Письмо

      Ньют сидел в своей скромной комнатушке, сгорбившись над столом, над своим трудом по магическим существам, который он начал совсем недавно, когда в открытую форточку влетела сова. Птица осторожно положила на стол плотный конверт и гордо уселась на стопку книг, принявшись деловито чистить свои пёрышки.       Парень улыбнулся уголками губ — этого письма он ждал уже несколько дней. Откинувшись на спинку стула, он взял конверт в руки, нисколько не удивляясь тому, какой он увесистый. Он повертел его, оглядывая со всех сторон, просто по привычке, разглядывая свой адрес — адрес своей магловской квартиры, в которой он почти не бывает и из которой письма ему потом приносит сова, — написанный чернилами на плотной бумаге размашистым, но изящным почерком. Любовно огладил пальцами американские марки — стыдно признавать, но магловская почта справлялась с доставкой писем гораздо быстрее. Взгляд зацепился за плотную сургучную печать — гордо расправивший крылья орёл. Ньют качнул головой, усмехаясь про себя, думая о том, как могли недоумевать маглы, разглядывая эту печать. Наверняка, они думали, что это какая-нибудь шутка. В самом-то деле, ведь не существует никакого Магического Конгресса Соединённых Штатов Америки, верно ведь?       Сова, закончив чистить перья, встрепенулась, потопталась по верхней книге и уселась на самом краешке, поближе к тёплой керосиновой лампе. Нахохлившись, она замерла и стала наблюдать за Ньютом. Тот взял со стола ножик для писем, осторожно разрезал печать и достал из конверта сложенные вдвое листы бумаги, исписанные с обеих сторон ровным почерком. Отложив конверт на стол, Ньют разогнул листы и начал читать.       Персиваль писал обо всём. О том, как обстоят дела в магическом мире Америки. О том, что в Нью-Йорке наступила весна и стало теплее. О том, что срок Серафины Пиквери скоро подойдёт к концу и в Магическом Конгрессе будут избирать нового президента, а вот выборы нового президента США будут лишь через год. Он писал, что маги ведут себя слишком тихо и всего боятся, а у маглов — не-магов — набирает популярность новое развлечение — кинематограф. Что они словно бы стали на шаг ближе к магии, сумев создать движущиеся картинки, рассказывая ими целые истории. Персиваль писал, что у Якоба Ковальски дела идут в гору, что он сквозь пальцы смотрит на то, как Куинни Голдштейн чуть ли не каждый день заходит в его пекарню, хотя по закону ей следовало бы как минимум сделать выговор за дружбу с не-магом. Писал, что и сам не раз заходил к Якобу, чтобы купить его чудесные кексы в виде магических зверушек.       Сова, сидевшая на книгах, тихо одобрительно ухала, видя, как всё шире становится улыбка Ньюта. За окном начинало понемногу темнеть. Солнце спряталось за домами, в форточку подул прохладный вечерний ветерок, и пернатая птица немного поёжилась и пару раз переставила лапками, стараясь стать ещё ближе к лампе и не свалиться с книжной башни.       Добравшись до последнего листа письма, Ньют уже улыбался во всю. Да, он тоже соскучился. Да, он тоже хотел увидеться — ведь с их последней встречи прошёл почти целый год…       Читая последние строки, Ньют радостно, совсем как подросток, взвизгнул и вскочил со стула, прижав руку ко рту. Его глаза заблестели. Сова склонила голову набок и выдала удивлённое «ууу?», наблюдая, как парень бросил письмо на стол.       Персиваль приезжает в Англию.       Ньют заметался по комнате. В конце концов, схватив своё неизменное синее пальто и сунув волшебную палочку в карман, он выскочил за дверь, не в силах усидеть на месте, и напоследок хлопнул ей от нетерпения.       Перед тем как закрыть глаза и задремать, сова довольно ухнула. В конце концов, ей было приятно, что это именно она принесла Ньюту радостные вести.