***
- Виконт, - в комнату Сынни внезапно вошел граф, его визит был более чем неожиданным, как правило, он не имел привычки навещать юношу средь бела дня,-следуйте за мной, у меня есть небольшой подарок для вас. - Подарок? – переспросил Сынри, поднимаясь с кресла и откладывая карты, которые он изучал. - Да, поторопитесь. Поведение графа было необычно: он пришел днем, к тому же, повел Ри через свое дворцовое крыло, что было еще более поразительным, ведь даже для того, чтобы только проследовать в парк, у Сынни был собственный выход. Недоумение овладело юношей, когда вельможа привел его к конюшням. - Ждите здесь, - приказал граф, входя внутрь построек. Минуту спустя, он вернулся, ведя под уздцы великолепного черного коня*, который нетерпеливо фыркал, подергивая красивой головой. Сынри боязливо сделал шаг назад, но Федерико остановил его, притянув за локоть ближе к животному. - Это и есть мой подарок Вам. Это арабский скакун, его зовут Альтаир, «летящий орел», - граф дернул поводья вниз, заставляя черного красавца склонить голову, - ему всего три года, и его не так давно объездили, но он самый быстрый из своих собратьев. Смелее, погладьте его, - граф положил руку Ри на сильную шею коня. Юноша почувствовал, как пульсирует кровь под его пальцами и нерешительно провел рукой по шелковистой, немного жесткой гриве, которая колыхалась от каждого движения скакуна. Конь на мгновение замер, словно прислушивался к своим ощущениям от прикосновения. - Похоже, Вы ему понравились, - улыбнулся граф, передавая поводья конюху, - постарайтесь подружиться с ним, но, вы должны научить его слушаться вас. - Но зачем? - непонимающе переспросил Сынри, провожая свой подарок восторженным и, всё же, немного опасливым взглядом. - Я должен отлучиться на некоторое время, а когда вернусь, мы вместе с челядью отправимся на охоту – я решил устроить Вам развлечение. Так что у Вас есть неделя, чтобы дать понять Альтаиру, что Вы его хозяин. Альфонсо поможет Вам, - граф кивнул в сторону учителя, которого Ри до этого и не заметил. – Альфонсо, проводите Виктора в его покои, а я, пожалуй, откланяюсь. – Федерико кивнул юноше и заторопился прочь. - Учитель, - Сынри потерянно взглянул на своего преподавателя, - я его боюсь. Альтаира. Услышав это признание, Альфонсо, впервые за все это время, рассмеялся при Сынни, находя эту откровенность забавной. - Поверьте, в конной езде нет ничего страшного, но да, Вам придется учиться по ускоренному курсу. Каждый день. Пожалуй, мы пока отложим латынь. Несмотря на свой страх, Сынни возликовал в душе, услышав это.***
Альтаир хоть и брыкался поначалу, но, по прошествию времени, Сынни всё же удалось подчинить его своей воле. Конь был послушен тому темпу, который задавал ему наездник, управляя поводьями, либо понукая скакуна ударами шпор. Граф рассказывал разные охотничьи истории, чаще об охоте на вепря, как раз сегодня они намерены были загнать одного из них. Очень много людей были задействованы в этом, и Ри был немало удивлен тому, что такая толпа не спугнула добычу раньше времени. Среди них были и загонщики, и псари, несколько слуг из замка, сопровождающих графскую свиту, кто верхом, кто пешими. В авангарде марша бежали несколько гончих, а следом за ними-пара мастифов, которым отведена немаловажная роль в этой охоте-их время наступит, когда кабана загонят в глухой угол. Неожиданно из глубин леса донесся звук рога, собаки тут же сорвались в стремительном беге, граф немедля дал шпоры своей лошади, устремившись вслед за стаей. Единственное, что успел уловить Сынри, посылая коня рысью, был крик Альфредо: - Виктор, не отставайте, скачите во всю мочь! Загоняем кабана! Сынри, как и все, ринулся вперед, внезапное чувство азарта и ветер в ушах заставили его забыть страх перед быстрым бегом. - Йя! Йя! – прозвучал рядом знакомый голос, справа от Сынри показался Джиён, которого тоже взяли на охоту в качестве помощника, чем больше всадников, загоняющих добычу, тем больше шансов на удачный исход. Ри усмехнулся и слегка ударил шпорами по гладким вороным бокам, Альтаиру не нужно было повторять дважды – конь тут же ускорил свой бег. В Сынри вдруг проснулся огонек соревнования, совсем как в детстве, он радовался, что его Альтаир в два счета обогнал коня Джиёна. Спустя пару минут