***
- Мерлин, не смей трогать мою спину. - Я и не собирался, расслабься. – Мерлин, словно защищаясь, поднял руки и отпустил рубашку Артура. – Я работаю на тебя почти год и всё ещё не видел твою татуировку. - Знаешь что? Я просто хочу раздеться. – проворчал Артур, отходя к столу, стягивая по дороге рубаху. Под ней была ещё одна, так что спину не было видно; Утер не хотел, чтобы пошли слухи о необычной татуировке Артура. Это означало, что Артур был вынужден мыться и одеваться сам, вместо того, чтобы это делал кто-нибудь другой, но он смирился с этим. Кроме того, это избавляло Мерлина от ещё одной работы, которую он мог запороть. - Ты так яро защищаешь свою татуировку. – Мерлин продолжал говорить о вещах, о которых он не имел права говорить, но это его нисколько не останавливало. – Это не так уж и важно. Большинство людей, которых я знал, стремилось показать свою татуировку всем, надеясь, что кто-то увидит в ней себя. - Ну, я знаю, что не найду своего соулмейта в Камелоте. – сказал Артур и тут же пожалел о своих словах, потому что Мерлин уж точно не оставит их без внимания. - Не будь таким пессимистом. – ответил Мерлин. Было удивительно, насколько быстро он забыл о должном уважении и титулах, как только никто не слышал его. – Может, она прямо за углом, Артур. Артур не собирался говорить Мерлину, что он был практически полностью уверен в том, что его соулмейт был мужчиной, потому что из-за этого Мерлин стал бы приставать ещё настойчивее. Мерлин был самым раздражающим человеком, которого Артур только встречал; было удивительно, как он до сих пор его не уволил. Что ж, причиной этому было то, что Мерлин был его другом. Лучшим другом. Единственным другом. И это было мучительно и обидно для принца Камелота. Почему он не может быть обычным человеком, который дружит с кем-то, кто испытывает к нему симпатию? Почему у него не может быть соулмейта, которого ему не придётся убивать на месте? - Я очень сомневаюсь в этом. – раздражённо ответил Артур. На какое-то мгновение Мерлин блаженно замолчал, но потом произнес: «Я всего лишь хочу самого лучшего для тебя, Артур. В основном потому, что, чем лучше твое настроение, тем меньше предметов полетит в меня». Артур фыркнул и оглянулся, чтобы увидеть, что Мерлин улыбается ему. - Почему ты думаешь, что наличие соулмейта что-то изменит? Мерлин только посмеялся над ним. Артур почувствовал раскат грома на своей спине.***
Артур знал, что Гвен не была его соулмейтом, но он продолжал грустить каждый раз, когда видел её татуировку в виде раскинувшегося по спине зелёного леса. Однако он легко коснулся татуировки пальцем. Гвен зашипела от боли, и Артур потерял всякую надежду. - Я думаю, это Ланселот. – сказал Артур с некоторым сожалением. Гвен с грустной улыбкой повернулась к нему, натягивая рубашку обратно. - Я тоже так думаю. – ответила она, кусая губу. – Но я хотела проверить, чтобы знать наверняка. Мне так жаль, Артур. Ты правда мне нравишься, но, пожалуй, нам стоит остаться друзьями. Артур искренне улыбнулся, когда Гвен крепко сжала его руку. - Я бы очень хотел этого, Гвиневра.***
- Чёрт. – простонал Артур после того, как споткнулся в собственной спальне. Мерлин, шедший за ним по пятам, попытался схватить Артура за плечи, чтобы тот устоял на ногах. - Что случилось, мой лорд? – Мерлин был очень озадачен возгласом принца, и на то были причины. За всю тренировку никто не ранил Артура, и уже после неё один из рыцарей ткнул его в бок и случайно задел татуировку. Она покраснела и стала горячей, и даже спустя пятнадцать минут Артур думал, что эта боль сведёт его в могилу. - Рыцарь дотронулся до моей татуировки. – Артуру было слишком больно, чтобы ответить что-то другое. Его раздражало, что он стал немощным из-за какой-то отметины на коже, тем более, что это не происходило ни с кем, кроме него. Его отец придёт в ярость из-за этого. Беспокойство Мерлина усилилось, когда он усадил Артура в жесткое кресло в его комнате. Он дал Артуру вздохнуть, прежде чем спросил: - Странно, ты должен был почувствовать, будто тебя укололи, только и всего. Почему она всё ещё.. - Да, я должен