Золотые грани

      Мэйбл нервничала. Казалось, погода решила подыграть ее настроению, потому как совершенно неожиданно солнечный день обернулся жутким ливнем с грозами. В гостиной царил подозрительный уют. В камине горели поленья, слышались звуки неизвестной мелодии. Тихие мотивы не раздражали и порой немного терялись на фоне шума дождя.       Все кругом казалось особенно чуждым, каким-то ненастоящим и неправильным. Мэйбл сложно было успокоить себя, вести себя так же непоколебимо, как и ее двойник. Мэгг находилась с ней в гостиной. Помимо нее здесь находился еще и Гидеон Глифул, наличие которого так же немного выбивало из колеи.       — Твое напряжение словно материализовалось.       Мэйбл выдохнула. Она как раз стояла у окна и смотрела на дождь. Небо потемнело, черные тучи заполонили его слишком быстро. Впрочем, уже вечер, не странно, что так темно. Глупые и совершенно ненужные мысли уже не спасали положение.       — Странно, что я его тут не вижу, — отозвалась она.       Мэгг вальяжно сидела на диване, закинув ногу на ногу. На сей раз на ней было нечто вроде очень облегающих бридж нежно-бирюзового цвета, более привычная рубашка с жабо и жилетка. Вся такая немыслимо изящная и красивая. Сидевший как раз рядом с ней Гидеон смотрел на Мэгг как на королеву красоты, чуть ли не в рот ей глядя, внимая с трепетом каждому произнесенному ею слову. Если отбросить прочь здравый смысл и все то, что Мэйбл уже знала о своем двойнике как человеке, то они действительно были красивой парой. Совсем не бросалось в глаза то, что Гидеон младше. Пайнс все не могла перестать думать параллельно о другом Гидеоне, том самом, который не так давно ее похитил.       — А я вот вижу.       Мэйбл, наконец, обернулась.       — Они заперлись там вчера днем, прошло уже больше суток, — сказала она. — Сколько еще надо ждать? Я так вообще с ума сойду!       Стуча ногами, она направилась в сторону кресла и плюхнулась в него. Да, терпение уже на исходе. Девушка понимала, что надо подождать. В прошлый раз она тоже ждала, пока Диппер не побывает у Аксолотля, хотя именно тогда ей и не объясняли деталей. Вроде как магия хаоса пробудилась и он должен попасть в измерение вне времени и пространства. Как эта система вообще работает, Мэйбл не знала да и не особо хотела знать. Черт с ней, в самом деле. Но вот долгое отсутствие брата напрягало. И если в прошлый раз она хотя бы была дома, успокаивала родителей, говорила о состоянии Диппера с Пироникой и Заком, хоть и только иногда, то сейчас она вообще попала в другой мир.       Магам материи нельзя и близко быть, если маги хаоса творят что-то подобное. Они сильнее, перед ними маги материи точно мотыльки перед огнем — подойдешь ближе и сгоришь на месте. Рисковать нельзя. Тем более, что Мэйбл и сама ощущала инстинктивный страх, который не позволял ей и близко подойти к подвалу.       — Наберись терпения, — Мэгг мотнула головой. — Ты уже раздражаешь меня тем, что раздражаешься сама.       Она уставилась на свои ухоженные красивые пальцы с таким видом, будто все прочее в мире растворилось и перестало существовать. Мэйбл лишь выдохнула.       — Сколько раз Ламаник уже бывал в этом измерении?       Мэгг чуть прикусила губу.       — Два раза, если я не ошибаюсь. Они с демиургом не в лучших отношениях, насколько я могу судить. Не то, чтобы мне кто-то рассказывал подробности этих взаимоотношений.       — И сколько он отсутствовал в этом мире по времени?       Мэйбл действительно хотела это знать. Да, ей уже объяснили, что такие вещи невозможно высчитывать. Измерение-то, в конце концов, вне времени и пространства, оно априори не поддается расчетам. Можно провести в нем от силы минуту, а в текущем мире пройдет год, секунда, неделя, один день или лет десять. И ведь не угадаешь заранее.       — В первый раз около месяца, а во второй раз дня три или около того. Думаю, завтра они вернутся, максимум через сорок восемь часов.       Она и правда была совершенно спокойна. Со стороны могло показаться, что Мэгг и Ламаник искренне ненавидят друг друга и только желают избавиться от близнеца как можно быстрее, но это не так. Мэйбл не зря провела так много времени с двойником, старательно избегая того, чтобы оставаться наедине с кем-то из Стэнфордов, не важно с каким именно. Мэгг терпела ее присутствие поразительно сносно. Наблюдая за ней, Мэйбл осознала много важного, много того, что вообще незаметно на первый взгляд.       — Когда у Диппера впервые пробудилась магия хаоса, он тоже провел там месяц, — сказала Пайнс словно сама себе.       Мэгг хмыкнула.       — Когда она пробудилась у моего братца, этот идиот едва не уничтожил весь город.       После этих слов Гидеон весь встрепенулся.       — О, я это помню! Аномальный скачок такой силы, что едва не произошло землетрясение. Мы тогда и переехали сюда с отцом, чтобы исследовать это происшествие.       Поражая изяществом, Мэгг поставила ногу на пол. Острый каблучок ее туфельки мягко вошел в текстуры подозрительно переливающегося ковра, так что Мэйбл зачем-то обратила на это внимание.       — Хоть какая-то польза от моего братца.       Пайнс задумчиво прикусила губу.       — Вы тогда и познакомились?       Она вдруг живо это представила, словно ей самой приходилось все видеть. Гидеон, любопытный блондинистый юноша в синей кепке, простом джинсовом костюме и футболке со смешным принтом, заявился к особняку Пайнсов, дабы разузнать, какая тайна с ним связана. Он, должно быть, к тому моменту уже успел разнюхать что к чему, успел узнать о том, что все аномалии Реверс Фолз так или иначе связаны с семьей Пайнс. Мэгг, разумеется, не могла допустить, чтобы кто-то узнал о том, что происходит на самом деле. Да, она защищала семью и брата, когда вырубила любопытного Глифула и заперла его в подвале. Но потом что-то внезапно изменилось. Когда она перестала видеть в Гидеоне угрозу, парня освободили. Он поклялся молчать о магии, потому что безоглядно влюбился в Мэгг и теперь был готов и сам ее защищать случись что.       Не то, чтобы Мэгг в этом хоть немного нуждалась. Но отношения с Гидеоном завязались стремительно. Придя к выводу, что этот юноша — ее судьба, она сделала все для того, чтобы они были вместе. Средства она, разумеется, не выбирала, ведь цель их всегда оправдывает.       Мэйбл потрясенно поморщилась. Откуда в ее голове эти воспоминания? Откуда она знает мотивы Мэгг и ее ощущения?       — Эм-м?       Двойники тут же переглянулись. Судя по всему, Мэгг тоже поняла, что что-то тут не так. Мэйбл стало не по себе. Она вскочила с дивана и зачем-то обхватила себя руками, словно пытаясь так защититься от всего этого чужого мира.       — Да что такое?       Мэгг тоже встала. Она деловито поправила рубашку, а после кивнула сама себе, что-то решив.       — Идем со мной, двойник. Спросим у дядюшки, а то что-то мне это совершенно не нравится.       Гидеон, который при всем желании не мог бы понять, что к чему, но осознавший, что девушек что-то беспокоит, посмотрел на свою невесту.       — Любимая?       Та мотнула головой.       — Будь здесь, я скоро вернусь.       Она покинула гостиную первой. Мэйбл бросила еще один взгляд на Гидеона, а сразу после поспешила за двойником. У Мэгг с ним такие хорошие отношения. Они любят друг друга, это слишком очевидно. А возможно ли, что когда тот, другой Гидеон говорил Мэйбл о своей великой любви, это не было блажью или чем-то вроде того? А что, если это и правда судьба? Казалось бы, совершенно разные миры, но ведь сходств слишком много. Местный Диппер так же с Сайфером, у них особенная связь, Стэнфорд так же женат на науке, иначе и не скажешь, Стэнли так же одинок.       Сложно понять, как работает система параллельных миров, но эта система совершенно точно есть.       — Мне что-то страшно, — сказала Мэйбл, догнав Мэгг.       — А мне мерзко, — отозвалась та. — Очень даже мерзко от того, что кто-то на миг завладел моими мыслями и чувствами.       Пайнс сглотнула.       — Прости…       Разумеется, она это сделала не специально. Более того, она вовсе не поняла, что именно и как сделала, все вышло в прямом смысле само собой, без ее на то желания. Но ей стало понятно, откуда она так хорошо знает о чувствах Мэгг. Да, местная Пайнс любит брата, хоть никогда этого не покажет. Она не задумываясь убьет за него или умрет, если будет такая необходимость. Она знает о том, что Ламаник, при всей мразотности его сложного характера, сделает для нее все, что потребуется. Просто показывать теплые чувства — это не про них совершенно, такие они есть, тут просто ничего не поделаешь. У них тоже есть особая связь, как у Диппера и Мэйбл. И это девушка поняла потому, что она смогла на определенное время прочувствовать все то, что испытывает Мэгг на самом деле.       — Не думаю, что это было умышленно, — заметила Мэгг. Она все так же вышагивала по паркету, направляясь в рабочий кабинет Стэнфорда, в котором, как они совершенно точно знали, сейчас находятся старшие двойники. — Вернее, я знаю, что это было неумышленно. А еще я теперь знаю, что не такие мы уж разные по натуре.       Кажется, это осознание ее даже огорчило. Мэйбл просто шла за ней, понимая, что совершенно не хочет снова ощущать чужие эмоции, особенно эмоции своего двойника. То, что для нее чуждо, а для Мэгг нормально, должно оставаться таким же.       — Ну, не знаю…       Они достигли нужной двери. Мэгг не стала утруждать себя стуком в дверь. Она просто резко открыла ее и переступила порог. Стэнфорды, очевидно, обсуждали что-то важное.       — Дядюшка, нужно твое участие в одном вопросе.       Мэйбл выгнула бровь. Очевидно, просто просить помощи Мэгг тоже не умеет или не любит.       — В чем именно?       Местный Стэнфорд тут же пробежался взглядом по внучатой племяннице и ее двойнику, а пришлый Стэнфорд бросил на Мэйбл откровенно виноватый взгляд. Они ведь так толком и не поговорили после того, как девушка высказала ему все наболевшее.       — Происходит что-то странное. Мы с клоном в какой-то момент начали ощущать друг друга так, будто она — это я. Что это может быть?       Стэнфорды тут же переглянулись.       — Еще одно подтверждение теории, — заключил местный.       Мэйбл сделала шаг вперед.       — Какой еще теории?       Мужчины были крайне задумчивы. Небось именно об этом они и говорили, а значит, тоже ощутили что-то похожее.       — Наверняка понять невозможно, — кивнул пришлый Стэнфорд, — но мы полагаем, что это и есть первый этап коллапса, который может произойти из-за того, что два параллельных мира так тесно столкнулись.       Девушка выдохнула.       — А если поконкретнее? И более человеческим языком.       Мэгг покосилась на нее, но не стала ничего говорить, так что Стэнфорд продолжил:       — Слияние или что-то вроде этого. Нас здесь не должно быть, вся природная сигнатура этого мира понимает, что мы чужие, хоть и родственные нашим аналогам, а потому пытается смешать нас воедино.       — Проще говоря, — продолжил второй Стэнфорд, — в этом мире не место двум аналогичным созданиям. Поэтому вам нужно убраться отсюда, пока мы не слились в один единый организм.       — Если это случиться, то коллапс произойдет моментально, потому что один мир приобретет энергию, которая ему не принадлежала изначально, а второй ее потеряет. Цепной реакцией заденет и все остальные миры.       — Если, конечно, они есть.       Мэйбл быстро-быстро заморгала, ощутив дрожь в коленках. Стэнфорды говорили одинаковым голосом, дополняя друг друга, так что в теорию слияния верилось еще охотнее.       — Это что, получается, мы сольемся?       — И начнем процесс уничтожения всех миров, — продолжила ее мысль Мэгг. — Отлично, самое то для хороших выходных.       Слова, разумеется, не совпадали с ее настроением, и для того, чтобы это понимать, не нужно было ощущать ее эмоции на себе. Мэйбл с шумом сглотнула и снова посмотрела на Стэнфордов.       — Так что же нам делать?       — Только ждать, — ответил местный Пайнс. — Ответы знает один лишь демиург, а поговорить с ним в состоянии только маг хаоса.       Мэйбл сделала глубокий вздох и мысленно посчитала до пяти, стараясь успокоиться и не паниковать.       — Выходит, только ждать… А если окажется, что демиург тоже не в курсе? Он вообще может быть не в курсе? Ну, мало ли. Вдруг он не захочет помогать? Вдруг Диппер и Ламаник вообще не вернутся обратно? Вдруг мы должны были сюда попасть, чтобы таким образом устроить апокалипсис? Ну, что если конец света — это просто тупость кучки людей, которые случайно прорвали какую-то границу между мирами…       — Мэйбл.       Девушка встрепенулась. Что ж, не паниковать не выходило совершенно, это очевидно. Стэнфорд слишком быстро очутился рядом с ней. Когда его руки оказались на ее плечах, Мэйбл нерешительно посмотрела на родственника. Да, она все еще злилась на него, это правда, но именно сейчас он единственный родной человек для нее в этом чужом мире.       — Мне страшно, — честно призналась она. — Мне просто очень-очень страшно, я хочу домой.       Стэнфорд вдруг совершенно неожиданно прижал ее к себе, заключив в объятия.       — Все будет хорошо. Диппер со всем справится и мы вернемся домой. Не бойся, вот увидишь, мы еще посмеемся потом над тем, что с нами тут произошло.       Мэйбл прижалась щекой к его груди. Хотелось поверить в это всем сердцем и не переживать. Возможно, что и правда все пройдет отлично. В самом деле, Диппер ведь маг хаоса, он умный и способный, не пропадет и скоро вернется со всеми ответами.       — Ага…       Теперь со Стэнфордом ощущалась надежность, чего Мэйбл никак не могла ожидать.       — Все будет хорошо, — повторил Пайнс.       Мэйбл неспешно отстранилась от него и посмотрела в глаза.       — А ты хороший, когда не находишься под властью Временного младенца, — заметила она.       Стэнфорд кивнул.       — Я никогда не смогу сам себе простить то, что успел натворить, но обещаю — больше я не позволю Временному младенцу завладеть моим разумом.       Мэйбл кивнула.       — Ловлю на слове.       Местный Стэнфорд кашлянул, привлекая к себе внимание.       — Полагаю, нам стоит находиться в разных помещениях, чтобы не провоцировать слияние, — сказал он. — Когда мальчики вернутся, мы узнаем об этом.       Пайнс кивнул двойнику.       — Согласен. Идем, Мэйбл, нужно держаться подальше от наших аналогов.       Спорить девушка не стала, что вполне понятно. Слиться воедино с Мэгг — не велика радость, а стать причиной конца света и подавно. Они со Стэнфордом покинули кабинет, оставив там двойников.       — Пошли на кухню, — сказала Мэйбл. — мне нужно заесть стресс чем-нибудь, иначе начну грызть ногти, а это мерзко.       — Хорошо.       Мэйбл вдруг задумалась над тем, что все это слишком странно. Почему именно Диппер оказался в силе переместиться в другой мир? Ведь такого раньше не случалось, по крайней мере, нет данных об этом. Но Диппер смог, и он перенес с собой двух людей. Не менее интересный вопрос — почему именно Диппер должен был оказаться тем, кто обещан Сайферу с немыслимо давних времен? Почему один простой человек играет настолько большую роль? Почему от него настолько много зависит вообще?       Мэйбл упорно не понимала этого, но хотела понять. Тут явно все неспроста, явно есть причина. Это не может быть просто случайностью. Тот же Билл говорил ей, что все случайности априори не случайны, они — часть огромного плана. Стоило надеяться на то, что Диппер найдет ответы на все эти вопросы и внесет хоть немного ясности.