быстрой скачки, во время которой Сынри успевал лавировать между деревьями и всадниками, он очутился рядом с графом и тот, видимо, искренне удивился такому появлению. Впереди, у озера, мелькнул большой бурый зверь и собаки, возбужденно залаяв, ринулись к нему. - Ату его! Ату! – крикнул граф, неистово ударяя плетью по бокам лошади. Альтаир легко перестроился и не отставал от общего бега. Всадники, последовавшие за собаками, оказались на небольшой опушке, где кабан уже сошелся в стычке с мастифом, а пара гончих с распоротыми животами жалобно скулила, и у Сынри на миг потемнело в глазах от такого зрелища. Люди быстро спешивались, но Сынри, не знакомый с традициями, особо не торопился. Он видел, как все мужчины вытягивали массивные кинжалы, но конечно, привилегия первому всадить нож в брюхо зверя принадлежала графу. Вот уже оба мастифа атаковали зверя и вцепившись клыками в его уши, почти обездвижили его, граф стал медленно подходить к ним, как вдруг, зверь издал громкий рев и вырвавшись из железной хватки ринулся прямо на графа и тот чудом спасся, едва успев увернуться от удара в последний момент. Опытные охотники из свиты графа были настороже, предвидя такую ситуацию, раздались выстрелы нескольких ружей, уложивших вепря наповал. Люди быстро обступили издохшего вепря, кто-то поразился его размерам, кто-то уже высказывал свое разочарование, считая такую кульминацию охоты неинтересной, но, все же, все были поглощены впечатлениями и никто не заметил, что свирепый выпад зверя сильно напугал Альтаира, которому, то ли по ошибке, то ли по невнимательности запамятовали зашорить глаза. К испугу прибавился шок от громких выстрелов и жеребец, резко отпрянув, встал на дыбы, пытаясь скинуть всадника и унестись прочь отсюда. Перепуганный Сынри почти сразу выпустил поводья и в ужасе вцепился руками в гриву, забыв все уроки и правила для наездника, в том числе и то, что лошадь чувствует эмоции своего седока. Он просто молился о том, чтобы Альтаир не вздумал сейчас завалиться на спину и придавить парня своим весом, держаться ему было все сложнее, но Сынри осознавал, что падение с такой высоты и с такой силой могут повлечь за собой непоправимые последствия. Юноше казалось, что он держится уже довольно долгое время, и был в отчаянии, что никто не спешит на помощь. Все эти мысли промелькнули в его голове за несколько секунд. Он не слышал ничего, кроме биения своего сердца и ржания скакуна. - Нари! Громкий крик прорвался, как сквозь пелену, и Сынри вдруг почувствовал, как его Альтаир внезапно успокоился и, наконец, замер на месте, тяжело дыша. Ри окинул ошалелым взглядом все вокруг, ничего не видя от пережитого ужаса. Его сердце билось так громко, что закладывало уши и темнело в глазах, он не понимал, что происходит и как он оказался вне опасности. - Нари, - донеслось снизу уже не так громко, а скорее, мягко и тихо. Сынри опустил голову, встретившись с обеспокоенным взглядом Джиёна, который держал коня за узду. - Джиён? – все еще не контролируя свои эмоции, выдохнул Ри. - С Вами все в порядке, Нари? - наплевав на все законы и правила, спросил на родном языке Ён, и Сынри был готов разрыдаться от того, как тепло прозвучали эти слова, как они напоминали ему о доме, где он был в безопасности и окружен любовью. - Вы хорошо воспитали своего слугу, виконт, - в разговор вмешался граф, подъезжая к ним на своем коне, на которого вскочил сразу же, как убили кабана. – Этот юнец кинулся ловить поводья Вашего скакуна, даже не боясь быть растоптанным его копытами. Сей поступок достоин уважения и похвалы, так что я прощу ему нарушение моего приказа, - сказал он, недобро ухмыляясь. Ри неверяще смотрел на Джи, даже не обращая внимания на то, каким ядом сочились слова графа. Джиен рисковал ради него? Но почему? Зачем ему нужно было подвергать себя такой опасности? - Виконт, Вы не собираетесь поблагодарить своего спасителя? – все так же ядовито продолжал граф, выжидающе окидывая то одного, то другого юношу взглядом. – Ну же, протяните ему Вашу руку для поцелуя. Не каждый слуга удостаивается такой чести, Ваш же – заслужил. Сынни оглянулся на феодала и замешкался, не зная что ему делать. Он знал Джиёна и понимал, что никакой это не жест благодарности, это унижение! Банальное действие, чтобы