***
«Born to kill». В тот день, эта надпись на руке новорождённой малышки обратилась проклятьем для неё и её семьи. Легла раскалённым клеймом на всю оставшуюся жизнь. Да, "имя" знака не имеет никакого значения и никак не олицетворяет человека. Но разве это остановит гнусные слухи и мерзкие вязкие сплетни? «Дурной знак» — шептались старухи, сидя на лавках в сквере. «Держитесь от неё подальше» — строго наказывали своим отпрыскам озабоченные мамаши. Бедному ребёнку, наречённому столь красивым именем Маринетт, предстояла отнюдь нелёгкая судьба. В дошкольном возрасте её избегали, в школе гнобили. А когда она поступила в колледж, то всегда носила на руке широкий браслет или же старалась спрятать надпись за рукавом кофты. У других людей всё было просто. Маринетт с детства завидовала тем, у кого простые знаки. Что-то типа: «Dawn» или «Funny». Их Соулмейты так легко найти… Dawn — Sunset, Funny — Sad. Даже у её родителей всё было просто! У матери — «Life», а у отца — «Death». И они идеально дополняли друг-друга. Но как найти антоним к злосчастному «Born to kill»? Правда, этим вопросом она задалась лишь в подростковом возрасте, когда многие сверстники начали «находить друг-друга». Особенно везло тем, к которым подходило сразу несколько антонимов. Хотя про таких тоже слухи ходили, мол, кровь будет не чистая. Но взять к примеру Хлою Буржуа. Богатенькую, бывшую одноклассницу Дюпен-Чен, которая больше всего любила унижать и смеяться над бедной девушкой. Она гордо, словно королева, носила на своём запястье смутное «Great». И успокаивало голубоглазую лишь то, что этой стерве в Соулмейт попадётся какой-нибудь «Little», «Poor» или же «Shirt». К началу учёбы в колледже девушка научилась мастерски скрывать свой знак от чужих глаз. И она уже смирилась провести свою жизнь в одиночестве, но у жизни, похоже, были свои планы на этот счёт. Всё началось с нового студента по обмену. Адриан Агрест — зеленоглазый блондин из богатой семьи, начитанный, харизматичный и всегда со всеми приятный. В каком-то смысле мечта каждой девушки. Не трудно догадаться, что такой лакомый кусок попытаются прибрать к рукам, даже если он десять раз не создан для тебя. Но, что заметила Маринетт, (и оно было очень странно), так это то, что он тоже всегда держал свой знак закрытым. И никто не знал, что это собственно за знак. Он притягивал Дюпен-Чен, подобно магниту. Сначала, девушка думала, что просто поддалась стадному чувству, захлестнувшему внезапно всю параллель. Но когда, лёжа в кровати в 3 часа ночи, она начала думать о том как прошёл ЕГО день, то поняла, что влюбилась. Точно и бесповоротно. От этого на душе голубоглазой становилось ещё противнее. Она успокаивала себя мыслью об очередной влюблённости, какие бывали у неё раньше, и котороя скоро исчезнет, подобно звёздам с появлением первых лучей солнца. Но это чувство, как назло не хотело отпускать Дюпен-Чен. Оно только усиливалось, превращая Агреста в предмет обожания девушки. Маринетт знала каждый его шаг; выучила его расписание, его приоритеты и увлечения. Он стал её болезнью. Её болезненным фетишем. Не знала она лишь одного. Его знака. Но зарекалась даже мечтать о чудесном совпадении. Иногда им приходилось пересекаться. Он, всегда окружённый людьми, был с ней приветлив, впрочем, как и со всеми, и, казалось, даже не подозревал о её чувствах. Порой девушка пыталась завести с ним разговор. Но как бы она не старалась, всё равно при виде Агреста брюнетка начинала отчётливо слышать биение собственного сердца. Дыхание перехватывало. Она начинала путать слова и заикаться. Больше всего на свете девушка боялась, что он узнает её знак. От мысли, что он начнёт её избегать — бросало в дрожь. Маринетт казалось, что легче было умереть, чем быть отвергнутой. Она продолжала молчать. Так бы продолжила длиться череда дней, если бы не одно, судьбоносное утро… Это был первый учебный день после летних каникул. Маринетт, как обычно, направилась в колледж. Когда девушка зашла в класс, она увидела Хлою, стоящую прямо напротив двери. А рядом стоял Адриан. Но... Хлоя?! Что она тут забыла? Перешла в этот колледж? Дюпен-Чен застыла в проходе, как вкопанная, едва не выронив сумку. Буржуа ехидно посмотрела на голубоглазую и что-то прошептала на ухо блондину, потянувшись к нему на цыпочках, точно хотела поцеловать в щёку. Его лицо переменилось в один миг. «Ну вот и всё.» — подумала девушка. — «Теперь он знает.» Тогда, не помня себя от обиды и боли, она стремглав выбежала из класса. В беспамятстве бежав по коридору, Маринетт не сразу услышала топот, быстро приближающийся к ней. Парень поравнялся с ней на лестничной площадке, схватив за запястье руки. «Зачем он догнал меня?» — Промелькнуло в голове голубоглазой. — «Хочет удостовериться, что это правда? Посмеяться в лицо? Оскорбить? Неужели он настолько жесток?» — Сердце девушки бешено колотилось в груди. Страх сковал её тело. Маринетт зажмурилась. Адриан развернул дрожащую девушку к себе лицом и завернул рукав её кофты, оголяя знак. Он несколько секунд неподвижно стоял на месте. Большие глаза выдавали странное удивление. И вдруг он рассмеялся, словно мальчишка, зарываясь пальцами в прядях золотых волос. — Зачем ты убегала? — Он сжал её плечи. В глазах искрилась неподдельная радость. — Я так долго искал тебя! Дюпен-Чен непонимающе захлопала глазами. Парень отпустил её и задёрнул рукав своей кофты. «Born to die» — гласила надпись на его запястье. Миссис Агрест смутно помнила то, что было дальше. Но тот момент, когда он крепко обнял её, закружив в воздухе, а потом они чуть не свалились с лестницы, она запомнит навсегда.***
— Мамуль. — Да, дорогая? — А что значит мой знак? — спросила малютка, протягивая женщине свою маленькую ручонку. — У тебя очень неоднозначный знак. — прошептала Маринетт. На губах скользнула улыбка. В огромных зелёных глазах девочки застыл вопрос. — Твой знак — «Born to Survive». -------------------------- *Найти друг-друга — в этой вселенной подобная фраза относится именно к тем, кто нашёл свой Соулмейт. То бишь парам, которые не предназначены друг для друга, такой вопрос задать нельзя.