***

      Диппер не сразу осознал, что к чему. Они были в невесомости, совершенно точно, но она ощущалась совершенно естественно, словно иначе и быть не могло. Все было с одной стороны очень похоже на его первый визит в измерение вне времени и пространства, но в той же мере было поразительно не похоже. Все так же, и все совершенно не так.       Звезды кругом искрились пугающим красным свечением, их ход был хаотичным и непредсказуемым. Ощутив рядом нечто, Диппер оглянулся. Ламаник прижимался грудью к его спине. Его темные волосы казались лохматыми. Они оба были обнажены и ощущали себя единым организмом, что так же несказанно удивило Диппера.       — Мы… здесь…       Ламаник прикрыл глаза и припал лбом к его плечу.       — Как видишь.       В каких-либо пояснениях не было необходимости. Диппер снова посмотрел вперед. Поток красных звезд чуть сменил свой ход. Повеяло неприятным холодком, а сразу после прозвучал голос:       — Кто-о-о явился-я-я?       Голос звучал со всех сторон одновременно, ровно так же, как голос Аксолотля, который Диппер смутно помнил. Но вместе с тем и не так вовсе. Гласные неприятно растягивались, а от самого голоса бросало в пот. Все ровно так, и все не так. От этих противоречий шла кругом голова.       — Твою же мать, — буркнул Ламаник. — Ненавижу этого гребанного кашалота всеми фибрами души.       У Диппера не было ни единого повода усомниться в чужих словах. Он вдруг ясно осознал, что чувствует Ламаника и его настроение и эмоции. Кажется, этот Пайнс боится местного Аксолотля. Диппер даже понял, почему, хотя и не смог сразу в это поверить.       — Кто-о-о это-о-о?       Поток звезд пролетел совсем рядом, несколько напугав. Ламаник сильнее вжался в Диппера, он словно вовсе врос в двойника. Пайнс помнил о том, что им ни в коем случае нельзя терять телесный контакт, что бы ни случилось. Иначе они в самом прямом смысле потеряют друг друга и не смогут вернуться, или же вернутся отдельно, но в радикально разное время. Тоже не вариант. Он нащупал ладонь Ламаника. Тот, едва это осознав, приподнял голову и согласно кивнул, так что они взялись за руки, крепко сжав пальцы. Так надежнее.       Наконец, мимо них пронеслось огромное хвостатое существо. Что ж, этот Аксолотль в самом деле был не похож на Аксолотля из мира Диппера. И в то же время похож. Похож по форме, не похож по цвету, с красными злыми глазами, в которых, казалось, пылало дикое пламя.       — Кто-о-о таки-и-ие?       Два огромных глаза уставились на двойников, так что Диппер сглотнул, осознав, что ему страшно.       — Я… мы…       Надо было что-то говорить, потому как Ламаник, очевидно, совершенно не горел желанием что-то объяснять. Он тоже боялся Аксолотля. Диппер вдруг отчетливо увидел воспоминания двойника, по которым можно было понять, что местный Аксолотль — агрессивный и скорый на расправу. Совсем не то, что другой Аксолотль, спокойный, умиротворенный и неспешный, от которого так и веяло мудростью всего мира.       — Ты-ы-ы чужо-о-о-ой!       Демиург резко махнул огромным хвостом. Диппер зажмурился от ужаса, искренне опасаясь того, что удар придется по ним с Ламаником, но обошлось. Поток звезд вновь изменил траекторию движения, а Диппер осознал в полной мере, что же именно здесь иначе. Это измерение словно куда-то отчаянно спешило, в нем не было того колоссального спокойствия, которое было в прошлом измерении.       — Да, — согласился парень. — Я чужой.       — Ты-ы-ы до-о-олжен уйти-и-и!       Аксолотль закружил вокруг них, так что можно было попробовать разглядеть массивные черные чешуйки на его брюхе. Воистину странное существо. Чешуйки другого демиурга были нежно-розовыми, глаза куда добрее и мудрее, и говорил он размерено, голосом, отдающим эхо. Наверное, поэтому он и не пугал.       — Должен, — вновь кивнул Диппер, сжав сильнее руку Ламаника. — И я бы ушел, но я не знаю, как.       Демиург зашипел.       — Та-а-ак же, как и прише-е-ел!       Что ж, вполне логично, разумеется, но Диппер понимал, что ему это совершенно не помогает.       — Но я не знаю, как. Прошу, помоги мне разобраться.       На сей раз звезды принялись кружиться вереницей вокруг них. Они слепили, из-за них Аксолотля стало не видно. Диппер вновь зажмурился, прислушиваясь к голосу.       — Мерзки-и-ие чужаки-и-и. Своих ненави-и-ижу, так еще и э-э-эти пришли-и-и! Прокля-я-я-яты близнецы-ы-ы-ы!       Эти слова не имели смысла, возможно, но Диппер старался внимать всему. Близнецы? О каких именно близнецах речь?       — Помоги нам!       — Че-е-ертовы древне-е-ейшие.       Демиург причитал что-то и дальше, его голос превратился в пугающую неразборчивую какофонию из сторонних звуков, эха и непонятно откуда взявшегося ветра.       — Вот за это я и ненавижу эту тварь.       Диппер поразительно четко расслышал слова Ламаника, но не стал придавать им значения. Звезды резко остановились. Они отлетели в сторону, напомнив тем самым Дипперу то, как другой Аксолотль наглядно рассказывал ему историю Билла Сайфера. Значит ли это, что демиург собирается помочь? В это хотелось верить.       — Близне-е-ецы-ы-ы. В них причи-и-ина всего су-у-ущего.       Алые звезды резко отлетели настолько далеко, что теперь стали походить на тусклые точечки. Диппер уставился на Аксолотля. Тот, благо, теперь парил на месте, разве что огромный хвост опасно болтался из стороны в сторону, словно угрожая.       — Я не понимаю.       — Еще-е-е бы ты понима-а-ал, глупый маг ха-а-аоса. Ты даже не мое-е-е творе-е-ение.       Диппер выдохнул. Что ж, никто не говорил, что будет легко, но раз он понял уже одного демиурга, сможет понять и этого.       — Ты знаешь о моем мире? Знаешь, как я могу в него вернуться?       Аксолотль мотнул головой, так что его большие длинные усы покачались в унисон.       — Не зна-а-аю, глупый маг ха-а-аоса. Мы все сотворе-е-еные ха-а-а-аосом существу-у-уем в едином отре-е-езке. Нам нельзя-я-я его покида-а-ать, как сделал это ты-ы-ы.       Значит, даже демиурги не могут путешествовать между мирами. Но тогда как подобное вообще удалось Дипперу? Как вообще вышло, что он совершенно спокойно, даже не растратив особо энергию, вот так просто перескочил из одного мира в другой?       — Но я даже не знаю, как у меня это вышло, — признался парень. — И поэтому не знаю, как уйти обратно.       Демиург особенно сильно мотнул хвостом. Несколько алых звезд точно по команде полетели за ним. Со стороны это выглядело даже красиво, хоть и в определенной степени пугающе.       — Всему-у-у причи-и-и-иной были и буду-у-у-ут близнецы-ы-ы-ы, это они-и-и владеют нулевы-ы-ым измере-е-ением…       Диппер мотнул головой.       — Да о каких вообще близнецах речь?       Аксолотль вдруг зашипел.       — Не смей меня перебивать, мелкая ты букашка!       Он рыкнул это столь громко, что у Пайнса едва не заложило уши. Звезды снова заискрились алым, шипение демиурга стало слышаться со всех сторон. Диппер был не готов к этому, а потому даже не обратил внимания на то, что Аксолотль даже перестал растягивать гласные.       — Не перебивай его, он из-за этого бесится.       Ламаник чуть дернул его за волосы, а Диппер растерянно кивнул.       — Да, я уже и сам понял.       В тот же миг скалившийся демиург снова успокоился, так что Ламаник, кивнул сам себе, снова шепнул двойнику на ухо:       — Извинись.       Тот сглотнул.       — Прости меня, демиург.       Вновь зависший на месте Аксолотль мотнул хвостом.       — Невоспи-и-и-итанные и глу-у-у-упые маги ха-а-аоса. Все мы дети ха-а-а-аоса, но и у него есть породи-и-ители. Близнецы-ы-ы-ы ключ ко всему-у-у-у.       Яснее так и не стало. Диппер едва ли не обреченно выдохнул. Время идет, а он не узнал толком вообще ничего. Молчание демиурга затянулось, так что парень осознал, что можно задать новый вопрос:       — Скажи, демиург, эти близнецы знают, как можно вернуться обратно в мой мир?       Тот вновь зашипел, но теперь уже беззлобно.       — Зна-а-ают. И ты это зна-а-аешь, иначе бы не попа-а-ал в мой мир во-о-о-овсе.       — Но… как…       Диппер попытался подумать. Что же именно произошло в тот миг, когда он перенес себя, Мэйбл и Стэнфорда в другой мир? Он ощущал опасность, безусловно, он хотел спасти сестру. Магия хаоса движима его эмоциями, но не разумом. Выходит, искать ответ нужно не логикой, а как-то иначе. Но Диппер вовсе не умел иначе.       — Близнецы-ы-ы-ы — первые во Вселе-е-е-енной противоре-е-е-ечия. Они-и-и творцы творцо-о-о-ов.       Пайнс вновь сперва подумал, а уже после спросил:       — Творцы творцов? Это значит, что демиурги тоже сотворены кем-то еще? Или что?       — Мы все-е-е рождены истинным ха-а-а-аосом. Он дал жизнь всему-у-у-у сущему-у-у-у. И-и-и-истинный ха-а-а-аос — это первые во все-е-е-ех мирах противоре-е-е-е-ечия. И лишь и-и-и-истинный ха-а-а-аос знает ответы на все-е-е-е вопросы.       Диппер подумал над этими словами. В них все так же не было никакой конкретики. Что ж, ее, возможно, просто надо найти, демиурги никогда не говорят все просто и ясно.       — А как мне найти этот истинный хаос?       — Надло-о-о-ом. Ты, маг ха-а-а-аоса, оставил надло-о-о-ом между мирами. Вступить в него могут то-о-о-олько близнецы-ы-ы-ы, что символизируют противоре-е-е-е-ечия. Всех же про-о-о-очих надло-о-о-ом убьет на ме-е-е-есте.       А вот теперь стало чуть яснее.       — Та сфера? — спросил Пайнс. — Она образовалась после того, как мы переместились в этот мир.       — Надло-о-о-ом сотворил но-о-о-овое измере-е-е-ение. Но лишь близнецы-ы-ы-ы могут в него попа-а-а-асть. Ха-а-а-аос требует противоре-е-е-ечий, ему нужны близнецы-ы-ы-ы-ы. Ему нужны все-е-е-е близнецы-ы-ы-ы. Иначе надло-о-о-ом уничтожит миры, маг ха-а-а-аоса.       Диппера вдруг озарило.       — Значит, близнецы должны вступить в надлом и там встретиться с истинным хаосом?       Аксолотль вновь мотнул головой.       — Иначе все-е-е-ем мирам коне-е-е-ец.       На сей раз Пайнс закивал.       — Я понял. Да, я все понял.       Ламаник уставился на него удивленно, что давало понять, что уж он-то не понял ничего вообще. Впрочем, и не важно. Для Диппера все перестало быть полнейшей бессмыслицей, как и в случае с Аксолотлем из его мира, все завуалированные и странные фразы в итоге имели какой-то смысл, нужно было лишь отыскать его.       — Я хотел спросить еще кое-что, — Диппер не был уверен в том, что демиург не разозлится, но огромное существо сохранило спокойствие и молчание, ожидая вопрос, так что парень продолжил: — Истинный хаос сотворил всех демиургов, которые потом сотворили все миры?       Аксолотль шикнул.       — Э-э-э-это я и сказа-а-а-ал, маг ха-а-аоса.       — Но сколько же всего демиургов и их миров?       Существо вновь мотнуло головой.       — То ве-е-е-едомо лишь самому-у-у-у истинному ха-а-а-аосу. Сам и спро-о-о-о-осишь, маг.       Диппер кивнул.       — Спасибо тебе, творец, — он обернулся к Ламанику. — Нам пора уходить, я все узнал.       Двойник кивнул.       — С огромным удовольствием.       Кивнув друг другу, они крепче сцепили руки. Красные звезды снова замаячили рядом, а уже после вспыхнуло пламя магии хаоса. Перед глазами все почернело.

