Мазохистка

Vol.2. "Он".       Когда меня послали на очередную миссию, я даже не подозревал, что что-то в моей жизни может измениться. Задание как задание – сколько таких уже было и сколько еще будет – я бегло просмотрел план здания и направился к Бельфегору. Недопринц снова маялся бездельем в своей золотой комнате - жонглируя ножами, он уставился в висевший на потолке телевизор, что, однако, не помешало ему послать в меня веер стилетов, едва я открыл дверь. «Как обычно», - подумал я, поднимая меч и шесть раз слегка изменяя его положение, чтобы стилеты с жалобным звяканьем попадали на пол. - Ши-ши-ши, капитан, как с Вами скучно, - Бел даже головы не повернул. - Вставай, мы идем на миссию, - бросил я и вышел, успев заметить немалый энтузиазм на лице «принца». - Наконец-то! Принц сможет развлечься! – Парнишка, как обычно, маньячно улыбнулся. Нет, этот вшивый босс Кабалеро начинает меня бесить! Сначала задумал устроить переворот с помощью мифического оружия семьи Ринальди, слухи о котором ходят уже не одно поколение, да только так его никто и не видел, теперь что-то вякает о боях с «железками» и советует мне, как поступить с их пленницей. Не в том ты положении, чтобы указывать, ох, не в том. «Кстати, где эта девка, интересно?..», - не успел я об этом подумать, как свет в подвале загорелся, я повернул голову и… Словно щелчок раздался в мозгу, отчетливый такой щелчок. В углу небольшого помещения сидела изможденная кареглазая брюнетка. На шее болтается сползшая с глаз грязная в крови повязка, руки заломаны за спину, на худеньком теле обрывками висит черная ткань, отдаленно напоминающая платье, вся в синяках и порезах. «Ах ты, скотина!» - разозлился я и отрубил дрожащему от ужаса Кабалеро голову. Не знаю, что на меня нашло. Я много раз видел людей, которых пытали, и они никогда не вызывали у меня особой жалости. «Жалость? Я не умею ее испытывать», - напомнил я самому себе и подошел к девушке, закрывшей от страха глаза. Босс ничего не говорил про нее и не дал указаний по поводу ее дальнейшей участи. Внезапно странная мысль пришла ко мне в голову – скорее, даже не мысль, а осознание: «Я никогда не смогу убить ее». Удивление отразилось на моем лице, но она этого не видела, так как глаза ее все еще были плотно сомкнуты. Она не боялась, не дрожала – не то, что ее недавний палач. Казалось, она была готова ко всему, даже - к смерти. Прежде, чем я успел понять, что делаю, мой меч с лязгом опустился на цепь, приковывавшую девушку к стене. «Надо забрать ее отсюда», - настойчивой мыслью пронеслось в голове. Я рассердился сам на себя за такое: «Какого черта?! Раз она не говорит ничего, ее нужно оставить здесь. Или вообще убить, чтоб не мучилась», - от последней мысли мне вдруг стало противно, хотя я не одну женщину убил, когда того требовала миссия. Девушка открыла глаза и посмотрела на меня, не веря в свое спасение. Она хотела встать, но ослабевшее тело не слушалось, тем не менее, она сделала отчаянный рывок и что-то схватила с пола, прежде чем потерять сознание. Я ужаснулся, увидев четыре сломанных пальца на ее правой руке, и поразился той мужественности, с которой она сидела молча все то время, пока я вел допрос. Я поднял ее почти не весившее ничего тело с каменного пола и закинул себе на плечо, кивнув Белу – уходим. В дороге Бельфегор, знавший о семье Ринальди явно больше меня, спросил: - Ши-ши-ши, капитан, Вы забрали девушку, потому что она из семьи, которая под опекой Варии? Или… - Да, - резко ответил я, прежде чем этот недопринц озвучил свои мысли на этот счет. - То есть, мне можно будет ее забрать себе, как игрушку? Например, сделать из нее хорошенькую служаночку, чтобы выполняла все прихоти принца… - ВРООООЙ, ЗАТКНИСЬ, ИДИОТ! Не знаю, чем меня так выбесили его фантазии, но я не хотел это слушать. Опомнившись, я взглянул на девушку, которая спала на моих коленях, но ее не разбудил мой громкий голос – так сильно она была измотана. Я посмотрел на большой синяк под ее левым глазом, разбитую губу и мне вдруг захотелось, чтобы Кабалеро ожил, и я бы смог еще раз убить его. Я не понимал, как одно связано с другим – обычно мне хотелось еще раз сразиться со своим уже мертвым противником, если тот был силен, и наш поединок был захватывающим, но это никак не относилось к данному случаю. Я рассерженно тряхнул головой, не понимая, что со мной происходит. Когда мы приехали, на крыльцо вышел нас встречать наш «голубок». Увидев девушку у меня в руках, он закудахтал еще громче обычного и всю дорогу до комнаты вертелся под ногами. Я вошел в свою комнату и положил девицу на кровать, на что Луссурия запричитал: - Боооже, бедняжка, как ей досталось. Скуало, ты просто герой – спас даму из рук злодеев! – он оттопырил мизинцы на руках, поглядывая на меня и приторно улыбаясь. Я посмотрел на него так, что офицер мгновенно умолк. - Лучше взгляни на ее руку. Кажется, пальцы сломаны, - буркнул я, уходя в ванную и