can you feel my heart?

Луи определенно знал на что подписывается, соглашаясь на отношения на расстоянии. И Гарри тоже знал. И нужно сказать - это была их общая ошибка. У них была общая история. Общие воспоминания. Они были так близки, но так далеки. И возможно это заняло слишком много времени, чтобы понять что между ними не только дружба. И однажды они были рады этому осознанию и винили себя в напрасно потрачено времени. Но сейчас, оглядываясь назад, им обоим хотелось бы отстрочить этот момент. Они вели себя жутко первые несколько недель. Переписывались каждую минуту, отправляли друг другу бесчисленное количество фотографий, и разговаривали по Skype до самого утра. Но чем дальше заходили эти отношения, тем больше оба жалели, что начали это. Им катастрофически не хватало друг друга. Им нужны были прикосновения, чувства, которые могли бы витать в воздухе над ними и материализоваться, обрушившись на них волной осознания и желания быть ближе друг к другу, ближе, чем сейчас и ближе, чем они могли бы быть через секунду. Они горели. И как любая звезда, прожившая этим чувством слишком долго, они взорвались. Но как и любая другая звезда, они светились, даже после того как были уничтожены. И это больно. Жизнь Луи не когда не была сказкой. И Луи привык к тому, что его желания всего лишь его желания, и его мечты навсегда останутся лишь его мечтами. Его жизнь теряла любой смысл с каждым днём всё больше и больше, а чувства покидали сердце вместе с алой кровью, смешанной со слезами. Ещё будучи шестилетним мальчиком, Луи усвоил урок. - Приставка "не" не воспринимается вселенной,- твердила его мама, на любые попытки Луи уговорить её остаться дома и не пойти в школу. Уже тогда Луи заметил какую ошибку допустила мама вставив в это утверждение "не". Но говорить он об этом не стал. И может сейчас его мама не вспомнит тот случай, даже если очень захочет, но Луи помнит. Пусть даже если тогда, будучи совсем маленьким, он совсем не так понял смысл этой фразы. Даже если сейчас он не уверен понимает ли её правильно. Она спасает его от потребности говорить правду. Он печатает "Не плохо", в который раз, отвечая на пришедшийся вопрос "Как дела?", который стал началом и часто концом их с Гарри нечастых переписок. И он точно знает, что "не" не воспринимается вселенной, но Гарри точно не тот кто мог бы заметить, как всё чертовски плохо между ними, как увеличиваются синяки под глазами Луи, и как килограммы покидают его один за одним. Гарри точно не тот, кто мог бы разобрать эти послания. И Луи врёт не только себе, но и вселенной, когда говорит, что не хочет, чтоб Гарри понял, и Гарри совсем не врёт себе, когда говорит, что не понимает. " Ты знал, что добраться из Лондона в Париж поездом можно за два часа? " Луи действительно не ожидал, что после более часа молчания, Гарри ещё пытается найти тему для разговора. Это зажигает в нём маленькую надежду, что возможно ещё не всё потеряно, но она тухнет, покидая его мысли вместе с выдохом. " Кажется я читал об этом, когда это меня интересовало " " Что же произошло? " " Наверное, я потерял к этому интерес " " Почему? " Луи уже начало бесить количество вопросов, но если это попытка Гарри хоть как-то спасти разговор, то хорошо, он сделает вид, что ему не все равно. Хотя это не так. " Я был в Париже и мне не очень там понравилось " " Но ведь ты был совсем маленьким! " " Ты не можешь этого знать " " Конечно могу! Ты рассказывал об этом " " Это не имеет значения. Мне там не понравилось " Конечно это имело значение. И на самом деле, Луи был достаточно маленьким, чтобы сейчас не помнить и половины из произошедшего на той неделе и ему кажется, что большую часть времени он провёл с мальчиком из соседнего номера, собирая Lego во дворе гостиницы. " Неужели тебе никогда не хотелось бы вернуться в Париж? " " Я думаю каждому хотелось бы хоть раз вернуться в Париж " " Нет. Разве что, чтобы встретить того парня и отдать ему его солдатика. Я чувствую, что не должен был его брать " " Он выглядел очень плохо, когда не смог его найти " " Тебе бы вряд ли посчастливилось встретить его снова " " Я знаю " " К чему это всё, Гарри? " " Возможно, я мог бы оказаться в Париже на следующей неделе " " И возможно я оказался бы там как раз в канун Рождества " Луи уверен, что ещё не был к своей мечте так близко. Кожа загорелась от прикосновений тех рук, которые ещё ни разу её не касались, и осознание того насколько сильно он зависим нахлынуло с новой силой. И он больше не может сдерживать чувства. Поэтому он отключает телефон, бросает его куда-то на стол и дает волю эмоциям, разрешая тем покидать его тело сквозь отверстия в его выдержке, алыми дорожками, падающими на холодный кафель.