показать где место «слуги». Но для него Ён никогда не был слугой. Ему было больно из-за того, что ему нужно было сделать, но он боялся разозлить графа, не зная, какие могут быть последствия. Сынри медленно оторвал правую руку от гривы затихшего Альтаира и протянул ее Джиёну, рука дрожала так, будто земля сотрясалась вокруг, он так боялся оскорбить своего друга! Но тот повел себя абсолютно неожиданно, даже для самого Ри. В глазах Джиёна не было ни капли обиды, ни тени ущемленной гордости. Они сияли и сверкали, когда он медленно взял ладонь Сынри в свою и трепетно прикоснулся к нежной коже губами. Сердце Сынни будто замерло, а потом начало биться, как пичужка, быстро-быстро, он снова оказался в какой-то прострации, где не было никого, кроме него и Джиёна, который все еще держал его руку. На периферии сознания остались слова графа, который говорил, что намерен ехать и просил его не отставать. Когда Джи, наконец, высвободил его ладонь из мягкой хватки, Ри заметил, что его рука была мокрой. Кровь... но ведь он совсем не поранился? Он непонимающе смотрел на кровавые пятна, пока не додумался оглянуться на Джи, который отошел к своей лошади. Тонкая изящная рука парня была обагрена кровью, которая капала на траву из раны на его ладони. Джи зримо скривился, когда ему пришлось ухватиться за луку седла поврежденной рукой, он взобрался на лошадь, направляя ее в сторону Сынри. - Милорд, я думаю нам нужно поторопиться и догнать всех, - спокойно заметил он, как будто это не его белые манжеты превратись в алые. - Джиён, твоя рука… - Это пустяки, дядюшка поможет мне, и она заживет совсем скоро, - улыбнулся он. - Но, - снова попытался возразить Сынри. - Никаких но, нам нужно ехать, - и Ри понимал, что в словах Джи был резон, но он не мог оставить все вот так. Потому, он ухватился за рукав Джиёна и, притянув к себе его руку, наскоро обвязал ее своим носовым платком. Хотя бы так, пока они не доедут до замка. – Нари… - Спасибо, Джиён, - и Сынри пришпорил коня, поскакав по направлению к поместью.***
Джиён вернулся к нему два дня спустя и нашел своего господина в одной из самых дальних парковых беседок. Лусио нашептал Джи, что юный виконт был почему-то не в настроении и практически не говорил с ним. - Милорд, - мягко позвал Джиён, подходя ближе и кланяясь, тут же завладев вниманием Сынри, от неожиданности выронившего книгу из рук. - Хиён, здравствуй, - Ри уже давно оправился от шока и теперь вновь следовал нелогичным требованиям графа. – У тебя новый наряд? - И впрямь, вместо обычной серой ливреи, которая была у Джи до этого, на юноше была белая батистовая рубашка, и жилет темно-серого бархата с небольшим вышитым гербом. На правой руке, за пышным манжетом рукава, пряталась повязка, скрывая заработанную рану. - Да, - улыбнулся Ён, опустив глаза долу, - я больше не прислуживаю на кухне. Теперь я служу у графини. - У графини? Лусио говорил мне, что у нее служат одни только девицы. - Он и мне это говорил, - со смешком сказал Джиён, и с позволения Сынри присел рядом, подняв упавшую книгу, чтобы, как обычно, начать читать ему, - а еще сказал, что завидует мне черной завистью. - Значит, ты больше не будешь ко мне приходить? – не скрывая грусти, спросил Ри, отворачиваясь к какому-то экзотическому кусту рядом. -Конечно, буду, - не мешкая ответил Джиён, в его голосе послышалась улыбка, - дядюшка уже испросил разрешения у графини, объяснив, что прогулки с Вами для него смерти подобны,- Ён шутя ударил плечом в плечо Сынри, звонко расхохотавшись, тем самым заставил того обернуться и рассмеяться в ответ. Не чувствуя течения времени в компании друга, Ри не мог отрывать взгляда от Джиёна – тот всегда так красиво улыбался: его глаза превращались в узенькие щелочки, в уголках плясали искорки и глядя на него в такой момент, нельзя было не улыбаться самому. Он был так поглощен этим, не сразу заметив, что улыбка на лице его товарища медленно сменилась на серьезное выражение, и тот тоже пристально глядел в его глаза. Они продолжали так сидеть, гораздо ближе, чем позволил бы этикет и правила приличия, не отрывая взгляда друг от друга, пока Ри, будто вдруг очнувшись, не осмелился озвучить то, о чем он думал последние два дня: - Зачем ты это сделал? – еле слышно прошептал он, словно боясь нарушить