Харухи Судзумия

Кён отложил авторучку, перечитал написанное и остался доволен. И почему он раньше не пытался стать поэтом? Это же так просто! Вот издам сборник, стану популярным, — размечтался он, глядя в окно на проплывающие по голубому небу белые кораблики облаков. Урок биологии закончился. Преподавательница разогнала учеников, даже не задав работы на дом. Только попросила остаться вяло копающегося в портфеле Ицки. Лица одноклассников были почему-то красными и смущенными. Дойдя до лестницы, Кён резко остановился — ему в голову пришли шикарные строчки. В спину врезался Куникида и заворчал что-то про «штоят тут фщякие, бедным ояшам ни пройти, ни проехать». Бедный ояш догнал Танигути и нежно приобнял того за талию. По лестнице они спустились бок о бок. Кён решил, что ему показалось, тряхнул головой и сосредоточился на хокку. Стихи надо было срочно записать, а то забудешь слово и — прощай известность. Черт, портфель в классе оставил! Кён развернулся и галопом рванул назад, повторяя про себя свой свежерожденный шедевр: Уже потянувшись к двери, остановился. Из класса доносился голос преподавательницы: «Ицки Коидзуми, мне кажется, Вы невнимательно меня слушали на уроке. Вам что-то непонятно? Давайте я Вам продемонстрирую на примере». Кён попытался вспомнить тему урока и не смог — поэзия отвлекла его от дел мирских, он всё пропустил. Приоткрыл дверь, собираясь войти, но замер, оставив отвалившейся челюстью приличный синяк на груди. Учительница демонстрировала сразу два примера, которые вывалились из ткани бюстгальтера и покачивались прямо перед довольной физиономией Ицки. «Это ареолы» — начала урок раскрасневшаяся преподавательница. Кён ожидал, что из носа брызнет алая струя, но кровь отхлынула от головы и, казалось, вся целиком прилила к другому органу. Кажется, третий — лишний. Кён тихо прикрыл дверь и на цыпочках пошел к лестнице. Свой стих он теперь итак не забудет — очень уж подходящим к ситуации оказался. А Ицки-то! Каков жук! А с виду такой приличный мальчик. И от учителей такого не ожидаешь, как правило. Вот уж действительно — в тихом омуте бакэ-нэко водятся. Сразу двинулся в клубное здание, чтобы поделиться увиденным с тихоней Юки. Проходя мимо компьютерного клуба, Кён снова услышал возбужденные голоса за дверью. Заранее испугался того, что увидит, но пройти мимо уже не смог. Как можно незаметнее заглянул в комнату. Нет, к этому он точно не был готов! Компьютерные гении во главе с руководителем клуба ползали по полу с пластмассовыми игрушками в руках. Игрушки были разноцветные, но в основном розовые. И примерно одного размера. Мало того — все стены были обвешаны плакатами с их изображениями. И подписаны соответственно «Мой маленький пони». Так, похоже, все резко сошли с ума. Стараясь не смотреть на игрушечных лошадок, смущенный Кён прикрыл дверь. Идти в помещение «SOS» было еще страшнее. Мало ли чем встретят его и без того ненормальные члены клуба. Но разобраться в происходящем было необходимо. Микуру-тян стояла позади Юки, что-то нашептывая ей на ушко. Асахина укусила андроида за мочку, навалившись своим внушительным бюстом на ее внешне хрупкие плечики. Запустила левую руку за ворот сэйлор-фуку, дотянулась до аккуратной груди Юки и принялась тискать ее, сопя и всхлипывая от удовольствия. Правой рукой ловко стягивала с Нагато трогательно белые трусики, пока та сидела и спокойно читала книгу. Зажмурив глаза, Кён отпрыгнул от двери и попятился к выходу из здания. Свалившись пару раз по дороге, он выскочил на улицу и сразу столкнулся с Харухи. Хотел крикнуть «Это твоя работа!», но вовремя взял себя в руки. Конечно же, это ее работа. Ни одна странность в этом мире не происходит без участия этой глупой всемогущей богини. К этому он уже привык и смирился. И чинить в очередной раз испорченный мир тоже вошло в привычку. — А ты слышал кое-что про Ицки? — заговорщицки зашептала Судзумия вместо приветствия. Так и подмывало ответить, что он это видел, но Кён сцепил зубы. — А ещё про Танигути и Куникиду. И про… — Стой! Подожди! Откуда у тебя эти сплетни? — спросил Кён, молясь, чтобы Харухи ответила честно. Та достала телефон. — Вот, смс прислали с неизвестного номера. Кён выхватил телефон и нажал вызов. Судзумия что-то пискнула, но Кён уже кричал в трубку: — Алё, кто это говорит? Цуруя-сан? Зачем вы скидываете смс со сплетнями на этот номер? Что?.. Понятно… Так вот, вы ошиблись номером. До свидания. Кён облегченно выдохнул и вернул трубку Харухе. — Это номер Цуруи-сан. Смс предназначались не тебе. Они с подругой, с Рёко Асакурой, играли в одну игру. Представляли, что было бы, если бы Куникиде нравились мальчики, Микуру — девочки, а Ицки — зрелые женщины. Это всё выдумки. Харухи Судзумия заметно погрустнела. Теперь, когда она перестала верить в эту кучу кошмарных глупостей, всё должно вернуться на свои места. Надувшись, Харуха побрела в клуб. Кён двинулся следом, сочувствуя Ицки, которому из-за плохого настроения богини сегодня прибавилось работы в замкнутом пространстве. Когда они вошли в помещение клуба, раскрасневшаяся Микуру стояла рядом с невозмутимо читающей Юки Нагато. Лицо Асахины выражало сильное удивление и смущение. В руках она держала что-то маленькое и белое, что немедленно спрятала за спину, как только увидела вошедшую первой Харухи. Беседа как-то не клеилась. Микуру заварила чай. Пришел задержавшийся Ицки. Его лицо тоже было красным и смущенным, словно он занимался чем-то, чего сам от себя не ожидал. Впрочем, так оно и было. И не его вина, что он вляпался в очередное маленькое нелепое чудо, сотворенное Харухи Судзумией. А Кёна не оставляло ощущение, что на этот раз он что-то упустил, какая-то мелочь в этом мире осталось неисправленной. Так ни до чего и не додумавшись, он запер клуб и отправился домой. А в соседней комнате толпа компьютерщиков увлеченно играла с маленькими пластмассовыми пони. Кажется, теперь это навсегда.