***

Луи игнорировал Гарри весь день, и следующий, и всю неделю. Он говорил сам себе, что не знает правильно ли делает, но конечно, он знал, что это не так. И на самом деле, все его действия, как и его существование бессмысленно и неправильно. Он празднует своё День Рождение в шумной компании счастливых лиц. И как бы он не старался хоть немного соответствовать им, периодически его спрашивали всё ли в порядке. На что Луи отмахивался, натянуто улыбаясь, и говорил что всё хорошо и он просто немного устал. Он получил уйму сообщений от Гарри, но даже не стал их читать. Он и так знал. А может нет. Осознание того, что возможно причина его взрыва находиться ближе чем три часа поездом к нему, заставляло его сердце биться чаще, а алые дорожки течь быстрее. И возможно это самая огромная ошибка, которую он совершал. Но Луи уже ни в чём не уверен. Поэтому он срывается на следующий день. Закинув в старую сумку вещи, и бронируя билет дрожащей рукой, он выбегает из дома ничего не объяснив, требующей объяснений, маме, и заметив краем глаза улыбку сестры. И ровно через два часа двадцать восемь минут он в Париже. Он плохо помнит это место, и совсем не понимает, что должен делать и куда идти, и снег, путающийся в волосах совсем не помогает. Он был здесь летом и сейчас каждый дом, каждый миллиметр кажется ещё более чужим, чем до этого. Он доверяет свою сумку камере хранения, и не забыв купить карту города, он слоняется по улицам. Луи вряд ли смог бы ответить на вопрос " Зачем? ", он бы пожал плечами и смущённо отводя взгляд спрятался бы за первым попавшимся деревом. Луи ничего больше не знал и не понимал, и это был первый раз, когда Луи надеялся, что чёртова вселенная сделает исключение и примет его потерянность. Потому что Луи действительно не знал, что делать, и это был единственный случай когда он не искал в собственных словах подтекста. Луи выкинул карту, в очередной раз убедившись, что совсем не разбирается в них, и смирившись со своей безысходностью, стал слоняться по улицам безо всякой цели, хотя он уверен, что цели у него не было изначально. И он принимает это как должное, что слёзы сейчас пачкают его лицо и он сидит на скамейке в том самом дворе, где прошла одна из лучших недель его детства. И ни одно лицо расстроенного мальчика не в силах это испортить, и даже чувство вины, поглощающее Луи изнутри, сильнее чем обычно. - Здесь особенно красиво в это время года, разве нет? - разносится голос где-то справа от него, но Луи не рискует поворачивать голову. Он просто молча соглашается, согласно кивнув. - С тобой всё хорошо, друг?- снова спрашивает голос и Луи просто пожимает плечами, потому что он действительно не знает. - Я - Джозеф,- незнакомец протягивает руку. - Луи,- едва слышно отвечает парень, не торопясь отвечать рукопожатием. - Знаешь Луи, ты показался мне очень знакомым незнакомцем,- усмехнулся Джозеф. - Ты живешь здесь? Или работаешь? Я бываю здесь очень часто. Мои родители полюбили это место ещё когда мне было пять. С тех пор мы здесь каждое лето, на годовщину их свадьбы, и каждую зиму, в канун Рождества. - Как иронично,- едва заметно ухмыляется Луи и, вытерев рукой засохшие дорожки слёз, достает из кармана солдатика. - Это твоё. Джозеф с интересом разглядывает игрушку, и словно вся жизнь проносится перед его глазами. Луи видит это. Вещи хранят воспоминания. - Я не мог ожидать, что мне посчастливится встреть тебя или хотя бы узнать. Но к счастью ты здесь, и ты совсем не изменился, и я уже почти не жалею, что оказался здесь. И мне очень жаль, я не должен был его брать. - Ты тоже не очень сильно изменился, Луи, если это тебе хоть как-то поможет. Но знаешь, это ничего страшного. Ничего не бывает просто так. Луи собирает в себе все возможные силы, чтобы проигнорировать назойливое "не". Он не