Парень из дома напротив

      Мейбл едва слышно перебежала за прилавок и, глубоко выдохнув, незаметно выглянула из-под него, сощурившись от бившего в глаза солнечного света.       Высокий светловолосый парень в желтом пиджаке, стоя у витрины с открытками, смотрел на фотографию чудеснейших водопадов Гравити Фолз, но как-то стеклянно и словно бы мимо, будто не до конца понимая, что именно он видит перед собой. Его взлохмаченные светлые волосы спадали на его красивое, однако ничего не выражающее лицо, прикрывая второй глаз, – Мейбл даже предположить не могла, какой он, когда улыбается, но страстно желала когда-нибудь это узнать. Изящные, как у пианиста, пальцы рук, обтянутых тонкой кожей черной перчатки, ловко перевернули открытку, и теперь красивый парень отстраненно разглядывал ее обратную сторону.       С недавнего времени он жил в старинном и огромном, как средневековый замок, каменном доме напротив «Хижины Тайн». Много лет до этого он стоял запустелый, никому не нужный, с заколоченными досками огромными окнами: последние хозяева за бесценок продали дом, уверяя, что в этом месте «творится какая-то чертовщина», однако и следующие его обитатели вскоре поспешили съехать. Вещи перемещались сами собой, зеркала бились вдребезги, внезапно пропадал свет, скрип дверей и окон ночью не давал уснуть, – и дядя Стэн давным-давно уже делал ставки, как скоро и этот странный парень начнет паковать свои чемоданы. На взгляд Мейбл, если тихий Гравити Фолз и был чем-то похож на многомиллионный Нью-Йорк, так это врезавшимися в непроходимые леса жилыми районами. Старинное поместье как раз и было одним из тех домов, за которыми начиналась темная стена из сосен, в которых путался даже солнечный свет, будто в «черной дыре», и в глазах Мейбл это ему привлекательности не прибавляло. Так и стояло старинное поместье на окраине Гравити Фолз, обрастая страшными историями быстрее, нежели синим мхом и распоясавшимся плющом, пока его не купил этот странный парень. А часто, гуляя по лесу вечером со своим братом-близнецом Диппером, Мейбл бросала короткий взгляд на двор, поросший высокой дикой травой, как после конца света, и видела, как за треснувшими стеклами трепещет какой-то бледный голубой… огонь? В доме напротив почти никогда не горел свет, но всегда по вечерам блестел этот огонек. Хотя, может, его хозяин просто кто-то вроде ученого? Мейбл не раз видела, как Диппер с помощью каких-то оптических приспособлений делал фантастичные и яркие, будто летний сон, картинки на стене в темной комнате. А однажды разговаривая с дядей Стэном Мейбл сказала, как слышала от Робби, что этот дом населен призраками, оттого в нем и творится всякий беспредел. Странный огонек опасения промелькнул в глазах дяди, и тот, открывая банку «Доктора Пеппера», проворчал:       – Ага, а я слышал, что первый владелец в начале прошлого века убил свою жену и спрятал ее тело в шкафу.       Мейбл передернула плечами и отвернулась.       Теперь Мейбл, глядя на стройную фигуру парня, тихо улыбнулась, отчего у нее каждый раз внутри все словно бы подпрыгивало, как на американских горках во время «мертвой петли». Загадочный парень из дома напротив был странным, пугающе тихим и молчаливым, да еще и лет на семь старше, – но Мейбл это не пугало. Словно бы искра проскочила между ними, настолько Мейбл почувствовала себя особенно, но здесь была только одна серьезная проблема: она по-прежнему не была с ним знакома.       Девочка тихо застонала и сползла на пол. Глядя на изъеденный молью ковер, она задавалась вопросом: как с ним познакомиться? Поздороваться и сразу сказать, что он может ее звать «девушкой мечты»? Предложить выпить сока с пластиковыми динозаврами? Спросить, любит ли он единорогов?..       