Different

Я гулял с Эстер. Она на самом деле была очень-очень милой девушкой. Я наслаждался общением с ней последние два дня, с того момента, как она подсела ко мне за ланчем. Она была очень яркой и светлой личностью, в ней было что-то, чего не было во мне, и мне нравилось это. Она много болтала, а я, наоборот, чаще всего не знал, что сказать. Но она всегда сглаживала эту неловкость между нами, с лёгкостью начиная какой-нибудь очередной разговор со мной, или вообще с кем угодно. — Это место наша «банда» любит называть «Хижиной»! — сказала она, усмехаясь. Это было еще одно скрытое от чужих глаз место. Видимо, их было очень много, но это было особенно хорошо спрятано. Оно было почти полностью под землёй, с маленьким входом в траве, через который ты мог пролезть и ввалиться внутрь. — «Банда»? — спросил я, а она кивнула. — Ну, ты знаешь! Я, Ави, Кевин, Скотт, а теперь еще, кажется, и Кирсти, — объясняла она. Кирсти? Они теперь были друзьями? Эта двуличность забавляла меня и тешила моё самолюбие, но я пытался скрыть это. Она так много скрывала от меня, поэтому, может, это было к лучшему, что я просто перестал с ней общаться. Мы с Эстер залезли в Хижину, приземляясь на ноги. Здесь было почти пусто, как и везде. Только два стула и маленький стол, несколько пледов на полу. Она быстро села на один из них, и я подумал, что мне тоже следует. — Так… Кирсти приходит сюда вместе со всеми вами? — сказал я, всё еще не желая в это верить. — Ну, не совсем. Она приходила только однажды, потому что она хотела выяснить, как вернуть тебя, но, на самом деле, ей никто особо не помог, — рассказывала Эстер. — Скотт, как всегда, был полным мудаком и сказал ей просто отстать от тебя. — Звучит как Скотт. — Что именно? — Полный мудак, — она засмеялась, издавая смешное фырчание. — Он думает, что может управлять моей жизнью, потому что он, вроде как, на три года старше меня, — сказала Эстер, играясь с уголком пледа. — Он такой надоедливый. Например, он постоянно кричит на меня! Именно поэтому я люблю своего брата так сильно, потому что он всегда заступается за меня. — Хотел бы я, чтобы у меня был брат или сестра. Но наша семья — это только я и мои родители. — Ави не общается с нашими родителями. Они даже не знают, что я с ним разговариваю. Они сказали, что раз он теперь Другой, то у них больше нет сына. Ох, парень, если они когда-нибудь узнают, насколько мы с Ави всё еще близки, мне конец. Мы услышали громкий звук, что-то между скрипом и писком. Эстер испуганно посмотрела на то, как вход открылся над нами, но, когда незнакомец впрыгнул внутрь, она выглядела больше нервной, чем напуганной. Я же захотел уйти, но вместо этого просто отвел взгляд. — Эстер, — сказал Скотт, подходя ближе. — Какого. Хрена. Ты. Делаешь. — Ты не можешь контролировать меня, Скотт, я могу делать всё, что захочу, — дерзко сказала та. — Мы заключили сделку. Мы ВСЕ заключили сделку, — Скотт выглядел так, будто он в ярости. — Нет. Ты заключил сделку. Кевин и Ави согласились. А я просто сидела в уголке и не сказала ровным счетом ничего. Я ни на что не подписывалась, а даже если и так, ты все равно не можешь запрещать мне общаться с Митчем, — грубо выдала она. — Серьезно? — спросил я, наконец взглянув на Скотта. — Теперь ты следишь за тем, чтобы другие люди не общались со мной? — мне не хотелось плакать, хотя, мне кажется, что я пролью литры слёз позже. Он выглядел напряженным и сожалеющим, но это не меняло того, что он сделал. — Митч, это звучит не так, как есть на самом деле. Просто ты сказал, что больше не хочешь общаться и… — Я сказал, чтобы ТЫ больше со мной не общался, но ничего не говорил о ком-то еще. Кирсти пыталась заговорить со мной снова, но, видимо, ты сказал ей не делать этого, — почти прошептал я, а он опустил взгляд. — Эстер была права. Ты полный мудак. — Ты так сказала, Эс? — посмотрел он на неё, она пожала плечами. — Митч, могу я всё объяснить? — Хочешь знать, что ты на самом деле можешь сделать? Ты можешь помочь мне выбраться из этой гребаной хижины и больше не сметь даже произносить моё имя снова, тебе ясно? — он снова опустил взгляд. — Перестань вмешиваться в МОЮ жизнь и начни жить своей собственной, — Эстер поднялась, забирая лестницу и пододвигая её к выходу из убежища. — Держись за рычаг и толкай, — сказала она, когда я забрался по лестнице. Я сделал всё так, как она и сказала, и бросил напоследок, прежде чем выйти: — О, и ещё одно, Скотт. Сделаешь кое-что для меня? — Что? — спросил тот почти искренне заинтересованно. — Отъебись. Я слышал как Эстер рассмеялась, а Скотт вздохнул, прежде чем я вылез окончательно. Я был запредельно возмущен. Какой придурок будет лезть не в свое дело и говорить людям, чтобы они с кем-то не разговаривали? Он сказал не разговаривать со мной даже моему лучшему другу. А она пыталась, она пыталась вернуть меня и даже искала помощи в этом, а он блять сказал ей со мной не разговаривать. Он сказал ей, чтобы она оставила меня одного. Я совсем не понимал его. Почему он вообще подумал, что это нормально? Это ни хрена не нормально — пытаться разрушить чью-то дружбу, которая и так уже почти напрочь развалилась. И думать, что всё, что он делает, к лучшему. Я фыркнул. Я ненавидел его. Нет, я ХОТЕЛ ненавидеть его. И это всё просто не имело никакого смысла. Почему я всё ещё чувствовал эту странную тягу к нему даже после того, что этот мудак сделал. Я все ещё хотел общаться с ним. Но, знаете, чего я хотел намного больше? Я хотел НЕ хотеть общаться с ним. Я хотел ненавидеть его и сделать ему больно, быть полным придурком по отношению к нему, но я не мог. Потому что я не ненавидел его, и не мог заставить себя ранить его. Я просто не мог сделать этого, не важно, как сильно я пытался. Моё тело буквально само останавливало меня. Хотя, у него самого, видимо, с этим не было никаких проблем. В этом всё и дело. Я не мог навредить ему в ответ. Я так сильно хотел, но не мог. И это полный отстой.