хочет думать об этом. Только не сегодня. - Тогда зачем я здесь? - Чтобы вернуть мне игрушку, я полагаю. - Это бессмысленно. Я мог и не забрать её у тебя тогда, или же потерять, или не взять с собой. Но я здесь, чтобы отдать её тебе, но это было так глупо надеяться встретить тебя. - Возможно. Но знаешь. может быть эта игрушка просто причина, чтобы быть здесь. Может быть ты ехал сюда не для того чтобы отдать мне игрушку, а зачем-то другим, более важным, но ты просто боишься это признать. - Даже если и есть что-то более важное, оно также далеко как и близко. И сегодня у меня нет ответов. - Значит ты ищешь слишком далеко. Ответы совсем близко. У тебя под носом, а быть может в твоём кармане,- усмехается Джозеф. Прежде чем Луи успевает понять смысл услышанного или ответить хотя бы что-нибудь, Джозеф продолжает: - Мне нужно бежать, Луи. Я надеюсь ты уже успел вытащить из что-нибудь из моего кармана или снял мои часы,- Луи недовольно хмыкает, и Джозеф улыбается,- Ну чтобы могли встретиться ещё раз. Он хлопает Луи по плечу, и задержав взгляд на чем-то очень важном вдалеке, убежал в сторону гостиницы. Луи немного подумал прежде чем засунуть руку в карман и выудить оттуда бумажку из под конфеты, целую жменю крошек печенья, несколько смятых купюр, старый билет одной из Лондонских автобусов и телефон, который он выключил как только сел в поезд, потому что его мама действительно не любит оставаться без ответов. Он несколько минут смотрит на кучу ненужных вещей, действительно не понимая как хоть одна из них могла бы помочь ему хотя бы смирится со своим ничтожным существованием. Его руки начинают зябнуть от холода и он засовывает все обратно в карман, немного помедлив и достаёт телефон, сразу же включая его. Сердце пропускает несколько ударов, которые ещё долго отдают глухим эхом в голове, пока на экране блестит символ загрузки. Он без раздумий нажимает на иконку сообщений, как только телефон включается, и будучи все еще не уверенным в том что должен написать, ищет имя Гарри в списке контактов. Его палец застывает над экраном когда он видит фотографию Эйфелевой башни и подпись: " Рождественская прогулка мимо Эйфелевой башни". И другое, что было отправлено всего десять минут назад : "Мы могли бы разделить на двоих... " Луи мог бы попросить Гарри прислать адрес или умолять остаться возле Эйфелевой башни, даже если он уже совсем не там. Но он закидывает телефон в карман, его сердце бешено стучит, а он ещё даже не бежит. Но это определено происходит в следующий момент, когда он срывается с места и бежит так будто за ним гонится маньяк и совсем не важно в какую сторону он повернет чтобы скрыться от преследования. Он останавливается и едва понятно спрашивает куда должен идти у случайных прохожих. Он готов обожествлять каждого кто согласился помочь, но возможно не прямо сейчас, когда он на шаг ближе к смыслу, который ему так нужен. Не сейчас, когда он буквально бежит к чему то новому в своей жизни. Не сейчас, когда он сделал шаг вперед, и в душе теплится надежда, что не все потеряно, но он все еще отстает на шаг. Он замирает на секунду, когда видит Эйфелеву башню. Он у цели. И именно сейчас, когда обратной дороги нет, он сомневается был ли смысл у его цели. Он ходит вокруг башни, шаркая обессиленными ногами по заснеженной тропинке. Он обходит несколько близлежащих улиц, лишь изредка поднимая голову в надежде увидеть знакомое лицо. Но его надежда тонет в пучине его собственных мыслей, как солнце тонет в мягких облаках. Все не так плохо. Он в Париже. Смотрит на Эйфелеву башню и наблюдает за тем как солнце медленно уходит за горизонт. Многим хотелось бы побывать в Париже. - Увидеть Париж и умереть,- усмехается Луи. Он бы с удовольствием уступил это место кому-нибудь другому. Тому, кому это действительно нужно, кто