Чудовище

Криденс сползает по стене, после того как мистер Грейвс исчезает. Кажется, будто темно-серые, сочащиеся пыльной влагой стены начинают давить на мозг. Где-то за углом капает вода, эхом отдаваясь в ушах и совпадая с темпом гулко бьющегося о ребра сердца. Он все еще ощущает чужое дыхание на своей щеке, сильные, но нежные пальцы на своем затылке. Юноша закрывает глаза, пытаясь найти покой в чернильной темноте, отогнать сладкую истому, но вместо спасительной тьмы видит губы мужчины, только что говорившего о том, как он нужен ему. Он, Криденс, нужен этому потрясающему волшебнику. Он доверяет ему. Он добр к нему. Сколько раз он забирал его боль, после побоев матери, сколько раз обнимал утешая, пока парень плакал, прижимаясь к крепкому плечу и оставляя мокрые пятна на дорогой ткани. Молодого человека захлестывает вихрь чувств каждый раз, когда он видит знакомую фигуру на другом конце улицы: благодарность, щенячья преданность, восторг, благоговение, неловкость, страх, желание… Он трепещет от прикосновений чужих рук, тонет в карих глазах, чувствует предательскую слабость от низкого, чуть хрипловатого голоса, и ненавидит себя за это. Криденс ненавидит себя за все, но в особенности за то, что испытывает настолько низменные и отвратительные желания по отношению к этому человеку, к человеку, который является его единственным другом. Но эта ненависть ничего не меняет, при одной мысли о мистере Грейвсе пульс начинает стучать в висках, по животу бегут волнующие мурашки, а пах болезненно начинает ныть. Отвлечься не удается, но и открывать глаза не хочется. Криденс подносит ладони к лицу, касаясь щек так, как делал это Он, медленно проводит пальцами по шее, чувствуя, как ускоряется пульсация крови под кожей. Воображаемый мистер Грейвс улыбается, повторяя движение. — Тебе нравится это, мальчик? — Внимательный взгляд карих глаз лишает здравого смысла и воли. Волшебник нарочито медленно кладет руку на грудь парня, — Знаю, что нравится… Замерзшие пальцы быстро расправляются с пуговицами на жилете и рубашке. Криденс делает глубокий вдох и скользит ладонью по груди вверх, цепляя большим пальцем сосок. Поднимается к шее, легко, почти невесомо касается кадыка и, поднявшись еще выше, подушечками пальцев обводит нижнюю губу. Мужчина склоняется так близко, что его дыхание смешивается с прерывистыми выдохами молодого человека, — Хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — Пожалуйста… — шепчет Криденс в темноту. Длинные пальцы, в которые так гармонично ложится изящная волшебная палочка, тянутся к старому потертому ремню. — Криденс… — Вкрадчивый полушёпот отдается вибрацией во всем теле. Теплые губы касаются губ юноши, увлекая в неторопливый тягучий поцелуй. Криденс сглатывает, просовывая ладонь под резинку белья. — Я помогу тебе, я заберу тебя отсюда… Ты нужен мне… Юноша давит в себе стон и закусывает губу, делая неловкое движение рукой. Мистер Грейвс оставляет легкий поцелуй под челюстью, медленно двигая сомкнутыми в крепкое кольцо пальцами. — Хороший мальчик… — Его дыхание опаляет кожу, а губы мягко касаются взмокших смольных волос у виска. Движения набирают темп и тень волшебника едва ухмыляется, вторя неловким пальцам, умело и правильно. До ужаса правильно, правильно до практически ощутимой боли. Криденс сдавленно стонет, и закусывает кожу на костяшках свободной руки, в попытке заглушить столь постыдные звуки. Всхлипнув, юноша изливается в собственную ладонь. Мистер Грейвс небрежно вытирает руку о рукав юноши и одарив его холодным, полным презрения взглядом, растворяется, в загорающейся алыми всполохами тьме. Исчезает, оставляя в голове пустоту и звон в ушах. Молодого человека огромными бушующими волнами захлестывает одиночество и отвращение к самому себе. — Чудовище…— срывается шепотом с пересохших губ. Криденс открывает глаза, встает и вытирает руку о носовой платок, механически поправляет одежду. Он оглядывается по сторонам. Уже стемнело. Около мусорного бака лоснящаяся черная крыса, опасливо поглядывая на юношу темно-алыми бусинками, грызет заплесневевшую корку черствого хлеба. Молодой человек морщится. Он такой же как эта крыса. Мерзкий, жалкий, такой же грязный и отвратительный. Он противен самому себе. Руки предательски трясутся, а глаза начинает жечь. Криденс смахивает выступившие слезы, ощущая, как тьма внутри него опасно шевелится, как и без того непрочный купол дает легкую трещину... Нужно спешить домой, наказание матушки сегодня будет вполне заслуженным.