***

      Они снова лежали на полу. Диппер ощущал свое тело как нечто чужеродное на протяжении нескольких долгих секунд, заново привыкая к собственной плоти. Придя в себя окончательно, он распахнул глаза и ожидаемо увидел лицо Уилла Сайфера. Руки демона чуть искрились золотым свечением, Диппер на расстоянии ощущал его первородную магию, которая питала силами истощенное тело.       — Спасибо, — хрипло проговорил парень.       Уилл кивнул, сразу поняв, за что его благодарят. Ламаник, очнувшийся одновременно с Диппером, приподнялся первым. Он потер виски кончиками пальцев, а потом пригладил волосы.       — Чертов кашалот, у меня от него каждый раз голова болит.       Диппер тоже приподнялся. Факт того, что он в одних лишь носках, заставлял отчаянно смущаться и желать побыстрее одеться.       — Да уж, наш демиург куда милее будет.       Парень понимал, что повторной встречи с черным Аксолотлем он точно никогда больше не захочет.       — Скажи-ка мне, что ты вообще понял из того, что нес этот поехавший кашалот?       Ламаник ждал ответов, но Диппер не спешил ими делиться. Он встал на ноги и мигом собрал свою одежду с пола, а после чуть отошел, чтобы одеться. Двойник пожал плечами и последовал его примеру. Сайфер, по привычке тихий и такой незаметный, не смотрел на них, но Диппер кожей ощущал на себе взгляд его всевидящего ока. Неприятное чувство, хоть и вполне себе привычное.       — Нужно позвать Мэйбл и Мэгг, — сказал Диппер, приведя себя в порядок. Он старался не думать о том, что совсем недавно прямо на этом месте они с Ламаником занимались непотребствами. Нет, об этом и правда лучше вообще не думать. Это была необходимость, которая все же принесла свои плоды, вот что важно. — И Стэнфордов заодно.       — Уверен, они уже идут.       Ламаник застегнул пуговицы на рубашке, а после поправил воротник. Диппер посмотрел на него, осознав, что снова чувствует чужие эмоции, как бы дико это ни звучало.       — Ты что, возбужден? — шокировано выдохнул он.       Ламаник высокомерно задрал бровь.       — Скорее заведен. Тебя это что, напрягает? — он перевел взгляд на Сайфера. — Я всегда завожусь, когда думаю об Уилле.       Демон совершенно неожиданно улыбнулся.       — Я тоже горю желанием, хоть и осознаю, что необходимо обождать.       Это стало еще большей неожиданностью для Диппера. Было весьма непривычно видеть Уилла вот таким вот.       — Ты… — он выдохнул. — Ты только что вернулся из измерения вне времени и пространства и думаешь о том, чтобы поиметь своего демона? Ты это сейчас серьезно?       Ламаник гордо задрал голову.       — Вообще-то я думал о том, что хочу ему отдаться. Мы с Уиллом любим разнообразие в постели. А ты со своим демоном разве нет?       Диппер не думал, что его лицо способно так отчетливо гореть от неловкости.       — Да ну вас.       Поняв, что да как, Ламаник хмыкнул.       — Однообразие порождает скуку, помни об этом, ковшик.       Ситуацию для Диппера спасло то, что двери подвала открылись. Что ж, Мэйбл и Мэгг должны были ощутить, что активность магии хаоса спала и все понять. Диппер не имел понятия о том, сколько они отсутствовали для внешнего мира, хотелось верить, что не долго.       — Диппер!       Мэйбл тут же бросилась к нему. Обняв сестру, парень почувствовал себя куда лучше.       — Привет, Мэй.       — Наконец-то ты вернулся. Я так нервничала, ты себе не представляешь! Думала, что поседею тут, пока тебя нет.       Диппер на всякий случай посмотрел на ее волосы, благо все такие же темно-каштановые, как и у него самого, а потом отстранился от сестры.       — Сколько нас не было?       — Шесть дней, Дип-дип. Почти неделю.       Стэнфорд, оказавшийся в подвале следом за Мэйбл, поймал взгляд Диппера и согласно кивнул.       — Да, все так. Мы начали всерьез опасаться того, что просто сольемся с этим миром и станем причиной коллапса, поэтому свели к минимуму общение с двойниками.       Ламаник нахмурился.       — А такое возможно?       — Мы живо ощущаем все мысли и чувства друг друга, а еще видим воспоминания, так что, полагаю, да.       Диппер вновь ощутил чувства двойника и осознал, что Стэнфорд говорит чистую правду.       — Аналогично, — сказал он Ламанику. — Я тоже совершенно не хочу с тобой сливаться.       — Рад, что мы солидарны.       Уже после в подвале оказались Мэгг и местный Стэнфорд. Они переглянулись с двойниками словно на всякий случай, так что все их опасения стали очевидны.       — Ну, что вы узнали?       Мэгг обращалась в первую очередь к своему брату, так что тот мотнул головой.       — Спроси у него, это он что-то понял.       Теперь уже все взгляды устремились на Диппера. Парень на миг усомнился в том, что он в самом деле правильно растолковал слова демиурга, однако быстро успокоил сам себя. Нет, все правильно, все сложилось в единую логическую цепочку, так что сейчас не стоит сомневаться ни в чем. Нужно действовать.       — Дип-дип?       Кивнув сестре, Пайнс сказал.       — Нам нужна сфера. Она — наш шанс вернуться домой и все исправить.       Местный Стэнфорд нахмурился.       — Мы ведь уже определились с тем, что она смертельно опасна, разве нет? Чем она может помочь?       