будет ценить этот момент, а не презирать, как это делает Луи, мысленно отмечая, что этот момент - пик его ничтожества. Хуже быть не может. Он только катится по наклонной в неизвестность, каждую секунду под угрозой оказаться на самом дне, и даже прохладный воздух давит на него, слово то, что каждую секунду даёт ему жизнь тоже хочет его как можно скорейшего падения. Он в последний раз смотрит на заходящие солнце, которое совсем не греет. И поворачивает в сторону железной дороги. Он видит детей, с визгом бегающих друг от друга, родителей, умиротворенно наблюдающих за своими детьми с легкой улыбкой на губах, он видит сотни пар и одиноких людей. Он ведет тысячи счастливых лиц, и видит копну кудрявых волос, обрамляющие правильные черты лица, обладатель которых выходит по аллейке на главную улицу, держа в руках несколько бумажных пакетов, набитых доверху, и счастливо улыбаясь, поворачиваясь в его сторону. Луи напоминает себе, что должен дышать и вдыхает холодный воздух. Он всё ещё стоит на месте, потому что его мысли спутались, и он не в состоянии собрать силы в кулак, даже чтобы сказать хоть одно слово. Мимо него проходят люди, и они счастливы. Луи уверен, что прямо сейчас чувствует куда больше, чем все вместе взятые люди, находящиеся в поле его зрения. Ему хочется закричать, бежать, плакать, сделать хоть что-нибудь,но он просто не может. И ни зелёные глаза остановившие взгляд на его маленькой фигуре, ни пакеты, с грохотом падающие на заснеженную аллейку, ни продукты, рассыпающиеся на несколько метров, совсем не помогают. Он чувствует как что-то огромное нарастает в его груди, готовясь вырваться в любой момент, разрывая на маленькие кусочки его тело. Он больше не может держать в себе скопившейся эмоции и делает первый шаг. Он не уверен бежит он или идет, но уже через несколько мгновений, продлившихся целую вечность, он чувствует руки на своей талии, и ничто не может быть таким же правильным, как это чувство спокойствия и безмерной любви, которая однажды разрушит их обоих. Однажды, но не сейчас. Луи крепко цепляется в легкую куртку и вдыхает сладкий запах розы с примесью чего-то терпкого. Он чувствует как хватка на его талии ослабевает и уже через секунду видит лицо Гарри в нескольких миллиметрах от своего. - Почему?- еле слышный шёпот приглушается гулом вокруг, но в голове Луи этот голос заглушает даже самые назойливые мысли. Он не никогда не любил этот вопрос. Как будто он может описать хоть на половину всю те чувства и мысли, которые побудили его сделать это. Он уверен его сестра может, потому что она читает буквально двадцать четыре часа в сутки. Но он никогда не мог ответить на этот вопрос. Обычно, ему не нужно объяснять самому себе зачем он делает это. Он просто делает это. Но сегодня хаос его мыслей нашел ответ на самый сложный вопрос и "Потому что я люблю тебя" вылетает как-то само собой, но звучит так правильно. И больше ничего не имеет значение. Ничего, кроме сладких губ целующих его и двух разбитых сердец, которые идеально подходят друг другу. Сейчас, стоя на площади в центе Парижа и заглядывая в самые родные глаза, полные любви и чувствуя себя счастливым как никогда, он уверен, что Гарри всегда был его наркотиком, который он никогда не принимал. И Луи не знал на что это похоже и с чем это можно сравнить. Он понимает, что однажды умрет от такой любви, от передозировки или потребности большего. Он вдыхает его запах, чем-то похожий на легкий запах бензина витающий в пространстве старой машины его отчима. Луи знает, что приятный запах бензина отравляет его организм с каждым вдохом и что стоит лишь немного преувеличить и он задохнется, ровно как уверен однажды задохнется от своей любви к Гарри. Но прямо сейчас ему все равно, и все чего он хочет дышать отравленным любовью воздухом.