был. – тяжело ответил Артур. Его дыхание постепенно приходило в норму. – Просто моя татуировка ведет себя так. - Это… Очень плохо. – попытался усмехнуться Мерлин в ответ. Он всегда пытался подбодрить Артура. Ну, или почти всегда. Когда он был в хорошем настроении. - Не то слово. – хохотнул Артур. – И как бы ты ни хотел, не говори об этом моему отцу. Мерлин в замешательстве потёр лоб. - Но почему? Это не твоя вина, и рыцарь точно сделал это не специально… - Просто не говори и всё. – Артур покачал головой. Он знал, что его отец придёт в ярость из-за того, что его сын проявил слабость, которую не сумел побороть. Особенно это опасно в случае соулмейта волшебника, даже если он не подозревает об этой слабости. – Прошу. - Хорошо. – спустя мгновение отозвался Мерлин, соглашаясь на требование. Вскоре ещё одна улыбка появилась на его лице. – Твой соулмейт, должно быть, тот ещё ревнивец. Артур попробовал рассмеяться. Он надеялся, что его татуировки коснулись такие же позитивные эмоции, как и улыбка, и что магия была непричастна к этому.***
Моргана была одной из тех, у кого не было татуировки, поэтому Артур считал, что обо всём, что заслуживало внимания по поводу своей тату, лучше всего говорить именно с ней. Ему запрещалось рассказывать о том, что его татуировка означает соулмейта-волшебника, но, по крайней мере, она могла посочувствовать, что ни у кого из них никогда не будет второй половинки. Вообще-то Артур мог бы, если бы захотел, предать всё, что отстаивал его отец. Но он не мог так поступить. - Я удивлена, что Утер не поручил ни одному королю поблизости проверить спины своих дочерей. Вдруг там красуется татуировка великого, благородного и самого привлекательного Артура Пендрагона. – сказала Моргана со смешком в одну из ночей, что они проводили в её комнате. Артур красноречиво скорчил лицо. - Я великий, благородный и самый привлекательный. – гордо заявил он. – Надеюсь, что одна из дочерей откажется от своего соулмейта и выберет меня. Моргана удивлённо подняла бровь. - Ты такой пессимист. Я знаю, что ты думаешь, что это мужчина. Это мысль была единственной, которой Артур поделился с Морганой, в основном потому, что ему не было это запрещено, и потому, что его отец и подумать не мог о подобном. Артуру стало бы легче, если бы Утер расстроился не слишком сильно из-за новости, что его соулмейт не волшебник, а всего лишь мужчина. Но в данный момент пол соулмейта лишь подливал масла в огонь. - Ты можешь ошибаться! Я имею в виду, хоть я и знаю ровным счётом ничего о татуировках, но всё же. – Моргана сказала это и хлопнула в ладоши. – Ты не должен терять надежду. - Наверное. Ты права. - ответил Артур просто для того, чтобы Моргана заткнулась. - И это не Гвен. – задумчиво протянула Моргана. – Оно и к лучшему. Она заслуживает большего. Ты уже проверял Мерлина? - Моргана! – Артур будто бы оскорбился и закатил глаза: он никогда не думал о таком, главным образом потому, что Мерлин был меньше всего похож на волшебника в королевстве. Кроме того, Мерлин был раздражающим его типом и слишком много говорил. Они только и делали, что дрались. Однако Артур чувствовал связь с Мерлином. Но они были друзьями. Раньше у Артура никогда не было друзей. Моргана могла бы быть ему подругой, но она была подопечной отца; Гвен тоже предлагала свою дружбу. И всё же не было ни одного человека, кто понимал бы Артура так, как понимал Мерлин. Каким-то образом, несмотря на все их различия, именно понимать друг друга им удавалось лучше всего. - Это не Мерлин. – резко сказал Артур, правда, больше себе, нежели Моргане. Он не был уверен, хотел бы он, чтобы Мерлин оказался его соулмейтом. Тем более что у него была сверхъестественная способность знать, о чём думает принц. Артур задумался о том, какая татуировка была у Мерлина. - Ты уверен? – спросила Моргана, и в её голосе не было и тени насмешки. – Потому что вы двое… ну, я бы на твоём месте определённо проверила.***