Диппер помнил их эксперименты с различными предметами, которые они кидали в ту самую сферу. Да, они все сгорали, так что решено было не рисковать. Оглянувшись, парень отыскал взглядом эту сферу. Она стала больше в размере, значительно больше. Это и есть тот самый надлом, о котором твердил Аксолотль. Он может стать началом вселенского коллапса, который цепной реакцией уничтожит все миры. Но может и не стать, если все сделать правильно.       — Ваш демиург сказал, что сфера пропускает только близнецов противоречий. За ней образовалось новое измерение, в которое мы должны попасть для того, чтобы все исправить.       Похоже, только Уилл что-то понимал. Он немного подумал и кивнул, а вот остальные смотрели на Диппера с немым вопросом в глазах.       — Близнецы противоречия? — уточнила Мэгг. — Что это вообще должно означать?       — Все куда проще, чем кажется, — отозвался Диппер. — Это мы. Близнецы противоречия, иначе ведь и не скажешь. Посмотрите на нас с Мэйбл. Я помешанный на логике маг хаоса, а она — совершенно нелогичный носитель самой логичной магии материи. Вот в чем противоречия.       — Истинный хаос, — тихо сказал Сайфер. — Демиург говорил мне о нем, но лишь украдкой. Хаос соткан из противоречия, он дал начало всему сущему. Творец творцов.       Диппер кивнул.       — Да, именно так он и сказал.       Мэгг переглянулась с местным Стэнфордом. Мужчина лишь пожал плечами, давая понять, что подобного он прежде не слышал. Девушка хмыкнула и вновь обратилась к брату.       — Ты об этом знал?       Тот мотнул головой.       — Не интересовался.       — Как вообще можно держать рядом с собой древнего демона и не интересоваться у него такими вещами?       Ламаник не одарил сестру взглядом.       — Мы были заняты другими вещами.       Диппер улыбнулся, глядя на них. Что ж, теперь он и правда верил в то, что понял все правильно.       — Дети, перестаньте пререкаться, — оборвал нарастающий спор Стэнфорд. — Итак, что же мы сейчас должны сделать, чтобы избежать вселенского коллапса?       Мужчина спрашивал Диппера как единственного, кто знал, что надо делать вообще. Парень кивнул.       — Все просто. Мы должны попасть к истинному хаосу через сферу. Насколько я понимаю, нам нужно именно пройти сквозь нее, это некий проход в новое измерение.       — Мы все? — спросил второй Стэнфорд.       Диппер сперва задумался, а потом сказал:       — Речь шла о близнецах противоречия. Это мы с Мэйбл и Ламаник с Мэгг, значит мы и должны.       — А мы со Стэнли не подходим под это определение? — спросил местный Стэнфорд. — Не то, чтобы мне хотелось рисковать своей жизнью и лезть в подозрительную сферу, но мало ли.       Это имело смысл, но Диппер мотнул головой.       — Я думаю, что демиург имел в виду именно нас — две пары близнецов. По крайне мере, я на это и надеюсь. Не зря же мы являемся носителями двух разновидностей магии, которые априори противоречат друг другу, да и по характерам слишком разные.       — Разумно, — кивнул Уилл. — Полагаю, так и есть.       Он говорил слишком смело для того забитого и пугливого Сайфера, которого запомнил Диппер, но все же его слова подбодрили парня. Присутствующим потребовалось несколько долгих секунд для того, чтобы подумать обо всем сказанном. Ламаник явно не горел желанием рисковать, равно как и Мэгг, а вот Мэйбл решительно улыбнулась.       — Ну, раз такое дело, давайте сделаем это?       Они с Диппером синхронно посмотрели на сферу. Да, риск есть, но Пайнс не видел повода сомневаться в словах демиурга. Ведь в интересах Аксолотля было сказать им правду и посодействовать тому, чтобы они спасли Вселенную от коллапса. Судя по всему, демиурги всесильны лишь в пределах своей Вселенной. Тут они творцы, тут все в их руках, бесспорно, но если речь идет о делах между Вселенными, ситуация решительно отличается, вот что важно понимать.       Интересно, а знает ли Билл о всех этих незыблемых масштабах вообще? Вообще, как он там сейчас в их мире? Что там вообще происходит? Стоит как можно быстрее вернуться в родной мир, вернуться к Биллу. Диппер безумно по нему тосковал.       — Вы точно уверены, что это безопасно? — спросила Мэгг.       Пайнс пожал плечами.       — Я не уверен ни в чем, но словам демиурга я верю. Он тоже хочет спасти Вселенную, ведь она — его детище.       Ламаник выдохнул.       — Как бы сильно я не ненавидел кашалота, соглашусь, ему нет смысла врать об этом.       Мэйбл активно закивала.       — Ну, так что? Идем?       Сфера словно в унисон ее вопросу заискрилась. Там, за ней, должно быть новое измерение, в котором они увидят истинный хаос. Чем бы оно вообще ни было, это нечто сотворило всех демиургов, а они в свою очередь сотворили все миры. Это нечто настолько масштабное и глобальное, что и представить страшно.       — Идем? — спросил Диппер, обращаясь к Ламанику и Мэгг.       Его двойник кивнул.       — Черт с ним, идем.       — И я с вами, — сказал Сайфер. — Чутье подсказывает, что мне стоит идти за вами.       О наличии в этой миссии демона разума и безумия Аксолотль ничего не говорил, но Диппер решил, что спорить не стоит.       — Как знаешь.       Мэгг кивнула.       — Что ж, сделаем это, раз жить надоело.       Кивнув в ответ, Диппер первым шагнул к сфере.       — Возьмемся за руки и пойдем все вместе. Надеюсь, все пройдет хорошо.       Возражений не было.