звенящую тишину вокруг. - Что? – так же тихо спросил Джи, закрыв книгу и откладывая ее к себе за спину. - Зачем ты кинулся к Альтаиру? Это было необдуманно.. - Я должен был спасти Вас. - Джиён, это было опасно, ты мог серьезно пострадать, чувство долга не стоит того. - Ри начал раздражаться, как Джиён не понимает, что он бы не пережил, если бы с парнем что-нибудь случилось по его вине. - Я сделал это не из чувства долга. Я… - Джи замолк, кусая губы и стараясь подобрать слова, - я только увидел, что Вы можете упасть, и дальше сам не помню, как оказался рядом с Альтаиром... Я как-то не раздумывал, следует ли Вам помогать или нет... Я просто не мог поступить по-другому. Не мог допустить, чтобы с Вами произошло несчастье, - Джи опустил глаза, нервно теребя повязку, тем самым неосознанно привлекая внимание к своей руке. - Как твоя рана? – с состраданием в голосе спросил Ри и бережно провел пальцами по повязке. - Еще пару дней и от нее не останется и следа, - хмыкнул Джиён, с небольшой горечью отмечая про себя, что героя из него не вышло, ведь геройские раны так быстро не заживают. Они молчали некоторое время, Джи глубоко задумался о чем-то своем и очнулся, когда вдруг почувствовал, как ветер прикасается к его коже там, где только что была ткань защитной повязки. Сынри держал его руку в своей, а другой осторожно проводил по мягкой коже рядом с раной, стараясь не задевать ее. - Тебе больно? - Нет. Никогда... если это Вы... - его словно прорвало, чувства вырвались наружу, он просто говорил, как-будто его сердце и разум поменялись местами, и именно сердце теперь управляло его языком и словами. - Прости, - все так же не размыкая рук, промолвил Ри. - Нет, не нужно… - Прости и спасибо, - Ри осторожно, чтобы не причинить боль, прикоснулся губами к внутренней стороне ладони Джи, - спасибо, что ты всегда рядом, - добавил он, пряча глаза. Покрасневший, как маков цвет, Джиён в ответ только сжал руку Сынни в своей, не желая отпускать ее.***
Ри проснулся на восходе солнца от настойчивого стука в окно. Он резко сел в кровати, протирая глаза, не понимая, что происходит. Может, какая-то птица бьется об его окно? Он напряг зрение, но ничего не увидел. Подумав, что ему это почудилось или приснилось во сне, он откинулся на подушки, и вдруг стук повторился вновь. Приподнявшись на локтях, Ри на этот раз увидел, как в одно из нижних стекол кто-то стучит кулаком. Сынни медленно встал с кровати и, крадучись, подошел к окну – кому понадобилось будить его таким странным образом в 6 утра? Сделав еще шаг, он смог незаметно выглянуть из-за портьер, и тут Ри увидел, что под его окном стоял весьма взволнованный Джиен, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Ри поспешил открыть тяжелую раму и непонимающе уставился на парня. - Нари, спасите меня, - молитвенно сложив руки, прошептал ему слуга и, не дожидаясь ответа или разрешения, ухватился за подоконник и в два счета оказался в комнате виконта. Он мгновенно закрыл окно, и даже зашторил его, оседая затем на пол и тяжело дыша. - Что случилось? - Не выдавайте меня, милорд, иначе Сесилья убьет меня, - непонятно, то ли смеясь, то ли плача взволнованно и сумбурно проговорил Джиен. -Сесилья? - Главная камеристка графини. Она готовила ей утреннюю ванну, а я по незнанию добавил слишком много душистой воды, и ей сейчас придется все делать заново. Ну я же не знал, что нельзя лить больше одной ложки, - виновато, хотя и с долей возмущения, объяснил он Сынри, - Она мне сказала налить, чтобы пахло – я так и сделал. Откуда же я мог знать, что так будет пахнуть слишком сильно. - И ты сбежал? - Конечно, Сесилья обещала спустить с меня три шкуры! Я не мог там оставаться. – Джиён наконец отдышался, и его начинал душить смех от абсурдности всей ситуации, он безуспешно попытался подавить его, но сдался и, теряя равновесие, завалился прямо на Сынри, безудержно смеясь, уткнувшись ему в плечо. Сынри, заразившись этим неожиданным весельем, так же задорно захохотал. Он не мог поверить, что мог бы так смеяться в этом доме. – Господин, - наконец, успокоившись, обратился к нему Джиён,- не выгоняйте меня. Можно я спрячусь у Вас на пару часов? Я останусь в библиотеке и не стану мешать Вам дальше спать. - Ты мне никогда не мешаешь, - мягко улыбнулся Сынри.