Простая работа

На мисс Левеск было красное ципао, и Фрэнк подумал, что в жизни не видел никого, кому этот наряд шёл бы меньше. Ципао были созданы для стройных китаянок с фарфорово-бледной кожей, а на темнокожей, невысокой и полноватой мисс Левеск платье смотрелось просто нелепо. Кроме того, высокий разрез явно заставлял её чувствовать себя не в своей тарелке. В довершение всего, длинный и узкий чёрный клатч совершенно не вязался с образом, который она пыталась создать. Разумеется, Фрэнк сохранил невозмутимое выражение лица. Во-первых, он помнил, что ему платят не за то, чтобы он смеялся над клиентами, во-вторых, он понимал, что ципао было почти обязательной формой одежды на приёме, на который направлялась мисс Левеск, в-третьих, неподходящее платье не делало её менее красивой. Вслед за дочерью из дома вышла миссис Левеск, и Дакота махнул Фрэнку головой: подойди. — Миссис Левеск, — сказал он, — это Фрэнк Чжан. Обе женщины одарили Фрэнка цепкими взглядами. — Очень хорошо, — сказала миссис Левеск. — Мистер Чжан, я очень на вас рассчитываю. Не отходите от моей племянницы ни на шаг. Не морщись, Хейзел, так нужно. Фрэнк сдержанно кивнул. К тому, что его клиентки морщатся, он привык. И, значит, Хейзел не дочь, а племянница клиентки; это объясняет то, почему она оказалась в Пекине только сейчас, а не переехала с матерью сразу же. Должно быть, с её родителями недавно что-то случилось, и теперь она приехала к тёте. Миссис Левеск была послом какой-то африканской республики — Дакота говорил, какой именно, но Фрэнк забыл. Дакота был её личным телохранителем, а Фрэнка наняли охранять её племянницу. Это было уже чем-то вроде его специальности — охранять дочерей каких-нибудь более-менее крупных шишек, которым на деле ничего не грозило. Разумеется, Фрэнк был рад, что с его подопечными не происходило ничего плохого, но в глубине души он каждый раз надеялся, что в его смену произойдёт нападение, он героически его отразит, заслужит наконец доверие и получит работу посерьёзнее, чем охранять девчонок, которых его присутствие только раздражает — или веселит. Потом он корил себя за такие эгоистичные надежды, но факт оставался фактом. Он устал изображать телохранителя вместо того, чтобы быть им. Они уселись в авто и в полном молчании отправились в посольство. Миссис Левеск сосредоточенно изучала что-то в планшете, а её племянница отрешённо смотрела перед собой, барабаня пальцами по клатчу. На приёме вид у неё был всё такой же отрешённый. Она изобразила необходимые вежливые улыбки и ушла в сторонку. Фрэнку это было только на руку: чем меньше окружающая толпа, тем проще следить за клиентом. Так он думал, пока в окружении японского посла не мелькнул лисий хвост. Сердце Фрэнка упало. Кицунэ. Наверное, она пришла как спутница кого-то из работников японского посольства. Какие цели она могла преследовать, Фрэнк не знал; вполне возможно, что приём как таковой её не интересовал, а пришла она лишь охмурять своего кавалера. Но это не имело значения; кицунэ были злом, и долгом Фрэнка было убить её. Но это значило бы оставить Хейзел, а этого он позволить себе не мог. Оставалось лишь скрипеть зубами и следить одновременно за двумя девушками, одна из которых мрачно жевала канапе в паре шагов от него, а другая мелькала в толпе, одаривая всех чарующими улыбками. На кицунэ тоже было красное ципао, но уж она-то выглядела в нём превосходно. Она была настоящая красавица — как и все кицунэ. Спутник смотрел на неё влюблёнными глазами, мужчины провожали заинтересованными взглядами, и даже Фрэнк не мог не признать, что она выглядит как дочь японской богини любви. Однако он видел и кое-что, остававшееся недоступным взорам обычных смертных мужчин, — лисий хвост, промелькнувший в разрезе элегантного красного ципао. Остальные не имели о сверхъестественной природе красавицы ни малейшего понятия, что только ухудшало дело: не мог же Фрэнк взять и убить на глазах у всего цвета местной дипломатии невинную на взгляд остальных девушку. — Фрэнк, — позвала Хейзел, — не принесёте мне лимонада? Фрэнк вздрогнул, поняв, что слишком засмотрелся на кицунэ и почти забыл о работе. Мысленно выругав себя, он кивнул и отправился к столику с напитками; голос Хейзел показался ему слегка напряженным, но, должно быть, из-за того, что он сам был напряжён. Лимонада среди напитков не было, только вина. Фрэнку пришлось ловить официанта и просить его принести воды; со стаканом воды и на всякий случай бокалом шампанского Фрэнк, пролавировав между разделившимися на группки собравшимися, вернулся к Хейзел. Её не было. Фрэнк в панике оглянулся. Миссис