Стук сердца

*** Пробуждение было тяжелым. Юноша едва успел осознать, что с ним все в порядке, как на него тяжелой горой навалились воспоминания. Стоило вспомнить одно только ощущение тревоги, как становилось дурно до тошноты. Про тварь и говорить ничего – юношу передернуло при одной только мысли о ней. Тсунехито перевернулся на бок и натянул на себя одеяло. В окна забиралось розовыми лучами рассветное солнце, и просыпаться совсем не хотелось. Юноша поворочался, устраиваясь поудобнее, и постарался отогнать от себя плохие мысли. Сон постепенно укрывал с головой, позволяя еще ненадолго забыть о произошедшем. Однако, червячок тревоги упорно зудел в голове, пробиваясь сквозь сонную пелену. Он не давал покоя, и Тсунехито вздохнул, сбрасывая одеяло. Кажется, еще поспать не удастся. Юноша встал и подошел к занавешенному окну, выходящему на море. Распахнув шторы, он стал смотреть на розово-желтую водную гладь за светлеющим лесом. Но, вопреки обыкновению, это зрелище не успокоило, лишь усилило его тревогу. Тсуне отвернулся от оконной рамы, задергивая шторы; стал бродить по комнате, не в силах понять, что за чертовщина происходит с ним. Ему безумно хотелось, чтобы хоть кто-то пришел к нему сейчас. Тревога все нарастала, и он начинал уже физически ощущать свое состояние. Это выводило из себя; ему хотелось влезть на стену, выпрыгнуть из кожи, закричать в голос – лишь бы хоть как-то успокоить страх. - Кто-нибудь! – Выкрикнул он в утреннюю тишину. – Асаги! Руиза! Ему никто не ответил. Тогда он подошел к постели и упал на нее ничком, уткнувшись лицом в подушку. Было немного тяжело дышать. Он хотел расслабиться, попытаться взять себя в руки, как учил его Руиза, но все попытки пропали втуне. Он заворочался, запутался в одеяле и со стоном отшвырнул его в сторону. Вскочил снова, бросился к одному окну, потом ко второму, заново до дурноты испугался рассветного моря, заметался по комнате, беспорядочно хватая и перекладывая свитки и книги с полки на полку… Так продолжалось довольно долго. Тсунехито то падал на постель, то бросался к окнам, распахивая их, то снова хватался за первые попавшиеся вещи, бездумно перенося их с места на место – лишь бы не останавливаться, не давать страху поглотить себя. В конце концов, он замер посреди комнаты, тяжело дыша и сжимая в побелевших пальцах небольшой фолиант. - Кто-нибудь… - прошептал он, начиная дрожать от обуревавшего его страха. Книжку он прижал к груди, словно она могла чем-то помочь. Но она хранила молчание, и Тсунехито дрожал все сильнее. Судорожные всхлипы остро звучали в тишине, только усугубляя ощущение полного одиночества. Отражаясь от каменных стен, они пугали. Тсунехито замотал головой, пытаясь избавиться от этого наваждения. Кто-нибудь!!! – Закричал он изо всех сил, швыряя ни в чем не повинную книжку в стену. – Кто-нибудь!!! Его крик сорвался, и Тсунехито, давясь кашлем вперемежку со слезами, опустился на колени и замер на полу, привалившись к ножке стола. Ощущение страха сменилось бессилием и слабостью, а надежда дозваться до кого-либо – безнадежным одиночеством. - Кто-нибудь… - Произнести эти слова сил хватило лишь шепотом. Слезы снова сменились судорожными всхлипами, которые становились все реже и реже. Вскоре Тсунехито затих совсем; глаза его закрылись и он забылся тревожным сном. *** Это был уже второй ритуал, спустя три года после появления мальчика в замке. Хотелось надеяться, что он переживет его и не погибнет. Все-таки, признавался Руиза самому себе, он привязался к Тсунехито и искренне переживал за него. А еще Руиза ужасно мучился от стыда за то, что не смогу уберечь мальчика от опасности. Хуже всего было то, что Асаги, едва вылечив Тсунехито, сказал, что ему снова потребуется отлучиться из замка. Хранитель созывает совет и ему срочно пришлось отбыть, едва он закончил лечить мальчика. Руиза даже не успел объясниться с ним, рассказать, что произошло. От этого на душе было муторно и противно. Так, мучаясь угрызениями