Мерлин влюбился

А Мерлин влюблен. Так сильно, что отдаст свою жизнь не раздумывая, лишь бы эта напыщенная и высокомерная королевская задница продолжила свое существование. А Мерлин банально влюбился. Запретный плод сладок. Особенно если вы оба парни. И если он — принц, а ты его слуга. И да, когда ты — маг, а в королевстве его отца ведется война против колдовства. А любовь Мерлина безответна, но Эмрис не станет добиваться Артура при помощи своей магии, потому что слишком сильно любит. От этого и больнее в сто крат. А Артур даже и не догадывается ни о чем. Магия, самопожертвования, любовь Мерлина для него неизведанны. И это оправдывает Пендрагона. Чуть-чуть, но оправдывает. «Вы как две стороны одной монеты.» Любовь Мерлина можно было бы списать на заклинание, что решило связать их воедино, но разве магия способна породить те чувства, что испытывает Мерлин, когда Артур рядом? Но… «— Я твой друг. — Нет, Мерлин, ты мой слуга.» И Мерлин чувствует, как после этой фразы внутри что-то обрывается. Но он продолжает улыбаться и приходить на помощь своему принцу, даже когда не просят, даже когда всеми силами отталкивают, Мерлин все равно придет на помощь, потому что Артур — важнее всего. «— Я больше не нуждаюсь в твоих услугах. Мне нужен слуга, которому я мог бы доверять. Прочь с моих глаз!» И Мерлин чувствует, как жгучая обида заставляет глаза наполнится слезами, но он не уйдет. Потому что Артур только выглядит сильным и защищенным, на самом деле Пендрагон жив только благодаря Эмрису. А Мерлину Артур важнее чувства собственного достоинства. «— Окажешь ли ты мне честь стать моей женой, Гвиневра? — Да! Да…» И Мерлин чувствует, что надежда медленно, но верно покидает его. Разве древний дракон говорил Гвен, что она вторая половина, которая делает Артура целым?! Но как бы то ни было, Мерлин наплюет на все и бросится спасать своего друга, когда тот находится в смертельной опасности, маг всегда находит в себе силы, чтобы его спасти (и тем самым спасти обоих). «— Ты всё ещё её любишь. — Если ты ещё раз скажешь что-нибудь подобное, я клянусь, что ты присоединишься к ней в изгнании.» И Мерлин чувствует, будто в сердце вонзили тысячи иголок и дышать труднее становится… Потому что больно, потому что Мерлин влюблен любит Артура сильнее, чем можно любить кого-либо в этом мире. Артур слишком совершенен, Мерлин считает, что он сам никогда не сможет сиять так же сильно, как его друг. Но то, что испытывает Мерлин уже очень давно не умещает слова «друг». «— Я всегда думал, что если бы все было иначе, мы бы стали хорошими друзьями. — Да.» Но в один момент Мерлин чувствует, что магия исчезла. И он впервые такой жалкий, такой беспомощный, и знает, что не может никому помочь, даже если его попросят (а ведь не просили никогда), а его просят — глазами-руками-взглядами — и от этого горло рвет крик, который выходит наружу сдавленным «Я пропущу эту битву». « — Просто…просто обними меня… Пожалуйста. Слушай, я хочу кое-что тебе сказать. — Ты ведь не скажешь „прощай“? — Нет. Мерлин, все, что ты сделал, теперь я знаю, ради меня. Ради Камелота, ради королевства которое ты помог мне построить. — Ты сделал бы это и без меня. — Возможно. Я лишь хочу сказать то, чего я ещё никогда не говорил… Спасибо тебе.» И Мерлин чувствует, что кожа Артура холодна, как Мерлиново сердце теперь, разбитое и раздробленное, режущее осколками глотку и исполосовавшее легкие, оставляющее в его маленькой вселенной-в-одного-человека крошечные дырочки, которые тихонько шипят, будто змеи: «Не спас». « — Ни один человек не стоит твоих слёз, Мерлин.» Никто. Кроме Артура Пендрагона. И Мерлин уже даже не знает, жив ли он или умер там, вместе с Артуром.