Парень моей мечты

      Давно как-то зашел между нами девочками разговор о мальчиках. Мне было около десяти, но уже тогда меня и моих подружек посещали мысли о любви. Девочки любили обсуждать то, какие мальчики должны быть рядом с ними, а я все время ломала голову и не могла придумать. Пока они рассказывали, я пыталась найти выход из сложившейся ситуации, и когда очередь дошла до меня, я ляпнула: «А я хочу, чтобы у меня был мальчик-дурак».       Естественно, на меня покосились, как на полоумную, и спросили: «А почему?»       Делать было нечего, пришлось все описывать подробнейшим образом. — Мальчик-дурак, как и я, должен любить фломастеры. Но не только рисовать ими, но и всячески над ними издеваться. Например, брать фломастер, разбирать его на составляющие, а потом пускать слюни в стержень, чтобы из другого конца вытекала ядовитого цвета жидкость, которую можно было бы использовать в самых разнообразных целях.       В этот момент девочки еле сдерживали смешки, но как только они увидели, что я начинаю обижаться и собираюсь замолкнуть, тут же сделали серьезные мины и настроили свои уши-локаторы специально для того, чтобы не упустить ни единой подробности.       Я прокашлялась для большей суровости в своем образе и продолжила. — А еще, мальчик-дурак должен верить в то, что на самом деле он — самый настоящий волшебник. У него обязательно должна быть шляпа фокусника, из которой бы он для разогрева публики вытаскивал всякие предметы, начиная от его любимых фломастеров, заканчивая протухшей рыбой. Шляпа эта должна была быть воистину волшебной, а еще, не такой, как у всех фокусников: розовый цилиндр, который бы окаймляла серебристая ленточка, а на самом цилиндре сверкали бы переливающиеся всеми цветами звездочки. Эта шляпа не смогла бы подойти никому, кроме мальчика-дурака, потому что только истинному дураку может идти такая шляпа.       Было видно, как девочек мучили спазмы смеха, а меня одолела испарина, ведь я из кожи вон лезла, чтобы доказать, что желаемый мною мальчик именно дурак. — Одним из его любимых занятий может быть кидание камешков в протухшую рыбу, плавающую кверху брюхом посреди Преголи. Это довольно-таки забавно, когда попадаешь в эти рыбины: слышен особый звук, вроде того, как ударяешь ногой по мячику, и тут же рыба на несколько секунд уходит под воду, а всплывает уже в другом месте. Мне вот нравится, когда после шторма в некоторых местах скапливается много этой тухлой рыбы, одним ударом можно отправить под воду сразу две или три штуки… Правда, от реки ужасно несет!       Надеясь хоть на какую-то поддержку, я поглядывала в глаза своим собеседницам, но они покивали головами только тогда, когда речь зашла о жуткой вони нашей речки. В то же время, я не могла не заметить того, что моим рассказом увлеклись все, даже я сама…       Тут меня спросили: «И ты действительно хотела бы с ним встречаться? И тебе все равно, как бы он выглядел?»       Это ввело меня в самый ступорный ступор, ведь то, что я рассказывала, было жуткой ахинеей, буквально первым, что приходило на ум. В моих сокровенных детских мечтах любимый парень был героем фантастической храбрости, красавчиком, каким-нибудь отважным пиратом или путешественником… Вот только девочки в своих описаниях повторяли мой образ, а я просто не могла им сказать правду, меня бы посчитали повторюшкой-хрюшкой, самым настоящим нарушителем авторских прав. Мне очень хотелось остановить рассказ и ответить, что мне нужен принц на белом коне, но все же, я решила пойти до конца. — Да, я хотела бы встречаться с таким. Разве так важно, как должен выглядеть человек? Сами посудите, ведь вам же было бы скучно встречаться с картинкой, всей из себя такой идеальной. А мне бы хотелось, чтобы рядом с ним мне было весело. Пускай он будет казаться всем дураком, зато у нас будет много общего.       Тогда я сама не верила в то, что произносила вслух. Понимала, что речь моя далеко не убедительна, а на лицах подружек появились ухмылки, за которыми вылился оглушительный смех.       Спустя день весь класс знал, что я хочу встречаться с мальчиком-дураком, да и сама не отличаюсь большой сообразительностью. После этого я еще долго выслушивала насмешки, но, как это обычно и бывает, шуточки перестают быть свежими и затираются до мозолей в горле.       Как-то летом, перед началом занятий, мама отправила меня в магазин, покупать фломастеры и другие канцтовары. Как обычно, я вышла из дома, дворами дошла до дороги и остановилась на переходе в ожидании, когда же на светофоре загорится зеленый свет.       Время тянулось безумно долго, потому что тогда я ни о чем не думала, а просто наблюдала за пролетающими мимо автомобилями. Светофор буквально изводил меня своим красным глазом, как будто смеялся надо мной, как весь класс на перемене.       Я почувствовала, как кто-то еще подошел ко мне, и в этот же миг загорелся зеленый. Со мной в ногу зашагал какой-то мальчик, примерно моего возраста и какой-то придурковатой внешности: взъерошенные волосы, странные глаза, рубашка, наспех заправленная в штаны с подтяжками, в руках нес небольшой портфель. Я шла быстрее, но он не отставал и шел в том же направлении, что и я. Так мы оказались с ним в одном магазине, где я попыталась быстрее скрыться, лишь бы не столкнуться с ним еще раз.       