Breath me

Самая необычная девочка, с изумрудными глазами, из которых непрерывно льются слезы обиды. Неужели я способен на такое? Обидеть то, кто так моему сердцу.Что я так старался увидеть, сквозь тёмный лес лжи и вульгарности. То, что ни один бы сыщик не нашел бы, но что было так близко. Таилось, ожидая моей реакции. -Лена… Я положил руку на её плечо, но тут же получил в ответ презрительное отдергивание этим самым плечом и еще один всхлип. Луна разливала свой свет по фиолетовым хвостикам. Подул холодный ветер, который заставил меня поёжиться, а армию мурашек, отмаршировать по моей спине стройными рядами. Хлопковая пионерская рубашка не спасала от здешних вечеров. Как и синие шортики, оголяющие икроножные мышцы в связке с коленом. -Пожалуйста, ответь… … Было страшно, было жутко, было холодно. Стало еще холоднее. Как только я открыл глаза в ненавистной мне квартире. Серые стены, недоклееные обои. Ноутбук, который светил давно мною изученным вдоль и поперек сайтом. Чашка, которая стояла чуть дальше, чем обычно. Носки, на которых покоилась пыль и так хотелось их убрать. Обычно ни я, ни похожие на меня не обращают внимание на такие детали. Но сейчас, комната будто пестрила маленькими психическими расстройствами перфекциониста. Жизнь шла своим чередом, и я уже поверил в свой сон. Где был лагерь, пионерки, Лена… Она научила меня видеть то, что не видят другие, чувствовать то, что не чувствуют другие. Именно после нашей встречи, я увлекся рисованием. Сначала было тяжело, линии выглядели корявыми и сплюснутыми. Круги превращались в овалы. Карандаш отказывался правильно идти по бумаге. Со временем, линии становились плавными и складывались в общий рисунок. Карандаш плавно вырисовывал большие глаза. Его зеленые братья оживляли их. Потом решился перейти на графический планшет и тут сюжет начинался заново. Хотя тот самый фотошоп отлично заменял некоторые навыки. Одним зимним вечером, я по своей неосторожности залил его пивом, или чаем. Мужчина в клетчатой рубашке сказал забирать через неделю. Через неделю моего затворничества и посещения не самых добрых сайтов, с не самыми добрыми людьми я садился в автобус, который отвезет меня к свежему и отдохнувшему электро-холсту. У самого прилавка стояла смутно знакомая фигура. Фиолетовые волосы выдавали Лену, мою Лену… Бежевый пуховик, в котором ходила добрая половина столицы, приятно подчеркивал тонкую талию. Темно-синие джинсы, которые обтягивали её стройные ноги. Фиолетовая сумочка, которая была на пол тона темнее её собственных волос. -Лена? Она обернулась, за мгновение в её глазах пронеслись самые разные эмоции, от удивления, до гнева. По лицу прилетела хлесткая пощечина. И тут же поняв, что натворила, она кинулась на шею. Теплые соленые слезы попали за шиворот. Прошел месяц, Лена съехала со съемной квартиры и перебралась ко мне. Сказать, что она удивилась увидев мою берлогу — ничего не сказать. Ведь раньше мы встречались либо у неё на кухне, либо в постели. Или же нейтральная земля. Кинотеатр, музей, выставка картин. Именно она с подвигала меня закончить ремонт, меньше сидеть дома, скрючившись и уставившись в экран ноута. Именно она в семь утра поднимала меня и заставляла бежать по парку. Я дышал ей… Она дышала мной…