Забудь меня, о'кей?

Слэш
R
Завершён
182
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
182 Нравится 28 Отзывы 27 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста

Любовь, конечно, пьянит…, но виски дешевле.

      Билл обычный подросток со своими проблемами: прыщи, угри, мешки под глазами, нехватка денег, одежды, домашка и так далее. Только для полного комплекта не хватает влюблённости в какую-нибудь красотку школы. Но нет, это не детская влюблённость, которую можно легко спутать с обычной симпатией, и ладно бы ещё в красотку…       Сайфер влюблён одержим другим подростком. По-другому сказать просто не-воз-мож-но. Нельзя, как принести на свет кусочек темноты.       Познакомился Сайфер с предметом своего воздыхания, естественно, в школе. Как же это было? Ах, да, точно, в столовой, когда какой-то идиот додумался подставить Пайнсу подножку, из-за чего весь его обед был на одежде блондина. И все, кто знал, на что способен ученик старшей школы, думали уже прощаться с Диппером, и сам «виновник» собирался помочь и извиняться долго-долго. Но Билл просто хмыкнул, презрительно посмотрев на неуклюжего подростка и уйдя в мужской туалет; дабы в тот день у них был матч по бейсболу, форма — его спасение.       А дальше совместные работы по биологии их немного сблизили, сдружили так сказать. Оказывается, Диппер боится препарировать лягушек, а от вида внутренностей готов упасть в обморок, напугав больше остальных, нежели себя. Не быть тебе врачом, Пайнс, и слава Богу.       И блондин познакомил его со своей компанией, с которой часто зависал.       Друзья Билла быстро нашли с ним общий язык, даже прибавили немного уверенности в себе, и поначалу всё было прекрасно, хоть блондин не подпускал кого-то из своих «пешек» слишком близко к Пайнсу, всячески показывая, что это его добыча. Никто, ясное дело, против Короля не шёл.       Они часто проводили время на крышах зданий, где играли в самоубийц. Просто играли. Ходили по краю, покачиваясь из стороны в сторону, висели, держась руками за выступы, или занимались паркуром. Диппер же просто наблюдал, часто вздрагивая и стараясь остановить того или иного ненормального.       Билл тоже был ненормальным, сумасшедшим до мозга костей. Парнем, который ходил по самому-самому краю, наклоняясь слишком низко. Одно неверное движение или сильный ветер, его бы точно скинуло на тёмный асфальт, где бы пришёл конец психу со светлыми волосами. Может, тогда бы было больно в последний раз.       В отличие от этой компании, которые действительно ловили кайф и находились в состоянии эйфории, Диппера трясло, будто сам выполнял эти трюки, но он был просто смотрящим.       — Билл, прошу тебя, отойди от края, — голос предательски дрожал вместе с коленями.       — Не дрейфь, Деревце, я мастер своего дела, — раскинул руки в стороны Сайфер, придавая себя попутному ветру и этому городу, где количество смога в атмосфере было значительно меньше, чем в тех же самых мегаполисах.       И он сглазил, потому что по-другому и быть не может, ведь это блядские судьба и карма тянут за ниточки, Билл оступился, чуть не рухнув вниз, благо Диппер был рядом, слишком рядом, чтобы успеть схватить блондина за руку и перетянуть в свою сторону, точнее — уронить на себя.       Но сердце остановилось только у одного.       Тогда и пришло озарение. Школьный демон влюбился прямо как какая-то наивная девчонка.       Блядь.       Всё началось со снов, где Билл видел Пайнса, его улыбку, румянец, слышал голос, смех. Там было так хорошо, по-диснеевски, я бы сказал.

Скажи мне, что любишь меня, всего один раз, Только дай мне одну ночь.