совести, Руиза направлялся через замковый двор к конюшням, чтобы проведать свою лошадь. Вдруг по спине пробежали мурашки, легонько покалывая кожу, сосредоточились в области шеи, заставляя поежиться. Ощущение было очень знакомо, и Руиза моментально понял, чьих рук это было дело. И, судя по раздавшемуся недовольному голосу из-за колонны, он оказался прав. Он обернулся – как раз, чтобы увидеть, как шутник, позабыв о маскировке, пытается отмахнуться от малюсенькой тучки над головой, из которой поливал весьма себе немалюсенький дождик. - Доброе утро, Хиде-Зо. Не спиться с утра пораньше? – Улыбнулся Руиза, убирая заклятие. Мокрый Хиде-Зо нахохлился, и отбросил повлажневшие пряди с лица. - Так нечестно. - А разве честно делать то, чего тебя просили не делать? - Но тогда шутка не будет шуткой! – Развел руками парень, весело улыбаясь. - Но и тучка тоже была шуткой! – Передразнил его Руиза. – Каждый шутит по-своему. Хиде-Зо дунул на непослушные прядки и присоединился к Руизе. - Я слышал, Асаги вернулся в замок? - Вернулся. – Подтвердил Руиза. – Но это было вчера. - Ну, так я вчера и слышал. – Хмыкнул парень. – Опять он заперся в своей башне? - Нет. Ночью он уехал из замка, Хранитель снова собрал совет. Хиде-Зо разочарованно застонал. - Он тебе нужен? – Спросил Руиза. - Да не мне, Хироки хотел с ним увидеться. Но, видно придется отложить встречу. - Придется… - Вздохнул Руиза. За разговором они незаметно дошли до конюшен и вошли внутрь. Лошади мгновенно оживились в стойлах. Утро было еще совсем ранним; конюхи еще не успели накормить животных. А между тем, по конюшне уже разносилось нетерпеливое притопывание копыт, в предвкушении пастьбы на большом, раздольном поле. Мужчины пошли мимо стойл в дальний конец конюшни, где стоял конь Руизы. Ирвин уже издалека почуял хозяина и негромко радостно ржал, приветствуя его. Внезапно дорогу им перегородили. Из приоткрытой решетки стойла высунулась огромная голова на могучей шее, заполнив собой почти весь проход, и громко всхрапнула. - Ой-ёй! – Хиде-Зо резко затормозил и отскочил назад. Руиза тоже остановился, чуть отступив от лошадиной морды. Это был Данимор, конь Асаги. Огромная зверюга цвета мрака из глубоких пещер Хазарата – он был на голову выше самых больших коней, и стоя ровно, аккурат касался носом макушки своего хозяина. А ведь Асаги не мог похвастать маленьким ростом. Данимор щелкнул зубами, развернув морду к ранним гостям. В придачу к своей могучей внешности, он и характер имел соответствующий – злобный, вредный и коварный. И сейчас он явно намеревался подпортить это погожее ранее утро первому же, кто ему попадется. Руиза нахмурился. - Данимор, а ну вернись в стойло! – Грозно приказал он. В ответ конь пронзительно заржал и резко мотнул головой в сторону светловолосого вампира, оглушительно щелкнув зубами у него перед самым носом. Хиде-Зо испуганно охнул у него за спиной, но Руиза даже не шелохнулся. - Я сказал, в стойло, Данимор. – Спокойно повторил он. Конь угрожающе захрапел (сказать бы «зарычал», да не говорят так про коней), и медленно приблизил морду к лицу Руизы. Он даже соизволил опустить голову, чтобы взглянут наглецу в глаза. - Я тебя прошу, Данимор. Дай пройти. – Карие глаза были спокойны, лишь на их дне залегла тяжелая, давняя боль. Данимор едва ли не целую минуту вглядывался в них. Руиза стоял. Ему отчего-то было абсолютно все равно, что сделает с ним этот могучий зверь – пусть хоть разорвет. Конь переступил копытами и, чуть помедлив, медленно отошел назад, убирая голову в стойло и освобождая проход. Ткнулся мордой в пустую еще кормушку, негромко всхрапывая. Руиза медленно пошел вперед мимо опасного стойла. Хиде-Зо замешкался, но, решив не искушать судьбу, одним скачком преодолел опасный отрезок и торопливо догнал спокойно вышагивающего Руизу. - Чего это он вдруг послушался?! - Не знаю. – Ответил Руиза после продолжительной паузы. Приветственно заржал Ирвин, к чьему стойлу они подошли. - Здравствуй, хороший