У каждого слова есть свой Момент

      — Миллиарды, миллиарды далеков поджидают нас снаружи… — проговорил Военный доктор, беспомощно и как-то восторженно наблюдая за тем, как его будущее воплощение заставляет активизирующее устройство Момента выключиться.       Молодой доктор в костюме с бабочкой прошел по ангару туда-сюда, пытаясь не упустить дрожащими руками внезапно возникшую идею. Он оглянулся на свои прошлые воплощения и проказливо улыбнулся.       — О да, — довольно протянул он. — И они определенно все еще там.       — Но кое-что они точно не знают, — проговорил Доктор-в-кедах, восхищенно взглянув на самого себя.       — Потому что они обязательно прислали бы подкрепление, если бы знали, — кивнул ему тот.       Повисла интригующая тишина, которая продержалась всего секунду. Не обладающая умением Повелителей времени наслаждаться неведением перед разгадкой тайны Клара подалась вперед, горящими глазами обводя спутников:       — Чего они не знают?!       — Что на этот раз нас трое! — немного снисходительно проговорил последний Доктор, счастливо и предвкушено улыбаясь.       И правда — против одного Доктора пасовали легионы, что же с противником могли сделать трое галлифрейцев, настроенные один решительнее другого?       Именно эта мысль пронеслась в голове Воина, за которую тот схватился.       — А! Да! Да! Это здорово, это просто великолепно! — обратился он к стоящему рядом будущему воплощению, которое моментально подхватило мысль, восторженно подбежав к ТАРДИС и хлопнув по ней ладонью.       Судорожное веселье с ноткой паники охватило помещение. Галлифрейцы были захвачены неожиданной идеей, но до смерти боялись, что она не проявит себя. Клара была просто рада, что хотя бы временно ужасный план по геноциду целой планеты отменен, и была готова идти за Докторами — всеми тремя — до конца.       — Она показала мне не просто будущее! — внезапно громко и отчетливо проговорил Воин в установившейся на секунду пустоте. Он не замечал настороженного взгляда чуткой Клары и недоумевающих — обоих Докторов, продолжая в горячке надежды выплескивать свою догадку.       — Она показала мне будущее, которое я должен был увидеть! — закончил Доктор, всплеснув руками.       — Кто показал? — как-то настороженно спросил Доктор-в-бабочке у Воина, который замер, смотря куда-то в сторону и не обращая на него внимания.       — О, девушка Злой Волк, я готов расцеловать тебя! — сказал он пустоте, не видя, как споткнулось одно его воплощение и нахмурилось второе.       Доктору-в-кедах показалось, что его судорожно застучавшие сердца было слышно далеко за пределами полуразрушенного ангара. Не здесь, совсем не здесь ожидал он вновь встретить эти два слова. Но… постойте… он сказал «девушка Злой Волк»? Какую девушку он благодарит, ведь тут только спутница их будущего воплощения?       С трудом разомкнув внезапно сведенные челюсти, он произнес вслух главный вопрос:       — Постой, что ты сейчас сказал? «Злой Волк»?       Глубоко внутри себя он не хотел больше никогда слышать эти слова. Никогда, ни за что. Слишком сильной болью отдавались они где-то внутри, где бились об ослепительно белую стену его чувства к Роуз Тайлер. Задавая этот вопрос, он не хотел знать ответ.       И каким-то чудом это почувствовала Клара Освальд, с силой протиснувшись мимо него к Военному доктору, все еще пребывающему в свете своей эйфории с вопросами, на которые тот бросился отвечать.       Доктор-в-кедах беспомощно оглянулся на третьего галлифрейца в их компании, но тот не поддержал его вопрос, поэтому несчастный инопланетянин, собрав остатки своей решимости, откинул прочь все мысли, впустив внутрь звонкий голосок Невозможной девчонки и собственное старческое дребезжание.       Его будущее воплощение грустно ухмыльнулось уголком рта, оставаясь безмолвным. Он — мужчина, что забыл; он наконец позволил себе идти дальше и совершать новые ошибки. И пусть на краткое мгновение его сердца замерли, когда он услышал столь сладкое и желанное когда-то «Злой Волк», пусть его не сбила с мысли шебутная Клара, к щебетанию которой он давно привык.       Пусть.       Он промолчит.       Он промолчит даже тогда, когда краем глаза уловит золото волос и блеск глаз справа от себя.       Сознание момента благодарно кивнуло Доктору-в-бабочке, чтобы в следующее мгновение испариться в воздухе.       Доктор опустил глаза, судорожно проведя рукой по лицу, и подошел ближе к группе полностью погруженных в проблему спутников, не сразу обнаружив, что сквозь сведенное судорогой горло не может протолкнуть ни слова.