Левеск беседовала с парой темнокожих мужчин и, к счастью, пока не заметила, что непутёвый телохранитель умудрился потерять её племянницу; кицунэ, проворковав что-то кавалеру на ушко, направилась к лестнице. Насколько помнил Фрэнк, на втором этаже были туалеты. Приём только начался, и вряд ли там было больше пары человек. Это был его шанс убить тварь. Потерявшаяся Хейзел его тревожила, но кицунэ была опасна. Сначала он разберётся с ней, а уже потом постарается не загубить свою карьеру. Оставив полные стакан и бокал на подоконнике, Фрэнк быстрым шагом направился к лестнице и уже медленнее по ней поднялся, стараясь не терять кицунэ из виду и не попадаться ей на глаза: не только он мог увидеть её сущность. Она тоже могла его почуять и тогда постаралась бы оставаться на людях или использовать на нём свои чары. Действовать было нужно наверняка. Кицунэ, к его некоторому удивлению, пошла не в уборную, а в сторону балконов, причём довольно уверенно. Она ни на мгновение не замерла, чтобы определить, который из балконов ей нужен, и Фрэнк понял: это не какое-нибудь свидание. Она идёт на запах. Она встала на след. Фрэнк побежал за ней, уже не особенно скрываясь: кицунэ убивают быстро, и времени таиться нет. Рука сама по себе потянулась к мечу, которого у него, конечно же, при себе не было: хотя меч умел становиться меньше и умещаться в карман, на входе в посольство стояли металлодетекторы, и Фрэнк просто не стал брать его с собой, зная, куда отправится, и не рассчитывая встретить там угрозу. Что ж, выбора у него всё равно нет. Фрэнк ворвался на балкон, и к его ногам тут же подкатился кинжал. Удивиться он не успел, потому что на полу лежала Хейзел, а кицунэ, ощерив зубастую пасть, готовилась перегрызть ей горло. Шансов у неё, впрочем, не было, потому что кинжала для Фрэнка было предостаточно. В следующее мгновение голова кицунэ отлетела в сторону, а Хейзел окатило брызгами крови. Она не закричала. Вместо того, чтобы заорать от ужаса, Хейзел медленно приподнялась на локтях и выбралась из-под обезглавленной кицунэ, а потом сказала: — Ты убил её. Это было не преисполненное ужаса обвинение; нет, Хейзел произнесла эти слова медленно и осторожно, словно разговаривая с сумасшедшим. Гадая, как себя вести, Фрэнк вытер кинжал о лисий хвост; он успел как раз вовремя, потому что спустя мгновение тело кицунэ испарилось. — И ты видел хвост, — добавила Хейзел, как показалось Фрэнку, с облегчением. Он нахмурился. — Ты тоже? Она протянула руку: — Это моё. — И кивнула на кинжал. — Как ты его пронесла? — нахмурился Фрэнк, возвращая оружие. — Клатч непростой, — коротко пояснила Хейзел. — И поверь мне, если бы не это нелепое платье, твоя помощь бы мне не понадобилась. — Кто ты и почему кицунэ хотела тебя убить? — прямо спросил Фрэнк. Хейзел пожала плечами, убрала кинжал в клатч, вместо него выудила оттуда влажную салфетку и зеркальце и стала оттирать с лица кровь. — Скажем так, у моего папы не лучшие отношения с её боссом. — Фрэнк выжидательно молчал, и Хейзел вздохнула: — Я дочь Валумбе. Он повздорил с Идзанами. О чём-нибудь говорит? — Идзанами я знаю, — ответил Фрэнк. — Она японская богиня смерти. А кто такой… — Та же специализация, — фыркнула Хейзел, — страна другая. Всё? Фрэнк не сразу понял, что она спрашивает про кровавые брызги, и кивнул: — Да. На красном не понятно, что это такое. — Так а ты у нас кто? — Сын Гуань-ди, — ответил Фрэнк. — Это наш бог войны. Хейзел покачала головой. — Сколько же их, а? Фрэнк пожал плечами и направился к выходу. — Эй, подожди! — воскликнула Хейзел. Фрэнк обернулся. Она неуверенно поджала губы, крепко стиснув в пальцах клатч. — Спасибо. Фрэнк улыбнулся. — Не за что. — Ты… уволишься? — спросила она. Он задумался. — Ты этого хочешь? — Нет, — торопливо ответила она. — Честно, обычно я не такая беспомощная. Я умею сражаться. У меня на родине опасных тварей полно. Когда я в джинсах, телохранитель мне не нужен. Да и не думаю, что Идзанами всерьёз за меня возьмётся, пока я не в Японии. То есть… я хочу сказать… — Не хочешь выпить чая? — спросил Фрэнк. — Или кофе? — Да, — просияла Хейзел. — С удовольствием. И вдруг она схватилась за перила и спрыгнула вниз. Фрэнк испуганно подбежал к краю и выглянул: она стояла на ногах, целая и невредимая, и белозубо улыбалась, маша ему рукой. Он с облегчением вздохнул и спрыгнул за ней. Кажется, она не шутила, говоря, что далеко не беспомощна. Спрыгнуть со второго этажа для Фрэнка, конечно, было плёвым делом; вот только он понятия не имел, получилось ли бы у него выдать такой трюк в узком ципао. Он надеялся, что никогда этого не узнает.