Артур знал, что Мерлин не мог быть его соулмейтом. Так как в этом случае он должен был бы обладать магией невероятной силы. К тому же, даже если бы он и обладал магией и по невероятному стечению обстоятельств был соулмейтом Артура, это означало бы, что Артур должен убить своего соулмейта и единственного друга в одном лице. Это звучало совершенно отвратительно. Однако мысль прочно засела в голове Артура. Он мог не думать об этом несколько месяцев, но пугающее подозрение, что Мерлин был его соулмейтом возвращалось к нему снова и снова. Может быть, может… Наконец, Артур решил положить конец своим терзаниям. Мерлин никогда не увидит его татуировку, но, если он сам посмотрит на татуировку Мерлина, все сомнения будут развеяны. Но Мерлин не был рыцарем и его нельзя было застать в раздевалке, так что Артур не мог просто попросить снять того рубашку. Во время охоты они спали у костра и Артур мог посмотреть на татуировку, но это выглядело бы, как вторжение в личное пространство. И вот однажды, когда Мерлин слонялся по комнатам, обсуждая сплетни с кухни, он дал Артуру повод. - И тут кухарка сказала, что хочет увидеть татуировку каждого из нас, чтобы убедиться, что её дочери не придётся закончить свою жизнь с мерзкими людишками. - И что же? – спросил Артур с лёгкой улыбкой, отрываясь от вороха бумаг на своём столе. – Будешь ли ты её зятем? - О, нет. – Мерлин скорчил рожу и посмеялся, проходя мимо Артура. – Если бы я был им, она бы убила меня, чтобы убедиться, что я никогда не буду встречаться с её драгоценнейшей дочерью. Она ненавидит меня с того момента, как впервые увидела. - Как… как она смогла бы сказать, что чья-то из ваших татуировок подходит её дочери? – Артур постарался сформулировать вопрос так, чтобы его интонация не выдала его. – Я имею в виду, что даже соулмейты не всегда могут определить свою татуировку. Мерлин пожал плечами - Я думаю, это простая предосторожность. Возможно, она думает, что знает свою дочь достаточно хорошо, чтобы понять, какая татуировка предназначена ей. - Это странно. – коротко сказал Артур, не зная как продолжить. – И какие татуировки у слуг-претендентов? Мерлин поднял бровь. - Я думаю, это личное, мой принц. Если ты хочешь пойти спросить их лично... Артур сделал всё возможное, чтобы не покраснеть, но Мерлин заметил это и расплылся в улыбке. - Артур, ты хочешь знать, какая татуировка у меня? - Возможно, – надулся Артур, буравя взглядом пол. - У меня не может быть ничего личного, да? – Мерлин добродушно закатил глаза. – Ты правда хочешь узнать это? - Мне просто любопытно. – ответил Артур, стараясь защититься. - Получается, девушек, задирающих свои одежды посреди улицы, чтобы показать спину, тебе не достаточно? – сказал Мерлин и засмеялся. - Такое было всего три раза! – простонал Артур. - Четыре. – поправил его Мерлин и криво улыбнулся. – Артур, почему ты хочешь это знать? - Потому что, как твой господин и принц, я приказываю тебе показать её мне. – надменно ответил Артур и взглянул на Мерлина. Тот остался не впечатлён и лишь снова закатил глаза. - Хорошо, я покажу тебе её, но только потому, что ты ведёшь себя странно, и я хочу, чтобы это закончилось. Мерлин стал очень медленно стягивать шейный платок. Сердце Артура бешено заколотилось. В душе он знал, что Мерлин не может быть его соулмейтом, и это не могло не радовать. Но разве не было бы здорово, если бы татуировкой Артура был шейный платок, или бабочка, или потрескивающий костёр. Наконец, Мерлин снял куртку и потянул рубаху вверх, поворачиваясь к Артуру спиной - Теперь счастлив? Артур уставился на татуировку Мерлина. Это был щит. Серебряный щит с затейливыми узорами из рубинов. На верхушке щита, словно символ мира, покоилась белая ткань. А чуть ниже, кружа в воздухе, застыл золотой ореол света. Дыхание Артура участилось, отчасти потому, что он залюбовался татуировкой, отчасти потому, что он до сих пор не был уверен, означала ли эта татуировка его. А он должен был знать наверняка. Оставался тот факт, что если бы Мерлин владел магией, то он бы определённо не стал мириться с ролью слуги. Единственное, на что надеялся Артур, увидев тату, было то, что Мерлин не был его соулмейтом. Он не был уверен насчёт ореола света, но его щит точно выглядел не так. Правда, у него когда-то был похожий. - Щит. – смог