my little dream.

Я смотрел на тебя, и мне хотелось плакать. Выброшенные на ветер «я тебя люблю» и безразличные кивки. Мои слова были пустым звуком, ненавязчивой мелодией, глухим бормотанием где-то на фоне твоей веселой и яркой жизни. Я был белой нитью среди ярких цветов в полотне твоего мира. Словно черная неприметная ворона пролетал где-то в сером небе. Я всегда был кем-то «на крайний случай», так сказать, планом «Б». Это было моей ролью, с которой я давно смирился. У меня просто не было выбора. «Эй, о чем ты мечтаешь?» - спросил я как-то у тебя. В ответ получил лишь глупые и усталые бормотания о том, что в будущем ты хотел бы дорогую машину, жить где-то в Европе и много путешествовать. Так заезженно, банально и неинтересно, но я промолчал, потому что обижать тебя не хотелось. Я боялся хоть немного задеть тебя, когда ты об этом даже не задумывался. Только улыбнулся молча и проглотил комок в горле. А я мечтал о твоей любви. Но ты меня об этом, конечно, не спросишь. Я мечтал случайно-неслучайно коснуться тебя в толпе незнакомых людей в метро, мечтал увидеть твою темную макушку где-то в супермаркете в восемь вечера, когда я иду туда за хлебом, а ты за выпивкой. Я не понимал, зачем вообще тебе нужен, но было приятно, что я все еще был у тебя. Что я все еще был «кем-то». Но я знал, я был уверен, что еще немного и стану никем. Потеряюсь на фоне случайных знакомых и со второго плана уйду на последний. Уйду из списка возможных вариантов. Я знал это, и от этого было немножко больно, от этого щемило где-то внутри, и было трудно дышать. Черной лентой ты обвивался вокруг моей шеи, не давая сделать и вздоха. Я чувствовал себя проклятым, больным, ущербным и безнадежным. Я чувствовал, что был тем, кому уже не помочь. «Судьба такая, что поделаешь» слышалось от друзей и знакомых. А я просто улыбался горько, потому что ответить нечего. Потому что мне только и оставалось, что задыхаться в глупых мечтах и верить в детские сказки. Я терялся в своих мыслях и привык к глубоко-синей и массивной печали, что сидела на моих плечах долгие годы. Привык к серым будням и вечно-пасмурной погоде за окном. Привык к своим наивным надеждам, которыми я питался на завтрак, обед и ужин. И мне этого было достаточно, потому что другой жизни я ждать и не мог. Все это было похоже на тарелку с невкусной кашей, которую нам давали по утрам родители. То бишь «ешь, что дают», то есть выбора у тебя, как бы, нет. Глухие мелодии, сыгранные на фортепиано и шум дождя на фоне, тихий щебет птиц и твой усталый, раздраженный и хмурый взгляд – все это было чем-то, отчего у меня внутри сердце сжималось. И непонятно, от боли или наслаждения. Такого безумного, слепого и мазохистского наслаждения и такой глупой и тупой боли. С тобой я научился их сочетать. Для меня обида и радость стали чем-то единым целым. И это было как-то даже смешно. Я сонно моргал, смотрел в экран ноутбука и ждал каких-нибудь перемен. Я ждал их всю свою идиотскую жизнь, хоть и понимал, что сами собой они не появятся. Но ждал все равно, даже не зная, зачем. Так я и ждал твоей любви, тоже не зная, зачем. Я мог бы давно все бросить, начать все заново, найти новых друзей, найти любовь, найти интересное занятие и жить, наконец, полной жизнью, для себя, а не для тебя. Я хотел перестать жить от звонка до звонка, и как-то коротать дни вовремя промежутков между ними. Я хотел, но не мог. Я знал, что всегда будет так. Что ничего не изменится, что ничего не станет ярче. Я знал, что это так и останется моей маленькой мечтой. Мечтой и не более. Не сбывшейся детской сказкой и слепой надеждой. На большее и надеяться не стоило. Нельзя выходить за грани. И, может быть, когда-нибудь я все же стану кем-то большим… Но это, конечно же, вряд ли.