыхнул как сухая трава. Всадник направился в «Хромой Гусь», необходимо совершить последние приготовления перед схваткой. В своей комнате он ещё раз перевязал раны, и приняв на кровати более удобное положение закрыв глаза как будто уснул — тело и разум должны отдохнуть. Через некоторое время дверь бесшумно приоткрылась и в образовавшийся проём просунулась голова старого стражника. — Чего тебе? — не открывая очей спросил Кеммер. — Милорд, Вас требуют к себе комендант и сьер Фредд, — дрожащим от лёгкого испуга произнёс гость. — Ступай. Я знаю дорогу, — всё также не открыв глаз степенно произнёс Страж. На этом разговор явно был закончен. Смущённый стражник прикрыл дверь и удалился восвояси.       Сделав глубокий вдох Ландо открыл глаза и начал одеваться. Спустившись в зал трактира он отметил, что сегодня здесь почти пусто. Трактирщик уныло протирал стойку грязной тряпицей бормоча что-то себе под нос. Очевидно, он напевал какую-то старую песню. Факела нещадно коптили и потрескивали. Он вышел за дверь и широкими шагами направился к главным воротам. Снег скрипел под его сапогами, и не считая легкого завывания ветра в подворотнях — это были единственные звуки во всей окрестности. Пламя в данный момент находился в стойле — подъехав к трактиру Ландо отправил коня в конюшню. Парень был уверен, что Шаен разберётся, как поступить с конём. Крепость более-менее оживала возле Главных ворот. Слышались перекрикивания часовых, разговоры праздных прохожих, из конюшни доносилось ржание лошадей, непосредственно возле самих ворот ярко горели два костра, рядом с ними толпились переминаясь с ноги на ногу от долгого пребывания на холоде стражники Даржа. Фредд и Лассер стояли возле одного из костров. — Кеммер, вот и вы наконец, — угрюмо произнёс Лассер. — И я рад вас видеть. Скажите, комендант, как давно местный колдун живёт в Дарже? — Хмм. Отец говорил мне, что его выслали из Академии за какие-то проступки или эксперименты во времена правления Освальда Корявого, стало быть около 70 лет назад. А что? Это всё его проделки? Я никогда ему не доверял! Кстати, я посылал за ним, когда нашли Канга, но он не открыл дверь. — Убийства совершались не его рукою, но он непосредственно стоял за ними. Первопричина всего крылась в нём. — Почему вы говорите о нём в прошедшем времени? Чародей убит? Всё кончено? — Чародей убит, но не всё кончено. Пал жертвой своих иллюзий. Комендант Лассер, и вы сьер Фредд. У меня одна просьба. По возможности, оповестите всех жителей города, чтобы не покидали своих домов этой ночью. И пусть крепко запрут окна. На этом пока всё, — закончил разговор Ландо и зашагал прочь. Мрачно переглянувшись, оставшиеся собеседники также разошлись по своим делам. Размышляя о том, как лучше всё-таки изловить зверя, Ландо пришёл лишь к одному верному решению — призвать его. Конечно, можно было бы измазать стены кровью животного, и заманить в ловушку, но, где гарантия того, что он клюнет, к тому же недавно он славно откушал плоти колдуна. Страж думал и о других способах ловли, но интуиция подсказывала ему, что все они потерпят фиаско. Итак, призыв. Довольно распространенный в обычной охоте метод: берёшь манок, и приманиваешь зверя на зов его сородичей. Вот только с Волками всё сложнее. На них нет манков, нельзя взять какую-нибудь хитросделанную дудку и дунуть в неё сымитировав волчий вой. Волки, оборотни и прочие их собратья отвечают на зов лишь себе подобных. И поэтому, если за пазухой у вас не прячется ручной карманный оборотень, тогда плохи дела.       Редко кто из Сумеречных Стражей спустя годы сражений с нечистью, не приобретал какие-либо способности: будь то вампирская регенерация, или же волчье чутье, и даже сила оборотня. Маги Ковена, конечно, сделали всё возможное, но часть силы Соула Рваное Ухо перетекла в молодого Ландо Кеммера. Возможно даже, что именно она и не дала ему тогда погибнуть, после боевого крещения. В память, из шкуры Рваного Уха, Ландо подарили меховой плащ, который он с гордостью носит по сей день. Ландо бродил по городу выжидая наступления ночи, а заодно подыскивая подходящее место. Спустя пару часов он нашёл городскую площадь, окруженную трёхэтажными особняками из дорогого базальта. Когда-то здесь был центр оживленного города, и позволить себе здесь жилье могли далеко не все. По периметру площади протянулись ряды деревянных торговых палаток, теперь уже изрядно обветшалых.Саму площадь давно не убирали и не чистили.       «Что ж, пора», — пронеслось в голове Кеммера. В глазах его что-то поменялось, цвет стал другим, и тут же ночь заиграла новыми красками и оттенками. Ноздри хищно раздувались, жадно втягивая всё новые и новые запахи, уши ловили далёкие шорохи, скрипы и звуки. По телу пробежала горячая волна обуявшей его эйфории. Он запрокинул голову и завыл во всю мощь лёгких. Через несколько мгновений раздался ответ. Он прозвучал издалека, из леса. Ландо повторил зов, призывая сородича поохотиться. Ответный вой приближался. В нём чувствовалась радость и возбуждение от предстоящей охоты. Теперь он мог слышать мысли зверя. Да, это без сомнения он. Он приближается как топор палача к шее приговорённого изувера на плахе. Время растянулось и потеряло всякий счёт. Ожидание томительно. Но вот наконец противник показался на крыше одного из домов. Тварь поняла, что её обманули, но отступать было некуда. К тому же это не входило в её привычку. Жалкий двуногий. Он так наивен, что думает со мной совладать. Меня ждет хороший ужин, а этого двуногого — хороший урок. Страж читал мысли Волка как книгу, не забыв закрыть свои. В противном случае всё было кончено слишком уж быстро.       Зверь, ощетинившись прыгнул в атаку. Не совсем умело. Ландо с лёгкостью увернулся. Шанс был только один. Если упустишь момент — либо перегрызут горло, либо разорвут на части. Ландо дразнил Волка острой сталью нанося ложные выпады и совершая не удары, а шлепки по морде и лапам, в ответ зверь рычал и злился еще больше. Он терял самоконтроль. В мгновение ока тварь изготовилась к прыжку и прыгнула. Это не заняло у неё и полвдоха. Выждав момент шагнул вперёд и неожиданно рухнул на спину прокатившись ещё на несколько вперёд направив меч вверх. Рёв боли и страха наполнил округу. Громадный Волк упал на брусчатку площади Даржа со вспоротым брюхом. Страж наклонился над ним и вырвав из груди сердце Зверя проткнул его ножом. Теперь тварь точно мертва. Сорвав трепыхающуюся на ветру мешковину с одной из торговых палаток, Кеммер завернул в неё труп и поволок трофей коменданту. Что с ним будут делать дальше не его дело. Пора собираться в дорогу.