наконец выдавить из себя Артур. – Ты думаешь, это рыцарь? - Все рыцари идиоты, так что я надеюсь, что нет. – ответил Мерлин, натягивая рубаху обратно. Мерлин повернулся лицом к Артуру, думая, что он совсем не так представлял себе произошедшее. Артур не стал обижаться на его слова: он ждал, пока Мерлин продолжит. - Я надеялся, что это Ланселот, но его татуировка - это шикарная роза. А это уж точно не отражение моего внутреннего мира. Была ещё Моргауза, она злодейка и всё такое, но кто знает? - Она волшебница, твоя татуировка двигалась бы, будь она твоим соулмейтом. – резонно отметил Артур, и Мерлин согласно покивал головой. – Значит, ты ещё не встретил его? - По крайней мере я об этом не знаю. – Мерлин пожал плечами. – Я думаю, что татуировка будет означать мир и спокойствие, так что кем бы ни был мой соулмейт… я думаю, мне он понравится. Даже если это будет рыцарь. Мерлин сверкнул глазами - В любом случае теперь твоя очередь. В животе у Артура всё перевернулось. - Это не было частью нашего соглашения. – начал было он, но Мерлин прервал его. - Артур, ты потребовал, чтобы я показал свою татуировку тебе безо всякой на то причины. Теперь я хочу увидеть твою. – Мерлин сказал это без тени стыда за то, что он командует своим принцем. Как и всегда, впрочем. – До тех пор, пока ты не дашь мне вескую причину, почему я не могу увидеть твою татуировку… - Я скажу тебе, почему ты не можешь увидеть мою тату – потому что я твой принц. – Артур чуть было не плюнул на Мерлина. Он прошёл мимо него и вышел из комнаты, изо всех сил пытаясь не оглянуться.***
Артуру было не с кем поговорить о произошедшем, потому что именно Мерлин был тем, к кому он шёл посоветоваться. Моргана была хорошим вариантом, но уже год никто не знал, где она находится (Артуру стало совестно, когда он подумал об этом). Идти за советом к отцу было неразумно. Лучшей кандидатурой была Гвен, но она не могла прийти в себя после того, как выяснила, что Ланселот был её соулмейтом; он же в свою очередь покинул королевство, так как считал, что Гвен должна быть с Артуром. Артур решил, что надо вернуть его обратно, чтобы Гвен как можно скорее зажила нормальной жизнью. Всё закончилось тем, что Артур решил пойти к Леону, своему первому рыцарю, который помогал ему ещё в детстве. Артур решил, что Леон старше и опытнее; он точно будет знать, что делать. Кроме того, он искренне был заинтересован в благополучии Артура, чего нельзя было сказать о большинстве жителей Камелота. - Почему бы вам просто не потрогать его тату? – спросил Леон, пока он и принц Камелота прогуливались по одной из мощëных улочек города. – Если она будет жечь, тогда вы поймëте, что это не ваше. Этот способ мог сработать несколько часов назад, но не сейчас. Мерлин больше не позволил бы Артуру сделать со своей тату что-либо без соответствующей компенсации. Артур сказал об этом Леону, после чего тот на мгновение задумался. - Мой принц, почему бы вам просто не показать ему свою тату? – спросил Леон так, будто это было самым простым действием на свете. – Я знаю, что вы никому не показываете её, но, если вы дорожите дружбой, вы должны доверить ему эту информацию. Я говорю это со всем уважением к вам, мой принц. - Я знаю и ценю это, Леон. – Артур вздохнул. – Понимаю, что принц, выясняющий, является ли из всех людей на свете именно слуга его соулмейтом, выглядит жалко. - Из всех людей на свете? – Леон остановился и повернулся к Артуру с непередаваемой улыбкой на лице. – Артур, вы знаете, что спустя месяц после того, как Мерлин прибыл в Камелот, все рыцари начали наперебой спорить на счёт того, не является ли он вашим соулмейтом? - Нет. - Артуру неожиданно стало очень неуютно. Не потому, что все рыцари знали о волшебной тату, а потому, что их с Мерлином отношения обсуждались в таком ключе. - Мой принц, я считаю, что вы должны поговорить с Мерлином. – вежливо заметил Леон. – Я не знаю его так хорошо, как мне бы хотелось, но я знаю вас. И я хочу сказать, что между вами есть нечто особенное, и это не зависит от того, соулмейты ли вы друг для друга. Не хочу командовать вами, но вы не должны сдаваться просто потому, что напуганы. - Я не напуган. – Артур хотел ответить сдержанно, но слова прозвучали раздражëнно. Леон лишь улыбнулся ему. - Мы все напуганы, когда дело касается наших соулмейтов, мой принц. Даже вы не исключение.***