      Во сне они лежали на старой черепичной крыше какой-нибудь Хижины Чудес, и ворчливый Стэн их ещё не заметил. Была глубокая ночь, а небо усеяно миллиардами звёзд. Билл там лежал на коленях Диппера и млел от того, что последний зарывался в его светлых волосах. И ветер доносил до них запах хвойного леса, которым они окружены; ласково забирался под одежду и щекотал чистую кожу. Кажется, они болтали о вечности, которой не существует, ведь даже звёзды умирают и гаснут, переставая указывать путникам дорогу. И блондин хотел, чтобы сны оказались вещими. Каждый достоин любви.       А после сны перерастали в мокрые, похотливые желания, где Диппер стелился под него, стонал и царапал спину. Выкрикивал его имя в рьяные поцелуи и плакал от небольшой боли, ведь это единственное, к чему человек не способен привыкнуть. В таких снах шатен был круче профессиональной шлюхи.       Сайфер просыпался в испачканной кровати и нижнем бельё. Возбуждённый и до жути раздражённый. И расслабиться смог, только закрывшись в ванной комнате и воспроизводя моменты из сна. Потом приходилось быстро закидывать грязное бельё в стирку, чтобы не пропахла комната и мать не поймала.       Билл зовёт Диппера в клуб, потому что у него там есть связи и их пустят, не смотря в паспорт.       Дети, обходящие ограничение 18+, заходят на порно-сайт, потому что уже «взрослые». Главное — не забыть удалить историю браузера.       На самом деле у Сайфера мысли совсем не оторваться на танцполе, отдохнуть перед очередной учебной неделей. Нет. В планах только напоить Пайнса и, затащив в тёмный туалет, нагнуть. Вытрахать из него всю гетеросексуальность.       Потому что на днях он познакомился с оторвой Кордрой, которая заполучила разум шатена, всего лишь мило поболтав с ним и построив ему глазки. Редкостная дрянь. Биллу она сразу не понравилась — слишком рыжая, слишком ведёт себя как шлюха, когда рядом нет Диппера.       Вот и сейчас блондин опустошает уже которую рюмку виски, потому что мистер-о-там-Венди-я-сейчас-Пайнс танцует с этой Кордрой и широко улыбается.       Блядь в квадрате.       И желание трахнуть возрастает с каждым новым глотком. Так же, как и желание выблевать все внутренности, потому что перебрал. А споить хотели Диппера, не Билла.       — Венди, это мой школьный приятель, — Пайнс широко улыбается, от этого блондину хуже, чем от виски, ведь лыбятся не ему. — С тобой всё хорошо?       Нет, потому что мне нравится парень, который запал на девушку.       — Мне просто нужно на воздух. Тебе стоит попробовать этот напиток, Сосна, крышу сносит! — Билл притворно улыбается, пошатываясь, и направляется к выходу. И ему без сомнений верят все.       Билл — пьяный арлекин в своём мёртвом цирке.       Он не выдерживает и срыгивает остатки непереваренной пиццы, виски и, кажется, ещё что-то в мусорный бак. А, точно, своё достоинство.

Я буду секретом на твоих губах, Подари мне тот единственный поцелуй.

