Ностальгия по войне

Аларак восседал на своём излюбленном троне, на мостике главного флагманского корабля Флота Смерти. Вдыхая пары терразина, владыка талдаримов размышлял о сущности своего бытия, вглядываясь в холодные просторы бескрайнего космоса. Однако прямолинейному протоссу были не свойственны философские рассуждения о вечном. Нет, Аларак ясно видел свой путь и место в этом мире, сколького он достиг… Он совершил, казалось бы, невозможное, победив самого бога или, по крайней мере, внеся свой вклад в эту победу, если уж быть честным перед самим собой. Но он лично низвергнул того, кто звал себя «Клинком Амуна» — Ма’Лаша, и стал владыкой. Теперь же, достигнув вершины, он должен был определить судьбу своего народа, найти для него новый дом и цель существования. Аларак понимал, что ничто не вечно и когда-нибудь он тоже встретит смерть, упиваясь властью, как сейчас, или же на Рак’Шире, задыхаясь от боли и мучения. Он не только желал быть владыкой, но и стать величайшим из них, чтобы талдаримы с трепетом произносили его имя, спустя века и тысячелетия восхищаясь его величием подобно тому, как тамплиеры почитают Тассадара и прочих своих героев. Да, такие перспективы радовали Аларака, но глубоко внутри его всё равно не покидало чувство… пустоты? Он обрёл в этой жизни всё, но явственно чувствовал, что утратил нечто, ещё не так давно бывшее частью его естества. Это было ощущение адреналина, постоянной напряжённости, риска скорой гибели. Многие повелители, вырвавшие власть клинком, сталкивались с этим чувством — «ностальгия по войне», как они это называли. Конечно, ничто не препятствовало Алараку развязать войну в любом из уголков Сектора Копрулу, никто не устоит перед мощью Флота Смерти, но стоит ли оно того? С кем и за что воевать? С Зергами? Эти бездумные животные уже доказали владыке свою никчёмность и безмозглость на Айуре, твари стали бы для него лишь пушечным мясом, после которого даже не осталось бы ничего — зерги уничтожают все в местах своего обитания. Быть может, с терранами? Война с ними только поднимет нового Владыку на смех, сама идея сражения с этим примитивным народом оскорбляет его. Тамплиеры? Из соображений чести было бы подло нападать на недавнего союзника, но когда Аларака волновала честь? Ещё свежи в памяти мгновения Рак’Шира Нуроки и Ма’Лаша, когда Аларак присоединился к поединку, выступив на стороне первого, сразив союзницу «Клинка Амуна», а после обернулся против Нуроки, убрав все препятствия на своём пути к Ма’Лашу, чтобы однажды вызвать его на Рак’Шир лично. Естественно, дело было далеко не в чести. Как ни досадно признавать, но Артанис показал себя могучим воином и полководцем, ведущим под своим началом армии далаамов, неразимов и чистильщиков. С такими, как он, лучше оставаться союзниками. Алараку было интересно, терзало ли Артаниса схожее чувство? Могут ли такие, как они, прожить без войны? Для них обоих нет ничего слаще битвы... Взмах клинка, крах противника, вкус победы — вот они, моменты истинного наслаждения. Алараку хотелось просто окунуться в бой — не важно, ради чего. Иногда просто жаждешь пустить клинки в ход, вонзить их в чужую плоть, ощущая, как несчастный мучается, как тщетно хватается за ускользающий свет жизни; хочется вновь ощутить адреналин и риск смерти, оказаться на самом краю и выжить, победить. Аларак с самого начала своего существования был охотником, а охотник ничто без добычи. Его всегда вели вперёд амбиции и жажда большего: от просто посвященного к Высшему, от Высшего к Владыке, но что теперь? Но этой непостижимой истине не суждено было открыться. Джи’нара — его правая рука, постоянно следующая за ним, не посмевшая отвернуться, даже когда он заявил о предательстве Амуна, а она, как и любой Талдарим, могла смело усомниться в словах Аларака. Теперь она Высшая Посвящённая, её маленькая гонка забавила Владыку Талдаримов, она всегда жаждала быть на его месте, но не понимала, что ей так и суждено лишь быть в его тени. Посвящённая, в своей излюбленной манере подчеркнуть, что власть Аларака не так незыблема, как он думает, выступила перед ним с докладом. — Впереди планета, богатая целым кладезем ресурсов, в их числе и терразином, — мелодичным, но надменным, полным нескрываемой антипатии к своему слушателю голосом вещала она. — Но это территория полностью контролируется зергами матери стаи, известной как Загара. Рой Загары контролирует всё воздушное пространство планеты, высадка на её поверхность будет означать объявление войны. В ранее, переполненном безразличием, Алараке загорелась искра азарта. Вот она — его отдушина, его стихия! Он запомнится своему народу как Владыка, что построил величайшую империю Талдаримов, и построена она будет на костях тех, кто посмеет оказаться у него на пути. Аларак медленно поднялся с трона, возвысившись над Джи’нарой, одним видом излучая могущество и величие, отнимая всякую надежду у посвящённой его низвергнуть. — Отдай команду начать вторжение! — прогремел Владыка. — Пусть Флот Смерти уничтожит всех зергов на планете, а затем и на близлежащих. Дадим же рою познать ярость Талдаримов! И если имя Владыки Аларака всё-таки сотрётся из истории его народа, то навсегда останется в памяти Роя зергов, популяция которого заметно уменьшилась с того дня.