Как всегда, меня увлекла полка, посвященная художникам, где на этот раз в руки мне попал альбом с работами Эдгара Дега. Затем я вспомнила, что нужно выбрать набор с какими-нибудь фломастерами и тетрадки.       Тетрадки я набрала быстро, а вот подходить к отделу с фломастерами было куда труднее: тот же мальчик стоял там и очень долго выбирал себе инструменты для рисования. Но я набралась смелости и двинулась вперед. Передо мной предстали яркие цвета и множество возможностей… В некоторых наборах было по несколько оттенков одного цвета, а это означало то, что картинки могли бы получаться довольно колоритными и глубокими. Мальчик увидел то, с какими глазами я смотрела на эти наборы, отчего улыбнулся и сказал: «Хороший выбор. Но мне больше нравится их разбирать». У меня на лице возникла кривая улыбка, я взяла набор и пошла на кассу. И так же быстро я оказалась дома.       В тот же вечер мне захотелось пойти проветриться. Мой путь на этот раз оказался довольно длинным, так как я дошла до самого острова Канта, куда захожу довольно редко. Я прогуливалась по мощеной дороге мимо Кафедрального собора, который увенчивает шпиль с русалкой, по поверьям живущей в нашей Преголе, по набережной, мимо скамеек и скульптур, по аллеям из высоких деревьев. Мне это быстро наскучило, я вернулась на Московский проспект, пошла вдоль реки до эстакадного моста. Я увидела, что в реке плавает много протухшей рыбы, наверное, недавно был шторм. Набрала камешков и стала, как раньше, бросать их в белые брюшки рыбьих трупов.       Даже не заметила, как совсем рядом какой-то мальчик тоже бросал камни в воду. Потом я пригляделась и увидела, что на том мальчике была странная шляпа-цилиндр, как у фокусников, только она почему-то розовая. Мне стало любопытно, и я решила приблизиться к этому объекту, чтобы разглядеть его получше. Это был тот же мальчик, что и покупал со мной фломастеры. Я немного удивилась, ведь наш город не такой уж и маленький, чтобы за один день можно было пересечься с одним и тем же человеком несколько раз. Я решила подойти к нему. — Эй, а почему ты носишь эту дурацкую шляпу? — спросила я, довольно оскалившись. — Она вовсе не дурацкая, она волшебная, — с гордостью ответил мальчик, покосившись на меня своими странными глазами. — Ты что, фокусник? — Да, я много чего умею. — Например? — Я могу достать из шляпы какую-нибудь вещь. — Хорошо, а можешь мне ее показать? — Да, бери, — и он протянул мне эту странную шляпу, по бокам которой сверкали звездочки. Я взяла ее, и со всех сторон осмотрела, пошарила внутри, но ничего там не обнаружила. — Тогда ты можешь достать оттуда… Например, фломастер! — Ну, смотри…       Он поставил шляпу на высокий бордюр, накрыл черным платком, закрыл глаза, и «поколдовал» руками над ней, при этом на лице изобразив невероятное усилие. Затем он снял платок, потянул руку в шляпу и достал оттуда сначала красный фломастер, затем желтый, а потом — зеленый. — Это здорово! Давно я таких трюков вживую не видала! — от восторга воскликнула я. — Нет, это вовсе не трюки, это самая настоящая магия! А я — волшебник. — Пфи, магии не бывает! Это все сказки, а ты что, «Поттера» начитался? — Можешь в это не верить, но я верю. Вообще, это личное дело каждого, во что верить. — Ну и замечательно.       Вдруг все умолкло, кроме машин, проезжающих по мосту, и воды, булькающей у бетонной стены.       Я достала камешек и швырнула его в протухшую рыбу, и та ушла под мутную воду. Мальчик тоже бросил, только промахнулся. Мы еще долго молчали, но уходить оттуда мне не хотелось. Скука куда-то испарилась, и я испытывала большую радость от того, что я топлю дохлых рыб вместе с самым настоящим волшебником.       Тут он посмотрел на часы и вздохнул. Видимо, ему пора было идти домой. Я бросила камешек, промахнулась, и последовала за волшебником. Пока мы шли, я увидела, как зеленый свет светофора стал мигать и тут же переключился на красный. Через пару секунд мы оказались у светофора, и, что меня очень удивило, тут же зажегся желтый свет, за которым последовал зеленый. Нам не пришлось ждать ни секунды, хотя я отчетливо видела, как только что перед нами загорелся красный!       Мы перешли дорогу, после чего мальчик сказал, что ему нужно в другую сторону. Мы попрощались, и я вернулась домой.       Было еще тогда не так поздно, и я решила позвонить подруге. Я выслушала ее рассказ о том, как она воевала с братом за компьютер весь вечер, а потом рассказала ей эту историю с мальчиком-волшебником. В трубке последовало молчание, после которого меня оглушил безумный смех… В недоумении я спросила, почему моя подруга так рассмеялась. А она мне, дурехе, объяснила… Что три года назад, когда мы собрались с девчонками и стали обсуждать всякую чепуху, я рассказала всем о том, каким должен быть мой идеальный парень.       Получается, что все выброшенные нами на ветер слова так или иначе возвращаются к нам бумерангом. И там, в магазине и под мостом, я встретила парня мечты, и даже не придала этому никакого значения. А ведь я даже не спросила у него, где он живет, его номер телефона или даже в какой школе он учится.