Мейбл уронила лицо в ладони. Что-то ей подсказывало, что ничего из этого ей не поможет. Мейбл знала, что она веселая, добрая, общительная девчонка… точнее, была такой, пока не увидела впервые этого парня. С любым другим она могла бы познакомиться запросто, в одну секунду, но стоило ей только увидеть его, как губы просто намертво приклеивались друг к другу.        – Эй, Мейбл, – послышался вдруг со стороны голос брата. – Если ты будешь столько смотреть на него, то прожжешь у него дыру в спине.       Мейбл подняла голову. Диппер стоял у полки с чучелами животных и обмахивал их постаменты облезлой щеточкой. Мало того, что он попадал по ним через раз, так еще и видавшая виды щетка больше оставляла серые лохматые перья, нежели убирала пыль.       – Я не могу, ведь он такой красавчик!.. – прошептала Мейбл, прикоснувшись кончиками пальцев к своим губам. – Диппер, он… он настолько прекрасен, что я не могу оторвать от него глаз, я уже знаю, что он – моя настоящая любовь!..       – Ага, уже четвертая за это лето, – саркастично пробормотал Диппер, бросая неприязненные взгляды в сторону блондина в желтом пиджаке. – Мейбл, этот парень купил дом, населенный призраками! Он либо псих, либо все еще не узнал, что его поместье давно проклято, – уверенно сказал Диппер.       – Нет, – резко возразила Мейбл, поднимаясь с пола и скрещивая руки поверх вязаного свитера с падающей звездой, за которой волоклась радуга, – теперь либо он, либо никто!..       Парень вроде бы оглянулся на них, и Диппер, схватив сестру за запястье, спрятался вместе с ней за прилавком.       – Да ты взгляни на него, Мейбл, – прошипел Диппер, – он смотрит на наш магазин так, будто собирается его купить!..       – Если ты так и будешь прятаться под столом, то у нас вообще никто ничего не купит! – гаркнул вдруг прямо над головами близнецов дядя Стэн. Дядя, схватив Диппера за шиворот, выволок его из-за прилавка и снова вручил погрызенную щетку для пыли. – Иди работай, покупатели сами себя не облапошат!       Диппер закатил глаза и, бросив на Мейбл предостерегающий взгляд, с энтузиазмом висельника ушел в другую комнату, подгоняемый криками дяди Стэна. Мейбл вздохнула и потянулась к голубой тарелке с овсяным печеньем. Да, она красивая, милая, жизнерадостная. Но любовь превратила ее в другую…       Мейбл поперхнулась сильно подгоревшим печеньем и скормила оставшееся Пухле, сидевшей у ее ног. Господи, ситуация безнадежна, безнадежна, как и попытки Диппера приготовить нормальное овсяное печенье для Венди… Мейбл, чувствуя на ладонях теплое дыхание Пухли, вдруг замерла. Ее осенила потрясающая идея. Если и есть что-то, что она всегда делала лучше других, то это будет только одно…

***

      Мейбл заправила за ухо выбившуюся прядь каштановых волос и снова попыталась перевести дух. Лес вокруг освещался оранжево-розовым светом заката, сосны приобрели странный охристый цвет и теперь будто находились в блестящей сумеречной дымке. Мейбл еще раз с тревогой взглянула на сливовый пирог на салфетке в красно-белую клетку, пытаясь отыскать в нем недостатки, – но их не было. Его чудесный золотистый цвет приятно контрастировал с темной сливовой начинкой и, казалось, коснись его пышного края – и он все еще поделится своим теплом из печки. Девочка тихо улыбнулась самой себе. Ну, конечно, ему понравится. Такой чудесный пирог просто не может не понравиться! Мейбл глубоко выдохнула и, подойдя к дубовой двери с серебристыми ручками в виде голов львов, постучала в нее согнутыми пальцами. Сердце у Мейбл бухало о грудную клетку, как инструменты в каком-нибудь техно. Было тихо, как на обратной стороне Луны. Даже птицы петь перестали. Или ей все это только кажется?..       