Она просто знала

Темари вылетела из комнаты и стремительным шагом шла по коридорам, бездумно сворачивая в соседние ответвления. События последних дней стоили ей стольких нервных клеток, что она просто не могла успокоиться. Собственная комната казалась клеткой, измеренной вдоль и поперёк торопливыми шагами. А сон всё не шёл. И она просто больше не могла находиться в четырёх стенах. Она шла без определённой цели, не куда, а откуда. Но когда остановилась перед резной дверью, сразу поняла, что шла именно сюда и именно сюда хотела попасть. Шикамару распахнул дверь довольно быстро, значит, не спал. - Темари, – удивления в его голосе было ровно столько, чтобы она не могла подумать, что её визит был нежеланным или неуместным. - Можно? – она вскинула бровь и уставилась на него испытующе, словно это он пришёл к ней в комнату среди ночи, а не наоборот. Он не ответил, только отошёл чуть в сторону, придержав дверь. Девушка проскользнула внутрь, быстро оглядела комнату и одёрнула сама себя. Жест закоренелого шиноби. Шикамару собрал с кресла какие-то вещи, небрежно бросил их на кровать, жестом предложил гостье расположиться на освободившемся месте, сам уселся в кресло напротив, налил в высокие стеклянные стаканчики зелёный чай. Темари приняла напиток из его рук, не сводя глаз с его лица. Нара поднял стаканчик, салютуя, сделал глоток и поставил его на столик, затем подхватил один из свитков и погрузился в чтение, время от времени кидая взгляды на разложенные на столе бумаги. Какое-то время Темари наблюдала за ним. Внешне он был предельно спокоен и сосредоточен. Настолько, что её стало разъедать любопытство, на самом ли деле ему так спокойно в её обществе. Неужели её присутствие в его спальне в столь поздний час нисколько его не волнует. И если это на самом деле так, то хорошо это, или плохо? Хорошо, потому что может означать полное, абсолютное, безграничное доверие. А плохо, потому что, возможно, это признак того, что она его совершенно не интересует как женщина. Нет, она не хотела выбирать. Ей нужно было всё и без остатка. Но он сидел напротив, тёмные глаза бегали по бумаге, поглощая информацию, цепкие руки перекладывали листки на столе, высокий лоб хмурился, и Темари страшно хотелось разгладить эти морщинки. С этим Нарой никогда не было просто и однозначно. С другими – не так, с другими – понятно. Она нравилась, не нравились они. А с Шикамару – только намёки, только полутона. Скользящие взгляды, которые она могла ощущать каждой клеточкой тела. Невесомые и юркие, словно его всемогущие тени. Пара брошенных между делом фраз, по которым она понимала, что он наблюдает, замечает, размышляет о ней. А ведь он никогда не стал бы тратить время на то, что ему не нравится. Его присутствие в комнате, как доминантный признак, заставляло остальное отступить, затеряться. Волнительно до бешенства. Ярко до слепоты. Как она угодила в эту ловушку? А главное, как он заставил её эту ловушку полюбить? Её, прямолинейную, честную, открытую. Но теперь… Недосказанность возбуждала, неопределённость заставляла трепетать. Ей по привычке очень сильно хотелось что-то прояснить. Но ещё сильнее – сохранить всё в тайне. Темари встала и подошла к окну. Она знала, что Шикамару следил за ней напряжённым взглядом ровно до того момента, пока не убедился, что она не планировала уходить. Уселась на подоконник, подтянув к груди ноги, распахнула окно. - Устала? – лениво протянул он. И ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что он отложил бумаги, встал со своего места и теперь смотрел на неё, сунув руки в карманы штанов, отведя в стороны полы лёгкого халата. Устала ли она? Пожалуй. Она смертельно устала за последнее время. Она дала добро на вскрытие могил отца и матери, почти похоронила обоих братьев, сражалась с Акацки. Она не хотела это признавать, но она была измотана морально и физически. Измотана настолько, что не могла спать. - Чаю? Она чуть вздрогнула от того, что его голос прозвучал слишком близко. - Как ты справляешься со всем этим? – спросила она, приняв из его рук тёплый стаканчик. - Плохо, – ответил Шикамару, пожав плечами. – Даже отвратительно. Но надо жить дальше и делать то, что можешь. - Так просто? – она прищурила глаза. - Так просто, – кивнул он. - Мне кажется, я не справляюсь, – проговорила Темари едва слышно, признаваться кому-то в таком было невозможно. – Это всё не для меня. - Ты прекрасно справляешься, Темари, – уверенно проговорил он. – Гораздо лучше, чем я и чем большинство из тех, кого я знаю. Если бы он знал, чего ей это стоило. И как ей всего этого не хотелось. Но как он правильно сказал, надо жить дальше и делать то, что можешь. И почему в её мыслях всегда присутствует он? Почему все рассматривается через его призму? И ведь он даже никогда не говорил, что любит. И самое страшное, что ей не нужны были эти признания. Она просто знала. Темари запрокинула голову, чтобы рассмотреть освещённое светом уличных фонарей лицо Шикамару. Серьёзное и мужественное. Именно в той степени красивое, в которой этот термин следует относить к мужчине. Её мужчине. Слегка улыбнувшись, она прислонилась головой к его груди и опустила взгляд на ночные улицы родной Суны. Его ладонь легла на светловолосую голову, сильнее прижимая её к себе, и на сердце стало нестерпимо светло и легко.