запирая за собой дверь. «Господи, этот сумасшедший дом когда-нибудь изменится? Педик, псих, подлиза и венец всему – несдержанный алкоголик с манией величия», - я устало вздохнул и зашел в кабинку душа, некоторое время, однако, не включая воду. «И девка эта. Свалилась мне на голову. Зачем я вообще притащил ее сюда?..» - я повернул кран, подставляя голову под холодные струи. Когда я вышел из ванной, Луссурия сидел на кровати рядом с девицей, однако одного взгляда на нее мне хватило, чтобы понять, что он не залечил ее руку. - Луссурия, - я начал закипать, - я же сказал тебе… - Да перестань, Ску, не кипятись ты так! Она сейчас без сознания, ее состояние близко к коме, и если я сейчас вмешаюсь, я могу лишь все усугубить. Чтобы лечить людей, они должны бодрствовать, - объяснил обладатель солнечного пламени. - Ясно, - я прошел к шкафу и достал чистую рубашку. - Тебе нужно промыть ее раны и переодеть… - Что?! Я не собираюсь этим заниматься! - Нужно смыть кровь и осмотреть тело на наличие других переломов, - спокойно продолжал Луссурия. - Вот сам этим и займись! Ты же у нас врачуешь. - Ты что, стесняешься… - ЗАТКНИСЬ! Я НЕ СИДЕЛКА, Я… - Гордый мечник Варии, я помню, - Луссурия закатил глаза и понес девушку в ванную. Промокнув влажные волосы полотенцем, я отправился к Занзасу, дабы предоставить ему отчет. Дверь в его кабинет была не заперта, в помещении отчетливо стоял запах виски. «Все, как всегда», - вздохнул я, пересекая размашистым шагом половину комнаты, наступив по пути на пару разбросанных по полу бумаг. Босс спал в своем любимом кресле, закинув ноги на стол, на котором по обе стороны возвышались кипы не разобранных документов, и рядом стояла початая бутыль «Белой лошади». «Мда, видно все запасы израсходовал, раз на это переключился», - подумал я, прежде чем бесцеремонно заявить о своем присутствии. - ПРОСЫПАЙСЯ, ЧЕРТОВ БОСС! МЫ ВЕРНУЛИСЬ С ЗАДАНИЯ! Рука Занзаса потянулась к бутылке, чтобы швырнуть ее в меня, но я успел перехватить емкость раньше. Босс открыл глаза и окинул меня уничтожающим взглядом. - Верни на место, мусор. - В альянсе пять семей, - я перечислил фамилии, - они рассчитывают на тайное оружие семьи Ринальди, босса которой ликвидировали. - Виски, мусор. Поставь на место бу… - Сестра босса – последняя оставшаяся в живых из семьи Ринальди – изъята из замка Кабалеро для получения информации, вражеская семья уничтожена, - я поставил бутылку на место. - Свободен, - хрипло бросил Занзас и припал к горлышку «Белой Лошади». Я развернулся и направился к выходу, зная, что раз виски осталось мало, босс не станет бездумно им расшвыриваться. И оказался прав. Вернувшись в комнату, я застал в ней какую-то служанку. На вопрос, что она здесь забыла, девушка ответила, что принесла сменную одежду для спасенной мной пленницы. «Вот только этого не хватало! Чтобы вся прислуга рассказывала байки о моих «геройских» поступках!» - я гневно взглянул на прислугу, и та, побледнев, поспешила ретироваться. Дверь в ванную открылась, и оттуда вышел Луссурия. - О, ты уже вернулся? – он подошел к кровати и взял сорочку. - Представь себе. И даже с чистыми волосами. Видать, у босса совсем с запасами плохо. – Я перевел взгляд и увидел девушку, все еще пребывающую без сознания. Ее голова покоилась на бортике джакузи, а влажные черные волосы волнами спускались с него до пола. Остальное было скрыто от моего взора, однако я почему-то потерял нить разговора. – И… - я смотрел на ее итальянский профиль и пытался вспомнить, что же хотел сказать. – И он… - И что он? – Луссурия оказался ближе, чем я думал и проследил за моим взглядом. - ВРОООООООООЙ! Смотри, утопишь девку – сам отвечать будешь, что информацию не получили! – Я отвернулся и подошел к письменному столу, разглядывая перемешанные бумаги. – Надо сказать прислуге, чтобы еще вискаря купили, - вспомнил я, наконец, что же пытался донести до офицера. – А не то – сам знаешь. - Ох, босс в плохом настроении? – донесся до меня из ванной взволнованный голос Луссурии. - Пока нет. - Мдааа, деточка, хорошо же тебе досталось! - С кем ты там разговариваешь?! - Я все же применил свое пламя, хоть мы и рискуем, что она теперь останется в таком состоянии надолго. - А что такое? – как можно более безразлично спросил я. «Да пожалуйста, пусть хоть год так лежит. Только не в моей комнате – только место занимать будет». - У нее было сломано ребро, организм ослаблен и обезвожен. Не знаю, сколько бы она еще протянула, если бы ты ее не спас. – «Черт, вот опять эта ерунда!» - Принеси, пожалуйста, полотенце, - попросил парень. Я взял свое полотенце, подошел к порогу ванной и, не глядя, кинул его в Луссурию. Затем вернулся к своему столу, пытаясь разобраться в рапортах и отчетах своих подчиненных. «Что за почерк?! Убью нахрен!» - я чувствовал, как начинаю заводиться из-за всякой ерунды. Не выдержав, я встал с кресла и направился к выходу из комнаты. - Куда ты, Ску? - Пойду, проветрюсь.