Казалось, прошла целая вечность прежде, чем кто-то подошел к двери. Мейбл разрывалась между желанием сбежать или наконец познакомится с тем, в кого была так отчаянно влюблена. Ну же, смелее!..       Дверь открылась. Хотя, конечно же, «открылась» – слишком сильно сказано: скорее просто приотворилась, чтобы красивый парень с блондинистыми волосами выглянул и непонимающе уставился на Мейбл. При виде его сердце у девочки заметалось по груди, а колени едва не тряслись от волнения. Но, собравшись с силами, она, улыбнувшись, с трудом выговорила:       – Э-э-э… Здравствуйте, мистер! Меня зовут Мейбл Пайнс, мы вместе с моей семьей живем в доме напротив. Рады видеть вас в Гравити Фолз! – отбарабанила Мейбл заранее заученную фразу и уставилась на красавца парня, чувствуя себя полной дурой.       – Так ты из Пайнсов? – отчего-то переспросил парень бархатным, слегка хриплым голосом, от которого у Мейбл прошли мурашки по коже, и на секунду в его глазах промелькнул какой-то странный блеск. Дверь резко распахнулась, и теперь он одним прыжком оказался рядом с Мейбл на каменном крыльце с филигранными стенами, увитыми плющом. Закрыв за собой огромную дубовую дверь, парень, ласково улыбнувшись («Господи! Неужели, неужели это он мне?!» – лихорадочно соображала Мейбл), сказал: – Благодарю, Мейбл. Меня зовут Билл Сайфер.       Мейбл снова бросило в жар. Господи, у него даже имя идеальное. Девочка стояла с открытым ртом, залюбовавшись этим невероятным парнем.       – Ах, чуть не забыла, – встрепенулась Мейбл, – мистер Сайфер, это для вас! Я делала его сама, – с гордость сказала Мейбл, протягивая свой кулинарный шедевр.       – Большое спасибо, Мейбл, – Билл тряхнул головой так, что черный цилиндр с его головы едва не слетел. – И, да, зови меня просто Билл. Не так уж намного я старше тебя, – снова улыбнулся Билл.       Желудок у Мейбл сделал сальто. Господи, неужели это происходит на самом деле? Билл, держа в руках в черных перчатках пирог, быстро взглянул куда-то вдаль – как почудилось Мейбл, на «Хижину Тайн».       – Послушай, я хочу у тебя спросить… – сказала Мейбл, немного осмелев. – Почему у тебя в доме никогда не горит свет?       Еще прежде, чем завершить эту фразу, Мейбл захотела немедленно дать себе подзатыльник. Черт побери, и это и есть главное, что ее сейчас беспокоит? Это и есть тот вопрос, который задаешь своей любви при первой встрече? Однако Билл снова улыбнулся, хоть и ответил не сразу, и по его лицу нельзя было понять, выдумывает он ответ или нет.       – Понимаешь, я… зеленый.       – Зеленый? – переспросила Мейбл, усмехнувшись. – В каком смысле «зеленый»?       – «Зеленый». Я не использую много электричества, чтобы спасти планету, – с запинкой ответил Билл, и наконец-то на его лице отразилась какая-то странная эмоция, будто он сам до конца не верил в свои слова. Немного задержавшись взглядом на Мейбл, он поспешил отвести глаза.       – А ты… один здесь живешь?       – Да, – осторожно начал Билл. – Мне… этот дом достался в наследство от родителей.       Мейбл прикусила губу. Боже, да этот парень сирота, а она здесь достает его глупыми расспросами! Мейбл с тревогой взглянула на Билла, но тот не выглядел расстроенным – скорее, лишь немного обеспокоенным. Желая отвлечься на какую-нибудь более безопасную тему, Мейбл повертелась по сторонам. Огромный вяз с крючковатыми ветвями. Вьющиеся у огромного французского окна темные розы. Черные пики заборов, уходящие почти в самое небо. Бассейн на заднем дворе с выложенной на дне светлой плиткой, – пожалуй, именно он и выглядел в старинном поместье Билла самым новым.       – Билл! – воскликнула Мейбл. – Ты сам делаешь у себя бассейн?!       