      — Твою мать! — из глаз льются слёзы из-за жжения во рту и дыры в грудине. Потому что его-не-его мальчик вырос и теперь гоняется за юбкой, позабыв про Сайфера. И школьный демон теперь выглядит старым псом со сломанными лапами, которого заменили на молодого красивого щенка. И перегрызть глотку хочется только рыжей суке.       Билл уходит, молча, ничего не сказав, ведь за него не волнуются. Этот ребёнок давно уже стал самостоятельным с премиум-аккаунтом популярного порно-сайта. Так что, за него даже не подумают волноваться.       Диппер отдаляется от Сайфера, бегая как собачонка за Кордрой. Билл пытается ухватиться хотя бы за ткань школьной формы, чтобы не упасть с крыши и не разбиться об асфальт. Цепляется, держит и боится отпускать. Хотя, кажется, что уж лучше рухнуть камнем вниз, раскромсав черепную коробку о землю, чем видеть довольного Пайнса, виляющего хвостиком около Венди.       Блядь в квадрате, умноженное на пиздец.       Билл шляется по школьным коридорам во время очередного урока по тригонометрии, потому что в глазах уже мерещатся треугольники с глазом по середине. Всё из-за недостатка сна и мальчика-новую-собачку-Рыжухи.       Потому что тот уже реже приходит к нему домой с довольной улыбкой и практически не приносит новые видеоигры, которые они тестировали вместе. А было чертовски весело, и Билл по-девичьи влюблялся в радостные возгласы шатена и слёзы от смеха. Теперь он упорно хватается за такие моменты, как ребёнок за руку матери, растягивает моменты, приравнивая их к вечности.       Господи, скажи мне, где я так нагадил тебе? Подумаешь, в детстве стрелял из рогатки в птиц и рисовал хуи на заборах. Так жили мальчишки, не испорченные пороком старшей школы. Почему ты заставил меня вколоть наркотик «Диппер Пайнс»? Я хочу излечиться!       Потому что ты идиот, Сайфер. Другого объяснения у меня нет.       — Билл?       Они сталкиваются в пустом коридоре, где Диппер чуть не сбивает его с ног. Опять проспал первый урок британского английского. У Пайнса спутались кудряшки, из-за чего причёска выглядит более объёмной. Заспанные шоколадные глаза и слабо завязанный галстук. Сайферу нравится такой невинный Диппер.       — Опять просидел драгоценные часы сна в интернете, Сосна? — школьный демон усмехается, поправляя тёмно-синий галстук Пайнса. А подросток лишь сильнее ерошит свои лохмы, улыбаясь как-то смущённо. Блондин попал в самое яблочко.       — Как у тебя дела с Р… Венди? — Сайфер сглатывает, потому что хочется слышать: «Кем? Не знаю такую». Очень хочется. А после вжать шатена в стену и вытянуть из него всю жизнь через поцелуй, словно дементор.       Будь моим Сириусом Блэком, а я твоим Азкабаном!       — Чувак, она классная! Я предложил ей встречаться, — Пайнс прямо-таки сияет, благодарит непринуждённым жестом за галстук и немного оголяет шею.       Больно, Диппер! Мне блядски больно!       — Рад за вас, — слабо шепчет блондин, выдыхая. Гнусная ложь, а ты не смог её распознать, Пайнс! Видимо, Кордрой совсем атрофировала твои мозги, высосала через засос на твоей хрупкой шее.       А Билл лишь уходит обратно в класс, хотя хочется упасть на колени и взвыть от отчаяния, ведь дыра в грудине только увеличилась; с таким не живут, даже с аппаратном жизнеобеспечения.       И из дома не выходит все выходные, даже из комнаты выползает, чтобы отлить и набрать еды быстрого приготовления, чтобы совсем не загнуться. Хотя лучше бы задохнулся в собственных слезах и соплях.       А во снах Диппер всё также стонет под Биллом, позволяя держать себя за выступающие рёбра. Позволяет целовать уже раскрасневшиеся губы и ставить сине-красные розы на коже.       Да почему это происходит именно со мной?!       Сайфер безмолвно кричит в подушку, пытаясь унять напряжение в области паха из-за очередного сна, из-за этого придурка Диппера! Рана в груди, кажется, никогда не заживёт.       Я устал мучиться! Я лучше рыжей потаскухи! Я!       Он задыхается с новым порывом истерики и ударяет себя по щеке, потому как больше некому успокоить. Как ни странно, помогает, и красный след на коже успокаивает, отрезвляет.       Виски всё-таки дешевле проклятой любви, с которой потерян сигнал, пожалуйста, попробуйте через никогда.

Если ты упадёшь, падай в мои руки. Возвращайся и падай.