мой! – Руиза вошел в стойло и обнял коня за светлую морду. – Как ты здесь, все хорошо? Ирвин тихонько ржал и пританцовывал, изгибая крутую шею. Мягкие губы обшаривали ладони Руизы в поисках угощения. - Держи, держи! – Засмеялся Руиза, протягивая коню морковку. Хиде-Зо вдруг показалось, что сейчас Руиза улыбается на много искреннее, чем за все прошедшее утро. Однако, и грусти в его глазах стало больше. Вдруг парень осознал, что совершенно неприкрыто пялится на Руизу и Ирвина. Смутившись, он опустил глаза и отошел в сторону. В тот же миг кто-то схватил его за шкирку, пребольно ущипнув за шею. Позабыв о смущении, Хиде-Зо истошно заорал. - Чтоб тебе пусто было, Хиде-Зо, кони теперь до обеда не успокоятся! – Гневно костерил Руиза друга. – Ну, чего ради было так орать?! Они только вышли из конюшни; Хиде-Зо все еще стонал, потирая укушенную шею. Им вслед доносилось ехидное ржание Данимора – злобная тварь торжествовала. Пока Хиде-Зо засматривался на Руизу и его коня, из соседнего стойла высунулась Диана. Кобыле совершенно не понравилось, что ее хозяин любуется чужой лошадью, и она решила вернуть себе по праву принадлежащее – то бишь, схватила Хиде-Зо за воротник и втащила в свое стойло. Руиза, услышав его крик, вылетел из стойла Ирвина с такой скоростью, что чуть было не расквасил себе нос, споткнувшись о порог. Но, в отличие от носа, его лбу повезло гораздо меньше – им Руиза со всего маху врезался в стойло вороного Реджинальда, стоявшее напротив. Теперь там синела роскошная, украшенная кровоточащей ссадиной, здоровенная шишка. Отменный синяк на шее Хиде-Зо отчего-то не внушал ему солидарности. - Да она меня за шею, знаешь, как укусила, я чуть не… Чего Хиде-Зо «чуть не», осталось неизвестным, потому что Руиза заткнул ему рот огрызком морковки, которую не успел доесть Ирвин. - Умолкни хоть на секунду, голова раскалывается. – Сварливо попросил Руиза. Что же это такое… сначала Тсунехито, а теперь и Хиде-Зо рядом с мной попадает в неприятности… - Тьфу! Руиза, ты что, совсем обалдел, это же лошадиная морковка! МММ!!!!!!!!! Во втором кармане у Руизы завалялось еще и яблоко… *** - Вот тебе и доброе утро! Ребята, вы откуда такие бодрые и свежие? Руиза остановился и чертыхнулся вполголоса, когда, занятый выдиранием зубов из недоспелого яблока, Хиде-Зо врезался ему в спину. Перед ними стоял Хироки. Он недоуменно разглядывал живописную парочку, в довесок к шишкам, еще и обильно обвешанную сеном и прочим конюшенным мусором. Про запах и говорить нечего. - Угадать с одного раза слабо? – Поинтересовался Руиза. - Вы что, залезли в стойло к Данимору? - Мы что, похожи на ожившие трупы? – Вскинул брови Хиде-Зо. - Нет, к счастью… - Хмыкнул Хироки. - Вам бы помыться что ли… - Именно этим и я займусь. – Буркнул Руиза. – Хироки, будь добр, добавь этому громогласному рыцарю синяков, да побольнее. Чтоб знал, что маленький лошадиный укус – не самый большой повод для крика. - Маленький?! – Вскинулся Хиде-Зо. – Мне больно, между прочим! Руиза только отмахнулся от него и направился в свои комнаты, приводить себя в порядок. - Руиза, что-то случилось? – Окликнул его Хироки, заметив, что друг чересчур хмур для произошедшего инцидента. Руиза неопределенно махнул рукой, удаляясь дальше по коридору. - И какая муха его укусила? – Хиде-Зо поморщился и снова потрогал болевший синяк. - Чего не знаю, того не знаю… - Вздохнул Хироки. – А что касается тебя, друг мой, то я не перестаю удивляться, где ты находишь таких чудовищных мух, которые кусают тебя! - Это не муха была, а лошадь! – Возмутился Хиде-Зо. - Вот и я о том же. – Припечатал Хироки. – А ну, марш отмываться! Потом придешь ко мне. Приведя себя в надлежащий вид, Хиде-Зо постучался в кабинет Хироки. Получив разрешение войти, он проскользнул внутрь и подошел к окну, возле которого на небольшом кресле Хироки и сидел. - Ну, что скажешь? Хиде-Зо эту фразу ненавидел всей душой. Так начинался каждый их с Хироки разговор, стоило ему