Она была обрадована несколькими вещами одновременно: несмотря на то, что Билл, по-видимому, был из очень богатой семьи, он не гнушался делать что-то сам, и был вполне нормальным парнем, который любит веселиться в бассейне.       – Да, – тихо ответил Билл, отведя взгляд в сторону, – можно сказать и так.       – Ты… просто молодец, Билл, – выдохнула девушка.       Они еще немного постояли на крыльце и помолчали, и никому из них не было от этого неловко. Мейбл просто было хорошо оттого, что она наконец находится рядом с Биллом, и ее чувство было настолько глубоко, что застывшее вокруг молчание ничем не нужно было заполнять. Было поздно, на сиреневом небе уже появилась Полярная звезда, а на короткой выгоревшей траве заблестела вечерняя роса, но уходить никуда не хотелось. И почему-то Мейбл была уверена, что Билл чувствует то же самое.       – Ну что ж, Билл… до встречи, – нехотя сказала Мейбл, ступая на траву.       – Подожди, – воскликнул Билл и рванул за ней. Схватив ее за руку, он случайно подтянул ее к себе, и они стояли теперь совсем рядом. Пирог в обтянутой черной перчаткой руке Билла опасно пошатнулся, и Мейбл едва успела аккуратно ухватить его, и теперь они оба стояли очень близко друг к другу. Улыбнувшись, Билл спустя вечность отступил на крошечный шаг и снова взглянул на Мейбл. Когда он стоял почти вплотную, Мейбл успела заметить черную повязку на его правом глазу. Интересно, когда-нибудь он сможет рассказать ей и об этом?..       – Я… я хотел еще сказать тебе кое-что, – краснея и бледнея, проговорил Билл. – У меня еще нет друзей здесь, и я рад, что мы познакомились с тобой. В честь нашей встречи я тоже хочу подарить тебе кое-что, – закончил он и аккуратно коснулся каштановых волос Мейбл, небрежно перехваченных лентой. Мейбл почувствовала его прикосновение и замерла. Господи, вот бы это продолжалось вечно. Но спустя мгновение Билл отстранился, и в руке у него была небольшая стеклянная пирамидка желтого цвета, в которой играли лучи заходящего солнца.       – Держи, – прошептал Билл.       Мейбл повернула треугольник в своих пальцах. У забавной фигурки на голове был черный цилиндр, а посреди одной из граней виднелся один нарисованный глаз. Тоненькие ручки и ножки фигурки замерли в безупречно ровных линиях. Мейбл улыбнулась: что-то в этой фигурке было похоже на самого Билла.       – Спасибо. Ты просто волшебник, – шутливо отозвалась Мейбл.       Неожиданно Билл рассмеялся, отбросив голову назад. У него был чудесный смех: низкий и немного хрипловатый.       – Можешь звать меня и так.       Было уже совсем поздно, и Мейбл увидела, как в «Хижине Тайн» загорелся свет.       – Мне пора, Билл, – ответила девушка. – Не провожай меня, – быстро сказала она, увидев порыв Билла, – мне совсем близко.       – Как скажешь. Может, встретимся завтра? Большое спасибо за все, и прости за то, что случайно… задел тебя. Я лишь недавно заселился в это тело, – ответил Билл, хищно улыбнувшись, и прислонился спиной к стене. Мейбл, расхохотавшись, помахала парню на прощание и поскакала по вытоптанной тропинке в сторону Хижины. Даже его странные шуточки ей были по душе.       Идя между высоких сосен, стрелой уходивших в небо, Мейбл думала, что будет наконец-то о чем рассказать Дипперу…       Подойдя к самой двери, из-за которой уже доносился голос дяди Стэна и уютный рокот телевизора, Мейбл вдруг остановилась. Запустив руку в карман юбки, она вынула подарок Билла. В фигурке снова заблестел яркий голубой свет, и ей показалось, что она подмигнула ей своим единственным нарисованным глазом. Мейбл встрепенулась: наверное, ей это почудилось. Повернувшись в сторону парня из дома напротив, который все еще смотрел на нее, Мейбл улыбнулась.       Все правильно. Билл действительно был особенным.