      На следующее утро вся школа узнаёт, что некая Кордрой спрыгнула с крыши многоэтажки, переломав себе большую часть костей. Бедняжка; твои «друзья» даже не скупились и написали на страничке в Фейсбуке «пусть земля тебе будет пухом», «ушла из жизни слишком рано» или «очень скучаем». Всё равно через месяц забудут.       Полиция сразу же закончила дело, не найдя подозрений, приписав в отчёте «Самоубийство». Подростки часто делают необдуманные поступки, говорят взрослые. Это всего лишь массовая депрессия современного поколения и мода на «кто умрёт более изощрённо», думают они. А у самих каждый пятый подыхает в собственной рвоте из-за слишком хорошего или плохого вечера.       Всё равно, все люди — безмозглые твари.       А плакаться Диппер приходит именно к Биллу, потому что больше не к кому. Никто не поймёт его лучше, чем Сайфер, даже родная сестра, которая слишком долго верит в радужных единорогов. Она ходячая мишень для педофилов. Беззаботна и невинна; так и хочется сломать её разум и шею.       Оглядывайся почаще, крошка Мэйбл.       А Билл несказанно рад, ведь он один сейчас гладит Пайнса по волосам, успокаивая. Только он предлагает ему выпить по баночке пива из заначки отца, уверяя, что станет легче.       Засранец просто знает, что пьяного, убитого горем Диппера легче расположить к себе и грубо трахнуть на своей кровати, под которой спрятаны некоторые личные вещи шатена, а также фотки — в школе, на улице, дома, в ванной или комнате, когда подросток явно не алгеброй занимается.       Гадко, но таков закон жизни: трахай или будь трахнут. Неважно кого, когда и как, главное — не тебя.       Но он этого не делает, потому что потом Сосна начнёт его ненавидеть и, возможно, сам отправится за Рыжей оторвой. Ну уж нет!       Потому Билл просто сидел с ним рядом, выпивая не так много, как Пайнс, который размазывал сопли по кулаку и без конца говорил, что Венди просто не могла сама спрыгнуть, она была слишком счастлива.       Венди-Венди-Венди-Венди. Надоело!       Сайфер сжимает жестянку в руках, выплеснув пиво на ковёр. Плевать, что от него будет вонять, и родители точно спалят, что он опять пил. Возможно, отец опять побьёт его. Не привыкать. Билл — чёртов мазохист, которого возбуждает физическая боль, а от душевной он лезет на стену, царапая в агонии узорчатые обои.       У Диппера уже опухли глаза, а голова тяжелеет и падает прямо на плечо Сайфера. Всё.       Точка невозврата, хотите продолжить?

Сломай свои стены И скажи мне, что любишь меня, всего один раз!

      Кажется, зияющая рана немного затягивается, и Билл готов вот так сидеть рядом, чувствовать, как всхлипывает Пайнс и трётся виском о его домашнюю футболку. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.       Билл осторожничает и приподнимает голову шатена за подбородок; коротко мажет по хмельным губам языком и проникает вглубь, садясь на колени Диппера. Вторая банка пива тоже разливается на ковре. Пайнс слишком пьян, чтобы воспринимать происходящее. Слишком убит, чтобы понимать, что целует его не покойная Кордрой, а самый настоящий Сайфер во плоти.       Школьный демон зарывается пальцами в спутанные, засаленные кудри, притягивая Диппера к себе, даря ему новый мокрый поцелуй. Блондин кусает властно и горячо, что сбивается дыхание и кружится голова явно не от низкого градуса напитка.       Я лучше неё, Деревце, ведь так? Я могу заменить тебе всех, но меня не заменит никто! Никогда!       А в голове так не вовремя возникает образ испуганной рыжей потаскухи, её глухой крик и хруст костей. Её зелёные глаза и разговоры о Пайнсе.       «Все мы любим развлекаться, а Диппер — лучший аттракцион, — смеялась она, а голос её дрожал от того, что выйти решила в одном домашнем костюме, — ты ведь сам его используешь…»       Это были последние её слова.       Билл резко отстраняется от покрасневшего от смущения и алкоголя Диппера, закрыв рукой свой поганый рот. Нет, он не может его касаться, целовать, обнимать или просто находиться рядом. Испортит, сломает. Нельзя.       Сайфер — пьяный арлекин в своём мёртвом цирке, а Пайнс — безупречный канатоходец в заполненном шатре. Они как небо и земля; им не дано сойтись.       — Забудь меня, оʼкей? — блондин держит шатена за плечи, помогая собраться, когда тот ничего не понимает. — Так будет лучше для тебя. У тебя никогда не было знакомого с именем Билл Сайфер. Он никогда не влюблялся в тебя, потому что не знал…       И сильно захлопывает входную дверь, скатываясь по стене, снова захлёбываясь в своих чёртовых эмоциях. На утро его находят у порога, абсолютно невменяемого, несущего полнейший бред.       — Не-любит-не-любит-я-не-хотел-влюбляться-просто-убейте-меня…       И ему опять попадает от предков за разлитое пиво и сумасшедшее поведение. Гематомы заживут, а рана в грудине — никогда.       Больше они не общались, изредка не пересекались взглядами, но так мимолётно. Если у Пайнса получится забыть Билла, то у Сайфера — только при смертельном исходе. Потому что он просто его отпустил. Потому что не хотел его ломать.       И виски сменяется на одинокий ликёр.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.