провиниться. Хотя, честно говоря, Хиде-Зо не считал утренний инцидент таким уж большим поводом для разбора полетов. Но, видимо, Хироки считал по-другому, иначе не начал бы разговор с этих слов. Хиде-Зо поймал себя на мысли, что так и хочется сказать в ответ «Я больше не буду». Ох и забавно бы это прозвучало, в его-то возрасте… - Я сказал что-то смешное? - Нет… - Ответ вышел куда тише, чем следовало бы. - Тогда что тебя так развеселило? Скажи мне, посмеемся вместе. Ох, как мучительно слышать этот спокойный тон, лучше б уж Хироки накричал на него! - Ничего. – Тихо, слишком тихо! - И все же? - Я больше не буду. Лицо Хироки изумленно вытянулось. Хиде-Зо похолодел, осознав, что ляпнул это вслух. Ну все, теперь ему несдобровать. Хироки поднялся с кресла, загородив собой яркое утро в окне. Хиде-Зо сдавленно пискнул, ощутив, как стали подгибаться колени. Опять магия, так нечестно! Он попытался воспротивиться, но в тот же миг позвоночник прострелило болью. Он вскрикнул и упал на колени, уперевшись руками в пол. - Выпрямись. Хиде-Зо замешкался, пытаясь отдышаться – причинив ему боль, Хироки его ничуть не пожалел. Доигрался. Не так страшен проступок, как глупость, которая повлекла его за собой. Не так страшен проступок, как глупость, совершенная после него. Он только что нарушил оба этих правила. Спину прострелило снова, еще больнее, чем в первый раз. Хиде-Зо вскрикнул опять; его пробрала дрожь, но он все же попытался выпрямиться, не желая, чтобы боль повторилась вновь. Это было тяжело, и получилось не сразу, но Хироки дождался, пока Хиде-Зо это сделает. - Так чего ты больше не будешь? – Все так же спокойно, почти ласково спросил Хироки. По позвоночнику прошлась боль, за ней еще и еще… гораздо слабее, чем в первые два раза, но довольно ощутимо. Хиде-Зо мелко вздрагивал. К боли примешалось обидное унижение от того, что Хироки ответил на его глупое оправдание, продолжив разговор в его тоне. - Делать… глупости. – Он сглотнул, пытаясь устоять на коленях. Каждая вспышка боли сильно отдавалось в укушенном лошадью месте, а после, словно тягучая смола, боль вливалась в затылок и оставалась там, мучительно покалывая и медленно нарастая. - Какие глупости? – В голосе Хироки послышалась некоторая издевка. Лучше было сразу сказать все, что требовалось, но Хиде-Зо было проще стоять и терпеть это наказание, чем произнести вслух то, чего от него ожидали. Он и не думал, что за это происшествие на конюшне он может быть наказан, он вообще не понимал, почему Хироки так рассердился на него. Не он же Руизу лбом об стойло ударил! И хотя в глубине души Хиде-Зо понимал, что именно за свой крик, а, точнее, за свою несдержанность он расплачивается сейчас, он не мог найти в себе силы признаться в этом. И не потому, что не хотел признавать чужую правоту. Он терпеть не мог признавать свои ошибки. Хиде-Зо не отвечал слишком долго. Хироки нахмурился, и стоящий перед ним на коленях юноша содрогнулся от пронзившей его боли. Не закричал – только заскулил негромко, кусая губы. Хироки дал ему пощечину – совсем несильную, только чтобы напомнить о правилах. Тогда Хиде-Зо просто стиснул зубы, сражаясь с болью, стараясь вытерпеть ее. Причинять более сильную боль бессмысленно – большего Хиде-Зо не заслуживал, а того, что это будет наказанием не за его проступок, а за упрямство, он не поймет. Хироки коснулся рукой его шеи. Глаза Хиде-Зо распахнулись, стоило ему ощутить прикосновение к своей коже. В то, что Хироки это сделает, он поверить не хотел и не мог. Это же самая настоящая пытка, хоть и маленькая, – причинять боль, тревожа нанесенные раны. - Я жду ответа. – Его пальцы легонько касались больного места, пока принося только раздражение. Хиде-Зо этого не выдержал. - Впредь я постараюсь быть сдержаннее. – Он сглотнул, борясь со страхом – Хироки еще не убрал руки. – И… терпеливее. - К чему? – Жестко спросил Хироки, полностью накрывая ладонью припухший участок кожи. Хиде-Зо уже дрожал всем телом, но все же