- Значит, сегодня вечером, мой лорд? – голос Мерлина был полон сарказма. Он только что заправил кровать Артура и теперь, стоя в дверном проёме, слегка поклонился. Прошла неделя с того момента, как Артур увидел тату Мерлина, и всё это время он всерьёз размышлял над словами Леона. Разумеется, всю неделю Мерлин был злым и раздражительным. Это выражалось в холодной воде для принятия ванны и неубранной спальне. Всё это не облегчало жизнь Артура. - Нет. – Артуру понадобилась секунда на ответ. – Нет, Мерлин. Мне… нам надо поговорить. Мерлин уставился на него в недоумении. Нечасто Артур решал поговорить об их чувствах. И всё дело в том, что Мерлин любил разговаривать лишь о чувствах Артура и никак не о своих. Он был этаким засранцем, разговаривая с которым тебе кажется, что у вас доверительный разговор, но потом ты понимаешь, что Мерлин ушел и ты изливаешь душу самому себе. - Да. – наконец-то кивнул Мерлин, всё ещё с настороженностью поглядывая на Артура. – Нам надо. - Я думаю, ты можешь понять моё беспокойство из-за татуировки. – сказал Артур, переходя к другой стороне кровати. Он старался говорить спокойно и не нервничать. Но Леон был прав: неважно, считал ли Артур Мерлина своим соулмейтом, ведь он был человеком, которому Артур доверял больше всех остальных. – Это не совсем… ну, пусть ты увидишь всё своими глазами. Мерлин недоверчиво смотрел на Артура, пока тот снимал с себя рубашку и медленно, морщась для пущей выразительности, поворачивался к нему. - Дерьмо. – Артур услышал сдавленный шёпот Мерлина позади себя. – Дерьмо. А она всегда – она всегда была молнией? Это больно? - Не всегда, – ответил Артур, чувствуя, как тысячи маленьких молний сбегали сейчас вниз по его позвоночнику. Возможно, его соулмейт правда был ревнив и не любил, когда кто-то смотрит на тату. – Тем более они не очень болезненные, и я привык к ним. - А как - я знаю о движущихся тату, но эта – я никогда раньше не слышал, чтобы татуировка издавала звуки. - Ты. - Артур резко развернулся лицом к Мерлину. Тот выглядел почти расстроенным из-за того, что не мог больше смотреть на татуировку. – Ты слышишь её? Мерлин кивнул, не очень понимая, почему это важно, в то время как Артур не мог пошевелиться. Никто, кроме него самого, не слышал дождь и молнии. Если Мерлин был его соулмейтом, тогда было понятно, почему и он слышит звуки. Но Мерлин... - Я думал, что это ты. – Мерлин смог заговорить раньше Артура, и тот был почти благодарен за это. Но он продолжил свою мысль, и голос стал звучать испуганно и даже отчаянно. – Я хочу сказать, со всеми этими разговорами о двух сторонах одной монеты – по крайней мере полгода я думал, что это всё чушь собачья. Со всем тем, что случилось. Я думал, ты и Гвен были соулмейтами. И потом – Фрея. Но татуировка и тогда жглась. Дерьмо. Это ты. - Мерлин. – Артур не понял и половины из того, что его слуга сейчас наговорил, но он сумел поднять другую тему. – Ты владеешь магией? Мерлин взглянул на Артура с выражением ужаса, чуть ли не извиняясь, прежде чем мрачно кивнул. У Артура не оказалось воздуха в лёгких. Эмоции захлестнули его. Это было лучшим и худшим событием в его жизни. Мерлин был его лучшим другом. Тем, кто был с ним последние три года. Мерлин был волшебником – но он был добрым и отзывчивым. Мерлин был его соулмейтом, и Артуру было приказано убить его на месте. - Артур, скажи что-нибудь. – Мерлин вздрогнул после слишком долгого молчания. – Прошу. Но Артур не мог. Он просто уставился на Мерлина – смеющегося, улыбающегося, заботящегося о людях Мерлина, чьей сущностью был гром с грозой. - Насколько ты силён? – смог наконец выдать Артур. – Мой отец сказал, что ты должен обладать самой могущественной магией, какую он только встречал. - Очень. – Мерлин сказал это и слегка вздрогнул, ожидая реакцию Артура. – Я, ну, величайший волшебник, когда-либо ступавший на Землю. В