Без дат и имён.

*** Одиночество, как добрая верная подруга снова оказалась рядом. День ото дня она усаживала меня за потрепанный старый стол, наливала что-то прогоркое, говорила тосты, а иногда просто понимающе молчала. Я не замечал как постепенно все стало тьмой и вино каждый день. Звуки выстрелов уже не будоражили и без того воспаленный мозг, только Боль глухим эхом отзывалась где-то на уровне сердца. Боль – моя вторая верная и преданная подруга. С утра, с далекими истошными криками петухов приходит Отчаяние. Как странно устроены люди. Мы хаем, то что у нас есть, смотрим по сторонам и ищем что-то другое, на наш взгляд лучшее, а в итоге остаемся ни с чем. Или того хуже – с тем, чего не пожелаешь даже самому страшному врагу. *** Мы все ждали свободы от диктаторского режима, вступали в подпольные противоправительственные организации и ждали спасение со стороны. Мы ждали войны и радовались как дети, когда тяжелые стальные ревущие и уничтожающие всё на своем пути птицы обрушились на то, что называлось нашей Родиной. Мы были жертвами и заложниками. Правителя, закона, страха, религии и самих себя. В это время войска ООН благородно пришли нам на помощь, в виде до зубов вооруженной пехоты, танков, бронетранспортеров; прилетели в виде могучих истребителей, эдаких железных Фениксов. Мы не были предателями. Мы любили Родину, но презирали и боялись своего правителя. Мы не ели, пили дождевую воду из канав, хоронили детей и взрослых, умирающих от болезней и голода, в то время как Он купался в роскоши и золоте, ел деликатесы и изысканные блюда, вдыхал ароматы цветов и благовоний, в то время как мы – разлагающихся тел наших родных и знакомых. Он вёл войну на всех фронтах: внутри государства – за установление власти одной религии, и во вне – за бегущее по капиллярам земли черное золото. *** Первый раз я увидел Ёе за пару лет до войны. Она шла по оживленной улице в центре города. На ней была нелепая большая шляпа с козырьком, длинное черное пальто, а её светлые распущенные волосы игриво трепал ветер. Улыбка этой дамочки вселяла надежду, а большие добрые глаза манили своей глубиной. Я засмотрелся. Она поймала мой взгляд. «ЭЭээй» - окликнула она меня. «Через пару кварталов сейчас будут бдения по Курту Кобейну. Пойдем со мной?». «По Курту Кобейну…» - тупо повторил я. Но тут же опомнился. «Я очень люблю бдения! Каждый день бы ходил на них». Честно говоря, я даже не знал что это. Она засмеялась, я подхватил. После церемонии мы мерили шагами поребрики, разглядывали людей, ели мороженое, смеялись, кормили попадавшихся на пути бродячих голодных котов. Мы говорили ни о чём и в тоже время о многом. За несколько кварталов до её дома она резко остановилась и сделала серьезное лицо. . «Дальше не надо» - тихо сказала она. «Если нам суждено встретиться – мы обязательно встретимся. А сейчас уходи». Я начал было сопротивляться, но встретив холодный взгляд свой спутницы отступил. «Как скажете, дамочка» - с наигранным весельем сказал я.. «До скорой встречи». Она только тихо улыбнулась и скрылась в темноте улиц.