нашел в себе силы для ответа: - К боли. - Я запомню твое обещание. – С этими словами Хироки убрал руку, и в тот же миг боль в спине стала проходить; в затылке стало легче. Хиде-Зо осел на пол. Соблазн просто взять и лечь был велик, но он не мог себе этого позволить. Как же шея болит… Хироки подошел к нему и сел на пол рядом. - Подними голову. Голос его теперь стал теплее, и Хиде-Зо послушался его сразу. Но тут же застонал – в шее отозвалось болью. Хироки притянул его к себе, и теперь Хиде-Зо полулежал на полу, привалившись боком к Хироки. Как-то отстраненно подумалось о том, что любой другой на его месте боялся и ненавидел бы своего учителя после таких наказаний, но сам Хиде-Зо почему-то не испытывал к Хироки подобных чувств. - Опять губы все искусал. Сколько тебе повторять, чтоб ты не делал этого? Учишь тебя, учишь, а все без толку. Вот и ходи так теперь, пусть все видят, что тебя наказали. Хиде-Зо не ответил, только скорчил рожицу, пользуясь тем, что Хироки этого не видит. - Не корчи рожи. А то как заколдую, так и останешься. - Ну как ты догадался?! - Я все про тебя знаю. – Усмехнулся Хироки. Тем временем он осторожно убрал волосы со спины парня и немного расстегнул ворот жилета и рубахи, чтобы обнажить синяк. - Неслабо она тебя. Это ведь Дианина работа? - Да… - За дело, видать. – С теплой усмешкой произнес Хироки и снова коснулся синяка рукой. Хиде-Зо вздрогнул, однако в следующий миг ощутил вместо боли блаженную прохладу - Хироки положил на укушенное место мазь. Он касался его кожи осторожно, чтобы лишний раз не потревожить и не сделать больно. Закрыв глаза, юноша прислушивался к каждому малейшему движению осторожных пальцев учителя, наслаждаясь этой незатейливой лаской. - Все-таки я не понимаю тебя. Ты намного сильнее своих ровесников, намного мудрее их, но ведешь себя порой хуже ребенка. Как так? - Может быть, потому что в моем возрасте многие вампиры так себя и ведут? Особенно, если не приходится жить бок о бок с людьми, и видеть, что в такие годы их уже давно нет в живых. - Возможно. Но, тем не менее, пора бы тебе уже повзрослеть. И избавиться от своего упрямства. – С этими словами Хироки поднялся и протянул Хиде-Зо руку. – Вести себя так после того, как Асаги принял тебя в круг ближайших своих советников, мягко говоря, стыдно. - А мне не стыдно. – Дурачась, засмеялся Хиде-Зо. - Зато мне за тебя – очень, дурень ты великовозрастный! – Рассмеялся Хироки в ответ. – Ну как я теперь Асаги объясню, откуда у его главнокомандующего шишка на лбу? - Так и объясни: господин главнокомандующий провел дежурный осмотр господских конюшен. Осмотр прошел неудачно – лошадиные стойла отказались подчиняться командам начальства и вероломно напали… - Хиде-Зо, перестань! – Хироки отвесил ученику шутливый подзатыльник. - А что сразу перестань? Он же так летел, что Реджинальду чуть дверь головой не высадил! Не иначе, он возомнил себя единорогом и пошел на таран вражеского стойла! Хироки хотел бы дать не в меру расшутившемуся ученику еще один подзатыльник, но сил не было – они оба хохотали в голос, смахивая с глаз слезы. Возникшее некоторое время назад напряжение окончательно спало. Они поднялись с пола. - Ступай к себе. – Отсмеявшись, велел Хроки. - Сегодня будешь сидеть за книгами. - Нууу…. - Хиде-Зо! – Мгновенно посерьезнев, одернул его Хироки. – Прекрати это немедленно. Я просто не узнаю тебя сегодня! - Ты же говорил, что мы сегодня уедем из замка к морю? – Обиженно воскликнул Хиде-Зо. - Или это тоже часть наказания? - Нет. Руиза сказал, что в окрестностях замка вчера видели какую-то неизвестную тварь. Поэтому покидать стены замка запрещено. По крайней мере, пока Асаги не вернется. Ну, давай, иди к себе, не упрямься. - Вот так всегда. – Обиженно пробурчал парень, удаляясь к себе. - Если хочешь, можешь спросить у Руизы поподробнее, что это было за животное. – Усмехнулся ему вслед Хироки. - Боюсь, Руиза сейчас не добрее этой зверушки… - Хмыкнул Хиде-Зо, притворяя дверь.