голосе отчётливо слышался стыд, и пол стал медленно уходить из-под ног Артура. - И ты слуга? Почему? - Ты моя судьба, Артур. – Мерлин произнёс это с лёгким пожатием плечами. – По-видимому, в том смысле, что ты мой соулмейт, и в том, что я должен защищать тебя от зла. - Я – это единственная причина. – Артур тяжело сглотнул, не зная, как выразить мысли. - Нет! – Мерлин понял, что он сказал. – Артур, ты мой друг. Я здесь потому, что я забочусь о тебе, не потому, что ты принц или мой возможный соулмейт. Я буду заботиться о тебе, несмотря ни на что. - Голова болит,– прошептал Артур, не зная как выразить свои мысли по поводу этой душераздирающей новости. – Ты… я не могу поверить, что это ты. - Ты, возможно, расстроен, – с кривой усмешкой сказал Мерлин. Голос его звучал сдавленно. Артур потряс головой. - Если – если бы у меня не было этой татуировки – если бы ты не владел магией – это было бы – я бы смог, – Артур не мог закончить мысль. – Но мой отец – первый его приказ заключается в том, что я должен убить своего соулмейта мечом прямо в грудь. - Что ж, - сказал Мерлин, и Артур увидел страх на его лице, но вместе с тем и твёрдую непоколебимость. – Мне стоит приготовиться? Артур помотал головой, и Мерлин слегка расслабился. - Я бы никогда не сделал этого; только если бы мой соулмейт был незнакомцем, я бы подумал над этим. Но я не могу убить моего соулмейта и единственного друга одним ударом. Мерлин попытался улыбнуться, и Артур понял, что пришло время задать вопрос, который он всегда хотел задать своему соулмейту. - Ты счастлив? – Артур произнёс это, и на лице Мерлина появилось выражение замешательства. – Не именно сейчас. Счастлив ли ты жить так, как ты живёшь. Просто – гроза. С молниями, сбегающими по моему позвоночнику. Это впечатляет. Спустя мгновение Мерлин помотал головой. - Нет, Артур. Я не слишком счастлив. Я волшебник, живущий в Камелоте, работающий там, где я не получу признания, на человека, который, хотя я очень забочусь о нём, никогда не узнает о моей настоящей сущности и никогда не выкажет мне должного уважения. – Мерлин закончил говорить с гримасой на лице. Артур почувствовал себя виноватым. - Мерлин, теперь я знаю. - И что в этом хорошего? – со смешком, не имеющим ничего общего с радостным, спросил Мерлин. - Ты или отправишь меня куда подальше, либо изгоняя, либо ради моего же блага, или я останусь здесь вне закона. И неважно, как сильно я люблю тебя, Артур, Утер вряд ли окажет мне тёплый приём. Моей сущностью всегда будет гроза с молниями. - Ты любишь меня, – повторил Артур, и, хотя он слышал всю фразу, он зациклился именно на этой её части. – Ты любишь меня. Мерлин закатил глаза. - Это не было основной мыслью, которую я хотел донести. Но да, Артур. Конечно, я люблю тебя. Ты идиот, если не понял этого. Повисло короткое молчание, прежде чем Артур ответил. - Пожалуйста, останься. У меня много вопросов. Мне нужно знать наверняка. И я знаю, что несправедливо тебе оставаться в Камелоте с моим отцом. Но я прошу тебя остаться. Я тоже люблю тебя. Я никогда бы не подумал, что моим соулмейтом будет тот, кого я уже люблю. И если ты позволишь, ты однажды получишь то уважение, которое заслуживаешь. Но я прошу, пожалуйста, останься со мной. Что-то изменилось в лице Мерлина. Он сократил расстояние между ними и обвил Артура руками. В тот момент, когда Мерлин прикоснулся к его татуировке, Артур почувствовал, как что-то теплое растекается по телу, что-то напоминающее мир, и радость, и красоту. После этого он почти упал в объятия Мерлина. - Останься, – прошептал Артур в плечо Мерлина, и тот отступил. Артур сразу почувствовал, что Мерлин больше не обнимает его. Но сразу же после этого Мерлин с неуверенным взглядом подался вперёд и легко прикоснулся своими губами к губам Артура. Мерлин что-то прошептал в момент поцелуя, но Артур не понял, что именно. Зато он точно понял, что никогда в жизни он не представлял своё будущее с кем-то, и сейчас, на мгновение, он представил себе остаток жизни: он вместе с Мерлином, навсегда. Мимолётная надежда, что его жизнь может быть такой, промелькнула в его голове.