Tactic

      Чанёль перестал смеяться и перевёл взгляд на пол, в данный момент на объект общего внимания - пустую бутылку от шампанского в горизонтальном положении. Горлышко которого указывала на...       - Ну, от судьбы не уйдёшь, - весело сказал Кай и хлопнул в ладоши. - Целуй Бэкхёна.       Пак медленно поднял глаза на сидящего прямо напротив него вокалиста. Тот, кажется, был не менее озадачен такой ситуацией: расширившиеся глаза упёрлись в злосчастный стеклянный сосуд, улыбка медленно сошла на нет, превратившись в просто слегка раскрытые от удивления губы, а на щеках румянец, и непонятно, от смущения или от алкоголя.       Казалось бы, чего паниковать? Всего лишь глупая игра в бутылочку, все уже немного пьяны, Чонин уже раза три поцеловал ДиО, причём в последний раз увлёкся настолько, что силой от побледневшего - но не сопротивляющегося - парня оттаскивать пришлось. Исин, который настоящий мужчина и от начищенных ботинок до идеальной укладки натурал, уже выполнил свой долг, чмокнув лидера в губы, и вырубился у того на коленях, забив на игру и тихо посапывая. Чен вообще мухлюет, потому что когда во время его хода бутылочка указала на Сехуна, он собственноручно повернул её в сторону Минсока. И если всё это у них считается нормальным, то что плохого в том, чтобы просто поцеловать Бэкхёна? Прямо в губы. Лучшего друга. При всех...       - Да ну на... - не успевает закончить Чанёль, как его толкают прямо к Бэку, который вытягивает вперёд руки, чтобы не дать упасть, а в итоге сам валится спиной на пол, придавленный сверху чужим телом. Их лица оказываются в жалких сантиметрах друг от друга.       - Э-эй, не забывайте, что вам просто поцеловаться надо! - встревает Сехун, решивший, что сцена перед ним - не просто случайность.       - Мелкий, не мешай, - шикает Чонин и наклоняет голову, выжидающе смотря на парочку. - Ну, начинайте, чего застыли? - уже более громко добавляет он.       Сердце Бёна готово выпрыгнуть наружу. Затуманенный алкоголем (всем известно о том, как "хорошо" он умеет пить) мозг отказывается вообще хоть что-то соображать, а чужое горячее дыхание на собственных губах только всё усугубляет. Тело начинает реагировать на уровне рефлексов: одна рука зарывается в мягкие волосы на затылке, вторая ложится на шею, слабо надавливая. Глаза закрываются сами, и вот он, забывшись, уже тянется к Паку за поцелуем.       Все мемберы замирают. Даже Кёнсу, ещё не отошедший от поцелуев Чонина, отмирает и замирает снова, раскрывая глаза ещё шире.       У Чанёля начинается паника.       И вот, когда их губы уже практически соприкасаются, старший - слава СуМану! - останавливается, будто внезапно отрезвев. Репер всё ещё боится не то что двигаться - дышать. Тонкие пальцы медленно выскальзывают из его волос, задевая холодными кончиками кожу и вызывая расслабляющие мурашки по позвоночнику, и Пак наконец позволяет себе успокоиться и выдохнуть.       Но именно в этот момент на затылок ложится другая рука и резко наклоняет его голову вниз, заставляя буквально впечататься в губы Бёна. По сторонам слышатся удивлённые вздохи, которые, на самом-то деле, отчасти даже удовлетворённые. И Чанёль, и Бэкхён в ужасе распахивают глаза, но никто не делает попытки отстраниться, их хватает только на то, чтобы обменяться обречёнными взглядами - оба понимали, что их в любом случае так просто не оставят в покое - и всё же полноценно поцеловаться.       Рука, давившая Паку на затылок и не позволяющая отстраниться от одногруппника, исчезла в тот момент, когда тот, зажмурив глаза, втянул в рот чужую нижнюю губу. На губах Хёна остался едва уловимый вкус шампанского, а ещё они оказались непозволительно мягкими и податливыми.       - Вот так, а то сколько можно ломаться, - сквозь опьяняющий туман слышит он над своей головой голос Исина. - Как не свои.       Ёль, словно от огня, отскакивает от уже вошедшего во вкус и перехватившего инициативу хёна, - который протестующе стонет, но всё же отпускает, - и упирается взглядом в потирающего руки китайца. Тот, провожаемый удивлёнными взглядами, с чувством выполненного долга возвращается на своё законное место.       - Чего уставились? - с искренним недоумением спрашивает он, заметив общее внимание. - Давайте играть дальше. Чунмён, твоя очередь...       С главным натуралом группы никто спорить не стал.